— Дим-мин опять неосторожен, — услышал Гедимин щёлканье жвал и недовольно сощурился.
— Рука сильно болит? — спросил, помолчав, Айзек. Гедимин качнул головой, выжидающе глядя на него. Айзек поморщился.
— Ну, то есть — в Ураниум тебя не везти, операция не понадобится?.. Слушай, а вот земная взрывчатка, — её ты тоже руками хватал?
Гедимин гневно фыркнул, поднимаясь из-за стола.
— Это были просто дурацкие рисунки! Там не… — он осёкся и пристально посмотрел на Айзека. — Ты знал про этот бред? Что это вот так работает⁈
Айзек и Гор быстро переглянулись.
— Опасно держать Знак Разрыва вот так, без дела, — проговорил страж, глядя на «мину» сквозь кольцо-навершие. — Или он тебе нужен, или ты сотри его…
— Стереть? — Гедимин взял «железку» в руки. — Просто убрать рисунок, и… свойства… исчезнут?
Гор качнул посохом.
— Ты его сделал, ты можешь и стереть. Твои знаки очень сильны, Дим-мин. Работай с ними осторожно!
Гедимин положил заготовку на стол значком кверху — и увидел, что Айзек слегка меняется в лице и подаётся в сторону. «Знал,» — сармат криво ухмыльнулся. «Только нам с Вепуатом не сказал. Ну да — а зачем?..»
— Покажи, как ты их… обезвреживаешь, — попросил он стража. — Никогда не видел.
Кольцо-навершие накрыло кусок металла и резко поднялось кверху в облачке жёлтой пыли. Металл очистился, ксенофторид лёг вокруг тонким пылевым кольцом. Гор отвёл посох в сторону и слегка наклонил голову.
— Знак стёрт. Ты наносил другие, верно?
Гедимин молча придвинул к нему кювету с раскалённым куском металла. Жвалы Гора шевельнулись; теперь казалось, что он улыбается.
— Огонь к огню…
За спиной стража тяжело вздохнул Кенен Гварза.
— Может, его всё-таки выслать? Вернуть Маккензи, пусть он с ним возится. Пока все живы, а лаборатория цела…
Вепуат сердито фыркнул и протолкнулся к столу, оттеснив задумавшегося Айзека.
— Мы исследуем новые явления. Что тебе опять не по нутру⁈
Гедимин досадливо сощурился — только очередного нелепого спора сейчас и не хватало.
— Гор, — он тронул стража за хитиновый щиток. — Я ещё рисовал значок холода. Металл почему-то взорвался…
Страж вздрогнул, а потом под его бронёй что-то захрустело. Несколько секунд он молча щёлкал жвалами.
— Надо быть осторожнее, Дим-мин, — с укоризной сказал он, когда хруст затих. — Лёд враждует с огнём. Как ты дожил до своих лет и этого не узнал⁈
— Мы из Тлаканты, — глаза Айзека внезапно сузились и потемнели. — И не мне тебе рассказывать про карантин и саркофаг. Идём. Пусть Гедимин переварит новую информацию.
Земля слабо вздрогнула, и из-за шатра донёсся протяжный гул. Гедимин отвёл взгляд от рисунков на листках и облегчённо вздохнул. «Текк’ты. Вернулись строить душевую. Ну, хоть что-то знакомое и понятное…»
…Ледяная пыль и обрезки металла легли в тигель вместе; сейчас его температура повысилась до трёх тысяч градусов, и белые кристаллы утонули в золотистом расплаве. Гедимин не видел их — только яркое свечение резало глаза.
— А вот если на тигле значок начертить… — рассуждал вслух Вепуат, почёсывая под головным щитком «трилобита»; они сидели на его плечах вдвоём, и Гедимин безнадёжно их путал.
— В тигле нет ирренция, — буркнул ремонтник, поднимая защитный кожух.
