— В Аса’ане есть Джагулы, — вспомнил Гедимин, глядя на зверьков с тревогой, неожиданной для него самого. — И дрессировщики, наверное, тоже. Напиши им, пусть аса’анцы передадут.
— Придётся, — пробормотал Вепуат; перья на его плечах встопорщились. — Лечение по переписке, даже без видеосвязи… представляю, что это будет.
— У них вообще медицина не очень, — сказал Гедимин и хотел добавить, что заболевших эшку-тэй принято не лечить, а утилизировать, но посмотрел на Вепуата — и промолчал. — Может, кровяной камень…
Вепуат невесело усмехнулся.
— За порчу кровяного камня Гварза мне голову откусит. У нас их и так всего три. И — не знаю, есть у нас восемь дней в запасе? Может, уже нет.
Гедимин перевёл взгляд на хрюкающий мешок. Шевелились «трилобиты» меньше обычного, но недовольство высказывали очень громко.
— Вырастить камень не пробовал? От вчерашних сканов был какой-нибудь толк?
Вепуат развёл руками. Вид у него был виноватый.
— Отличные сканы. Хоть диссертацию пиши. Они там делятся, представляешь? Прямо под сканером — три новые клетки! Я тут одной добиться не могу… — он тяжело вздохнул.
— Что, без дерева-симбионта расти не будут? — хмуро спросил Гедимин, вспоминая сияющие заросли и фонящий пар под ногами. «Если эту штуку сюда вывезти, поливать её придётся растворами ирренция. Интересно, как они размножаются?»
— Там вообще условия… — Вепуат замялся. — В общем, мы не потянем. Эксперимент был бы интересный, но…
— А если дерево вывезти? — перебил его Гедимин. — Они интересные. Непонятно, как такое может существовать. Какая-то… предельная пирофорность. Ирренций я бы нашёл, термоизоляцию, подогрев…
Вепуат криво ухмыльнулся.
— Лучше не пробуй. Эти растения… у них, похоже, тяжело с размножением. Очень-очень тяжело. Они вообще не отсюда. Я так подозреваю, там без Куэннов не обошлось. Что-то из их мира. Там, в Аса’ане, остатки опытных посадок. Пытались воспроизвести условия… Если у них не вышло, нам лучше и не пробовать.
— Что, и симбионт оттуда же? — Гедимин про себя помянул спаривание «макак». Быть в лаборатории Куэннов (пусть даже и биологической) — и не взять образцы… «Ассархаддон бы за такое расстрелял,» — мелькнуло в мозгу.
— Нет, вот он — местный, — Вепуат шумно вздохнул. — Все признаки местной фауны. С кем уж он жил до этих деревьев — не знаю… может, оно давно вымерло. Может, где-то ещё живёт. В Сфене Лучей, например. Может, его можно перецепить на другого радиотрофа…
— Зелёные Пожиратели, — прошептал Гедимин, оглядываясь на близкий разлом. — Может, они сгодятся? Только… им, наверное, будет больно.
Вепуат заглянул ему в глаза и сочувственно хмыкнул.
— Айзек скажет — опять я тебе голову морочу… Идём. Ты не думай обо всей этой ерунде. Не все опыты бывают удачными.
…Гедимин опустил широкий каменный блин на неровную поверхность, подвигал его и довольно хмыкнул — неровности платформы и её опоры дополнили друг друга, теперь она лежала ровно, не качаясь.
— Гедимин! — Вепуат смущённо сощурился. — Незачем было тратить время ещё и на это.
— Тут работы на пару минут, — отмахнулся сармат, отходя в сторону. — Текк’там это несложно — смяли и расплющили.
Он оглянулся на дальний край долины — там под клубком Текк’тов практически исчезли два каменных ангара. Когда Гедимин оттуда уходил, крыши складов покрылись бороздами до середины. «Может, и правда, сегодня закончат,» — думал сармат, глядя, как Вепуат высыпает на подставку горючую смесь. В жёлтом свете фонарей она маслянисто блестела. Свет дотягивался до ближайших скал, Гедимин видел нависающие с двух сторон обрывы, но вершины холмов тонули в темноте. Ещё выше было серебристое небо в холодных тёмно-синих узорах, но на него зябко было даже смотреть.
Маслянистая смесь зашевелилась, негромко потрескивая. Кверху потянулся дым, потом Гедимин увидел первые искры. Пальцы чувствовали слабое тепло — смесь еле-еле тлела.
— Даже и не знаю, — пробормотал Вепуат, поводя нахохленными плечами. — Собрали они там что-нибудь или нет. Или придут только ученики. Или и они не придут.
Смесь затрещала громче — и ярко вспыхнула. Красное пламя поднялось на пару метров, обдав сарматов жаром. Вепуат подался назад — из огня уже выглядывали, а через секунду — и вышли.
— Да не погаснет Пламя, — услышал Гедимин на фоне шелеста и треска. Первым вышел жрец. На его тёплой накидке среди серебристых шнуров, просверленных клыков и камешков блестели стеклянные бусины.
— Ты спрашивал Джагулов, мастер зеркал, — пришелец повернулся к Вепуату. — Я передаю их ответ. Твои звери готовятся к долгому сну. Корми их как можно обильнее, чтобы холод не убил их. Тёплый ветер их разбудит.
Вепуат мигнул. Гедимин сдержал ухмылку. «Значит, они готовятся к спячке. Тренировок больше не будет. Вот хорошо! Меньше времени уйдёт на ерунду.»
— Спасибо, хранитель жара, — Вепуат сложил пальцы в странном жесте. — Не думал, что Джагулы пошлют с ответом именно тебя.
