«Реактор… Реактор!» — Гедимин вздрогнул всем телом и развернулся к выходу. «Айзек наверху. Все наверху. Кто у реактора⁈»
…На шум отодвигаемой крышки обернулись двое «операторов». У пульта сидел Альгот, рядом, на свёрнутом матрасе, — Ярне.
— Если будет помёт, накройте полем, — выпалил химик, глядя на Гедимина. — Никуда не растаскивать! Таких волокон на всей Равнине…
Гедимин фыркнул. Обсуждать помёт ему совсем не хотелось.
— Кыш, — бросил он, заталкивая матрас под пульт и тяжело опускаясь в кресло. Тёплое щупальце просочилось под шлем и коснулось виска. Гедимин выразительно пожал плечами.
— Полный лагерь кочевников. Смотри за ними. Сунутся — бей на поражение.
…Айзек спустился в бункер через сорок минут.
— Забился в нору? — он смерил Гедимина хмурым взглядом и криво ухмыльнулся. — Вставай, моя очередь. Ещё три часа можешь не заходить.
— Что с кочевниками? — спросил Гедимин, неохотно выбираясь из-за монитора. Оставлять реактор на Айзека не хотелось — слишком легко тот покидал пост.
— Под куполом и на мушке, — Айзек снова ухмыльнулся; ничего весёлого в его гримасе не было. — Иди-иди. Зайди к Вепуату. Дай ему пару уроков физики.
— Физики? — Гедимин мигнул.
— Ну да, — Айзек поморщился. — Про массу, ускорение и тому подобное… Идиот пернатый! Лезть под хвост сааг-туула⁈ Если бы не симбионты, минуты бы не прожил!
Гедимин вспомнил торчащие обломки рёбер и странно сплющенную грудную клетку, и его передёрнуло.
— Физика не поможет, — пробормотал он, угрюмо щурясь. — Он думал — не нападут. Это не про физику. Это про традиции.
…Вепуат повернул голову, и угол его рта дёрнулся. Ухмылки не получилось, даже кривой, но дышал он уже легче, и раскалённая кожа слегка остыла.
— Освободился? У тебя ещё пара часов, наверное… — он попытался поднять руку с приборами, но Бронн-«санитар» вовремя перехватил её и придавил к полу, для верности усевшись на предплечье. Вепуат виновато хмыкнул.
— Три часа, — поправил его Гедимин, глядя на оголённую грудь. Ссадины затянулись, но какие-то процессы внутри, под кожей, ещё шли, заставляя сармата болезненно щуриться. Бронн с негромким писком снова накрыл его мокрой тканью с налипшими шкурками ягод.
— Значит, успеешь, — Вепуат снова дёрнул ртом. — Ардан… он где-то на холме. Дверь открой, он сам подтянется. Занятия… позови всех. Хотя бы на пару часов. А?
Он умоляюще смотрел Гедимину в глаза. Тот растерянно мигнул.
— Занятия? Тут всем не до них. Кочевники…
Вепуат фыркнул.
— Чтобы тоготцы из-за каких-то кочевников пропустили занятия⁈ Все прибегут. Только открой дверь. Сигнал им…
Он, забывшись, дёрнул придавленной рукой, и Бронн, до сих пор на ней сидящий, укоризненно заверещал. Гедимин запоздало ткнул когтем в висок, поднимая экранирующую пластину.
— … и спать!
— Поспишь, когда так чешется, — отозвался Вепуат и перевёл взгляд на Гедимина. — Горючая смесь в нише, остальное — где обычно. Полтора часа, а? Одному Ардану будет трудно…
…Гедимин распахнул дверь и встал в проёме. Длинная световая полоса, разделённая надвое чёрным силуэтом, и правда, была сигналом — тут же с окраины донёсся возбуждённый писк, а справа, со стороны лагеря, — потрясённый выдох и приглушённое ругательство. Ардан вынырнул из темноты, заглянул Гедимину в лицо и растерянно мигнул.
