Кто-то осторожно постучал когтем по наплечнику Гедимина.
— Я тут подумал, — прошептал Вепуат ему в наушник. — Мальгес грузов не возит. Но он ведь только проводник, да? К нему можно привязать любое существо. Одной рукой взяться за поводья, другой — за его шип… Он никого не раскладывает на кванты. Он только дорогу показывает. Если, допустим, взять навьюченного сааг-туула… Он тонн десять возьмёт?
— Сааг-туул? — Гедимин на секунду задумался. — Он и пятнадцать может… Heta! Откуда у тебя сааг-туул?
Вепуат виновато ухмыльнулся и развёл руками.
— Я так, теоретически… Ну, на волокуше тоже можно. Две тонны груза, пятнадцать рейсов…
Рядом шумно вздохнул Шесек.
— Пятнадцать раз поднять Мальгеса… Да лучше уж говорить с Кейланнами!
— А я о чём? — Гедимин едва удержался от фырканья. «И, главное, уже который раз одно и то же. Сначала объяснял Руниену, потом Шесеку, теперь — его сородичам… и ему по второму кругу…»
— Решайте, — Шесек вскинул руки и обвёл старейшин широким жестом — у него, похоже, тоже заканчивалось терпение. — Или мы как-то всё это привозим и сюда, и отсюда. Или дом Пламени доверят строить огненным тварям. Они таскают металл через огонь. За считанные мгновения. Безо всяких Кейланнов, прилипни они к гнёздам…
Наступившую тишину прервал пронзительный писк со всех сторон. Молчал только Шесек. Он нахохлился, прижал уши к голове и отвернулся к печам.
— Эй! — Гедимин, щурясь от звона в черепе, повысил голос. — Можно договориться с Сэта. Если они откроют свой портал здесь, в литейне…
— Огненные твари — в Сердце Пламени⁈ — Скогны недобро оскалились. В другое время Гедимин ухмыльнулся бы при виде взъерошенных карликов и ощеренных мелкозубых пастей, но тут ему стало не по себе.
— Пустить нергонов, убийц, предателей в священный город…
— Они не… — заикнулся было сармат, но в него вцепились с двух сторон. Шипение Айзека не предвещало ничего хорошего, как и испуганный взгляд Вепуата.
— Хм, — Гварза оторвался от изучения стены. — С чего ты взял, что сами Сэта сюда пойдут? Я бы не пошёл.
Гедимин мигнул. Ответить было нечего. «Верно. И я бы не пошёл,» — думал он, глядя в сверкающие глаза Скогнов. «Если только мне здесь над ними стоять. И следить, чтобы никто не подходил на десяток метров. И то — никаких гарантий.»
— Огненные твари…
— Хватит болтать об огненных тварях! — вскинулся самый округлый из Скогнов. — Вернёмся к делу. Кто из стражей умеет говорить с Кейланнами?
Вокруг зафыркали.
— Скажи иначе, — отозвался другой. — Кто из стражей будет говорить с Кейланнами? Кто из них не скалится на все эти дела? Будто сами не знаете…
— «Все эти дела» одобрены Хранящим Сердцем, — вмешался третий. — Если она скажет, стражи не решатся спорить.
Фырканье стало громче.
— Значит, один сааг-туул поднимет пятнадцать тонн, — пробормотал Вепуат, разглядывая свою ладонь и разгибая согнутые пальцы. — До окраины города он дойдёт, а дальше надо будет подогнать волокуши. Всего семь волокуш, ничего невероятного — я такие вереницы тут видел. И, считай, полгруза перекинуто. А если взять сразу двух сааг-туулов…
Гедимин раздражённо вздохнул.
— А если взять один «Кенворт», то и волокуши не нужны, — буркнул он, с тоской оглядываясь на дверь. — Что ты несёшь, какие сааг-туулы⁈
Вепуат с виноватой ухмылкой развёл руками.
