есте с дикарями. Чтоб я притащил в их город ирренциевый стержень… На стол ему стержень!
Волокно на левой руке доползло до запястья и теперь изучало пальцы, прирастая то к одному, то к другому. «Оно, скорее всего, меня вообще не слушает. Или даже не слышит,» — Гедимин невесело усмехнулся. «Да мне не привыкать…»
— Отнесу им реактор сфалта, — сказал он, дотянувшись левой, обмотанной щупальцами рукой до плазмореза. — Вскрою там корпус… проёмом в потолок, естественно… и пусть он светится. Заодно цера подзарядится, город прогреется. От сфалта ему вреда точно не будет. Уже пробовали…
Щупальца туго сплелись на левом локте, ещё одно на долю секунды обожгло висок. Гедимин мигнул.
— Кто-то к нам идёт? — он покосился влево, на лестницу, упирающуюся в невидимый в темноте люк. Наверху заскрежетал гравий, и на лестнице зажёгся жёлтый свет. Невесомые щупальца растаяли.
— Сидишь? — Айзек слабо ухмыльнулся и надвинул на глаза тёмный щиток, прежде чем заглянуть в зеркало-«монитор». — Всё в норме?.. Вставай, моя смена.
— Хранитель тебя видел, — пробормотал Гедимин, не дослушав — а через полсекунды растерянно мигнул.
— Твоя? Я тут пробыл всего полсмены. Пять часов осталось…
— Да иди ты, иди, — отмахнулся Айзек, отгоняя сармата от «монитора». — Не будем сбивать график. Ты ещё в первую ночь за все смены отсидел. Иди!
…В шатре Гедимина встретил озадаченный Вепуат. Он стоял над шевелящимся мешком и под хрюканье «трилобитов» рылся в карманах. Все перья его брони были оттопырены, все ниши открыты, на подстилке лежала горка нераспознаваемых образцов.
— Дела… — пробормотал сармат, растерянно глядя на Гедимина. — Я вчера не отдавал тебе сэтский пропуск?
Гедимин качнул головой.
— Мы с Айзеком ночью не стали тебя тревожить. Ты вчера сунул его в карман…
— Вот и я помню — сунул, — вздохнул Вепуат, рассовывая образцы по нишам. — А теперь его нет.
Гедимин огляделся по сторонам, потянулся за сканером, — ничего, похожего на костяную подвеску с бахромой, вокруг не было.
— Нигде не мог выронить? Может, в душевой?
…Дрон, в последний раз мигнув бортовыми огнями, сел Гедимину на руку. Сарматы переглянулись и одновременно пожали плечами.
— Никто у тебя в шатре не рылся? — спросил Гедимин.
— Я никого не заметил, — отозвался Вепуат, ощупывая пластины брони. — Кто-то, похоже, разбирается в устройстве наших скафандров. И умеет не привлекать к себе внимания.
— Опять Райвиги⁈ — Гедимин поддел когтем обшивку дрона, добираясь до слотов внутреннего диска.
— Это вряд ли. Сигнал на Райвига сработал бы. Я его не отключал, — сказал Вепуат, глядя на мигающий передатчик на руке сармата — информации на диске накопилось много, Гедимин давно её не переписывал. — Не нравится мне всё это. Кому оно понадобилось?
— Ничего. Нас без пропуска пустят, — буркнул Гедимин, досадливо щурясь. «Может, Вепуат выронил, а местные нашли и уничтожили сэтскую цацку? С них станется.»
— Нас-то пустят, — Вепуат сощурился в ответ. — А вот кто по этому пропуску пойдёт… Найдёт себе кто-то приключений!
Гедимин внимательно посмотрел на него.
