танет на уши…»
— Тихо, — прошептал он, глядя на поблескивающий в полумраке корпус реактора. — Ничего не случилось. Местные проявили к тебе уважение. Только как-то странно.
Вепуат крепко ткнул его локтем в бок. Гедимин недовольно на него покосился и отодвинулся к стене — насколько это было возможно в узком туннеле.
— Что будем делать? — Гварза повернулся к Айзеку. Тот вздохнул.
— Этого можно было ожидать. Не сегодня, так завтра, не от Сэта, так от Броннов. И, подозреваю, это будет не последняя просьба такого рода. Пора разрабатывать ритуал. Пригодится. Мысли есть?
Гварза еле слышно фыркнул.
— Думаешь, я — этнограф? Примитивные верования — это не ко мне. Нет, можно, конечно, повесить на Кета все наши запасы цацек…
Айзек резко качнул головой.
— Раз никто из нас не этнограф, не будем мучаться. Ночью нас ждут на декомпрессию. Гедимин, ты едешь с нами. Я спрошу совета у Маккензи, а ты подождёшь меня с ответом в пещере у портала. С тобой посидит Калиг, посмотрит, чтобы ты приключений не искал.
«Маккензи?» — Гедимин поморщился. «Представляю, что он на всё это скажет. Потом ещё двадцать лет будет припоминать. Почему на Равнине вокруг всё время какой-то бред⁈»
— А без Маккензи никак? — угрюмо спросил он. — Может, вы с филками в сети посмотрите… про всякие дикарские ритуалы? Это же, наверное, не засекречено.
Айзек и Гварза переглянулись и дружно хмыкнули.
— В такой информации с нуля не разберёшься. Маккензи — эксперт. Не бойся, в помощи он не откажет.
…Бронеход остановился. Не успел Гедимин подняться со скамьи, как загудел открывающийся шлюз, и в проёме показалась цепь красных огней.
— Вылезай, — скомандовал Айзек. — Калиг тебя проводит.
Гедимин спрыгнул на гравий и подался назад — бронеход уже тронулся, на ходу закрывая люки. Сармат повернулся к иссиня-чёрному проёму под грубой каменной аркой. Внутренности неприятно сжались, и он поспешно отвернулся. На плечо опустилась тяжёлая чешуйчатая лапа.
— Спать будешь в пещере? — спросил Калиг; его лицо наполовину закрывала маска из чёрного стекла, и он держался на свету спокойно, только старался не вставать надолго лицом к фонарям. — Там постелено. Воды могу принести. Еда наша тебе не годится?
Гедимин качнул головой.
— Не надо воды. Иди отдыхай. Они нескоро вернутся.
…Сармат сел на каменную лежанку, засыпанную сухими листьями, ещё сохраняющими форму полуразрушенного кокона. «Ксеноорганика,» — он едва заметно поморщился, но вставать не стал — только разровнял растительные остатки и растянулся во весь рост, придвигаясь к стене. Это помещение, облепленное размягчённым камнем, явно строили Текк’ты, но дать им чёткое задание, видимо, было некому, — всё вокруг было кривым, косым и явно недоделанным. Несколько минут Гедимин прикидывал, как придать своду хотя бы условно-симметричную форму и разровнять пол, потом отвернулся к стене и закрыл глаза — так неудачная постройка раздражала меньше. «Сколько лет этим пещерам? Стражи даже не помнят, когда их копали, — видимо, очень много. До сих пор не обвалились — значит, конструкция рабочая. Сойдёт…»
Разбудил его грохот над ухом, но вскочил сармат не от этого, а от знакомого смешка.
— Джед времени зря не теряет, — с усмешкой заметил Кенен Маккензи. — На удивление разумное поведение, а, парни? Всё-таки общение с местным народом ему на пользу. Что такое, Айс? Голова кружится?
— Н-да, — отозвался Айзек, устраиваясь на каменной скамье и прижимая ладонь ко лбу. — Вот ещё на миниглайде я порталы не проходил.
