Наверху зашуршало, потом в туннель пробился яркий жёлтый свет — над открытым люком склонился сармат с фонарём.
— Что нового? — услышал Гедимин голос Айзека. Сармат смотрел на него с тревогой.
— Сканирует окрестности, — ответил Гедимин с кривой ухмылкой. — По омикрону фон ровный, норма. По сигме — зашкал… но ты и сам видишь.
Айзек кивнул.
— Значит, сканирует… Можно к тебе?
Он тронул височные пластины. Гедимин покосился на реактор и, помедлив, кивнул.
— Давай. А вот Гварзе скажи, чтобы шлем не трогал. Не знаю, что там у него с хранителями, но… — он поморщился — заныла повреждённая когда-то спина.
Айзек осторожно сел на край матраса, покосился на световую полосу, на приоткрытый люк и медленно поднял височные пластины.
— А он… А, всё. Здесь… — он странно усмехнулся. — И верно, сканирует. Всю ночь дозиметры мигали.
Цифры на экране снова дрогнули — ещё один сканирующий луч ушёл в долину.
— Он, похоже, устал, — Гедимин криво ухмыльнулся, найдя в памяти прибора последнюю такую вспышку. — Один луч за пять минут. Интересно, далеко он так дотянулся? Двадцать часов для сигма-потока… Всю Равнину насквозь и обратно?
— Угу… — Айзек равнодушно посмотрел на прибор — его уже занимало что-то другое. — Так что выходит с запуском? Сейчас, или выждать?
Гедимин покосился на реактор.
— Я бы дал ему освоиться, — сказал он. — Информацию он собрал, пусть переварит, не отвлекаясь.
«Мать моя колба, что я несу⁈» — мелькнуло в голове. «Реактор собирает информацию…»
Айзек кивнул.
— Верно. Подождём… хотя бы до рассвета. Кенен тоже не хочет торопиться… Может, сменить тебя на посту?
Гедимин покачал головой.
— Пойдём наверх.
«Зеркала,» — напомнил он себе. «И корпуса для дозиметров. Есть прозрачное стекло — можно сделать нормальные приборы. А реактор тут побудет. Один.»
Хранитель ничего не заметил. Только наверху, задвигая крышку люка, Гедимин увидел, как цифры на дозиметре шевельнулись — ещё один сканирующий луч ушёл в пространство. Сложные красные узоры на защитном куполе застыли, не двигаясь, — излучение было сильным, но ровным.
— Купол сдерживает его лишь частично, — задумчиво сказал Айзек, глядя на дозиметр. — Эта штука светит на всю Равнину.
— Тем проще будет за ней следить, — пробормотал Гедимин без лишней уверенности. Ему было не по себе. «Остаться?» — он повернулся к прикрытой шахте. Слабый красноватый свет от купола до неё не дотягивался — маленький искусственный холм тонул в темноте.
— Не хочешь уходить? — заметил его колебания Айзек. Гедимин качнул головой.
— Надо посмотреть, как он будет себя вести без знакомых объектов. Пока он не запущен, большой опасности нет. Проверять его с периодичностью в час-два, и всё…
«Знакомые объекты для реактора…» — сармат криво ухмыльнулся и поднял руку к шлему. Височные пластины встали на место. Ничего не изменилось — хранитель был слишком занят, чтобы идти на контакт. «Слышали бы это в Лос-Аламосе, когда я учился… Хотя…» — он снова ухмыльнулся. «Здесь, на Равнине, после всего, что тут бегает, — хранитель ещё нормальный. По крайней мере, не выдумывает себе традиций.»
…В шатре Вепуата никого не было — ни самого разведчика, ни его животных. «Стойку тоже унёс,» — отметил про себя Гедимин, выходя на улицу. «Пошёл в Сфен Огня. Надеюсь, не нарвётся. Вдвоём там всё-таки спокойнее.»
В лаборатории Вепуата тоже не было — да и не пошёл бы он туда со стойкой под мышкой — но Гедимин не расстроился. У него было, чем заняться, — остывшие изделия на литейной станции, почти готовый (вот только без корпуса) радиометр для реактора и наметки для системы зеркал — чтобы заглядывать внутрь без лишнего облучения… И каждые пять минут — взгляд на дозиметр и судорожная сверка цифр с теми, что были пять минут назад. У новой «станции» не было ни датчиков, ни тревожной сигнализации, — можно было ждать только лучевого всплеска… или вспышки и грохота.
…«Ну вот,» — Гедимин отодвинулся от стола, удовлетворённо разглядывая батарею из трёх радиометров, соединённых вместе. Сквозь прозрачное стекло были видны шкалы — ярко-жёлтые на чёрном прокалённом дереве. «Это уже больше похоже на прибор. И подвес ни за что не зацепится…»
Гедимин взял батарею за рукоять, чуть наклонил вперёд, сверил показания с дозиметром и довольно хмыкнул. «Работает. По крайней мере, один из трёх. А теперь посмотрим, как они отражаются в зеркалах…»
Полог шатра дёрнулся и закачался, пропуская стайку нхельви. Они втроём влетели внутрь и сгрудились рядом с Гедимином, привставая на задние лапы. Сармат услышал встревоженный писк.
— Что там? Авария⁈ — он схватился за дозиметр. По крайней мере, альнкит был цел — по-прежнему ровно излучал в сигма-диапазоне…
Нхельви, вылетев из шатра, умчались к полевым кухням. Гедимин пошёл за ними. На окраине верещали потревоженные аборигены, но их крики не могли заглушить прерывистый низкочастотный гул, давящий на височные кости.