Сэта негромко зашипел — кажется, это означало сдержанный смешок.
— Ответ немного весит и не застревает в воротах огня.
Он шагнул в сторону и издал громкое шипение, протянув руку к костру. Там что-то шевельнулось. Через пару секунд из языков пламени выбрался, на глазах ужимаясь до гуманоидной формы, Сэта с двумя мешками. Они были невелики, но он едва удерживал их в руках. Гедимин шагнул к нему, но Вепуат выставил руку вперёд — «стой!».
— Жертва для Пламени, — пояснил жрец, поворачиваясь к ремонтнику. — Осмотри эти камни и взвесь их. О них ты говорил в Аса’ане?
Сэта осторожно опустил оба мешка к ногам жреца и с облегчённым шипением выпрямился. Он шагнул в сторону и нырнул в огонь — а рядом с ним уже проступал силуэт следующего носильщика. Гедимин с радостной ухмылкой опустился на камень, сунул руку с фонарём в мешок и поворошил мелкий гравий. Сэта насобирали небольших обломков, очень немногие были крупнее фаланги пальца. «Двадцать с половиной килограммов. В двух мешках — чуть меньше сорока одного. Мн-да, долго им так придётся носить…»
Из костра вышел третий носильщик. Сорок килограммов и для него были немалым грузом, может быть, даже близким к пределу выносливости. Гедимин поздно поднял голову — мешки и камни в них, как бы они ни выглядели в огненном портале, уже приняли привычный вид. «Сейчас ещё один будет. Надо просканировать пламя в момент перехода. Как они, всё-таки, раскладывают атомы на кванты — и потом их собирают⁈»
Сканер показал что-то невнятное — длинные волокна, свивающиеся в спирали и складывающиеся в плотное тело. Ещё два мешка опустились на камень. На экране снова мелькнули скрученные, теряющие плотность волокна, расплелись до нитей и растаяли. Из портала, уложив мешки на плечи, выбирался пятый носильщик.
— Звери Кьюссов донесли бы этот груз быстрее, — заметил жрец, и на его сжатых когтях сверкнули красные искры. — Эту цену должны бы выплачивать они. Мы ещё найдём способ её с них взыскать. Что скажешь о камнях, мастер Хеттийиррн?
Гедимин растерянно мигнул. Из портала уже полминуты никто не выходил, и само пламя заметно потускнело. «Что, это всё?» — он снова пересчитал мешки. «Два центнера? Мн-да. Носить они будут очень долго. Если раньше на это не плюнут.»
— Камни годятся, — сдержанно признал он. — Это всё, что вы собрали?
— Всё, что было собрано сегодня, — ответил Сэта. — Сфен Огня обилен этими камнями. Дай нам время, жрец Пламени.
Вепуат, отойдя к приоткрытой шахте, сложил ладони воронкой и гулко загудел. Жрец оглянулся на него. Гедимин выпрямился, уже чувствуя подземный гул — кто-то из Текк’тов поднимался к поверхности.
«За камнями, что ли? Надо было пересыпать их в большой пакет. Сейчас он намается с этими кульками…» — успел подумать сармат, прежде чем гигантский змей выглянул в долину — прямо сквозь крышку шахты.
— Куэнн-важно позвал? — загудело внутри черепа. Вепуат помахал маленьким мешком.
— Для работы камни. Вот мешки, все они.
— Давай сюда, свяжу их вместе, — Гедимин выдернул из кармана подвернувшийся тросик. Пять мешков он обвязал одним концом, ещё пять — другим, потом поднял всё вместе на вытянутой руке.
— Держи!
Спохватился он, когда огромная голова почти коснулась его руки. Змей поддел верёвку изогнутым зубом, и сармат едва успел её отпустить, не то и его затянуло бы в пасть.
— Долгая Куэнн-работа, но важно сделать, — прогудело уже над головой Гедимина. Змей закинул связку на обрыв и сам перебрался туда же. Через десяток секунд вниз упали пустые мешки и трос.
— Скажи своим, чтоб забрали, — сказал Гедимин, протягивая «кульки» жрецу. Трос он едва не отдал вместе с ними. «Надеюсь, я говорю сейчас на правильном языке,» — мелькнуло в голове. «Когда их два сразу, в мозгу туман.»
— Да… они заберут, — пробормотал Сэта. Он так и стоял, запрокинув голову, и глядел на змеиный клубок над обрывом. Текк’т вымотал из скалы десяток метров туловища, свился вокруг горки камней и, судя по звукам, разминал её в пластичную массу. Гедимин вспомнил готовые пластины — два красно-жёлтых листа лежали сейчас на складе горячего цеха, на вытертых шкурах, принесённых из шатра. «Структура — та же, что у необработанного камня. И те же свойства. Только это не отдельные обломки, а цельный лист. Видимо, работа и впрямь тонкая…»
— Ну вот, — деловито сказал Вепуат, отряхивая руки от невидимой пыли. — Текк’там тяжело делать тонкие пластины. Поэтому время терять они не любят. Есть камень — идёт работа. Ну а мы можем идти в мастерскую. Если повезёт, обгоним Скогнов. Можем даже занять их печь.
Жрец не ответил на его ухмылку. Он ещё секунд десять смотрел на Текк’та, занятого делом. Гигантские змеи в такие моменты не обращали внимания ни на кого.
— Хранитель жара! — чуть повысил голос Вепуат, весело подмигнув Гедимину. — Если ученики готовы, собирай их — мы идём в дом стекла!
— Да… они будут собраны, — пробормотал жрец, медленно отворачиваясь от обрыва. Внутри костра уже что-то колыхалось, но гуманоидную форму не принимало.