Маккензи ухмыльнулся, перевёл взгляд на ошалело мигающего Гедимина и с широкой улыбкой помахал ему двумя руками.
— Салют! Даже, я бы сказал, «tza atesqa!». Благо, здесь нас за такие слова не потащат на допрос…
Гедимин, не обращая внимания на его болтовню, смотрел на поставленный у стены миниглайд — выпуска первых послевоенных лет, несколько раз перекрашенный, выпотрошенный, модифицированный… и способный пройти сквозь портал.
— Вы что, правда на этом летели?
Айзек явно смутился. Маккензи развёл руками.
— С броневиком очень уж много возни! Я предлагал пойти пешком. Но раз уж под рукой был миниглайд… Ты сиди, сиди, Айс. Тебе ещё меня обратно везти!
Гедимин перевёл тяжёлый взгляд на Маккензи. Тот как раз пристраивал поверх шлема широкополую шляпу — она тоже преодолела портал, не рассыпавшись и ни во что не превратившись. Кенен Маккензи стоял посреди пещеры, по-«мартышечьи» скалясь, и только что не пританцовывал на месте. Гедимин недобро сузил глаза. «Даже Маккензи проходит портал, не смигнув. Айзек проехал на миниглайде — и уже приходит в себя. Почему одного меня…» — он оборвал бесполезную мысль и сам поднялся на ноги — так с Маккензи разговаривать было удобнее.
— Так, Джед проснулся, — ухмыльнулся Кенен, проворно отступая в сторону выхода. — Можно и поговорить. Во что вы там вляпались, парни? Айс рассказывает что-то очень странное. Его точно не порталом ушибло?
Гедимин поморщился.
— Хватит скалиться. Ничего смешного нет. Местные дикари считают наш реактор богом, а всех нас — жрецами. Городской жрец зовёт нас с Вепуатом благословлять город. Силой Пламени, как они говорят. Ты знаешь, как выбить из местных этот бред?
Кенен, хрюкнув, сложился вдвое и схватился одной рукой за живот, другой — за респиратор. Айзек, исподтишка показав Гедимину кулак, прислонил Маккензи к стене. Тот хрюкал и булькал ещё почти минуту, потом глубоко вдохнул и медленно распрямился.
— Всё в порядке, парни… я в строю… я в строю… Фу-уф! Целый город? И всего один? Ни на Броннов, ни на Скогнов это непохоже. Они обычно…
— Город Сэта. Сфен Огня, — буркнул Гедимин, недовольно глядя на Айзека. «Сам рассказать не мог? Что ты ему вообще наговорил?»
— Сэ-эта⁈ — Маккензи мигнул.
— Угу, — с угрюмым кивком отозвался Айзек. — Гедимин и Вепуат внезапно преуспели в дипломатии.
Кенен хлопнул Гедимина по плечу и радостно осклабился.
— Так это же здорово, парни! Это в десять раз лучше, чем я ожидал. Итак, вам нужно благословить город силой атомных богов…
Он задумчиво сощурился и пошевелил пальцами.
— Гварза предлагает повесить на Гедимина весь запас цацек, — мрачно сказал Айзек. — По примеру местных жрецов. Сэта здесь не отличаются от Броннов.
Кенен резко мотнул головой и, отступив на шаг от Гедимина, смерил его внимательным взглядом.
— Ни в коем случае, парни. Вот от этого воздержитесь. Ничего лишнего на броне — ни висюлек, ни узоров. Чёрный панцирь, тёмный щиток на глазах, зелёный твэл в руке.
— Какой ещё твэл? — Гедимин недобро сощурился — взгляд Кенена ему не нравился.
— Да на твой выбор, — Маккензи пожал плечами. — Тебе придётся принести в город частицу божества… ну, в твоём случае — реактора.
Пока Гедимин подбирал слова, беспокойно зашевелился Айзек.
