— В Ураниуме откачают, — отозвался Айзек, прижимая ладонь ко лбу и болезненно морщась. — Ему нельзя было на Равнину. Подозревал, что рано или поздно мы такой случай встретим… Предлагал же я Маккензи гнать новичков по тестам! Если на Земле у него на двадцать микрокьюгенов идёт реакция, то на Равнине ему не полегчает…
— Странно, что у других реакции нет, — буркнул Гедимин. — Я с первого дня её ждал. Филки всё-таки живучие…
Айзек криво ухмыльнулся.
— Есть хорошая статистика по взаимодействию с ирренцием. Догадаешься, кто её нарабатывал?.. Два-три процента острой реакции вполне в неё укладываются. Главное — не упустить, когда и у кого начнётся. И тут… много нас стало, вот что. Нужен второй медик.
— Экспериментаторы, мать ваша колба… — угрюмо пробормотал Гедимин. — Значит, ты тут для Ассархаддона статистику нарабатываешь? А подопытные в курсе?
Айзек поморщился.
— Так или иначе, им тут жить. И ипроновой брони на всех не хватит.
20 день Земли, месяц Мрака. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген — Сфен Огня, город Шакха
Вепуат открыл дверь ангара.
— Сюда, — он отодвинулся от входа, указывая на отмытый от копоти поддон в углу. — Всё оружие и снаряды. Эй! Мне в карман тебе залезть, или сам достанешь?
Филк, сердито фыркнув, вынул из кармана сложенные «резинки» — примитивное метательное приспособление.
— Ножик оружием считается? Может, ещё руки нам свяжешь?
— Не смешно, — Вепуат недобро сощурился. — Все колёсометалки — в поддон. Лично проверю каждого. Гедимин! Смотри, никто резинки по карманам не рассовал?
Гедимин качнул головой.
— Им не опасно будет так выходить? Всё-таки чужая местность…
Вепуат сердито фыркнул.
— Их опасно с оружием выпускать! Ещё один взрыв мне не нужен.
— Из-за какой-то дурацкой скалы… — еле слышно пробубнил кто-то из филков, но под недобрым взглядом Вепуата замолчал и подался к стене. Гедимин оглянулся на оружие за плечом и слегка его поправил. «Встанем вдвоём по краям кратера и будем следить за округой. Если не филкам, то мне так будет спокойнее. У них ни брони, ни оружия, вокруг — какой-то бред… Я бы тоже опасался.»
…Оружие Вепуата давно болталось за плечом, в руках он держал выключенный дрон, а где были его мысли, Гедимин даже думать не хотел. Угрюмо щурясь, он спускался по склону вслед за четвёркой недовольных филков. Мешки, наполненные красно-жёлтыми обломками, свисали с его брони. Филкам на обратном пути удалось вручить только инвентарь, и то они шипели и фыркали, пока раздражённый Вепуат не показал им кулак. Вепуат успокоился быстро и теперь едва заметно ухмылялся и только что не насвистывал; филки щурились, кривились и недовольно оглядывались то на него, то на Гедимина.
— Всё, — сказал разведчик, шагнув на плоскую поверхность. — Все наверх. Инструмент сдать, оружие… ну, забирайте уже. Вы стрелять-то умеете, чтобы так за него цепляться?
— В скалу они не промахнулись, — пробормотал Гедимин, не глядя на филков. Он думал, что без Вепуата точно разрешил бы им аккуратно что-нибудь подорвать и наломать ещё два-три кубометра камня. «Даже кратеры сильно не пострадали бы. Можно же не выламывать зубцы целиком, а слегка обкрошить их…» — сармат подавил досадливый вздох, перехватил поудобнее тросы, соединяющие мешки, и побрёл к складу.
Вдоль ущелья, по правую руку от сармата, протянулся полутораметровый холм из гравия. За ночь он покрылся инеем. Камешки лежали плотно, не раскатываясь. Сармат оглянулся на левый обрыв, с которого вчера вечером стекал камнепад, и невольно поёжился.
Вдоль длинной осыпи медленно двигалось жёлтое световое пятно. Гедимин подался в сторону, но поздно — Гварза, увидев его, высоко поднял фонарь и шевельнул пальцами в приветственном жесте.
— Уран и торий, — буркнул Гедимин, показывая, что у него руки заняты, и сам он тоже сильно занят. Гварза хмыкнул.
— Гравий смёрзся, — он тронул ступнёй осыпь. Ледяные кристаллы захрустели, десяток камешков раскатился по земле.
— Холодно, — Гедимин пожал свободным плечом. С утра на термометре было минус пять, и Вепуат на плато оттаивал гравий для камнесборщиков, — странно было бы, если бы в ущелье было теплее.
— Будет ещё холоднее, — отозвался Гварза, наступая на склон осыпи; мелкие камешки потекли ему под ноги. — Здесь это держать нельзя. До вечера убери гравий в помещение.
Гедимин мигнул.
— Зачем? Это гравий. Он не замёрзнет.
Гварза поморщился.
— Делай, что сказано. Чтоб завтра утром весь гравий был под тёплой крышей. И песок тоже.
— А то что? — поинтересовался Гедимин с недобрым прищуром. «А если взять мешок за трос, размахнуться и по шлему — хлопнет, наверное, громко…»
Гварза дёрнул плечом.
— А то будешь ныть Айзеку про вставшую стройку. Хотя — мне-то какое дело⁈
Резко развернувшись, он пошёл к тропе. Гедимин растерянно хмыкнул. «Стройка встанет? С чего бы ей… Что-то он явно знает. Но объяснять нормально не хочет. Ну допустим. Место на складе есть. Хотя — странные требования…»
…Из прорезей в шапке-чехле выглядывали только глаза. Она была сшита свободно, позволяла открывать рот; с нижней челюсти на грудь свисала складчатая ткань с нашитыми бусинами-утяжелителями. Холодный воздух где-то просачивался — Хассинельг снова подтянул шнурки, собрав «шею» в складки, ощупал туго стянутые рукава и зябко поёжился.
