— В прросвет — и до упорра! Всё врремя пррямо, и глаза дерржи откррытыми!
«Взлётная полоса» упиралась в черноту, изредка прорезаемую многоцветными вспышками. Гедимин глубоко вдохнул и сдвинул рычаг. Бортовые огни погасли, как будто их обрезало — только индикаторы на панели указывали, что всё работает. Очередная вспышка хлестнула по глазам, прикрытым затемнённым щитком, но так ничего и не высветила. «А здесь и вправду не трясёт,» — машинально отметил сармат, отдёрнув руку от переключателя скоростей. «Ход самый малый. Ждать. Вспышки, sa hasesh! Как у Айзека глаза не болят⁈»
Часть 306.01.15 — 13 день месяца Металла. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити — Равнина, Дальний Край, Сфен Земли — Сфен Молнии, зифта Тикшер
06 января 15 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Айзек! — кто-то дёрнул на себя бронированную дверь кабины. Гедимин хотел ответить, неосторожно вдохнул — и закашлялся, напрасно пытаясь расправить лёгкие. Перед глазами то вспыхивали, то пропадали ветвящиеся красные разряды, в ушах стоял звон.
— Айзек, мать твоя колба! — дверь заскрежетала. — Ты там цел⁈
Гедимин осторожно вдохнул, прикрывая ладонью респиратор. В горле ещё драло, но дышать было можно.
— Айзек остался, — прохрипел он, пытаясь подняться. — Рудники…
Открыл кабину он сам — даже вышел на своих ногах, хоть его и пошатывало. «Легче, чем в фургоне,» — отметил сармат про себя, щурясь на слишком яркий свет. «Держись, сядешь вон там на ящик…»
— Ядро Сатурна и все его кольца… — выдохнул ему в наушник Кенен Маккензи, вцепившись в его плечо и с силой отталкивая к тому самому ящику. — Этого ещё не хватало! А Кен? Вепуат? Кроме тебя, за штурвал сесть было некому⁈
Гедимин, уже притерпевшийся к свету и другому вкусу воздуха, досадливо сощурился.
— Кто был, тот и сел. Давай груз, через час мне обратно.
— Обратно ему… — Кенен, скривившись, завертел головой по сторонам. — Ванджур, как назло, на смене…
— Ну так что? — донёсся недовольный голос из-за штабелей с упаковками субстрата. — Какие указания? Звать медиков, Ванджура, погрузчик?
Маккензи тяжело вздохнул и наконец выпустил плечо Гедимина. Сармат уселся на ящик, расслабив ноющие кисти, — похоже, он перенапряг их, пока проезжал по ненадёжным грунтам к ангару.
— Груз на борт! — скомандовал Кенен. — Снабжение базы прежде всего.
Погрузчик двинулся к штабелям ящиков. С протяжным гулом открылся грузовой люк бронехода — кто-то из сарматов уже забрался в кабину и управлял механизмами изнутри. Гедимин сквозь тускнеющие красные молнии наблюдал, как в отсек укладывают субстрат для чана с Би-плазмой и кислородной станции, запасы дезинфектантов и контейнеры с расходниками.
— Заряжать пока не будем, — сказал Кенен, так и маячащий за плечом Гедимина. — Вы там хорошо заряжаетесь от естественного фона — ещё на неделю вам хватит. Эй, там, осторожно! Заносите на руках!
— Куда заносить? — донеслось из-за быстро уменьшающихся штабелей. Кенен хмыкнул.
— Джед, там три ящика живых крыс. Не знаешь, где Айзек их держит?
Гедимин ошалело мигнул. «Чего⁈»
— Сейчас, — он поднялся с ящика; к его радости, голова больше не кружилась, и видимость сильно улучшилась. В лаборатории уже пооткрывали на проветривание все люки; сармат забрался в распахнутый шлюз, заглянул за переборку и озадаченно хмыкнул. «Что б я понимал в живых крысах…»
— Ставь сюда, — указал он на пустой пятачок у своего стола. — Тут скобы, закрепи, чтоб не съезжало.
— Ага, один ящик влезет, — сармат-грузчик заглянул в отсек, деловито покрутил головой. — Ещё два куда?
— Друг на друга? — предположил Гедимин, выглядывая из люка и высматривая среди контейнеров те, что с крысами.
— Наверх нельзя — там дырки, вентиляция, — качнул головой сармат. — А, вон ещё место. Впритык, но войдут. Заноси!
Из трёх широких приплюснутых ящиков доносился писк и скрежет. Гедимин машинально проверил, открыты ли вентиляционные лючки, и цела ли решётка на них. Стенки ящиков были прикрыты тонким кожухом из непрозрачного фрила, внутри было темно — видимо, предполагалось, что животные в темноте успокоятся и притихнут. Гедимин «посветил» на них лучом сканера и облегчённо вздохнул — внутри, несомненно, были крысы, но мелкие, с четверть среднего «бурого разведчика», без видимого уродства, довольно безобидные на вид. «Айзеку для опытов,» — вспомнил сармат обрывки разговора о подопытных животных. «Надеюсь, не посдыхают на переходе…»
— Отлично, парни, быстро управились! — услышал он довольный голос Маккензи, затем Кенен заглянул в отсек. — Ещё пятнадцать минут в запасе. Выбирайся, Джед, сходи к рукомойнику — хоть лицо оботри!
От холодной воды в лицо и за шиворот и впрямь стало легче. Кенен Маккензи наблюдал за Гедимином со своей обычной ухмылкой.
— Ну что, Джед, обживаешься на Равнине? Как она тебе?