— Стой! — Айзек, вынырнув из красных и жёлтых световых пятен, ухватил его за плечо. Аборигены притихли. Гедимин бросил взгляд на их повозки, на дорогу, ведущую в долину, — вроде бы ничего не взрывалось, и никто не нападал…
— Что за шум? — спросил он у Айзека, высматривающего что-то на экране сигма-сканера. — Я работал…
— Само собой, — отозвался Айзек, не отрываясь от экрана. — Текк’ты кружат у холма. Вся долина ими кишит.
— Текк’ты? — Гедимин склонился над его сканером. На экране вздымались волны гравия. Текк’т, поднявшийся к поверхности, прополз, раскидав камни, и снова нырнул в скалу. По экрану пошла рябь — ещё два змея вползали под сканирующий луч. «И правда, кружат,» — думал Гедимин, глядя уже на свой сканер. Он видел рябь и очертания гигантских тел и слева, под обрывом, и справа, за пологим спуском, — Текк’ты огибали холм, не подходя к нему ближе, чем на пять-шесть метров, и возвращались к прежней точке. Экран подёрнулся мелкой рябью, сармат покосился на дозиметр, — вокруг было много фонящих Текк’тов, но сканирующую пульсацию реактора ещё можно было опознать. Видимо, существа тоже её почувствовали — они замерли, на пару секунд прекратив движение, и развернулись в другую сторону.
— Поползли по часовой, — бесстрастно отметил Айзек.
— Они видят реактор, — прошептал Гедимин, вглядываясь в темноту. На секунду из гравия показалась блестящая бронированная дуга и тут же скрылась.
— Вряд ли он их призывает целенаправленно, — пробормотал Айзек, глядя на сканер. — Но сигнал они определённо чувствуют. Странно — он слишком слабый, чтобы всерьёз их потревожить…
Под обрывом снова блеснула чешуйчатая дуга. Гедимин шагнул к ней, но тут же остановился.
— Наверное, они не понимают, что происходит. Откуда сигнал, и к чему он… — сармат повернулся к Айзеку. — Надо бы их успокоить… и отправить уже на работу. Сигнал ведь не такой сильный, чтобы причинить им боль?
Айзек качнул головой.
— Я сначала думал, что он сбил им навигацию. Но непохоже… — рассеянно пробормотал он. Гедимин щёлкнул пальцем по его броне.
— Айзек! Можешь с ними поговорить? Объяснить, что ничего опасного тут нет?
— Ты в этом уверен? — Айзек поднял на него рассеянный взгляд. — Да, возможно. Реактор будет тут, им придётся его терпеть…
Он пронзительно пискнул, и стая нхельви, обступившая сарматов, сорвалась с места. Гедимин только и успел мигнуть, когда полосатые хвосты замелькали на тропе, а потом — среди волн гравия. Земля слабо дрогнула. Гул затих. Ещё один слабый толчок — и гравий поднялся горбом прямо перед сарматами. Гедимин шагнул назад, и вовремя — из земли на пять метров выметнулся огромный Текк’т.
Ещё минуту сармат стоял, настороженно щурясь, и прислушивался то к гулу, то к стеклянному лязгу. Что-то прогудев, Айзек указал на лагерь, а потом — на Гедимина. Тот растерянно мигнул, увидев, как Текк’т поворачивает к нему тяжёлую голову.
— Они теперь знают, что здесь, на холме, малое Пламя, — сказал Айзек, показав Гедимину предостерегающий жест. — И очень хотят его увидеть. Со времён Куэннов…
Он сдержанно усмехнулся.
— Тут ничего такого не появлялось. Я думаю, туда сползётся вся стая. Устроишь им экскурсию?
Гедимина передёрнуло.
— Прямо туда, к реактору⁈ Мать моя колба…
Айзек пожал плечами.
— Ты же хотел успокоить их и объяснить происходящее? Ну вот, иди объясняй.
Гедимин помянул про себя спаривание «макак». Снова заныли сросшиеся рёбра. «Если кто-нибудь проползёт по реактору…»
— Скажи им, чтобы не подкапывались ближе чем на пять ме… на два моих роста, — быстро поправился он, вспомнив, что Текк’там нечем измерять расстояния. Существо наклонилось к нему, высунуло язык и как будто отмерило длину. Гедимин с трудом заставил себя стоять на месте и не уклоняться — впрочем, Текк’т «отмерил» по воздуху, не прикасаясь к сармату.
— Они обещают, — перевёл Айзек. — Пойдём, я тоже там… побуду. Ты сдвинь пластины, может, хранителю так будет спокойнее. Всё-таки — столько неэкранированных чужаков…
Гедимин криво ухмыльнулся. В голову — видимо, от волнения — лезла чушь: конструкция экранирующей брони для Текк’та, боковые линзы для исходящего сигма-потока…
— Скажи им, чтобы выкапывались осторожно, — буркнул он и быстро пошёл к бункеру.
Едва в шести метрах от сармата шевельнулся гравий, цифра «2» на дозиметре сменилась тройкой. Гедимин молча смотрел на прибор и угрюмо щурился. Уплотнённый гравий, на котором он стоял, не колыхался, зато вокруг бункера «земля» шла волнами. Первые четверо Текк’тов приползли сразу же — Гедимин только-только успел встать у крышки и взяться за дозиметр; ещё три секунды — и к первой четвёрке добавилась вторая. Сверкающие змеи поднимались из земли и склонялись над бункером, пока вокруг него не сомкнулось неровное многометровое кольцо. На экране дозиметра в последний раз мигнули цифры — интенсивность излучения достигла пяти кьюгенов и на этом остановилась. По виску Гедимина скользнуло горячее щупальце, но тут же пропало — ни сказать, ни подумать сармат ничего не успел.