Филк шумно выдохнул в респиратор и резко развернулся с трубой к «восточному» склону.
— Соседние… пространства! — он отнял прибор от глаза, встряхнул головой и снова заглянул в трубу. — Вот что, значит, у нас вокруг… Это что, вулкан?
— Вот поэтому время от времени и трясёт, — кивнул Вепуат. — Скажи «спасибо» Гедимину. Он придумал, как увидеть то, что там на самом деле.
— На самом деле? — повторил другой патрульный, уже второй раз пытаясь отобрать «телескоп». — Значит, и всяких там… действующих на мозг… тоже будет видно?
— Должно, — ответил Вепуат. — Но, если честно, мы не проверяли. Держи. Патрулируй. Потом отдашь сменщикам.
Гедимин беспокойно зашевелился. «Незнакомое устройство? Без испытаний?»
— Если хоть что-то пойдёт не так, — заговорил Вепуат, придерживая филка за плечо, — глаз заболит, увидишь не то, что-то нагреется, затрещит, остынет… В общем, при любых странностях — сразу влезаешь в полную защиту и несёшь это мне. Или Гедимину. Тут любую ерундовину надо проверять годами. А у нас времени нет. Будь начеку, ладно? И сменщикам скажи.
— Эту штуку надо показать Кенену, — решил второй патрульный, с подозрением глядя на Гедимина. — И командиру Айзеку.
Сармат следил за филками, пока они не свернули за лабораторию. Ничего странного не увидел — труба не светилась, не плавилась и не взрывалась.
— Видит то, что есть, — пробормотал Вепуат, задумчиво глядя на снег. — Гедимин! Сделаешь широкую линзу с «глазом Ку-унну»? Такую, как у Хьюго. Надо бы ему заменить в зрячем камне — пусть видит то, что есть.
Гедимин резко качнул головой.
— Нет. Не так сразу. Хочешь себе телескоп? Сделаю, испытаешь.
23 день Лучей, месяц Льда. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
— Ис-спытатели, м-мать ваша колба!
Гедимин, потревоженный у монитора, вскинулся и растерянно замигал.
— Авария? Где⁈
— Heta! — Айзек уже привычным манёвром обогнул рассерженного Гварзу и встал поперёк прохода, загородив сарматам дорогу. — Ещё ничего не случилось. Но Кенен очень недоволен вашими опытами на филках.
— С Вепуатом отдельно поговорю, — пробормотал за его спиной Гварза, угрюмо щурясь. — Ис-следователь, яд-дро Юп-питера…
— Мы хотели помочь патрульным, — буркнул Гедимин, глядя в пол. «Значит, ничего не случилось. Просто Гварза только с утра заметил у патрульных лишний прибор. Внимательность на уровне, мать моя колба…»
Айзек тяжело вздохнул.
— Да уж наверное. Забирай, — он сунул сармату костяную трубку. — Хотя сама идея неплоха. У тебя найдутся такие же линзы, но без странной символики? Обычная подзорная труба филкам пригодилась бы.
— Сделаю, — отозвался Гедимин, прикрепляя очередной прибор к поясу. Там уже скопился целый набор костяных трубок — «термобластер», «криобластер», «окуляр Ку-унну»…
…Гедимин хотел свернуть к лаборатории, но Айзек, тихо идущий за ним от самого бункера, придержал его за плечо.
— Я думал, Кенен тебе напомнит. А он сам забыл, — командир криво ухмыльнулся и кивнул на барак. — Часы. Их излучение ослабло. Есть соображения?
…Часы всё-таки «фонили» — слабее, чем вчера, но стрелка указателя раз за разом возвращалась к ним, даже когда Гедимин убрал прикрывающие их экраны.
— Фонят, — сообщил он Айзеку, пожимая плечами. — Как начали, так и продолжают. На что-нибудь влияет?
— На точность — вроде бы нет, — ответил Айзек, покосившись на наручные часы. — Дасьен и дежурные тоже ничего не замечали… Спроси на всякий случай Кут’тайри. Местную специфику он знает лучше нас.
— А Кут’тайри посылает к кочевникам, — Гедимин выразительно поморщился. — Эксперты, уран и торий… Мы тут что, суеверностью меряемся?