— Думаешь, кто-то специально… — он не договорил. От мысли о ворах, вскрывающих ликвидаторскую броню, в груди похолодело. «Этого нам ещё не хватало…»
— Да есть подозрения… — Вепуат болезненно поморщился. — Ладно, идём. И так я тебя от дел отвлекаю…
Гедимин, смутившись, что-то пробормотал. Его мысли опять прочитали без мозгового сканера, — тратить время на тренировку чужих зверей ему совершенно не хотелось. «Ему бы филка-биолога в компанию. Я-то там зачем? Как подставка для „трилобитов“?»
…Жёлтые огни то вспыхивали среди скал, то угасали. Сегодня Сэта не выходили на дорогу — только выглядывали из-за камней. Гедимин не присматривался, но ему казалось, что они то появляются, то пропадают, а следующий огонёк зажигают уже другие.
— Что-то их сегодня мало, — вполголоса заметил он, когда Вепуат, закончив тренировку, отпустил зверей размяться в свободном полёте.
— Да нет, много, — качнул головой разведчик. — Тут, наверное, десятков пять перебывало. Но надолго не приходили. Видимо, жрецы их заняли делом. Готовятся к празднику.
Гедимин смущённо хмыкнул.
— Да так себе праздник…
— Можно подумать, к ним каждый день приходят Куэнны, — ухмыльнулся Вепуат, хлопнув его по броне. — Да ещё с настоящим Пламенем! Я думаю, там весь город сбежится. Не подведи их, ладно?
Гедимин поморщился.
— Я ещё узнаю, что они сделали с тем инженером, — хмуро пообещал он. — Не хватало ещё, чтобы его убили из-за такой ерунды.
— Интересно, тебя попросят ещё раз благословить тот цех? — задумался Вепуат. — Мы-то прошли там безо всяких обрядов. А теперь они увидят, как это на самом деле делается. Приведут вас туда ещё раз или нет?
Гедимин хмыкнул.
— Если то благословение не считается, тогда тот инженер — не преступник. Посмотрим. Надо бы его вытащить. А то мне неспокойно.
Вепуат молча кивнул.
…На окраине лагеря загудела труба. Из шатра высунулся Вепуат. С его скафандра свисали прицепившиеся «трилобиты», на холоде быстро втягивая крылья. Гедимин озадаченно на него посмотрел.
— Heta! — разведчик стряхнул с себя зверей, и Гедимин услышал хитиновый треск — существа перебрались на стойку и завозились там, устраиваясь поудобнее. — Слышал? Караван у холма!
— Караван? — Гедимин озадачился ещё сильнее, но тут труба загудела снова. «Точно. Образец для звукового сигнала. Едва не пропустил. Надо идти, пока они все там, со всеми своими гуделками.»
…Носильщики быстро разгружали повозки, собирали пустые бочки и корзины, на полевых кухнях возились поварские отряды, закладывая в котлы новую гору мяса, грибов и кореньев — то, что наготовили с утра, недавно доели Текк’ты. Гедимин и Вепуат устроились у свободного края волокуши, в толпе ничем не занятых аборигенов — в основном «воинов» из недавно поставленных шатров. «Воины», как думал Гедимин, должны были патрулировать холм, но вместо этого болтались среди полевых кухонь и складов — ремонтник ни разу не видел их на дальних окраинах. Сейчас они столпились вокруг сарматов и глазели на них и на разложенные на чистой подстилке дудки и трубы. Их в лагере оказалось полтора десятка, и все разные — даже Гедимин чётко различал издаваемые ими звуки.
— Вот эта, — указал он на странное устройство из чьей-то кости с длинными полыми отростками. «Воин» поднёс один из отростков, расплющенный на конце, ко рту. Труба хрипло рявкнула и издала протяжный вибрирующий звук.
— М-да, — Вепуат похлопал себя по наушнику. — Ну, а вот эта?
Над холмом пронёсся вопль, переходящий в пронзительный визг. Чья-то раковина со множеством полых отростков и грубо просверленных отверстий от лёгкого дуновения взвыла так, что у Гедимина заложило уши. Скогн-«музыкант» зажал пару отверстий, и сармат вздрогнул — переливчатый вой звучал очень знакомо.