— Напылить, потом начертить, — Вепуат криво ухмыльнулся. — Всё-таки странное место — эта Равнина… Я про такие вещи раньше не слышал.
Гедимин угрюмо кивнул.
— А я слышал, — он на секунду задумался. — Ассархаддон ставил один опыт…
Его передёрнуло.
— Не сработало, — пробормотал он, глядя в стену. — Тогда у него не сработало. Иначе бы…
Вепуат зябко поёжился.
— Да и ну его с его опытами, — неуверенно усмехнулся он. — Не хочешь посмотреть на душевую?
— Без меня достроят, — мрачно отозвался Гедимин, возвращаясь за стол. — Там Гварза, филки, все умные… Смонтируют как-нибудь.
«Ночью проверю, чего они там намонтировали,» — думал он, следя издалека за термодатчиками. «Пока Гварза там, он мне под руку не лезет. Не до него сейчас…»
31 день Молнии, месяц Металла. Равнина, Сфен Земли, долина Элид
Диск из светло-синего металла покрылся мелкими каплями конденсата — пар оседал на остывшей до минус тридцати заготовке и постепенно превращался в лёд. Второй образец уже побелел от микроскопических ледяных кристаллов. Особенно густо их щётки вырастали на дне вычеканенных линий — составляющих символа Льда.
— Работает, — прошептал Вепуат, поднося коготь к помеченному образцу. Его палец побелел от замёрзшего конденсата, и сармат отдёрнул руку и зябко поёжился.
— Холодает!
— Угу, — отозвался Гедимин, перекладывая оба диска в контейнер с прилепленным к крышке осколком кейека. Стенки изнутри тут же побелели от ледяных кристаллов.
— Рискованно, — хмыкнул Вепуат, разглядывая контейнер. Гедимин кивнул и подобрал его со стола.
— Отнесу в шатёр. Ты сканер оттуда уже забирал?
Вепуат качнул головой и прикрыл ладонью респиратор, но сармат всё равно услышал его зевок.
— Сейчас и заберу. Мало ли, что за ночь насканировал…
…В зелёном свете круглого фонаря был хорошо виден светловатый налёт на почти чёрном дереве — стол основательно присыпало пылью и спорами огнелюбок. Гедимин, досадливо щурясь, протёр его ветошью. «Сказать Айзеку — в следующий раз пусть прихватит робота-уборщика. На аборигенов надежды никакой.»
За ночь жёрнов проделал в опорах глубокую борозду. Гедимин, перекрыв клапаны, отцепил провисшие тросы и смотал их. Улёгшись на пол, он пару минут возился с цилиндрами, выгребая из углублений обломки камня и закладывая на их место металлические пластины. Прилепив к установке термодатчики, сармат поднялся, отряхнулся от гравия и открыл клапаны. Ветер снова загудел, поршни застучали, Гедимин посмотрел на датчики, на анализатор и сдержанно улыбнулся.
— Жёрнов привязывать не будешь? — Вепуат, оторвавшись от лениво просматриваемых кадров записи, кивнул на круглый камень и смотанные тросы. Гедимин отобрал у него сигма-сканер и сунул в нишу скафандра, подальше от местных неизученных излучений.
— Хватит камни толочь, — отозвался он, разглядывая истёртый верх опорной башни. — С установкой и так всё понятно. Досчитаю КПД… и поищем ей более полезное применение.
Он задумчиво сощурился на цилиндры. Вепуат зашевелился за столом, но тут с улицы донёсся трубный рёв на две глотки и более приглушённые, но вполне различимые вопли ещё четырёх. Разведчик вполголоса помянул размножение «макак» и вылетел из шатра. Гедимин, пожав плечами, достал ежедневник и выдрал ещё один листок. «Итак, движитель есть. Теперь — опоры, блоки и тросы…»
…Текк’ты сегодня прибыли вчетвером, громко гудели, нависая над обрывом, и Гедимину даже стало страшно за Руниена — страж со светящимся посохом стоял под головами гигантских змей и рядом с ними казался особенно мелким и хрупким.