…Охапка «стеклянных» трубок весила немного, но нести их надо было с большой осторожностью, и Гедимин шёл медленнее обычного, внимательно глядя под ноги. Жёлтые силуэты далеко впереди он заметил не сразу, тёмный по ту сторону защитного поля — только после того, как чужак подал голос.
— Откройте ворота, — негромко прорычал Джагул; голос, и без того незвонкий, из-под ткани на лице звучал угрожающе глухо. — Вы ведь их стражи?
— Мы ничего не открываем, — отозвался филк. — Тебе сюда нужно? Жди Старших.
— Вас поставили стражами и не дали ключей? — Джагул шумно фыркнул. — Вы тут рабы?
— Эй, — Гедимин, мельком заглянув в «окуляр Ку-унну», шагнул вперёд. «Он в самом деле Джагул. Но что он тут забыл — и где зверюга?»
Кочевник, вздрогнув, подался назад.
— Ломится и ломится с ночи, — пожаловался филк, повернувшись к Гедимину. — Им же вечером назначено? В душ-то? Так и чего?
Гедимин на секунду перевёл на него взгляд, а когда спохватился, кочевника за стеной не было — только тень на спуске тёмной тропы мелькнула и растаяла. Следы, впрочем, остались — обычные, Джагульские.
— Купания — вечером, — подтвердил он. — К тому же — на другом краю плато. Тут ему делать нечего. Ещё раз появится — дуй в ракушку.
В темноте «глаза Ку-унну» были бесполезны — Гедимин еле-еле различил бредущего по долине зверя, а часовых на его спине разглядеть не удалось вовсе. Сааг-туул медленно огибал холм, направляясь к обычному лежбищу «под реактором». Гедимин проводил тёмный силуэт взглядом и озадаченно хмыкнул. «Хотел попасть в душевую первым? Так заходил бы с западной тропы, там ближе. С этого края заходят по совсем другим делам. Не нравится это мне…»
— Джагулы под куполом ходят только вместе с нами — с кем-то из нашей четвёрки, — угрюмо сказал он, заходя на склад. — Увидишь их отдельно от нас — гони в шею!
Кут’тайри, только выбравшийся из гамака, удивлённо шевельнул ухом.
— Ты насторожен из-за кочевников? — спросил он. — У них умысел против Пламени и его жрецов?
Гедимин пожал плечами.
— Они хотят пролезть под купол, но чтобы нас рядом не было. Это мне не нравится. Отпугнёшь их, если что?
Кут’тайри вскинул ладони, зажигая на них яркий оранжевый свет. Языки пламени окутали пальцы, от них тянуло ощутимым жаром.
— Мой огонь теперь силён. Никто здесь не будет умышлять против Пламени!
…Нахохленный Вепуат вылетел из-за барака, едва не зацепив Гедимина крылом, и резко развернулся на месте, тормозя растопыренными перьями.
— Гварза! — выдохнул он, с силой приложив ладонь к лицевому щитку. — Вот же пристал на ровном месте! Филки голышом по уши в фонящей ксеноорганике, а опыты, видишь ли, ставлю я… Мать его пробирка!
Гедимин сочувственно хмыкнул.
— Тут опять ходит Джагул. Может, даже вчерашний, — сказал он. Вепуат рассеянно кивнул, глядя куда-то поверх его плеча, и снова хлопнул себя по шлему.
— Гварза! Из-за него забыл, зачем пришёл… — он ухватил Гедимина за ремонтную перчатку и потянул к бараку. — Гравировка — она ведь делается на готовой линзе? Оборудование у тебя с собой?
Гедимин думал, что тут они и налетят на Гварзу — может, прямо у комендантской — но Вепуат тенью проскользнул мимо опущенной завесы, волоча ремонтника за собой, и нырнул в «караулку» Хьюго. Филк, оторвав взгляд от «монитора», уложенного на ладони, сердито фыркнул.
— Опять вы?
Гедимин, едва не наступивший на спящего филка, подался к дверному проёму и прикрыл его спиной. Вепуат с ходу плюхнулся на матрас, отобрал у Хьюго «монитор» и развернулся к ремонтнику.
