«Далеко меня, похоже, занесло,» — Гедимин вглядывался в темноту за пределами освещённого круга, но не видел там ничего, кроме тех же искр. «Никогда таких штук не видел.»
Он посмотрел на странно блестящую почву — и увидел жёлтую истресканную поверхность и влепленные в неё тёмные звёзды с несимметричными лучами. Из центра каждой звезды прорастал тонкий конус на стебельке. Что-то длинное ползло, сливаясь с поверхностью — только ряд коротких шипов на спине выдавал его присутствие. Гедимин видел, как оно останавливается у «звезды» и выпускает длинный тонкий язык, слизывая с основания стебля вязкие капли.
«Понятно…» — сармат с тяжёлым вздохом отодвинул крышку люка. Он хотел спрыгнуть на землю, но вовремя сообразил, что может свалиться прямо в разлом, и, ухватившись за выступы на броне, перебрался на крышу. Когда он посмотрел вниз, колючая «змея» лежала, затаившись, — видимо, незнакомые звуки её напугали. Он огляделся по сторонам — вокруг было тихо. Небо всё так же мерцало холодным светом по сетке «трещин», над ровной пустошью поднимались наэлектризованные «антенны». Сармат посмотрел на иллюминатор, исполосованный рыжими потёками, со вздохом стёр их и, держась за выступы обшивки, рискнул ступить на землю.
Здесь экран сканера не рябил — можно было пройти три-четыре метра до ближайшей «антенны». Земля похрустывала под ногами, но не проминалась — это был плотный слежавшийся слой какой-то глины. Наступив на «луч» «звезды», Гедимин убрал ногу; растение никак не отреагировало и осталось таким же плоским.
«Мать моя пробирка…» — сармат заглянул под гусеницы и с присвистом выдохнул. Одна из них была густо вымазана рыжим, с траков свисали волокнистые клочья. «Ну, на Калига это непохоже. У него красная чешуя,» — подумал Гедимин, и его передёрнуло. «Кто-то ждал нас на дороге. Кочевники?.. Hasu! Где я теперь, и как отсюда выбираться?»
Он вернулся на крышу, поводил вдоль бортов лучом сканера — и порадовался, что не стал обходить машину по земле. Разлом рябил прямо у левой гусеницы, ещё десяток сантиметров — и она бы в него провалилась. Второй тянулся наискосок, проходя под задней частью фургона. Чуть поодаль Гедимин нашёл ещё два и больше искать не стал. Выключив сканер, он сел на крышу и тяжело вздохнул. «Разберись теперь, откуда меня принесло. Въежал вроде боком, следов нет…»
— Вепуат, приём, — сказал он без особой надежды в коммутатор. — Приём!
В наушниках было тихо.
— Айзек, приём…
Гедимин огляделся по сторонам, тронул передатчик, потом потянулся к сфалту. «Если вычислить направление на Сердце Пламени и послать сигма-луч туда… там же есть существа, чувствительные к сигме?..»
Он досадливо сощурился, вспомнив размеры Равнины. «Если я попаду в это Сердце. Если сигма не развеется на разломах… А, sa hasu! Должен тут быть хоть кто-то живой⁈»
Он вскинул сфалт над головой. Сгусток плазмы взлетел в зенит — и там взорвался с оглушительным грохотом. Не успело дымное облако, подсвеченное изнутри красным, погаснуть окончательно, как Гедимин выстрелил снова — и снова, и снова, пока от грохота не загудело в голове. Сармат, досадливо щурясь, опустил сфалт. «Надо было отбить сигнал,» — запоздало включился мозг. «Сигнал, sa has— su… Какой⁈»
Небо над горизонтом распорола белая вспышка, и Гедимин услышал громовой раскат. Ещё две вспышки сверкнули чуть левее и ближе. Среди чёрных «облачных» складок ярко проступили широкие шестиугольные силуэты. Пять объектов, окружённых синеватым свечением, быстро увеличивались в размерах — «эскадрилья» приближалась. Ещё пара секунд — и она рассыпалась над головой Гедимина, и странные существа, сложив перепончатые крылья, пошли на снижение. Сармат, облегчённо вздохнув, убрал сфалт за плечо и приподнял руки, показывая пришельцам пустые ладони. «Кого-то дозвался. Осталось договориться…»
Существа не спешили — осторожно подбирались к машине со стороны фургона, то и дело останавливаясь и переглядываясь. Гедимин изобразил дружелюбную улыбку и поднял руки выше. «С чего ты взял, что они знают этот жест? Поймут ещё неверно…» — мелькнуло в голове, и сармат досадливо сощурился. «Как-нибудь да поймут! Ничего не делать — понятнее не станет.»
Чужаки рассматривали его, а он рассматривал их, отгоняя навязчивую мысль о том, что на сигнал могли слететься и местные падальщики. В полёте они казались большими, на земле же, со сложенными перепонками, сильно ужались — длинные тонкие тела на шести длинных тонких конечностях, всего метр в холке, метров шесть от носа до хвоста. Из спины торчали, мерцая синеватым светом, длинные, хрупкие на вид шипы. Все эти существа выглядели так, будто их пропустили через волочильный станок; Гедимин даже удивился, разглядев на морде, где смыкаются тройные челюсти, — ему казалось, что такое длинное тонкие рыло должно переходить в хоботок. Белесо-синеватые тела опоясывал извилистый чёрный орнамент, и сармат не сразу разглядел на нём ремни, а между передними и средними лапами — аккуратно закреплённые сумки. Одно из существ приподнялось на двух парах конечностей, заглядывая на крышу машины, и Гедимин увидел, что оно легко достаёт «руками» до завязок — и что пальцы у него довольно длинные и вполне гибкие, а мелкие предметы, свисающие с шейных шипов, — явно искусственные. «Рэссена. Не литьё — ковка. Тонкая работа,» — мелькнуло в голове сармата. «Похоже, разумные. Не нападают — хорошо. Попробую поговорить.»
