епка не пройдёт, придётся подбирать амальгаму. В чём растворяется мифрил?..»
38 день Мрака, месяц Мысли. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген — Сфен Огня — Дальний Край
«Шестьдесят градусов. Ещё остывает, лучше не трогать…»
Гедимин, подняв защитный кожух, смотрел сквозь прозрачные стенки опок и едва заметно ухмылялся. Он замедлил остывание отливок — стекло, даже местное, не любило резкого охлаждения. Всё было почти готово — и мерные ёмкости, и прозрачные пробирки, и прочный вставной щиток для цистерны пищеблока… Пластины с зеркальным напылением лежали прозрачной поверхностью вниз; сармата тянуло перевернуть их и посмотреть, что в них отражается, но он заставил себя убрать руку от остывающей опоки. «Подожди. Это всё останется на вечер. Днём будет не до того.»
Он взглянул на плотный кожух защитного поля, уложенный у стены и зажатый между выдвижными скобами. Пустой твэл лежал тут с вечера; Гедимин настоял, чтобы Айзек взял его в ночной переезд — проверить, не потрескаются ли от вибрации трубки, и не разойдутся ли швы. Твэл выдержал — Гедимин склонился над ним, едва вошёл в отсек, и не отходил, пока не просканировал каждый микрон. «Днём его снова увезут, а вернут уже с топливом,» — сармат криво ухмыльнулся и убрал за спину руку, тянущуюся к защитному полю. «Если только Маккензи не налажает…»
— Атомщик, ты? — переборка резко отодвинулась, из соседнего отсека вышел — точнее, выскочил — чем-то взволнованный Айзек. Гедимин удивлённо мигнул.
— Что сломалось? — спросил он, мысленно перебирая самые вероятные варианты. «Не бронеход. Это я бы заметил. Что-то из биооборудования?»
Айзек резко мотнул головой.
— Только Маккензи, — ответил он с невесёлой ухмылкой. — Всё остальное цело. Атомщик, тебе днём придётся ехать с нами. В Ураниум. И, естественно, обратно. Сидя доедешь? Или лучше сразу лёжа? Если принайтовать тут матрас…
Гедимин мигнул. При воспоминании о переходе между Метагалактиками желудок судорожно сжался; сармат сглотнул горькую слюну и сердито сощурился — «потрохам слова не давали!»
— На кой я там? — спросил он, глядя на Айзека в упор. — Что успел сломать Маккензи? Что-то на станции?
Айзек поспешно замотал головой.
— Да тихо ты! — он отодвинулся к переборке. — Станция в порядке. И кассетный цех тоже. Почему Маккензи не хочет заправить твой твэл в нём — ума не приложу. В общем, ирренций притащат в припортальный ангар, и там на месте придётся набивать его в трубки. Найдёшь, чем откачать воздух?
Гедимин снова мигнул.
— Заправлять твэл вручную? В ангаре? Мать моя пробирка…
Айзек развёл руками.
— Маккензи молол что-то про «Вестингауз» и записывающие камеры. То ли он там и правда под усиленным надзором, а мы вот-вот спалимся, то ли ему давно не давали в рыло. Ты же знаешь его обычные повадки…
Гедимин угрюмо сощурился.
— Твэлы для двух альнкитов «Элидгена» тоже будем заправлять вручную?
Айзек опять развёл руками.
— Боюсь, что да. Мы с Гварзой… В общем, Маккензи думает, что без тебя не обойтись. Первый раз, незнакомые материалы, ручная работа… Лучше, в общем, чтобы это сделал ты.
— Вывалившись из портала и выворачиваясь наизнанку? — Гедимин поморщился. Желудок снова сжался.
— Везите сюда ирренций без трубок, — сказал он. — Заправлю на месте. Без переездов у меня лучше получится.
Айзек поёжился.
