— Жрец Пламени входит во вкус? — он кивнул на Гедимина. — Наловчился толковать волю богов в свою пользу, да?
Айзек недовольно хмыкнул.
— Караульные и впрямь неуместно расслаблены. Вот сейчас им бы как раз насторожиться. Сейчас, а не перед вылазкой в чужой огород! Гедимин, ты что-нибудь знаешь об этих Джагулах?
— Откуда? — отозвался ремонтник. — Их учуял Сокол. Знаю, что групп четыре, все на разных направлениях. Или они так странно кочуют, или мы в кольце. А где Калиг и Навкет?
— Этой ночью Ауна подменяет их, — сказал Айзек. — Мне тоже это не нравится, но — могли бы прийти, пришли. Кенен, поднимай филков. На всякий случай продублируем посты.
…Хранитель был спокоен. Гедимин оставил крышку люка приоткрытой на полпальца, чтобы снаружи доходили хотя бы громкие звуки, — но шёл уже второй час дежурства, а на холме было тихо. «Мало что так раздражает, как эти хождения вокруг лагеря,» — думал сармат, угрюмо щурясь на монитор. «И не нападение, и непонятно, опасность ли, — но как же бесит!»
14 день Пустоты, месяц Кислоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген — Сфен Огня
— С утра тихо, — заметил Вепуат, глядя на «трилобитов». Все трое сидели на стойке, свесив хвосты и поджав хоботки, разворачивали крылья, прогревая их в тёплых потоках воздуха, и изредка раздували внутренние полости. Шире всех раздувался Сокол — только так Гедимин его и отличал по утрам.
— Тихо, — согласился он, прислушиваясь к тишине. — То ли кочевники прошли мимо, то ли… Неспокойно мне что-то.
— Угу, — Вепуат, кивнув, снял с вешалки утеплённый мешок, и «трилобиты» закопошились и недовольно захрюкали. — Сходим, пока не началось?
Гедимин задумчиво сощурился.
— Волокушу, что ли, взять… Полтора куба, меньше никак.
Вепуат мигнул.
— Полтора куба чего?
— Термоизоляции, естественно, — Гедимин недовольно сощурился. — Для горячего цеха. Чуть меньше двух тонн… Пойду за волокушей.
Вепуат, стянув горловину мешка с «трилобитами», ухватил сармата за плечо.
— Погоди! Ты про красно-жёлтые камни? Хм… А дадут нам столько вывезти? Там же, в гнёздах, они тоже нужны…
Гедимин остановился. «Да, верно. Это я поспешил. Пока без волокуши. Соберу в мешок, сколько влезет.»
— Я не буду ломать гнёзда, — пообещал он. — Там этих кратеров много. Соберу то, что само отвалилось. Ты предупреди Сэта, что это для важного дела.
Вепуат ухмыльнулся.
— Если я сразу скажу, для чего, — может, нам всё соберут и донесут, и тебе не мучаться, — сказал он и снова ухмыльнулся, глядя на помрачневшего Гедимина. — Тихо! Уже и пошутить нельзя. Всё-таки не понимаю я тебя…
— Построим — скажем, — буркнул Гедимин, вслед за Вепуатом выходя из шатра. По пути к обрыву он заметил в темноте жёлтые комбинезоны — двое филков стояли у обрыва, что-то высматривая среди холмов. Сигма-сканер показал, что оба вооружены — один излучателем, другой камнеметалкой.
— А Скогны опять сторожат кухню, — вздохнул Вепуат, оглянувшись на лагерь. — Самое важное место на базе. Им бы сейчас подтянуть подкрепления из Синви и Сэви…
Гедимин поморщился.
— Ничего никто не подтянет, — с мрачной уверенностью сказал он. Несмотря на тишину за холмами, сармату было неспокойно. «Пока не убедимся, что Джагулы ушли, я бы с холма не уходил,» — думал он. «Не вернуться бы к очередной аварии…»
…Сэта спустился на дно кратера вместе с ним. Что им рассказал Вепуат, Гедимин не знал — но существо прошло к красно-жёлтым зубцам и наклонилось над проёмом, рыхля когтями пепел. Сармат опустился рядом — и увидел отделённый от зубца отломок. Трещина прошла вдоль скалы, отколов камень длиной в тридцать сантиметров. Рядом, зарытые в пепел, лежали куски, отделившиеся ещё раньше — такие же неровные отломки, успевшие треснуть по нескольким направлениям. Самый крупный из них был пяти сантиметров в длину.
Сэта поднял вырытый камешек, отложил его и пошёл дальше, высматривая что-то у оснований каменных зубцов. Гедимин сгрёб обломки в пакет и взрыхлил когтем плотный слежавшийся пепел. «Понятно. Они откалываются у основания. Потом надламываются выше по зубцу — и получается скала в форме загнутого когтя. Все изгибы по направлению отлома. Разрушение идёт с внутренней стороны, со дна кратера…»
У самых разрушенных зубцов, к удивлению сармата, отломков было мало, и все мелкие — видимо, Сэта сами растаскивали ценное сырьё по мере надобности. Абориген показал Гедимину ещё несколько «залежей» — и перебрался на высокую скалу смотреть на «трилобитов». Сегодня Вепуат тренировал их один; Гедимин их только и видел, когда очередной проносился над кратером, набирая скорость для таранного удара.
Из ямы сармат поднимался, обвешанный полупустыми пакетами, — полные порвались бы от тяжести груза, да и вес лучше было распределить равномерно. «Почти куб,» — Гедимин выпрямился, посмотрел под ноги — ступня заметно погрузилась в пепел. «Ну естественно — вес же удвоился.»
