— Какие-то… снегоросли, — негромко хмыкнул Вепуат. Он уже стоял над сугробом, разглядывая странных тварей. Гедимин попытался развернуть оборванный «хвост» и оторвал ещё кусок — распрямить так и не удалось.
— Держи, — буркнул он, сунув «снегоросль» Вепуату. — Некогда мне.
«Червяков» в снегу было много — Гедимин, расчищая метровый ствол дерева-валуна, то и дело натыкался на приросшие к коре спирали. За кору они держались крепко — и, похоже, понемногу её проедали. Сармат, смахнув лишний снег, примерился и включил сфалт. Вверх ударил паровой гейзер, сугроб исчез, обнажив ещё десяток подходящих стволов. Обрубок, уже отделённый от массива, сармат разрезал надвое и толкнул половины к Вепуату. Разведчик не обратил на них внимания. Он склонился над «червяком», приросшим к мелкому «дереву», и высматривал что-то на экране сканера. Гедимин, сдержанно хмыкнув, снова взялся за плазморез. «По четыре дерева с каждой стороны ручья — и на базу. Остальное пусть растёт.»
Перетаскивать стволы было неудобно — что целиком, что обрезками. Гедимин складывал их с двух сторон от сааг-туула, распределяя вес. Кочевники молча бродили по хребту зверя, высматривая что-то в темноте. Вепуат копался в снегу.
— Так ты меня прикрываешь? — хмыкнул Гедимин, проходя мимо него в четвёртый раз. Сармат вскинулся, махнул фонарём куда-то вдаль и недовольно сощурился.
— Я слежу. Всё тихо. Тут только мы и эти… снегоросли. Никогда раньше их не видел, но — надо бы проверить споры. Или они выпадают именно со снегом, или… пробы коры пересмотреть бы…
Гедимин поморщился.
— Ты за этим сюда приехал?
Вепуат досадливо дёрнул плечом и отодвинулся в сторону. На экране появились базы ДНК, и Гедимин, оставив сармата в покое, пошёл к вырубке. «Лучше бы взял с собой Эгнация.»
Опомнился Вепуат нескоро. Возвращаясь в очередной раз к зарослям, Гедимин услышал сдавленный возглас и шум падающего тела. В ярком световом пятне посреди разворошенного сугроба возился сармат, пытаясь и встать, и поднять обрубок ствола.
— Перевесило? — хмыкнул Гедимин, хватаясь за дерево с другой стороны.
— Поскользнулся, — отозвался Вепуат, стряхивая с перьев снег. — Ты иди, я донесу. Что ж не сказал, что надо помочь⁈
— Проснулся? — Гедимин невесело ухмыльнулся. — Чем тут топтаться, иди грузи на зверя. Или защитным полем, или кочевников привлеки. А с вырубки я перетаскаю.
…Сааг-туул, нагруженный древесиной, с земли поднимался неохотно — впрочем, так же, как и без лишнего груза, никакой разницы Гедимин не заметил. Так же неторопливо он брёл по ущельям, утаптывая снег, — его старую колею сарматы нашли, не приглядываясь. Гедимин водил по сторонам сигма-лучом, высматривая новые заросли, но выходило, что вблизи лагеря ничего существенного нет. На дерево-столб он покосился, но решил не возиться с полуметровым слоем плотной древесины — на субстрат её изводить было жалко, добывать — долго и тяжело.
— Это? Волосяник, — равнодушно пробормотал за спиной кочевник. — Разотри с жиром, будет краска.
— А! То-то я смотрю — цвет знакомый, — Вепуат радостно усмехнулся. Кажется, он под шумок набрал полный карман «снегорослей» — Гедимин видел, как он сковыривает что-то со срубленных стволов. «Краска?» — сармат беззвучно хмыкнул. «Значит, и от этой ерунды есть польза. Хотя — не видел я, чтобы Альгот собирал червяков. Да и на холме их не видел.»