— Это, — он протянул руку к раковине. Скогн с явной неохотой отдал её, остальные расступились, глядя на сарматов исподлобья.
— Верну, — пообещал Гедимин, жестом «смахивая» все остальные дудки с волокуши и выкладывая «трофей» на ровное место. — Сниму слепок и отдам. Вот, значит, как выглядит мундштук под удлинённые челюсти…
Он тронул плоскую деревянную насадку, закреплённую на отростке раковины. «Что-то подобное можно насадить на стеклодувную трубку. Если в дудку дуть с ней получается, то и стеклянную массу как-нибудь раздуют. Попробуем…»
…Две волокуши, нагруженные пустой тарой, уехали сразу же. Третья стояла рядом с полевой кухней. Её возчики пробились к Гедимину и пристально наблюдали, как он сканирует раковину-трубу. Сармат озадаченно на них покосился и тут же о них забыл. «Ага, всё ясно. Тут отросток убрать, а тут закрепить заслонки на тяжах. И при их сокращении…»
— Эй, у волокуши! — в расступившуюся толпу Скогнов вошёл Кенен Гварза. — Опять донимаешь аборигенов?
Гедимин досадливо сощурился.
— Снимаю слепок, — буркнул он. — А чего они тут застряли — не знаю.
— У тебя их важная дудка, — хмыкнул Гварза, указав на чужую волокушу. Гедимин, пожав плечами, протянул уже ненужную «дудку» ближайшему возчику. Скогны зашевелились. Через пять секунд вокруг никого не стало — только волокуша медленно сползала вниз по склону.
— Интересно, что это была за штука, — Вепуат уже вторую минуту копался в передатчике. — В базах ДНК её нет. Отверстия внутри отростков — они же естественные, ты заметил? А зачем они?
Гварза шумно выдохнул и отодвинул его от волокуши.
— Это тебе, Кет.
На его ладони лежал губчатый кусок светлого металла. Гедимин изумлённо мигнул.
— Крица⁈
— Крица, — с кривой ухмылкой подтвердил Гварза. — Видел белый металл у Скогнов? Это оно. Местный аналог болотного железа. Добывается из донного осадка.
— Название известно? — быстро спросил Гедимин, сжимая крицу в кулаке. «Новый металл. По-видимому, лёгкий в обработке. Надо проверить свойства…»
— Водяной металл. По-местному — ullsshenea, — Гварза взглянул в горящие глаза Гедимина и сдержанно усмехнулся. — В Сфене Воды на каждом дне тонны такого осадка. Айзек изучает его в живом виде. А с тебя хватит и выжимки из окаменелостей.
«Осадок, продукт металлоконденсирующих бактерий,» — щёлкало в мозгу сармата, пока он разглядывал светлую металлическую «губку». «Видимо, добывается из водоёмов, пересохших или осушенных. Или собирается по берегам — что выкинет волной. Навряд ли у местных есть подводные шахты.»
— А, вот что Скогны куют такими полосками, — Вепуат пошевелил пальцами, изображая волны. — Видел такие лезвия? В Сердце Пламени есть охранники с такими. Белые лезвия с волнистым узором.
— Узором? — Гедимин задумчиво сощурился. — Местный булат? Не обратил внимания… Покажи мне, как увидишь, ладно?
Он оглянулся на «воинов», снова занявших «посты» среди бочек и волокуш. Древки у их копий были короткими, а наконечники — длинными, — это было, похоже, рубящее или дробящее оружие, а не колющее. «Вот лезвие из рэссены. И ещё одно. Булатных не видно. И вообще белых не видно. Зато куча костей и каменных насадок. Любопытно… Инструменты у них тоже каменные. Украшения из белого металла я видел, а вот что-то для дела… Металл настолько мягкий или хрупкий? Уступает кости? Или — всё-таки трудности с добычей?»