— Разрешаю, — пробормотал Гедимин, пожимая плечами. Ульсена, заготовленная со вчерашнего дня, лежала на поддоне — бери и переплавляй.
Скогны с довольным верещанием столпились у печи, но тут же отхлынули и опять окружили инструктора. Двое, впрочем, остались сыпать шихту в плавильный конус, но их уши стояли торчком — им тоже было интересно.
— Мастер Дим-мин, — заговорил один из Скогнов. — Мы думаем, чаши стоит украсить. Будет ли уместен знак огня?
Гедимин мигнул. В мозгу щёлкнуло — один раз, потом другой. «Хорошо, что спросили. Местная физика, чтоб её…»
— Знака огня не надо, — решительно сказал он. — Чаша и так сильно греет. Перегреется — расплавится. И вообще… Можете украсить ручки. На саму чашку ничего лепить не надо.
«Технология, похоже, пошла в дело,» — думал Гедимин, глядя, как Скогны орудуют трубками, штырями и черпаками, изредка берясь за горелку. «Запасаются отражателями, пока есть доступ к стеклу. Как бы их подвести к возможности обмена сырьём…»
— На что можно обменять такую чашу? — спросил он у освободившегося «оператора горелки». У этого Скогна работы было немного — только помочь вывести завитки на разлапистых ручках да подогреть место разреза. Услышав вопрос, он резко развернулся к Гедимину и поднял уши торчком.
— В Сэви? День на день не приходится… — протянул он, что-то высчитывая то в уме, то на пальцах. Другой Скогн, отложив ненужный штырь, придвинулся ближе.
— На шкуры или кости лучше менять в месяце Камня…
— Может, ему камни нужны, — перебил его первый. — Камни из Сэви, а не кости из Синви. А ты уже влез!
Гедимин встряхнул головой.
— Не надо подробностей. Это дорогая вещь, так?
— Не дороже жаровни, но не дешевле кейека, — синхронно отозвались трое Скогнов. Четвёртый, взявший было в руки стеклодувную трубку, отложил её и подобрался ближе. По его лицу пробежала волна.
— А шихта? — Гедимин кивнул на мешок со скорлупой. — Она тоже недешёвая?
Скогн, отложивший трубку, растолкал остальных и запрокинул голову, глядя сармату в лицо. Его уши плотно прижались к голове.
— Мы пришли сюда ради нового Пламени, — его голос от волнения частично перешёл в ультразвук. — И Синви, и Сэви много сделали для него. Никто из Равных Куэннам не говорил об особой плате. Вы позвали нас сюда, в дом стекла…
— Гедимин, — Вепуат выглянул из проёма в защитном поле. — Что-то случилось? Чем ты их так напугал?
Гедимин растерянно мигнул. Скогны, и правда, смотрели на него с испугом, и даже Сэта по ту сторону прозрачной стены заметно насторожились.
— Ничего, — буркнул он, досадливо щурясь. — Я не подумал… Делайте чашку!
Он отступил к стене и сложил руки на груди. Скогны, оглядываясь на него, медленно двинулись к печи.
— Точно ничего не случилось? — с тревогой спросил Вепуат. — Если…
Раздался громкий стук — кто-то пару раз приложился к двери бронированным кулаком. Гедимин мигнул.
— Отвлекись ненадолго, атомщик, — Айзек говорил до странного мягко, даже вкрадчиво. — Тебя ждут. Нет, Вепуат, тебя не надо. У реактора Ярне с Альготом, полчаса выдержат.
— Альгот? Он новичок в операторской, — Гедимин, тут же забыв о стекле, выбрался из цеха. — На него не было реакции? Ты проверял?
Айзек качнул головой. Может, он и хотел что-то сказать, но слова заглушил грохот задвигаемой дверной створки. Гварза швырнул её в паз так, что едва не выломал.
— Одного не понимаю — причём тут я⁈
— Спокойно, Кенен, — Айзек взял его за плечо. — Иди в машину, если хочешь. Мы с Гедимином…
— Доболтаетесь до международной войны! — бросил Гварза, с грохотом сложив руки на груди. — Я буду там. Хоть узнаю, что нас ждёт.
Гедимин, стараясь не мигать (веки устали), молча пошёл за Айзеком. Идти было недалеко — только до яркого пятна белого света у полевых кухонь. Вблизи пятно разделилось надвое, а по центру обнаружились четверо сердитых Скогнов.
— Мастер Дим-мин, — Шесек, едва заметный из-под множества накидок и широких ушей меховой шапки, шагнул вперёд. — Верно, я тебя подвёл. Знать бы ещё, в чём!
Веки Гедимина устали, но всё-таки он мигнул.
— И подвёл всерьёз, — продолжал Шесек, глядя сармату в лицо. — Так, что ты за помощью пошёл к огненным тварям. К их литейщикам, только и умеющим переводить кейек и жир! Там, где справилась бы любая наша печь, ты собрался строить…
Гедимин ударил кулаком о кулак. Получилось громче, чем он рассчитывал, — броня ещё долго гудела в полной тишине.
— Руниен распустил язык, да? — спросил сармат, угрюмо щурясь. — Вот ведь ошибка природы… Ещё и переврал всё, что мог. Я же ясно сказал — печи всем хороши. Плохи ваши дороги и ваш транспорт. Ты за него отвечаешь? Нет. Ну так и чего он к тебе пришёл⁈
— Гедимин! — укоризненно прошипел Айзек и ткнул его в бок — вполсилы, не больно, так что отвечать сармат не стал. Шесек встряхнулся, ловя на лету падающую шапку.
— На всей Равнине одни и те же дороги, — сказал он, помрачнев ещё сильнее. — Огненные твари ходят через огонь. Но они слабы. Кейланн, не утомившись, донесёт вдесятеро больше до Сердца Пламени. Думаешь, мы не найдём Кейланна? Тут же строится дом нового Пламени!