— Центнер чистого ирренция?.. На него ведь тоже влияет портал. Не хочу случайно выяснить, как именно. Атомщик, мы положим тебе матрас, ты там пару часов отлежишься…
— Да чтоб вас всех, — сармат судорожно сглотнул. «Какой дряни намешали в Би-плазму⁈ Горечь дикая…»
…«Трилобиты» из тёплого мешка вылезли не сразу — Вепуат долго их тряс, прежде чем существа выпали в купальную бочку, но и там они лежали, втянув крылья, пока сверху не закапала подогретая вода. Гедимин наблюдал за ними, угрюмо щурясь. Ни одной толковой мысли в голове не было.
— Минус два на улице, — Вепуат развёл руками. — Погода нелётная. Придётся и к разлому нести их всех в мешке. Поможешь просушить их? Они вытираться не любят…
Гедимин кивнул. Меньше всего ему сейчас хотелось думать о местной фауне и её предпочтениях. «Ехать в Ураниум. Заправлять твэл вручную. Тащить его обратно… А что, кто-нибудь выяснял, как портал влияет на твэлы?»
— Ты чего? — спросил Вепуат, заглянув ему в глаза и слегка помрачнев. — Зеркала не получились? Может…
Гедимин качнул головой.
— Днём мне ехать в Ураниум. Грёбаный портал! И Маккензи, мартышка драная… — он стиснул зубы и медленно выдохнул. «Тихо, теск. Как-нибудь не подохнешь. Твэл — в защитное поле и в шлюз. Взорвётся — хоть машина уцелеет.»
— Яд-дро Сатурна, — пробормотал Вепуат, меняясь в лице. — Я с тобой. Буду всех отгонять, пока ты отлёживаешься. Скоро тебе ехать? Успеем в Сфен Огня?
…«Плюс пятнадцать,» — Гедимин покосился на термометр, а потом — на иссиня-чёрные небесные складки, кое-где прорезанные серебристыми нитевидными трещинами. На земле было так же темно — только луч фонаря выхватывал из черноты пару десятков метров пространства, да вдали поблескивало что-то жёлтое и красное. Мешок с «трилобитами» зашевелился и зашуршал — существа учуяли тёплый воздух.
— Даже здесь холодает, — вздохнул Вепуат, поднимая фонарь выше и освещая ближайший кратер. — И темнеет. Ладно, Сэта придут — добавят света…
…Два «трилобита» медленно плыли в полуметре над землёй; Гедимин видел, как плавно выгибаются их тела, и колышутся крылья-плавники, повторяя рельеф скальных зубцов. Сокол летел впереди, за ним — Чужак; на пару секунд они исчезли за очередной скалой и снова выплыли на свет — туда, где рядом с Вепуатом стояли на пепельном валу четверо Сэта. Ещё семеро устроились на каменных зубцах и с любопытством выглядывали из кратера. На дальнем краю вала Гедимин видел троих — ещё одно неровное пятно жёлтого света, дрожащее на тёмно-сером склоне…
— Heta! — Вепуат, приняв долетевших до него «трилобитов» на руки, взял Сокола за шлейки и перекинул на стойку. Сидевший там Подранок беспокойно зашевелился.
— Да-да, твоя очередь, — проворчал Вепуат, отстёгивая шлейки. — И ты будешь замыкающим. Пока не пролетишь полный круг. Полный, а не как в прошлый раз!
Он сунул «трилобиту» в хоботок гладкий камешек. Чужак, соскользнув с его руки, уже медленно плыл вдоль скал. Подранок через секунду нагнал его, замедлил полёт, щёлкнул спинными щитками — и рывком обошёл Чужака на три метра и помчался дальше. Вепуат, досадливо фыркнув, ударил кулаком о кулак.
— Heta!
«А за Соколом оба летали спокойно,» — думал Гедимин, глядя, как разведчик созывает улетевших «трилобитов». «Тут что-то про биологию, наверное. Ну да Вепуату виднее…»
— Эй! — крикнул он одному из Сэта. Существо, пока на него никто не глядел, подошло к стойке вплотную и теперь разглядывало сидящего там Сокола — и, кажется, собиралось его потрогать. Вепуат, спохватившись, шагнул к стойке и громко что-то прошуршал. Сэта подался назад и зашуршал в ответ. Гедимин мигнул.