— Занятия, — буркнул тот. — Вепуат просил. Справишься со Скогнами? Сэта — мои.
— Ага… — пробормотал филк, оборачиваясь к шестерым Скогнам — они уже добрались до ангара, и Гедимин посторонился, пропуская их в «шлюз». — А Вепуат… он так надолго?
Сармат пожал плечами.
— Регенерирует быстро. Может, завтра выйдет.
…Скогны будто только и ждали, когда их позовут на занятия. Из приоткрытой «шлюзовой камеры» Гедимин слышал их деловитые переговоры с Арданом — что-то о форме рога и числе витков, и ни слова о кочевниках. Сармат, беззвучно хмыкнув, выдавил на поддон полосу маслянистой тёмной смеси. «Измельчено старательно, но грубо. Крупные фракции. Между камнями перетирал, что ли?»
Огонь зажёгся с одной искры. В следующую секунду красное бездымное пламя поднялось до потолка, и Гедимин отступил, спасая броню от оплавления.
— Вепуат ранен. Я за него. Если кто хочет учиться…
— Да не погаснет юное Пламя, — донеслось из костра. Первым гуманоидную форму принял главный жрец. Руки он держал на отлёте. С них свисали сложенные в несколько раз тросы, жёлтые и серебристые.
— Аса’ан прислал вещи, нужные Пламени, — он слегка наклонил голову и покосился на проходящих сквозь портал сородичей. — Осмотри их…
— Мастер Хетпу ранен? — перебил его другой Сэта. Гуманоидом он стал наполовину — за спиной, как крылья, развернулись языки огня.
— Джагулы, — буркнул Гедимин. — Жив… Быстро вы нашли тросы.
Он перевесил мотки себе на руку и быстро прощупал их, пробуя на растяжение. «Сечение, конечно, подходит очень условно. И плетение… Видимо, это старые запасы. По алгоритму делать ещё не начинали.»
— Это тросы Аса’ана, — пояснил жрец, пристально глядя на Гедимина; вдоль его шеи загорались одно за другим красные пятна. — Твои тросы непривычно толстые и по-другому сплетены. Но их сделают. За камнем уже послали. Значит, на дом Пламени напали Джагулы? Что с ними стало?
Гедимин досадливо поморщился.
— Сбежали. В основном. Рядом с Аса’аном не появлялись?
— Нет, — цепочка пятен на шее жреца превратилась в непрерывную полосу. — Ни Кьюссов, ни их Джагулов не видно с того дня, как упали стены. Напали их Джагулы? С шерстью, крашенной в жёлтый?
Гедимин качнул головой. «Так это искусственная окраска… и, как я и думал, метка. Будем знать.»
— Чёрные. Все мертвецы — без краски. Два сааг-туула… и, кажется, был ещё третий. Ладно, идём. Скогны уже работают, — он криво ухмыльнулся и двинулся к цеху, на ходу складывая мотки тросов. «Надо же. Прислали. И собираются делать новые. Я думал, вежливо отболтаются…»
— Странно видеть чёрных Джагулов здесь в холодные дни, — услышал он тихий голос жреца. Остальные Сэта возились с заслонкой, плавильным конусом и шихтой. Жрецу было не до работы — он сверлил Гедимина въедливым взглядом, и красные полосы на его шее и руках часто пульсировали.
— Сейчас они бродят от Сфена Жизни до Сфена Огня, — продолжал Сэта. — Не уходят далеко от тепла и пищи. Жёлтые ещё могли бы, но чёрные…
Гедимин поморщился.
— Они гнали жёлтых… одно мелкое племя, Хеллуг, — нехотя сказал он. — Хотели перебить их. Не знаю, чего их к нам понесло. Теперь сидят на холме, и не избавишься.
— Джагулы на вашем холме⁈ — все Сэта развернулись к нему, и их гривы ярко вспыхнули. — Джагулы-изгои⁈ Гоните их вон!