«А он верно подсчитал,» — мелькнуло в голове у Гедимина, невольно повторившего те же расчёты грузоподъёмности. «Сорок килограммов против четырёх центнеров. Вот только килограммы можно носить хоть весь день…»
— Один Кейланн даже меня не донесёт, — сказал он. — А нужно гораздо больше. Тридцать тонн руды. Тридцать тонн готовых отливок. Тонна — это мой вес. У вас там найдётся тридцать Кейланнов?
Скогны ошалело переглянулись. Гедимин видел, как широко раскрываются их глаза, и поднимаются дыбом вибриссы. «А у них, оказывается, и усы есть,» — мелькнуло в перегретом мозгу. «То, что торчит — вибриссы. А мягкое — волосяные усы. Как у „макак“…»
— Дом Пламени поистине огромен, — пробормотал Шесек. — А мы малы. Однако же — он не за месяц построится? Сколько дней есть, чтобы твою руду превратить в вещи?
— По нашему плану все крупные изделия должны быть готовы к месяцу Воды, — вмешался Айзек. — Тогда их нужно будет… поставить на их места.
Шесек свёл вместе руки и быстро зашевелил отогнутыми когтями. Скогны зашептались. Гедимин огляделся по сторонам — и увидел, что вокруг уже собрался весь лагерь, от патрульных-копейщиков до последнего нхельви. «Месяц Воды?» — сармат пытался про себя подсчитать дни, но местный календарь испарился из памяти. «Идёт за месяцем Воздуха. Сейчас месяц Мрака. А что между ними?»
— Мало дней, — признал помрачневший Шесек. — Но я не верю, что у огненных тварей их больше. Твои опоки ведь ещё не готовы? Мне сказали, они небольшие. И через них прогонят столько металла за такие короткие дни?
Гедимин угрюмо сощурился. Скогн не видел ни чертежей, ни расчётов, но попал точно в цель. «Месяц на одни только трубы, мать моя колба… А ведь там ещё гермоворота…»
— Меньше дней на перевозку — больше на литьё, — отозвался он. — Думаешь, мне охота возиться с камнем и костями, а потом стачивать тонны стружки? Местные технологии не позволяют сделать две одинаковые отливки. А их нужны десятки. Одинаковых. А не на палец тоньше или толще…
Что-то негромко стукнуло. Шесек положил ладонь сармату на колено и нахохлился, зарываясь в накидки. Гедимин ошалело мигнул.
— Если бы ваши звери из металла не дичали на Равнине… — Шесек тяжело вздохнул. — Они медленнее Кейланнов, но быстрее любой повозки.
На краю тесного круга шевельнулся Гварза.
— Доставка руды — полдела, — задумчиво сказал он. — Некоторые изделия очень тяжелы, и при этом их нельзя делить на части. И легче их не сделаешь…
Айзек, шумно вздохнув, шагнул вперёд.
— Надо бы всем сосредоточиться и подумать, — сдержанно проговорил он. — Слишком много всего. Масса, расстояние, регулярность доставки… и точность размеров. Мы говорим обо всём сразу. А ведь мы говорим о разных изделиях. Гедимин! В каком из них точность важнее всего? Где нельзя ошибиться ни на миллиметр?
«На миллиметр-то можно,» — подумал сармат. «На два-три — нежелатель… Так, заткнись! Айзек что-то придумал…»
— Поршневые машины, — быстро ответил он. — Цилиндры и тела поршней. Высокая точность и минимум доводки. Прочность, равномерность хода, иначе… Сам видел, как они умеют взрываться.
Передёрнуло всех, даже нхельви поджали хвосты и попятились в темноту. Шесек поднял взгляд на Гедимина.
— Поршневая машина? Та, что соединяет лёд с огнём? Насколько она тяжела?
Гедимин огляделся по сторонам в поисках объектов сравнения.
— Сфалт весит, как две таких, — он приподнял оружие с плеча. — А я без него — как восемь. Бочка с водой ненамного легче.
— Бочка с водой? — взгляд Шесека прояснился. — Кейланны швыряют их, играя…
— Таких машин нужно четырнадцать, — быстро добавил Гедимин. — А это уже другой вес. В принципе, если меня равномерно обвешать…
Айзек хлопнул в ладоши.
— Гедимин! У тебя хребет с трещиной ещё с Ураниума. Решил его добить?
— Может, мои печи слабы для четырнадцати, — заговорил Шесек, медленно расправляя плечи и вибриссы. — Но с одной точно справятся. Не знаю насчёт тридцати Кейланнов, но один или двое найдутся. Погоди прикармливать огненных тварей. Вещи Куэннов надо делать в литейнях Куэннов.
— Давайте, — быстро вмешался Айзек, кладя ладонь Гедимину на плечо. — Пусть будет контрольная плавка. Металл для двух машин… Гедимин, ты быстро его подготовишь?
— Хоть сегодня, — отозвался сармат. — Если Шесек найдёт Кейланна…
— Если это не священный металл, то я… — двинулся вперёд Хассинельг, до сих пор не издавший ни звука. Второй страж тут же вскинул посох.
— Разве Руниен позволял тебе прыгать через всю Равнину⁈ Да ещё и с грузом…
— Хочешь отправить мастера Шесека обратно пешком? — огрызнулся Хассинельг.
Гедимин машинально попытался подсчитать грузоподъёмность стража, но осёкся всё на тех же гермоворотах — их и десять Хассинельгов не дотащили бы.
— Кейланн прилетит, как только остынет ветер, — сказал Шесек. — Через день от этого, если боги будут благосклонны. Давно ты не заходил в литейни, мастер Дим-мин. Будем тебя ждать.