— Сейчас вернём, только малость подправим. Гедимин! Один знак нанести — это же недолго?
Гедимин угрюмо сощурился.
— Зачем?
— Какой ещё знак? — Хьюго потянулся за «монитором», но Вепуат поднял устройство на вытянутой руке.
— Тебе что, часовые не рассказывали? Есть штука, видящая сквозь разломы. Всё, что вокруг нас на самом деле, — и всех Райвигов, и всё, что ползает по соседним Сфенам. Сделаем тебе такую же.
— Так я и так вижу всех Райвигов, — Хьюго смотрел на него с недоумением. — Сквозь разломы? А оно надо?
Гедимин, машинально взяв «монитор» в руки, заглянул в него и недовольно сощурился — «зрячий камень», обнаружив незнакомого «оператора», тут же отключился.
— Он прав насчёт Райвигов, — пробормотал он, задумчиво щурясь. — Что-то тут…
Он вынул гладкий обломок из корпуса и протянул Вепуату.
— Посмотри на него сквозь отмеченную линзу. Может, никакой разницы не будет. Тогда незачем портить стекло.
Вепуат хмыкнул.
— Хорошего ты мнения о символах местных богов… — он сунул камешек филку и подался в дальний угол, снимая с пояса «телескоп». — Держи вот так, а я взгляну… Hasu!
Гедимин шагнул к нему, доставая подзорную трубу. «Вот рука Хьюго, вот камешек… Hasu!»
На ладони филка лежал обычный обломок камня с хорошо отшлифованной поверхностью. Отражался в ней только палец «оператора» и вставленный в стену фонарь. Никаких посторонних картинок на поверхности не было.
— Вот же ж… — Вепуат, отняв «телескоп» от глаза, покачал головой и криво ухмыльнулся. — Ничего не понимаю. Почему оно так?
Гедимин посмотрел на камешек невооружённым глазом, убедился, что «монитор» не испортился и всё ещё «видит» соседнюю долину, и пожал плечами.
— Тут бы спеца по оптике… Держи, — он протянул Хьюго корпус с увеличителем. — Тебе вообще удобно? Ничего переделывать не надо?
— Не, не надо, — качнул головой филк, с опаской глядя на Вепуата. — Если только придумаешь, что делать, чтобы работало без контакта. А то держишь, держишь в руках, — ладонь немеет.
— Что-то вроде кресла с поручнями и штативом… — задумался было Гедимин, но Вепуат уже тянул его к выходу, свободной рукой пытаясь пригладить перья. Они опять встали дыбом и едва не застряли в дверях.
— Ничего не понимаю, — пожаловался он, выйдя из барака и шагнув за угол — подальше от Гварзы, как раз проходящего мимо. — Глаз Ку-унну видит то, что есть на самом деле. Почему он не показал местность за разломами? Почему камень вообще отключился?
— Потому что на самом деле он — камень, — Гедимин угрюмо сощурился на дальнее плато. — Камни не бывают мониторами. Даже местному божку это понятно.
…Гедимин остановился на «пороге» вспомогательного корпуса. Дно круглой пещеры плавно уходило вниз от стыковочного туннеля. За спиной осталась гигантская полусфера, прикрытая защитным полем, — собранные вместе конструкции жилого корпуса. Гедимин ещё чувствовал, как вибрирует под ногами плотный жёлтый камень — остаточное воздействие излучения Текк’тов. За спиной было темно, только слабый красный свет сочился сквозь проёмы в конструкциях — внутри недостроенного корпуса лежали, согревая воздух и камень, три термочаши. Гедимин вспомнил, как спускался по лестницам, поднимал руку к потолкам в удобных высоких проходах, заглядывал в пустые жилые отсеки, будто надеялся увидеть там что-то новое, скатывался в пустые цистерны водохранилищ и очистных систем… Теперь там тёк сухой тёплый воздух — полусфера прогревалась и устаивалась. В тусклом красном свете ромб, начерченный на стене, стал почти неразличимым. Гедимин косился на него, уходя из пещеры, но тронуть не посмел.