Айзек тяжело вздохнул.
— Что ты собрался делать с несчастным реактором? Маневрировать? Посреди Равнины? В этом может возникнуть хоть микроскопическая надобность? Частичного подъёма управляющих хватит за глаза и за уши… Гедимин, а где будет пристроен облучатель плёнок? Его ведь придётся двигать вдоль периметра…
Гедимин мигнул. «А ведь похоже на то. Двигать… таскать на тросах. Снова эти тросы…»
— И всё это делается с БЩУ, — дополнил угрюмый Гварза. — Не вручную из активной зоны! Чем предполагается соединить БЩУ и собственно блок?
Гедимин недобро сощурился.
— Палками и верёвками, разумеется. Блоки и рычаги. Даже без шестерён, — он криво ухмыльнулся, представив себе длинные коридоры с системами управления. — Интереснее другое. Как снимать показания с реактора и машзала? Я думал сделать систему зеркал, но без стекла… Айзек, ты нашёл тут прозрачные кристаллы? Ведь что-то должно быть… и вроде как есть?
Айзек снова вздохнул.
— Ты же спрашивал у мастера Шесека. Ничего нового с тех пор мы не нашли. Все кристаллы — в горах Омакелха. И нас туда не пустят.
— Кто там всё-таки живёт, в Омакелхе? — угрюмо спросил Гедимин. В памяти всплыли давние проекты Вепуата — сходить и договориться самим, не полагаясь на стражей. «Уже месяц тут сидим, а всё никак не соберёмся. И у меня ещё ребра не зажили, и завтра ожидается какой-то бредовый катаклизм… Sa has— sulesh!»
— В Омакелхе? — переспросил Айзек, и его лицо странно дёрнулось. — Райвиги. Ладно, Кенен, посмотрели и хватит, не будем мешать. Гедимин хоть чем-то занят, а мы…
«Райвиги…» — повторил про себя сармат, тяжело опускаясь в кресло. «Понятно… Давно я не видел тех останков на шесте. Их всё-таки прикопали?»
…Кто-то из филков заглянул в шатёр — точнее, ввалился внутрь без предупреждения и едва не врезался в край стола. Гедимин хотел на него рявкнуть, но увидел в руках у «недомерка» пучки костей, причудливо обмотанные верёвками.
— Тебе привезли, — буркнул филк, с опаской глядя на стол. — Сюда положить?
— Давай, — Гедимин отобрал у него связки, тронул пальцем трос и довольно хмыкнул. «Сойдёт. Можно идти собирать. Текк’ты уползли уже, но ничего — к вечерней смене у них будет подъёмник.»
— Иди, — буркнул он филку, застрявшему у порога. — Я работаю.
— Ага, — кивнул тот. — Где у тебя механизмы для барака? Вентиляция и всё такое? Там ждут — пора монтировать.
Гедимин мигнул. «Да, верно. Утром барак был почти готов, теперь его доделали… и филки уже заселяются.» Ему вдруг стало не по себе, будто он пропустил что-то существенное.
— А. Сейчас пойду, — он заглянул в ящик стола, где лежали обмотанные защитным полем термопластины. «Створки, трос, коробка…»
— Не надо идти, — мотнул головой филк. — Нам сказали тебя не дёргать. Механизмы давай, сами смонтируем.
— Чего⁈ — Гедимин едва не выронил мешок с деталями. — У вас хоть чертёж-то есть?
«Они, небось, думают, что тут привычная вентиляционная система,» — промелькнуло в голове. «А не кучка палок и моток верёвки… Им хоть что-то успели объяснить?»
— Ну чего там? — донёсся с улицы недовольный голос Гварзы. — Не дотащить? Чего вдвоём не пошли⁈
Филк развернулся к приподнятому пологу.
— Он ничего не даёт, — громко пожаловался он. — Спрашивает про чертёж. Надо было раньше забрать, пока его не было!
Гедимин мигнул.