— На холме? Нет, ветер сдувает, — отозвался, будто на его мысли, кочевник. — Иди вниз, ищи деревья. Хорошую краску не сделаешь. Нет камня, нет смолы, и жир не тот. Много, но жидкий.
— Ну, всё равно, — Вепуат спрятал «червяка» в карман и чуть наклонил голову набок. — Эй! Это ты тренировал эшку-тэй в Сфене Огня? Твоя самка у меня?
«Он их ещё и узнаёт⁈» — Гедимин изумлённо мигнул и даже повернулся к Джагулу — но кочевник, особенно с лицом, закрытым тряпкой, не отличался от всех остальных. «Вот же у сармата память…»
— Это так, — отозвался Джагул, огрев «транспорт» трещоткой по загривку — зверь успел убрести куда-то в сторону. — У тебя хорошие звери. Они спят?
— Все четверо, — кивнул Вепуат. — И я, кажется, видел твоих. Как они?
— Спят, — без особой радости ответил Джагул. — Живы. Мало эшку осталось.
— Так и не наловили новых? — удивился Вепуат. — Времени ведь много прошло…
— Хеллуг умирают, — отозвался Джагул, глядя на колею под лапами зверя. — Если умрут — зачем эшку? Кто есть — все прокляты.
…Гедимин отключил защитное поле. Стволы с грохотом посыпались на землю. Вдоль боков сааг-туула открылись и тут же захлопнулись глаза. Внизу, в освещённых коридорах, засуетились. Гедимин, не дожидаясь, пока за деревом кто-то явится, жестом велел Джагулам разворачивать зверя. Не успев залечь, он реагировал быстрее — видимо, в движении кровь разогревалась, и животное становилось бодрее. Сармат, покачиваясь на его загривке, смотрел, как приближается дальнее ущелье. «Когда он ускоряется, трясёт сильнее… и, похоже, одна сторона отстаёт. Задние лапы… из-за недавних ранений? Да, возможно…»
… — Ну чего? Хорошее же дерево. Большое.
Гедимин молча махнул рукой, указывая вперёд. Два дерева-столба остались позади. Со стеклянно блестящей корой они напоминали сармату сломанную арку из литого рилкара.
— М-да, жизнью Сфен Земли не кишит, — вздохнул Вепуат, оглядываясь по сторонам. Зверь передвигался на удивление тихо для такой громадины — и всё равно его шум заглушал все шорохи, потрескивания и скрипы местной то ли флоры, то ли фауны. Кто-то из неё даже подал голос, и Гедимину померещилась длинная светящаяся тень за холмом — но это мог быть и пролётный Экеста.
— Понятно, почему сааг-туулы тут не пасутся… — Вепуат снова вздохнул и повернулся к молчаливым кочевникам. — А где сейчас много живого? Деревьев, животных? В Сфене Жизни? Далеко тут граница?
Оба Джагула вздрогнули и посмотрели на него исподлобья.
— Тебе для чего?
— Тут мало деревьев. Долго искать их. А так — нагрузились бы за один заход, — Вепуат неловко ухмыльнулся. Джагулы молча смотрели на него, прижав под шапками уши.
— Там что-то есть, — буркнул Гедимин, посветив фонарём в узкое ущелье. — Не лазь по Сфенам. Нас не за этим послали.
Джагул с гортанным воплем замахал на зверя трещоткой. Гедимину послышался сдвоенный облегчённый вздох, и он беззвучно хмыкнул. «В другой раз. Сейчас — поехали по делу, не отвлекаемся.»
…Вытянутые пузыри защитного поля сократились, утаскивая за собой груз. Тяжёлые разрезанные стволы взлетели на пять метров вверх и повисли по бокам зверя. Сааг-туул со свистом стравил воздух и качнул хвостом.