— Поздно, — буркнул Гедимин. «Вот и Сэта знают, что нужно делать. А они — местные. Я бы их послушал. Не знаю, почему Айзек и Гварза…»
— Разберёмся, — вслух сказал он. — Шихту засыпали? Что будете делать, выбрали? Или показать что-нибудь? Если не нужно, я отойду. Дела.
— Будь осторожен с кочевниками, — послышалось ему вслед. — Не давай караульным спать!
…Связь с Шакхой установилась мгновенно. Через десяток секунд Гедимин уже принимал груз — очередной короб лючка, обёрнутый тонким тросом. Тросы были одни и те же — не зря сармат каждый раз их возвращал. Теперь он высчитывал, когда они истреплются и перетрутся.
— Стой, — задержал он посыльного, когда тот в последний раз отступил в костёр. — Там, у вас, Джагулы не появлялись? Чёрные, на двух или трёх зверях, и одно племя — на подранке.
— Видели, — донеслось через несколько секунд из костра. — Далеко, но по тревоге поднялись. Один зверь бежал. Потом — ещё две пары. Ты видел их, жрец Пламени? Куда они шли?
— Сюда, — отозвался Гедимин, болезненно морщась. «Так преследователей было даже не трое, а четверо… И все — за одним сааг-туулом. Что же там у них было?»
— Если нужны воины, Шакха их пришлёт, — из костра высунулась огромная горящая морда. — Позвать молнию Шакхи? Сказать вождям?
— Пока не надо, — отказался Гедимин. — Но если те четверо пробегут обратно… Встретьте их. Только чтобы Шакха не пострадала. Вепуат… мастер Хетпу… ранен.
Костёр зашипел и взвился до потолка, ударив в лицо жаром.
— Они не уйдут живыми, — мрачно пообещал кто-то на той стороне. — Я слышал, мастер Хетпу был к ним милосерден. Слишком добросердечен мастер Хетпу…
Ещё секунда — и костёр погас. Остатки прогоревшей смеси рассыпались мелким пеплом, клуб дыма всосало в вытяжку. Гедимин, угрюмо щурясь, повернулся к штабелям отливок. «Даже из Аса’ана видят, какой ерундой мы занимаемся. А Вепуату даже ранение мозги не вправило. Надеюсь, кочевники на базе не успеют никому навредить. Бронны жалеть их не будут.»
… — Аса’ан? — Кут’тайри протянул руку к тросам. Гедимин пристроил их в углу, сложив и аккуратно обвязав, чтобы поменьше спутывались. Общаться с обитателем склада он не хотел, но тот уже выбрался из гамака и с интересом рассматривал новые «единицы хранения».
— Пламя берёт себе металл Шакхи и нити Аса’ана, — задумчиво проговорил он. — Что ж, разумный выбор… Я слышал слова, сказанные у печей. Мой огонь сейчас слаб, но я ещё могу отпугнуть кочевников…
Гедимин отмахнулся.
— Смотри за складом. Тут важные вещи… для дома Пламени.
— Без твоего слова ни одна рука их не коснётся, — Кут’тайри склонил голову и сцепил когти в замок. — Коснётся лишь пепел.
…Хранитель реактора «держал» Гедимина за руку — волокнистые щупальца оплели её от локтя до запястья и периодически выползали на пальцы. Они постоянно дёргались, то теплея, то остывая, — сармату было неспокойно, и реактору, видимо, тоже.
— Собирались сбрасывать энергию, — прошептал Гедимин, глядя в светящийся монитор. — Самое время. Не видишь их?
Горячее волокно легло на левое плечо и соскользнуло на спину.
— Готовятся?.. Пойду посмотрю.
Стоило высунуться наружу, из респиратора вырвался клуб пара — фильтры давно работали без замены и уже не справлялись. Гедимин, досадливо щурясь, огляделся по сторонам. Световое пятно желтело напротив душевой. В нём стояли шестеро филков и сармат в чёрной броне. Гедимин видел, как он держит ручной излучатель и что-то объясняет, но защитный купол не пропускал звуки.