— Облучение, — ровным голосом напомнил он. — Рискованно.
— Осторожность, парни, — Маккензи дёрнул плечом. — Защитное поле, краткая композиция, — на ваш выбор. Но показать кусок реактора придётся… Как устроен город? Он хотя бы на поверхности? Там есть башни, большие площади?
Гедимин качнул головой. Он поймал себя на том, что всерьёз прикидывает, как «показать» кусок реактора толпе Сэта, никого не облучив, — и помянул про себя спаривание «макак».
— Он под землёй. Кварталы-колодцы, в стенах — пещеры. Там живут и работают. Часть колодцев — цеха. Там много цехов… ну, дикарских, конечно.
Кенен ухмыльнулся.
— Конечно. Значит, совокупность закрытых кварталов… Вместо большого ритуала на площади — ритуальный обход города… Хм-хм. Сэта вроде меньше тебя ростом?
— Меньше, — признал Гедимин. «И очень лёгкие. Как будто пустые внутри.»
— Встаёшь в центре квартала, — Маккензи отступил ещё на шаг и задрал голову к потолку. — На вытянутых руках над собой поднимаешь твэл. Обернёшь защитным полем — пусть бликует. Говоришь что-нибудь короткое — «уран и торий» или «tza seatesqa». На видном месте стены рисуешь или выжигаешь что-нибудь, относящееся к делу. Атом с орбиталями, трилистник, — на твоё усмотрение. Рисовать придётся много, так что выбирай попроще… Какая там система власти? Есть кто-то главный?
Гедимин, ещё не успевший промигаться, покачал головой, потом, опомнившись, кивнул.
— Несколько вожаков… и вот жрец ещё.
Маккензи одобрительно похлопал его по локтю.
— Отлично, Джед. Только не «вожаков», а «вождей». И жрецы по одному не ходят — это существа стайные. Вот их придётся благословлять лично. И начинать с самых главных. Скажешь им построиться по старшинству — и вперёд. Запоминай жест!
Он помахал ладонью перед носом Гедимина и коснулся его руки.
— Сложенными пальцами трогаешь твэл. Сжимаешь пальцы в кулак, подносишь к груди. Потом расставляешь. Расставленными трогаешь аборигена. Перед этим… ну, перед началом всего действа… скажешь что-нибудь относящееся к делу. И лучше — не то, что говорил, когда обходил кварталы. Что-нибудь подлиннее.
— Я не знаю их языка, — буркнул Гедимин. Вроде бы информации было немного, но мозг от неё искрил, как реактор от кагетского ирренция — и сармат опасался, что дойдёт и до взрыва.
— Вот и отлично, — Маккензи с ухмылкой хлопнул его по плечу. — Все священные формулы — только по-сарматски! В крайнем случае — по-земному. Ты говоришь с божеством, парень! Это все должны понимать.
Гедимин уткнулся взглядом в пол. Уши и щёки горели огнём. «Ещё ничего не сделал, а уже стыдно,» — мелькнуло в голове. «А на месте я от стыда обуглюсь. Мать моя колба, во что мы снова встряли⁈»
Айзек, поднявшись на ноги, подошёл к сарматам.
— Ещё одно, Кенен. Насчёт сэтской промышленности. Её тоже придётся благословить. Каждый цех. Или даже каждый станок.
— И рабочих, — буркнул Гедимин. — Они просили.
Кенен расплылся в широкой улыбке, и сармат вяло удивился эластичности его губ — по его расчётам, углы рта уже должны были треснуть.
— Ну прекрасно же! — он неожиданно крепко схватил ремонтника за руку и развернул ладонью вверх. — Вот с цехов и начинайте обход. Местный храм, сбор сопровождающих — и вперёд по цехам. Схема та же. Твэл к небу, руку к твэлу, ощупать каждый станок и всех желающих, значок на стену — и дальше по маршруту. Трогать механизмы Джед у нас любит.