— Через день — сойдёт? — быстро спросил Вепуат. — Я напишу в Куттуш, чтобы тебя не трогали. А то нам неспокойно. Есть подозрения, что… что Сэта надоело жить между собой мирно.
Хассинельг изумлённо выдохнул. Клешня часто защёлкала, дёргаясь из стороны в сторону.
— Вот оно как… Что ж, буду смотреть. Я уже видел странности. Скажу ещё Руниену и Ауне.
…Гедимин задвинул заслонку. В «холодном» отсеке печи остались девять миниатюрных, с тончайшими стенками чашек. С формой сармат не изощрялся — выдувал круглые пузыри и отрезал верхушку.
— Очень красиво, — сказал Вепуат. — Остынет — покажу местным. Жаль всё-таки, что нельзя смешивать! Получились бы такие опаловые переливы… Видел искусственный опал?
Гедимин качнул головой. Краски он, конечно, смешал — как только спровадил Хассинельга и всех стеклодувов за дверь. До взрыва не дошло — вещества пошипели, выделили немного газа и превратились в бурую корку. Вепуат ковырнул её когтем и разочарованно вздохнул — «с химией не поспоришь…»
…Кут’тайри дёрнул ухом и нервно поправил накидку. Сегодня он не подходил близко к костру и норовил спрятаться за печь.
— Придётся нам самим отличать Шакху от Куттуша, — вздохнул Вепуат, глядя на каменные таблички с мелкими значками. На обратной стороне он старательно начертил «трилистник».
— На всякий случай напишу всем одно и то же, — пояснил он, оглянувшись на Гедимина. — Хассек, с его способностями, ещё и не дурак. И не упёртый баран. Нельзя, чтобы он пострадал.
…Последние искры погасли. Вепуат задумчиво смотрел на пепел. Кут’тайри незаметно выбрался из-за печи и закрыл за собой дверь склада. Гедимин не стал его останавливать.
— А он сильно обижен за вчерашнее, — тихо заметил Вепуат. — Может, думал перебраться в Куттуш?
— Кому нужен шпион и провокатор⁈ — Гедимин брезгливо поморщился. — Думал, он уймётся. А он опять за своё. Он и здесь-то не сильно…
— Heta! — Вепуат, укоризненно хмыкнув, хлопнул его по локтю. — Мало он тебе помогал?
— Мало информации он слил всем подряд? — отозвался Гедимин. Вепуат набрал воздуху, чтобы ответить — и замер, не издав ни звука. За стеной, где-то на западном краю плато, булькала и подвывала сирена.
…Вепуат успел поймать его за плечо и дёрнуть в сторону, иначе Гедимин точно налетел бы на аборигенов. Они бессмысленно столпились посреди коридора — кто-то жался к стенам, кто-то валялся на земле, пытаясь закопаться в гравий. От стены отделился, запоздало загородив посохом дорогу, Хассинельг. Палка в его руке мелко тряслась.
— Отойдите! — крикнул Кенен Гварза. Он стоял у входа в душевую, перед открытыми воротами, скрестив руки на груди.
— Все назад! Хассинельг, отгони их!
— Не в-выйдет, — отозвался страж, дёрнув хвостом. — Н-не услышат. Тут и мн-не-то…
— Ну и на кой стоять прямо под лучом⁈ — Гварза раздражённо фыркнул.
«Лучом?» — Гедимин мигнул. Он смотрел на душевую и не видел никаких лучей. Фонари у входа погасли. Дверь будто загородили изнутри чёрной плитой. «Всё здание будто в тени. Даже фонарь Гварзы…» — Гедимин, мысленно помянув спаривание «макак», схватился за дозиметр. Перед цифрами на табло ярко горел бессмысленный минус.
— Икси⁈
— Ага, Икси, — Гварза смерил его недобрым взглядом. За спиной шумно вздохнул Вепуат.
— Чего они… — начал сармат, но договорить не успел. Шорохи, шелест и поскрипывание из тёмного ангара вдруг сложились в осмысленные слова.
— Ты поссваал наасс, — в голосе, странно тянущем гласные, отчётливо слышалась укоризна. — Ты сскассаал приходиить. Тёплый исстоочник.
Гедимин изумлённо мигнул. Он сам не заметил, как, оттолкнув Гварзу, встал на пороге тёмного ангара. Внутри не было видно ничего, кроме белесых точек, собранных по шесть. Откуда-то капала вода, и журчали водостоки.
— Я ещё говорил предупреждать заранее, — буркнул сармат, недовольно щурясь. — А не пугать всю базу. Что вы сделали со Скогнами?
— Нишшегоо, — отозвался Икси — кто-то из тех, чьи глаза горели в темноте. — Тоолько сстраах. Ссами протиивилиссь.
— Сегодня — конец недели, их очередь купаться, — зачем-то сказал Гедимин. Страха он не чувствовал — только досаду. «Ну вот. Контакт состоялся. И, как всегда, всё наперекосяк.»
— Ссегоодня наашш день, — прошелестел Икси. — И ты наасс поссваал.
Вепуат тронул Гедимина за плечо. Его глаза горели, губы расплылись в ухмылке.
— Вышло! — прошептал он, показав сармату жест превосходства. — Даже я не верил!
— Угу, — буркнул Гедимин, вглядываясь в темноту. — Гварза… Я их, и правда, позвал. Скажи местным — пусть отойдут, не мешают им. Эй! Отключите свою пугалку.
Сам он ничего не заметил — только экран дозиметра мигнул из-под нарукавной пластины. Сбоку заверещали. Кто-то с силой воткнул в гравий посох.
— Вот же не сиделось им в Ук-куте… — услышал Гедимин сердитый шёпот Хассинельга. Стража больше не трясло — «пугалка» и впрямь выключилась.