— Что здесь? — обеспокоенно спросил сармат, останавливаясь чуть в стороне от Руниена с генератором защитного поля наготове. — Текк’ты недовольны?
— Совсем нет, Дим-мин, — страж смотрел на него спокойно, даже слегка улыбался. — Мы говорили, каких новшеств им от тебя ждать. У тебя их всегда много…
Гедимин смущённо хмыкнул. «Как они без сканера в мозги влезают⁈»
— Новшества будут, — пообещал он, доставая из кармана пригоршню мелких каменных деталей. — Трое пусть спускаются в шахту и копают дальше по меткам. А одному нужно будет кое-что для меня слепить…
…Гедимин сидел на валуне у обрыва и смотрел, как Текк’т лепит из утрамбованного камня детали блочного механизма. Над холмами перекликались «трилобиты» — видимо, кочевники со своими ручными тварями были где-то неподалёку. «Опять заминируют вырубки,» — лениво думал Гедимин, глядя на отремонтированную перчатку, снова покрытую слоем чёрного фрила. «Ничего, Руниен здесь — обезвредит…»
За спиной застучали камешки — подземный червяк вылетел из гравия в полуметре от сармата, обдав его градом мелких обломков. Гедимин повернулся к колючему существу, копошащемуся в камнях, резким движением заглубил яму на полметра, сунул его в неё и засыпал. Идж не возражал, даже не пытался прикусить перчатку, — похоже, такое обращение по их меркам было ласковым.
Издалека донёсся гневный ультразвуковой вопль и шум сползающего брезента. Обернувшись, Гедимин увидел, как ближайший к нему шатёр заваливается набок. Луч сканера нащупал выбитые опоры и разбросанные подстилки — кто-то из Иджей вылетел из земли в шатре Гварзы. Самого сармата Гедимин не нашёл, зато под луч тут же попали четверо Броннов и двое Скогнов-копейщиков. Червяка, вцепившегося пастью в древко, вытащили за шатёр и, раскрутив копьё, отправили существо в полёт. Оно шмякнулось на гравий в паре метров от Гедимина.
— Что им наверху-то надо, мать моя колба⁈ — сармат раздражённо сощурился и пошёл закапывать очередного червяка, прислушиваясь к возмущённому верещанию аборигенов. Кто-то из недовольных Броннов добрался до полевой кухни, и теперь загомонили и там, перекрывая порой даже вопли Сокола и Чужака.
— Гедимин! — из-за перекошенного шатра вылетел Вепуат. Сармат, забыв о червяках, резко выпрямился — голос разведчика звенел от волнения, что-то явно было не так.
— Что? Авария⁈
— Has— sulu! — Вепуат, едва не налетев в полумраке на Гедимина, шарахнулся назад. — Я всё-таки нашёл эту тварь. Смотри сюда!
На экране передатчика был остановленный кадр — волокуши полевой кухни, дремлющие аборигены, Бронн, возящийся с жаровней, плоские звери на склоне холма… ничего странного не было, кроме узкой полосы белесой ряби.
— Дальше, — отрывисто сказал Вепуат, переключая кадры. Пятно выросло, приблизилось и обрело очертания явно гуманоидного существа. Оно ползло по гравию, опираясь на локти, то и дело вжимаясь в землю и вскидывая растущие на длинномордой голове перистые антенны. Их разглядеть было труднее всего — то и дело они превращались в пятна мелкой ряби.
Существо залегло на склоне и долго так лежало, покачивая антеннами. Аборигены просыпались, доставали посуду, копались в корзинах с припасами, кто-то побежал за водой. Через несколько минут чужак поднялся во весь рост и пошёл к лагерю. Всё его тело рябило, временами превращаясь в облако помех. Оно подошло к корзинам и запустило руку в короб с грибами. Гедимин и Вепуат растерянно переглянулись.