Здесь, у правой гусеницы, сканер показывал безопасный пятачок, и Гедимин спрыгнул с крыши прицельно на ровную площадку, остановившись в считанных метрах от чужаков. Они подались назад, разворачивая перепончатые крылья. Сармат снова поднял руки. Несколько секунд никто не двигался с места, и тишину нарушал только треск слабых разрядов. Трещали наэлектризованные шипы существ, и «антенны» местных «деревьев» тянулись к ним, но заряда на пробой пока что не хватало. «Не знаю, какие бывают Сфены,» — подумалось Гедимину, — «но этот явно про электричество.»
— Дим-мин, — чётко проговорил он, притронувшись пальцами ко лбу. «Если сюда заходят Скогны или Бронны — этот жест должны знать. И что дальше?»
— Синви, — вспомнил он название посёлка Скогнов, вроде бы находящегося недалеко от лагеря; как переводится «Дальний Край» на местное наречие, он понятия не имел. — Я иду туда.
Он изобразил пальцами, что идёт, и дополнил указующим взмахом руки.
— Синви?
«А ведь они не ходят, а летают,» — с тоской подумал он, глядя, как складываются перепонки, и как чужаки осторожно приближаются. Двое свернули вбок, на полусогнутых лапах скользнули вдоль машины, рассматривая странную штуковину. Трое остановились, быстро переглянулись и зашуршали, приоткрывая тройные челюсти. Голос у них был странный — то ли треск, то ли шипение. Через пару секунд что-то зашуршало и у машины; Гедимин обернулся и увидел, что двое чужаков обнюхивают окровавленные гусеницы. Ещё мгновение — и оба шарахнулись в сторону, издавая громкий треск. Чужак с коваными подвесками на шее вскинулся, поднимаясь на четыре лапы, и повернул длинную морду к лицу Гедимина. Тот мигнул.
— … sakkatha! — всё, что удалось ему разобрать в громком треске, перемежаемом шипением. На всякий случай он кивнул.
— Сагаты. Напали на нас на перегоне. Со мной шёл Калиг, страж… — Гедимин нарисовал в воздухе посох. — Его, наверное, убили. Мне нужно вернуться. Знаете дорогу в Синви?
— … sakkatha… — затрещало со всех сторон. Чужаки быстро переговаривались, оглядываясь друг на друга. Гедимину показалось, что он расслышал что-то похожее на «кайшу» и — вроде как — «синви»… или «синри»? «Вот же меня забросило,» — угрюмо щурился он, чувствуя на рёбрах холодный обруч. «Как ту экспедицию к Тамоанчану…»
Существа замолчали. Украшенный подвесками развернулся к сармату и приподнял сложенные крылья, сделав рукой резкий жест. Гедимин услышал громкий треск, и длинная морда повернулась куда-то в сторону. Четверо пришельцев повторили это движение, растянувшись вдоль рыжей земли, как длинные указатели.
— Туда? — Гедимин указал на машину и резко провёл от неё рукой к живым «указателям», а потом изобразил, что идёт. — Понятно…
Существа ждали, не двигаясь, пока он забирался в кабину, потом сместились к ней и разделились — встали по двое с двух сторон, чуть поодаль от гусениц. Куда делся пятый, Гедимин не разглядел, но предположил, что тот взлетел на крышу. Сармат надавил на сигнал — существа подпрыгнули, выгибая спины, но тут же оглянулись на глайдер и слегка приподняли перепонки. Две группы двинулись вперёд — довольно быстро, быстрее, чем Гедимин ожидал. Машина поползла за ними.
Он ехал, как ему показалось, минут пятнадцать — на Равнине чувство времени сильно сбоило. Существа держались рядом, не взлетая и не удаляясь; когда он замешкался, объезжая живой бугор, чужаки остановились и повернули к нему морды. «Куда-то ведут,» — подумал сармат со слабой надеждой. «Если доберёмся до поселения, надо будет связаться с… Мать моя колба, тут даже передатчик не найдёшь! Занесло же в дикие края…»
Невидимая дорога, по которой Гедимина вели, плавно свернула направо; в свете бортовых огней вдоль левого борта проступили очертания гребнистого склона. Возвышенность была большой — глайдер ехал вдоль неё минуты две, прежде чем существа остановились, и группа с левой стороны метнулась вправо. Гедимин увидел, как они взбираются на уступы, налегают на тёмный камень, и часть холма медленно отползает в сторону. За широким неровным проёмом горел свет.
«Огромное здание? Пещера?» — Гедимин осторожно развернул бронеход к воротам. Существа уже вошли и теперь ждали его внутри — на ступенчатых уступах вдоль дороги, плавно спускающейся в освещённый котлован. Снаружи сармат видел только дальние стенки, поднимающиеся на несколько метров кверху и плавно сведённые в ребристый купол. Они все были неровные, в выступах и нишах, в чём-то блестящем и шевелящемся. Вдоль них тянулись уступы-террасы; на самой широкой Гедимин увидел белесый силуэт — существо стояло на краю и смотрело в сторону ворот. Насыпь — искусственная, очень плотная, но с произвольно расходящимися кромками и без намёка на разметку — плавно изгибаясь, уходила вниз.