— Так, мысли вслух.
Кто-то легонько пощёлкал когтем по колену Гедимина. Сармат, мигнув, опустил взгляд и увидел Шесека. Литейщик незаметно выбрался из шумной толпы старейшин и встал рядом с сарматами. Вид у него был удручённый.
— Кенворт — зверь из вашего мира? Должно быть, он очень силён…
— Это машина, — вздохнул Вепуат. — Со зверем было бы проще.
Шесек шевельнул вибриссами.
— Говорят, у Куэннов было много движущихся штук. Для дороги любой длины и кривизны. Но нам они ничего не оставили. Будет очень досадно, если дом Пламени будут строить Сэта. Если уж Айсиек видит, что они работают плохо…
Гедимин хмыкнул.
— Айзек вообще внимательный, — немного обиделся он. — И хорошее с плохим не путает. Всем будет досадно. А Сэта — ещё и очень тяжело. Я видел, как они смотрели на макеты…
— Да что им знать о Куэннских машинах… — Шесек щёлкнул когтями и оглянулся на дальнюю стену. — Совсем меня сбили с толку. Мы собрали для тебя тхелен, а я забыл отдать.
Он двинулся было к прикрытому проёму, но остановился перед шумящей толпой — переговоры старейшин, Айзека и Гварзы ещё не закончились. Гедимин, быстро наклонившись, придержал его за одежду.
— Тхелен пусть лежит тут, — сказал он. — Он будет нужен для деталей. И вот их будут отливать здесь. Никакие Сэта с этим металлом не справятся.
Шесек, вздрогнув всем телом, широко ухмыльнулся и поднял уши торчком.
— Это твоё слово, мастер Дим-мин?
Гедимин кивнул.
— Там, где нужна большая точность, твои печи ничем не заменишь. Поршневые машины, отсекатели, твэлы… — он досадливо сощурился на резные «колонны». — Всё упирается в перевозки.
Шесек оглянулся на старейшин и выразительно фыркнул.
— Тут будет ещё много шума, но пользы не добьются. Я бы сказал — пора грузить руду в печи. Пока ты здесь, посмотришь, всё ли верно. И засыпешь рална-камень — нам ты его не отдал.
…На холм четверо сарматов поднимались в угрюмом молчании.
— Тридцать тонн металла… — еле слышно пробормотал Айзек, оглядываясь на Равнину. Вепуат дёрнул плечом, и перья с сухим треском легли на броню.
— Да дело даже не в металле, — Гедимин досадливо сощурился. — Надо в целом решать что-то с перевозками. За какое сырьё ни схватись — его не на чем везти. Чем думал Маккензи, когда давал на стройку два года⁈
Айзек тяжело вздохнул.
— Иди к реактору, Гедимин. Посиди в тишине. Вепуат, что ты там говорил про сааг-туулов?
— Теоретические рассуждения, — отозвался разведчик, разводя руками. Айзек смерил его подозрительным взглядом и нехотя кивнул.
— Хотя бы предупреди, когда теория перейдёт в практику! Пойдём, Кенен, подумаем вместе. Если, и правда, попробовать сдвинуть сроки…
Гедимин оглянулся на лагерь аборигенов. Плоские тягловые звери попрятались за повозками, но и оттуда был слышен хруст перемалываемой органики. «По две тонны на волокушу, четырнадцать-пятнадцать повозок туда и обратно… Если сейчас отправить — через полгода вернутся?»
…Красное пламя дрогнуло в последний раз и опало, оставив россыпь мелких искр и густой дым. Вепуат выставил на его пути защитное поле, и недогоревшая органика, повисев под потолком, втянулась в вентиляционный лючок.
— Удобные всё-таки у Сэта порталы, — вздохнул разведчик, поворачиваясь к Гедимину. Тот разглядывал ровные ряды новых отливок, только что перекинутых через «огненные ворота», и досадливо щурился. Что ряды, что сами отливки, — ровными они были разве что по местным меркам.