— Предупреждать надо, — буркнул Гварза, показав Гедимину кулак, и отвернулся. Вепуат еле слышно хмыкнул.
— Сегодня день Мрака. Вот они и пришли. Пришли! Нет, ну надо же… Эй! Как вам вода?
— Хороошший исстоочник, — донеслось из ангара. — Сскашши им — мы сскооро уйдём.
Гедимин закрыл дверь и взглянул на дозиметр. «Нулевой фон… И ведь не спросишь, что они делают с приборами. Им-то откуда знать?»
— И что теперь — выделять третий банный день? — спросил Гварза. — По какому расписанию?
— Ну, день Мрака — их день, — Вепуат развёл руками. — Просто учитывать, что… ну, могут прийти. И не трогать их. Они же никого не ранили?
Гедимин покосился на плазмомёт за плечом Гварзы. Оружие было цело — в этот раз к нему никто не прикасался.
— Когда пригласишь на помывку богов — предупреди заранее, — бросил Гварза и пошёл к реакторному куполу. Гедимин угрюмо сощурился ему вслед. «Вот и зачем дёргать Айзека? Что он, Икси не видел?»
Айзек под куполом, естественно, не усидел. Не прошло и пары минут, как он выбрался в коридор, опередив даже Гварзу, и остановился у затемнённого ангара.
— Значит, это твои гости? — спросил он Гедимина и, не дожидаясь ответа, провёл когтем по двери. — Хорошей ночи! Рад, что всё решилось миром. Думаю, незачем нам тут стоять. Разве что помочь им с водоподъёмником.
— Там две полные цистерны, — отозвался Гедимин, прислушиваясь к шуму воды. — Город можно вымыть.
Айзек жестом показал, как опускаются височные пластины. Сармат мигнул, но подчинился.
— Мне интересно, с чего они так… повысили общительность, — Айзек покосился на ангар. — Она им, вообще-то, несвойственна.
Вепуат пожал плечами.
— Думаешь, у них нет любопытства? Гедимин! Может, показать им стекляшки?
— Они их видели, — буркнул сармат. — Не трогай их, дай помыться.
— Духи смерти в купальне… — Гварза покачал головой. — Думаю, здесь такого не видели. Завтра ждать десанта из столицы?
— Завтра тут будет как на Энцеладе, — отозвался Айзек. — Если кто и десантируется, то Элоси. Гедимин! Какие планы насчёт Элоси? Купать, дарить стекляшки, чесать за ухом?
Гедимин сердито сощурился.
— Мы тут вроде как налаживаем отношения с местными, не? — Вепуат крепко взял его за руку; его перья топорщились во все стороны, цепляясь за всё подряд, но сармат этого не замечал. — Таков был план? Икси и Элоси — уже не местные?
Айзек тяжело вздохнул.
— Хочется думать, что вы оба знаете, что делаете. Гедимин! Остаёшься следить за душевой. Во избежание. Кенен, Вепуат, — за мной.
…Вепуат вернулся через пару минут, недовольно пыхтя и безуспешно приглаживая перья, окинул взглядом длинную стену ангара и встал у двери.
— Ни молекулы не разобрать, — шёпотом пожаловался он, кивнув на рябящий экран сигма-сканера. — Что они там?
В ангаре шумела вода. Напор то прибавляли, то убавляли, то кто-то отряхивал жёсткие перья — или, может, хлопал крыльями и щёлкал пастью.
— Хассек? — Вепуат обернулся и приветливо хмыкнул. — Чего ты там? Подойди, если хочешь. Тут неопасно.
— Ну, если свет не гаснет… — страж, выставив перед собой посох, нехотя приблизился. Гедимин слышал, как сухо щёлкает его клешня, раскачиваясь под полами одежды. Посох не трясся, но существу явно было не по себе.
— А ты не говорил, что Икси любят купаться, — ухмыльнулся Вепуат. — Не знаешь, как они греют воду? Кейек ведь светится, и ярко. А они свет не любят…
Хассинельг неопределённо махнул посохом.
— Говорят, в Ук-куте всего довольно. И горячей воды, и холодной. И темноты, и света. Только всё это не годится для живых. А Икси, когда ходят среди живых… наверное, сами немного живые. Вот и им надо мыться.
— Ещё бы — с их-то работой! — Вепуат выразительно дёрнул плечами. — А вот скажи — они, когда раздирают тела, что-нибудь съедают? Их же не зря называют падальщиками.
Хассинельг уткнулся взглядом в гравий.
— Это… нехорошее такое название, — промямлил он, рассматривая наконечник посоха. — Лучше так не называть. Все говорят, что они не едят мертвечину. А сам я не присматривался.
Из-за двери послышалось громкое шипение. Страж, отрывисто зашипев в ответ, подался назад. Гедимин запоздало схватился за височные щитки, но разобрать ничего не успел — только Хассинельг бормотал что-то непонятное, выставив перед собой посох.
— Надо Руниену сказать, — буркнул он, воткнув наконечник в землю. — Или даже Кайшу.
Яркий свет ударил Гедимину в глаза. Фонарь у ворот, поясные светильники, «факелы» внутри ангара — всё «включилось» одновременно. По пальцам потянуло холодным сквозняком, тени вдоль зданий странно качнулись и замерли. Хассинельг, шумно выдохнув, с силой вогнал посох в гравий. Камешки и белый свет брызнули во все стороны.
— Ушли! — Вепуат щёлкнул когтем по экрану сканера. На нём снова было помещение душевой, не затянутое рябью. «Все шланги по местам,» — машинально отметил Гедимин. «Воду вылили не всю — две полцистерны в запасе.»
— Зови Скогнов, — сказал он Хассинельгу, открывая дверь. — Я тут запущу водоподъёмник. Он им не помешает.