— Ну конечно, — пробормотал Гварза, входя в шатёр. — Какой тебе чертёж? Никто ничего не брал. Давай сюда, что у тебя было для барака, и не трать моё время.
— Они хоть знают, как эти системы устроены? — угрюмо спросил Гедимин, подавив желание показать Гварзе кулак. — Из чего состоят? Ты им хоть схему показывал?
Гварза раздражённо фыркнул.
— Всё они знают. Для этого не надо быть гением механики. Там работы на полчаса вместе с пищеблоком. Кириг, Бласко, берите цистерну! Осторожно, набок не ронять! Дасьен, где тачка⁈
Двое филков, протиснувшись мимо растерянного Гедимина, со сдавленным писком подхватили массивный бак и, чуть проворачивая его вокруг оси и переваливая с боку на бок, потащили к выходу. Гварза, окинув стол деловитым взглядом, подобрал гремящий мешок, заглянул внутрь, подхватил термопластины и вышел следом. Гедимин успел увидеть из-под приподнятого полога, как бак закатывают на волокушу — явно одолженную у местных, со снятыми бортами. Сармат еле слышно помянул спаривание «макак».
— Меня на ремонт не звать, — фыркнул он вслед монтажникам и, обогнув стол, поднял за скобу поршневую машину. «Пусть возятся. У меня своей работы полно. Пойду собирать подъёмник.»
Едва он, нагруженный, вышел из шатра, как под ухом заголосила хриплая труба. Гедимин вздрогнул, повернулся на звук и увидел, как Вепуат, тяжело дыша, пристёгивает к перекладине последнего «трилобита». Двое уже сидели там, топорщили крылья и хлопали спинными щитками. Сокол, высоко задрав хоботок, ревел во всю глотку — а когда он замолчал, Гедимин услышал издалека слабое «эхо».
— Мать моя колба, — пробормотал он, растерянно глядя на дальние холмы. — Опять кочевники⁈
Вепуат мрачно кивнул.
— Где-то поблизости. Сокол с утра беспокоится. Думал, с двумя самками он немного притихнет…
Не договорив, разведчик махнул рукой.
— А сколько им вообще надо? — задумался на секунду Гедимин; надо было бы думать о чём-нибудь дельном, но «трилобит» горланил под ухом, а всё «дельное» осталось в Ураниуме. — Обычно в стае сколько особей?
Вепуат дёрнул плечом.
— Понятия не имею. И вот мне трёх точно хватит! На каждого по два часа вылета в два захода, — и надо мне было связаться с этим зоопарком…
Гедимин ещё слышал вопли Сокола, когда спускался на дно «ободранной» долины — и слышал, как из-за холмов ему отвечают. «Кочевники,» — угрюмо щурился он. «Опять пришли в Элид. А холм как не охранялся, так и не охраняется. Заминировать бы ущелье по периметру…»
…Последняя опорная балка вошла в пазы. Гедимин на пару секунд повис на ней, потом перекинул ноги и забрался наверх, прошёл по перекладинам, проверяя надёжность конструкции. Подъёмник встал на то же место, где был до взрыва; сармат, вернувшись сюда, передумал переносить сооружение — вместо потрескавшихся плит осадочной породы он обнаружил ровный слой свежего, только что застывшего тектона. Потоптавшись по балкам, сармат на него спрыгнул и шагнул в сторону, глядя на едва заметные отпечатки своих ступней. Ни одна балка не опиралась на площадку; здесь стояла поршневая машина со своими приводами, а они, даже уйдя в грунт на пару миллиметров, на работу подъёмника не повлияли бы.
— Давай сюда, — скомандовал он Вепуату, устанавливая машину в ключевой точке, и протянул руку за деталями привода. Тросы у него были с собой — трос привода, подъёмный, страховочный…
— Хорошо тут Текк’ты всё разровняли, — вполголоса заметил Вепуат, глядя под ноги. — Как фрилом залито. Ты попросил?