— Что, совсем плохо? — спросил Вепуат, проследив за его взглядом. Гедимин поморщился.
— Что-то одно. Или качество, или логистика. Для этих штук точность не так важна. Но как дойдёт до трубопроводов…
Вепуат сочувственно хмыкнул.
— Ут’таркех делает всё возможное, — он подобрал «короб», перевязанный «асбестовым» шнурком, и провёл пальцем по гладкому металлу. — Я бы не отличил от земного производства. И скорость нарастили — вон, уже по двадцать штук в день… Пойдёшь сегодня к ним?
Гедимин кивнул.
— Надо. Без контроля всё быстро разладится. Да и… — он покосился на плотно закрытую дверь склада. — Вроде как есть ещё одна бригада литейщиков. И тоже хочет работать. Это к слову о скорости. Займу их вентилями, крепежом и рычагами. И гермоворота. Надо бы и о них подумать. Седна с ними, пусть будут сварные…
…Светящиеся «трещины» ветвились под ногами. Дорогу они указывали чётко, но на изрезанной ими равнине Гедимину было неспокойно. Слежавшийся пепел и без них-то не выглядел надёжной поверхностью…
«Как там звали того литейщика?» — сармат задумчиво сощурился. «Таст… тасот… Тайсутту? У карликов имена на „у“ — у самок. А у Сэта… Кажется, у них я вообще самок не видел. Или не отличал. Ладно, лишь бы не полный дурак. Печь доработаем, новые опоки привезём…»
…Прерывистый гул Гедимин услышал ещё из-за поворота. Коридор вильнул, и сармат остановился перед закрывающимися воротами. Каменная створка, отделяющая литейни и кузницы от сквозной «улицы» Шакхи, медленно, мелкими рывками, двигалась к пазу.
— Эй! — крикнул Гедимин, хватаясь за «арктус». Пузырь защитного поля встал между створкой и каменным «косяком». Гул оборвался.
— Стой… — Сэта в пластинчатой броне, высунувшийся наружу, оторопело посмотрел на чужака. — Жрец Пламени?.. Открыть ворота!
Из проёма донеслось сердитое шипение и щелчки «переключаемого» механизма. Створка медленно, рывками двинулась в обратную сторону.
— Никто не сказал ждать тебя, — охранник посторонился, пропуская Гедимина в «заводской корпус». — Мастер Ут’таркех сегодня работает допоздна. Он, конечно, не оставит тебя у закрытых дверей, но лучше бы ты предупредил…
Гедимин виновато сощурился.
— Пусть работает, — буркнул он, оглядываясь на сдвижной «механизм» и четверых Сэта у тросов и рычагов. — Не хочу мешать. Говорят, литейщик Тайсутту тоже хочет работать для стройки. Где его искать?
Сэта быстро оглянулся на сородичей. Вдоль его шеи проступила цепочка красных пятен.
— Мастер Тайсутту?.. Жрец Пламени, я ничего об этом не знаю. Ухшш! Отведите Равного Куэннам в литейню Ут’таркеха! Пусть он откроет двери!
Гуманоидный силуэт охранника взорвался изнутри багровыми вспышками, вздулся красным огненным шаром и исчез. Гедимин растерянно мигнул. Ещё две вспышки сверкнули за спиной — из четверых Сэта у рычагов остались двое. Один, почтительно сложив руки, двинулся к Гедимину.
— Я покажу дорогу, жрец Пламени. Ут’таркех уже знает, что ты пришёл, двери будут открыты.
«Чего они так вскинулись?» — думал Гедимин, вслед за проводником проходя по коротким кривым коридорам. Обычно его водили другой дорогой, но и эта была недлинной — три поворота, и пещера вывернула к знакомой двери. Из открытого проёма тянуло жаром — Сэта только что разлили металл по опокам, ковши ещё дымились.