«А ведь они оба говорят не по-Джагульски,» — наконец сообразил он. «И вчера было то же самое. Это их собственный язык, я ж его слышал… Вроде же Вепуат его не знает?»
Вепуат, не замечая ничего странного, показывал столпившимся Сэта спину Сокола и его приподнятые щитки. Существо сидело смирно — видимо, горячий воздух его не обжигал. Два «трилобита» на броне разведчика тоже не беспокоились — без лишнего шума, тайком, перетягивали друг у друга камешек, держась ровно за затылком хозяина. Гедимин, обнаружив такое проявление интеллекта, невольно хмыкнул. Разглядывание Сокола и шуршащее обсуждение между тем продолжались — и, на взгляд сармата, даже затягивались. Когда грива одного из обсуждающих взвилась кверху и покрылась белыми искрами, Гедимин вскинулся и издал гортанный вопль, хватаясь за сфалт.
— Heta! — крикнул Вепуат, замахав на него руками. — Поднимайся. Нам не помешала бы помощь.
Взобравшись на вал и по дороге убедившись, что опасности вроде как нет — все Сэта ведут себя смирно, и даже «трилобиты» из-за них не беспокоятся — Гедимин вопросительно хмыкнул.
— Мы тут говорили о Соколе, — начал издалека Вепуат, почему-то глядя себе под ноги. — Те хвостатые твари — у них ведь очень сильный яд. Несколько часов — и всё… растворение изнутри. Сэта спросили, кто так быстро его вылечил. Я рассказал про туманники… Гедимин, ты не погоняешь тут «трилобитов»? Просто в свободный полёт их пусти, пока я не вернусь. Сэта пойдут доить туманники. А я присмотрю, чтобы никто их не обидел.
Гедимин, взглянув на аборигенов и вспомнив огонь, летящий ему в лицо, невольно усмехнулся, но тут же посерьёзнел. «А он толково придумал. Очередная стычка нам ни к чему. Если уж вышло, что мы вне этой грызни и против неё — надо её по возможности пресекать…»
— Своё зверьё гоняй сам, — сказал он вслух. — А я присмотрю за Сэта. Накрою их полем — у меня генератор мощнее… Доить? Это как?
— Ты же видел, — отозвался Вепуат. — Если их прижечь, потечёт слизь. Только смотри, чтобы Сэта не увлекались. Они обещали осторожничать, но — опыта у них ведь нет, здесь туманники не растут…
Гедимин сдержанно фыркнул.
— Не проще выкопать и перенести сюда? Может, даже и насовсем.
— Ты на термометр давно смотрел? — Вепуат постучал себя пальцем по лбу. — Высохнут же напрочь. А из подсушенных, говорят, слизь почти не течёт. Нужна большая влажность… Может, всё же останешься с «трилобитами»? Тут ничего сложного нет…
Гедимин отмахнулся.
— Скажи им — пусть прихватят какие-нибудь чашки и черпалки, — сказал он. — И никуда не лезут из-под купола, которым я их накрою. Может, закончим раньше, чем карлики забеспокоятся.
Вепуат невесело ухмыльнулся.
— Осторожнее там, Гедимин, — сказал он без тени насмешки. — Тут все очень нервные. Сперва расстреляют, потом будут слушать.
…В долине Элид заметно посветлело — световое пятно вокруг Сэта, настороженно озирающихся по сторонам, уже не было таким приметным. Гедимин велел им ждать за разломом, пока высматривал на плато участок, заросший туманниками, и накрывал его непрозрачным куполом. Удобная «поляна» оказалась близко к краю — неприятно близко, как думал Гедимин, соединяя купол с разломом просторным коридором. Туманники росли на большом расстоянии друг от друга; под плотный, надёжно защищающий купол попало меньше десятка, а растягивать поле сармат не решился — заглушённый реактор такую нагрузку мог и не потянуть, а запускать его Гедимин не хотел — особенно сейчас, за считанные часы до прохода через портал. «Может, им этого хватит,» — думал он, пересчитывая туманники. «Они же не притащат десятилитровые канистры…