— Ему тяжело? — спросил Гедимин, поднимаясь по бугристой броне. Он уже приспособился находить опору, не повисая на когтях, но зверь всё равно на него косился — лишнюю тонну на броне трудно было не заметить. «Девять стволов. Два — мелкие, но всё равно… Не перегрузим его?» — сармат высматривал признаки недовольства, но животное в принципе было недовольно поездкой — что с девятью стволами по бокам, что с пустыми «мешками».
Под громкий треск колотушек зверь, сердито громыхнув панцирем, попятился к выходу из ущелья. Здесь развернуться было негде, разве что взобраться на холм — и животное пятилось, размахивая хвостом, будто расчищало дорогу. Вепуат радостно хмыкнул.
— Я думал, оно наверх полезет. Задом ведь неудобно…
— Большой груз, — отозвался «погонщик», перехватывая колотушку за «трескучий» конец. — Спине тяжело.
— Значит, это для него — уже много? — Гедимин едва заметно сощурился. «А ведь это даже не десять тонн… И качает его сильнее. Лапы отстают… Может, когда там всё зарастёт, он сможет поднять больше?»
— Хеллуг внутри. Вы наверху. Много деревьев, — «пересчитал» Джагул, только что не загибая пальцы. — Много всего.
— В следующий раз надо будет Хеллуг оставить в лагере, — вслух подумал Вепуат. — И немного разгрузить кое-чей скафандр. Тогда дело пойдёт быстрее.
…Цепочка огненных вершин на горизонте почти угасла. Гедимин сперва списал это на близкий рассвет, потом вспомнил, что давно не видел ярких вспышек за холмом, — возможно, с самого начала месяца. Луч сигма-сканера, не дотянувшись до вершин, утонул в ряби, и сармат сменил настройки дальности — всё равно долина не «простреливалась» более чем на километр. «Это столб. Это живой холм. Они заглублённые, выкапывать убьёшься. Мелкой поросли нет…»
— Око Пламени? — хрипло спросили из-за плеча. Над сарматом, сидящим на броне, стоял Джагул. На тряпке, прикрывающей его лицо, виднелись красные завитки и что-то вроде языков пламени. «И тут у них цацки?» — вяло удивился Гедимин, прежде чем уткнуться в сканер.
— Вроде того… Отсюда — налево, — скомандовал он, увидев на краю поля сканирования знакомые очертания. «Ещё три ствола — и хватит.»
— Что оно видит? — не отставал Джагул. Его напарник в одиночку развернул сааг-туула. В этот раз вышло неожиданно легко — видно, зверь понял, что от него не отвяжутся.
— Здесь — почти ничего, — Гедимин досадливо поморщился и выключил прибор. — На нормальных планетах очень помогало. Смотри, чтобы зверь не ложился, — он опять расслабится.
Джагул двинулся к голове животного, но Гедимин заметил взгляд, «зацепившийся» за запястье сармата. «Око Пламени. Местная терминология, чтоб её… Как они вообще связали излучение сканера с излучением реактора?»
…Приплюснутый защитный купол мелко задрожал и замигал, пытаясь раствориться. Гедимин успел досчитать до шестидесяти, прежде чем дрожь прекратилась, а защитное поле помутнело. Из осторожно приоткрытых газоотводов ударил пар. Альгот быстро сунул в струю отобранный у Айзека анализатор и вскинул руку в жесте превосходства. Айзек, одобрительно хмыкнув, изъял у него прибор и прикрепил на запястье. Внутри «установки», собранной из защитных полей, что-то шкворчало и потрескивало. Гедимин обошёл её по кругу, глядя на широкое поле оттаявшего гравия.
— Пусть остывает. Часа через два можешь выгружать, — сказал он Альготу. — Вторую запускаем?
Перегонные «установки» цепочкой протянулись по холму. Всего их было четыре — на этом настоял химик, недоверчиво косящийся на защитное поле. Снег вокруг них расчистили, но гравий оттаять ещё не успел — три из четырёх пока ст