— Ты перемещаться-то можешь? — Гедимин чуть повысил голос, перекрывая грохот лопающегося гравия. В ущелье заработали «камнедробилки». Каждая состояла из двух некрупных Текк’тов — один свивался двумя-тремя витками вокруг горки гравия, другой копошился внутри кольца, то ныряя в камень, то выныривая. Из-за размеров существ Гедимин не видел, что там, под их витками, только грохот стоял над ущельем — видимо, работа всё же шла.
— Давно уже могу, — оглянулся на него Хассинельг, поправляя сползающую шапку. — Только мне запрещают. Так-то и правильно — это после истощения опасно. Давно я не ходил столько ногами… Утомительное дело. Недалеко — ещё ладно, но пешком через десяток Сфенов…
Гедимин криво ухмыльнулся. «Конечно, утомишься, когда сапоги постоянно сползают. Что-то не ладится у него с одеждой…»
— А вы у себя, на своей планете, обувь носите? — он покосился на мешки из шкур, надетые на ноги стража. Какие-то элементы подошвы у них были, но жёсткость у них была минимальная — каждый камешек должен был ощущаться всей стопой.
— Там незачем, — отозвался страж. — Там в такой холод никто никуда не ходит. И здесь не надо бы.
Он поправил неудобную шапку и замолчал. Гедимин перевёл взгляд на дальний склон. С него непрерывным потоком сыпался гравий. Текк’т, свернувшийся поперёк ущелья, поддевал обломки головой и направлял каменный ручей в открытые двери склада. На холме к огромному шару, скатанному из руды, прибавился второй. Пока он был гораздо меньше, но Текк’т, улёгшийся там, подгребал к нему каменную волну, и шар постепенно рос. «Надо всё-таки разобрать эти скульптуры,» — лениво думал Гедимин. Ему мерещились огненные струи, бьющие в камень, густой дым возгоняемой руды и кратер, постепенно заполняющийся мелкими чёрными кристаллами. «Может, их ворванью облить и поджечь? Переработать на месте…»
…На ладони Гедимина лежал крупный грязно-жёлтый песок. Жёлтые зёрна были крупнее, чёрные — мельче, — рыхлые пемзы и шлаки раздробились легко, прочная осадочная порода держалась дольше. «Годится,» — мысленно махнул рукой сармат, ссыпая образец в кулёк. Первые кубометры такого же песка лежали сейчас на отапливаемом складе, в соседней ячейке с красно-жёлтыми камнями. «Для забутовки — в самый раз. Производительность вот пока низкая. Но со временем наберут сырья и возьмут разгон. Дней сорок в запасе есть…»
— Гедимин, — Вепуат тронул его за локоть. — Зайди в цех на секунду. Я от тебя говорить не могу.
«От меня?» — Гедимин удивлённо мигнул.
В «шлюзовой камере» цеха его ждали Сэта — все «ученики» из Шакхи, с очередным странным изделием наперевес. Гедимин подозревал, что у этих штуковин есть какое-то использование — и, возможно, это лишь детали чего-то огромного… и не исключено, что взрывоопасного. Та штука, которую сделали сегодня, опасной не выглядела. Сэта, который держал её, отступил к стене, остальные придвинулись ближе. Главный жрец, увидев Гедимина, сложил пальцы в почтительном жесте. Сармат вопросительно хмыкнул.
— Ты доверил Кут’тайри делать вещи для дома Пламени, — сказал Сэта. Это был не вопрос, и Гедимин отвечать не стал.
— Пламени виднее, кому доверять… — жрец слегка наклонил голову и замолчал на пару секунд. — Но в Шакхе много мастеров. Есть те, кто работает с огнём. Те, кто работает с металлом. Много костерезов и плетельщиков. Разве некому доверить работу для дома Пламени?
Гедимин мигнул.
— Ваши мастера хотят к нам наняться? Но… — он запнулся, лихорадочно вспоминая, что есть в Элидгене, и что из этого в цене у Сэта. «Рэссена у них и так есть, церы и гзеша нам самим мало…»
— Если на то будет воля Пламени, — отозвался жрец. — Это будет честью для Шакхи.
Вепуат больно ткнул Гедимина под рёбра. Его глаза из-под лицевого щитка горели ярким огнём. Гедимин сдержанно хмыкнул.
— Нам нужны рабочие. Но что они за это хотят?
Он перехватил руку Вепуата и крепко сжал его кулак. Сармат охнул. Гедимин криво ухмыльнулся. «Все дерутся, дерутся… Надоели.»
— Мощь Пламени и мудрость Равных Куэннам, — жрец прижал обе ладони к груди. — Мало кто получал за работу так много. Кто тебе нужен, мастер Хеттийиррн? Стеклодувы, кузнецы? Может, резчики по камню?
Гедимин растерянно хмыкнул. Вспомнились каменные шары на соседнем плато — запас чёрнопесочной руды, ожидающий возгонки.
— Сначала скажи, кто готов работать, и сколько их. Им где-то надо отдыхать и что-то есть. И мирно расходиться с другими рабочими. Тут много Скогнов, и Бронны тоже… — он подумал о полевых кухнях и досадливо поморщился.
— Дом Пламени нелегко построить, — отозвался жрец. — Вожди Шакхи понимают. Пятеро придут по первому слову, назови только, кто тебе нужен. И ещё трижды по пятеро соберутся в тот же день.