— Не просил, — качнул головой Гедимин, закрепляя трос, и натянул его, проверяя работу привода. — Ага, сойдёт. Давай крюк.
…Стрела подъёмника описала плавную четверть круга и вернулась на прежнее место, занеся крюк над закрытой шахтой. Трос медленно пошёл вниз; три секунды — и кованый крюк ударился о крышку. Вепуат, застопорив механизм, убрал руку с рычага.
— Надо проверить на полную длину, — сказал Гедимин, подёргав трос. — Сейчас крышку сдвину…
Вепуат крикнул ему в спину, но сармат и сам уже замер на месте, прижимая руку к рёбрам и сдавленно шипя. Крышка осталась на месте — толком налечь на неё Гедимин не успел.
— Вот же неймётся, ядро Сатурна… — пробормотал Вепуат, помогая ему сесть на ближайший валун. — Очень больно? Так, где это всё вскрывается…
— Пройдёт, — Гедимин перехватил его руку на полпути к пластинам скафандра. — Забыл уже, что со мной непорядок… Надо проверить подъёмник с двойной нагрузкой. По идее, должен выдержать — я изменений не вносил. Разве что тросы… они все тут разные.
— Угу. Ага, — кивал Вепуат, с тревогой глядя ему в лицо. — Посиди тут минут пять. Потом всё проверим.
Блеск на краю поля зрения заставил Гедимина приподнять голову и посмотреть на обрыв. Там — от лагеря аборигенов до образцов тектона, сложенных у края — теснились Бронны и Скогны, а из-под их ног выглядывали нхельви. Вся толпа молча, не издавая ни звука, смотрела на дно долины — на сарматов и их подъёмник.
…Гедимин всё же не утерпел. Ещё не начинало темнеть, как он, отложив излучатель и омикрон-чувствительные плёнки, вышел из шатра и обогнул бронеход. Из-под ног выскочил зазевавшийся нхельви; ещё несколько сидели на крыше и смотрели на новый ангар.
Двери барака были открыты настежь, внутри горел яркий свет, что-то шуршало, и приглушённо переговаривались филки. Один из них выбрался наружу, взял охапку чего-то с волокуши у входа и быстро нырнул в ангар. Гедимин посмотрел на волокушу и мигнул — там лежали куски плотного войлока, сшитые вместе шкуры и ещё какие-то остатки разобранного на части шатра. Новый филк вынырнул из ангара, схватил ещё несколько шкур и юркнул обратно. Гедимин снова мигнул. «На кой им этот хлам⁈»
— А, это ты, — Айзек, дежурящий у волокуши, повернулся к сармату. — Ну вот, заселяемся. Думаю, привыкнут. По крайней мере, это не шатёр. Дыры в крыше их сильно смущали.
Гедимин покосился на серо-стальное небо, всё в синеватых разводах и ослепительно блестящих пятнах. «Ещё бы вот это их не смущало…»
— Всё, — доложил, выйдя из барака, очередной филк. — Расселились по двое. По пищеблоку дежурных назначать или кого-то постоянного? И что с уборкой?
«По двое? Я же одиночные ячейки проектировал,» — подумал Гедимин и покосился на сигма-сканер — очень хотелось заглянуть внутрь, но дверь была узка, а протискиваться боком на глазах у филков не хотелось. «Зачем по двое-то? Ячеек пятьдесят, а их всего десятеро…»
— Уборка на Броннах, — успокоил его Айзек. — Назначьте коменданта, на нём будет и пищеблок. Пока вас мало — справится. Двери прикрыты? Всем тряпок хватило?
Ещё двое выбрались из барака и впряглись в волокушу. Гедимин, ошалело мигая, смотрел, как филки тащат её к душевой. Упряжь была рассчитана на плоского зверя; волокуша, которую тянули совсем не плоские филки, стояла дыбом и ехала по камням торцом. Мелкие сарматы, оглядываясь, ухмылялись — странное занятие их развлекало.