— Ядро Сатурна! — Вепуат, взглянув на него и посмотрев на глубокие следы в пепле, звонко щёлкнул себя когтем по броне. — Сколько ты натаскал⁈ Давай сюда, надорвёшься же!
Гедимин качнул головой.
— Неси всё остальное, — сказал он. — Не хочу нарушать равновесие. Трудно будет подняться.
…На окраине застучал костяной барабан, и коротко рявкнула труба. «Неужели приехало подкрепление?» — Гедимин покосился на «дверь». «Да нет, навряд ли. Какой-нибудь караван. Может, образцы привезли…»
Он снял с брони последний мешок камней. Подходящего контейнера для такого объёма «образцов» у Гедимина не было — пришлось высыпать всё на сшитые подстилки и прикрыть защитным полем. «Завтра доберу остатки,» — думал он, прислушиваясь к звукам с окраины. «На четыре печи хватит. Надеюсь, Текк’ты с этим сырьём справятся, распределят равномерно. Если нет — придётся резать пластины. Нудное занятие…»
За спиной весело хмыкнул Вепуат.
— Тесно у тебя в шатре, — заметил он, попытавшись пройти к столу мимо Гедимина и россыпи красно-жёлтого камня. — Интересно, можно его растянуть? Побольше подпорок поставить, кожух расшить…
Гедимин недовольно сощурился.
— На окраине был? Кто там приехал?
— А, какой-то груз для Айзека, — махнул рукой Вепуат. — Трубки запечатанные. Гварза всё забрал, я и не рассмотрел. Никаких солдат, разумеется. И никаких постов. Одни филки, бедные, дежурят на периметре.
Гедимин тяжело вздохнул.
— Кочевников не слышно?
Вепуат пожал плечами.
— Сокол молчит. Его тоже никто не зовёт. То ли, и правда, отошли, то ли… — он, не договорив, снова пожал плечами.
…Айзек, завидев Гедимина, поднял с пола толстые закупоренные трубки — обрезки каких-то местных стеблей — и довольно ухмыльнулся.
— Вот краска, освящённая силой Пламени, — нараспев проговорил он, сгребая трубки под локоть. — Я вам с Вепуатом отсыпал пару граммов — проверите, что за штука.
— Отсыпал до освящения или после? — спросил Гедимин, глядя на монитор. Показатели были в норме — что бы ни происходило вокруг холма, на реакторе это не отражалось.
— Садись, — Айзек, уступив место, устроился на свёрнутом матрасе. — Завтра с первым светом выступаем в Тогот. За нами пришлют целых двух Кейланнов. На броне спрингера ты летал, тут ощущения будут похожие. Только без смещённой гравитации.
— Они меня поднимут? — спросил Гедимин, покосившись на свою броню. — Без скафандра я не полечу.
— Да кому ты нужен без священной брони, — ухмыльнулся Айзек. — Не бойся. С перерывами, но дотащат. Тёмный щиток на глаза… ну, и не болтай лишнего.
Гедимин поморщился.
— План Тогота у тебя есть?
— Там уже всё без нас распланировано, — отмахнулся Айзек. — Город на поверхности, рукотворный, с несколькими опорными точками. Освящать будем сверху вниз, по площадям. Ещё и быстрее управимся. Придётся задержаться на пир…
— Ксеноорганику я не ем, — перебил его Гедимин, снова помрачнев. — И тебе нечего.
Айзек усмехнулся.
— Там знают наши особенности. Выпьешь вина, сжуёшь пару ягод курруи — и свободен. Под респиратор тебе никто не полезет. В скафандр протолкнёшь, а там — найдёшь, где выкинуть. Совсем отказываться нельзя, запомнил?
Он поднялся с матраса, легонько надавил Гедимину на плечо и заглянул в глаза.
— Может, заглушить альнкит перед вылетом? Мне что-то неспокойно.
Гедимин положил свою руку поверх его ладони. Ему было не по себе.
— Заглушим. Я предупредил хранителя… Если что — он отобьётся.
Айзек перевёл взгляд на реактор и криво ухмыльнулся.
— Хотелось бы, чтобы ему не пришлось… отбиваться. «Трилобиты» молчат?
— С ночи сидят тихо, — ответил Гедимин. — Но ведь это — так себе индикатор. Я, если бы хотел подойти незаметно, тоже их заткнул бы.
Айзеку было не по себе; он странно дёрнул плечом у выхода, будто хотел оглянуться — но сдержался и только ускорил шаг. Каменная крышка со скрежетом запечатала туннель. Гедимин прижал ладонь к корпусу реактора. Тонкие волокна обвили пальцы и сплелись на запястье.
— Чем тебя вооружить-то? С каким механизмом ты справишься? На твою сигму ведь мало что реагирует…
Волокна слегка нагрелись, и Гедимин, ошалело мигнув, уставился на створку. Она шевельнулась, выползая из паза. Сармат схватился за неё. Это было странное ощущение — будто рука попала в область действия нескольких гравикомпенсаторов, и каждый «тянул» в свою сторону. Опомнившись, Гедимин загнал крышку в паз и подался назад, глядя на реактор с опаской. Сердце билось где-то под горлом.
— Знал бы я тогда, в Ураниуме, во что лезу… — пробормотал он, опускаясь на стул, и долго сидел так, глядя в одну точку. Мозг ощутимо искрил. «Контроль… гравитации? Это был действительно контроль гравитации? Или… вариант „лучевого крыла“?» — сармат покосился на дозиметр. Пульсацию, отображённую на экране, он видел впервые. Она угасла, и щупальца хранителя вместе с ней — существо будто свернулось клубком внутри реактора. Никакие предметы больше не двигались — внезапный «эксперимент» прекратился, и Гедимин не был уверен, что хочет повторить его.