— Странная, — отозвался Гедимин, выплёскивая себе за шиворот ещё горсть воды. Она стекла по спине, приятно охлаждая кожу. «Здесь зима,» — вспомнил он. «А на Равнине… а кто знает, что у них там…»
— Говорят, вы с Вепуатом развили бурную деятельность, — Маккензи ухмыльнулся. — Почти что создали свою периодическую систему…
Гедимин поморщился.
— Только начали. Там работы ещё на десять лет.
— Ну-ну, — ухмылка Маккензи стала ещё шире. — Не увлекайтесь. Через два года все ждут от вас запуска… Ну что, доедешь до Равнины, или отозвать Ванджура со смены?
— Доеду, — Гедимин дождался, когда «лепестки» шлема сомкнутся, и опустил на глаза тёмный щиток. Ему было что сказать Кенену — и по поводу «увлечений», и о запуске через два года — но он видел довольную ухмылку и прозрачный взгляд, и ему не хотелось лишний раз открывать рот. «Далась ему эта станция…» — пройдя вдоль бортов и проверив все люки, Гедимин с тяжёлым вздохом забрался в кабину. Кенен помахал ему на прощание; ещё пару секунд у сармата стояла перед глазами его ухмылка, а потом глайдер вполз в чёрный туннель портала.
10 день Пустоты, месяц Металла. Равнина, Дальний Край, Сфен Земли
Досчитав до двадцати, Гедимин открыл глаза. Красный ветвистый разряд тут же пересёк поле зрения; сармат досадливо сощурился, но всё же попытался встать. Получилось неожиданно легко, без головокружения и уходящей из-под ног палубы; секунда — и он уже выбирался наружу, на гравийную подложку и прорастающие побеги огнелюбки.
— Доехал? — Ауна с мерцающим посохом держалась поодаль от машины, но за сарматом следила с любопытством. — Пойду свистну Калига — сидит в пещерре, если не заснул.
— Угу, — отозвался Гедимин, приоткрывая шлюзовую камеру. Ему было немного не по себе. «Живой груз… Не люблю такие штуки. Лучше десять тонн ирренция и ни грамма ипрона, чем живой груз. То ли сдохнет, то ли сбежит…»
В отсеке стояла тишина, не нарушаемая ни единым писком. Гедимин, помянув про себя спаривание «макак», склонился над контейнером, потянулся было к кожуху, но, опомнившись, взялся за сканер. На экране всплыла сложная схема с двумя ярусами ячеек, податчиками воды и Би-плазмы и принудительной вентиляцией. Зверьков сармат нашёл не сразу — они лежали оплывшими кучками по коридорам, и он долго присматривался, прежде чем заметил у них дыхание. Через полминуты некоторые начали шевелиться, кто-то повернулся носом к поилке. Гедимин облегчённо вздохнул. «Накрыло переходом. Вроде живы. Сдать их быстрее Айзеку, пусть сам возится…»
— Не всё идёт, как задумано? — Ауна заглянула в открытый шлюз.
— Айзек притащил три ящика крыс. Их укачало, — нехотя ответил Гедимин, поднимаясь в кабину. — Калиг готов?
— Езжай к кррасному камню, — Ауна шагнула в сторону. — Доедешь — погасим огни, а там и Калиг вылезет. Тихо сегодня в степи. Не к добрру.
Гедимин ждал продолжения, но человекопёс уже отошёл с дороги и пропал из видимости. Красноватый свет за окнами начал тускнеть. Сармат погасил бортовые огни и осторожно направил машину к плоскому валуну у откоса. Едва гусеницы глайдера встали на краю, свет погас вовсе, и в узком луче из кабины появилось горящее белое кольцо.
— Можешь чуть поторопиться, — пророкотал в наушниках голос Калига. — Я за тобой успею. Только свет пригаси…
— Я тебе сделаю маску, — угрюмо пообещал Гедимин. — На уши давить не будет. Доедем — сразу сниму мерку.
В темноте что-то заклокотало, как бурлящая вода. Гедимин, угадав в звуках сдержанный смех, недовольно сощурился. «Ничего не понимаю. Ему же самому неудобно так…»
В окна кабины ударило белое зарево — такое, что Гедимин и под тёмным щитком невольно зажмурился и схватился за сфалт. Штурвал крутануло в сторону — тугой механизм вывернулся из ослабших пальцев. За окном что-то взвыло, синеватый силуэт врезался в стекло и скатился под гусеницы, оставляя тёмные потёки. За белой вспышкой ударила красная. Гедимин, оставив бесполезный сфалт, вцепился в штурвал. Машину уже волокло куда-то вбок. Сармат дёрнул рычаг и под чей-то вой и влажный хруст провалился в темноту.
10 день Пустоты, месяц Металла. Равнина, Сфен Молнии, зифта Тикшер
Свет снаружи погас так же внезапно, как и вспыхнул, и сразу же утихли все звуки, кроме странного электрического потрескивания. Трещало не в кабине — это Гедимин понял мгновенно. Он навалился было на крышку люка, готовясь выпрыгнуть наружу и узнать, наконец, что там, и что с Калигом — но остановился и медленно опустился на сидение. Грудь сдавило ледяным обручем. «Так и есть. Всё-таки свалился в разлом. Надо же мне было теребить штурвал…»
Он зажёг все бортовые огни — их хватило, чтобы разогнать темноту на тридцать метров вокруг, но и этого было достаточно, чтобы понять — это не окрестности базы. Вместо холмистой местности, изрезанной широкими долинами, вокруг была почти плоская пустошь с невысокими симметричными выступами. Из выступов вертикально вверх торчали «антенны», окружённые кольцами тонких отростков. Отростки колыхались и стучали друг о друга, вспыхивая синеватыми искрами.