— Идём за ней, — Вепуат распушил крылья и перебрался на валуны вдоль ущелья. — Ты понизу, я поверху. Видишь, ручей становится шире? Куда-то он всё-таки впадает…
Скалы расступились. Гедимин заметил это не сразу — массивы, нависающие над «тропой», идти не мешали, в отличие от мелких обломков, сваленных в ущелье. Он поднял взгляд на ушедшую в сторону громаду, оценил расстояние до соседней и потянулся за подзорной трубой. «Камни не мешают, значит, обзор…»
— Гедимин! — Вепуат, прыгающий с камня на камень над тропой, взялся за приборы первым. — Смотри!
Прямо за расколотыми скалами лежала совершенно плоская равнина, засыпанная снегом. На его поверхности виднелась ничем не нарушенная ветряная рябь. Ущелье шло к ней под небольшим уклоном, быстро расширяясь — и там, где два куска пространства смыкались, острые камни становились округлыми.
— Сфен Воды, — выдохнул Вепуат, расправляя крылья. — Нашли!
— Sata! — крикнул Гедимин ему вслед. Над тропой угрожающе затрещало. Сармат бросил вперёд пузырь защитного поля, прикрылся сам и под стук камнепада пошёл следом. Бежать по льду и каменному крошеву не получалось.
Когда он добрался до «устья», Вепуат уже зарылся по плечи в снег.
— Дай бластер! — выдохнул он, выглядывая на поверхность. — Тут всё на метр занесло!
Пар шипел, оседая на округлых валунах. Гедимин уже видел на них следы водяной эрозии. «А их затапливало,» — думал он, глядя, как Вепуат сгребает оттаявшие образцы. «Давно, но затапливало. Во-он тем водоёмом. То ли переливался через разлом, то ли границы Сфенов нестабильны.»
— А оно тут давно течёт, — рассказывал сам себе Вепуат, зарываясь на полметра вглубь. — Нижний слой осадка окаменел… А, оно тут разноцветное! Гедимин, держи керн.
Сармат оглянулся на протоптанную тропу. «А мы не так много прошли,» — внезапно понял он. «Больше кружили. Если бы сразу обогнули ту скалу с другой стороны…»
— Ага! — на ладони Вепуата зеленела небольшая галька. — Смотри! Её вынесло сюда. Тут точно было дно… А, теперь ясно. Во-он по те скалы — это всё было затоплено. Видишь, как их искрошило с этого бока?
Гедимин оглянулся на скалы и махнул рукой.
— Вон там — наш разлом. Обратно пойдём короткой дорогой.
«А скалы я бы подровнял,» — он покосился на плазморез. «Всё равно обвалятся, так хоть не нам на голову.»
— Значит, ульсену можно добывать прямо под боком, — думал о своём Вепуат, вертя в пальцах гальку. Иней уже оседал на его перья, ложился под ноги, но сармат ничего не замечал.
— Даже и сейчас, если взрезать лёд. Там, под ним, много чего.
Чей-то взгляд обжёг Гедимину спину. Сармат резко обернулся. «Ничего, кроме скал,» — он покосился на мигнувший дозиметр. «Не нравится мне это.»
— Пора выбираться, — сказал он, снимая с плеча сфалт. — Кто-то нас заметил.
Вепуат удивлённо взглянул на него, увидел что-то поверх его плеча и переменился в лице.
— Уходим, — он подхватил мешки с образцами. — Fauw!
Купол защитного поля взлетел над сарматами. Гедимин мигнул — и бросился вслед за Вепуатом, на ходу включая наручный «арктус». Он уже слышал над ущельем тяжкий гул и грохот. Вершины, подмытые древним «океаном», медленно проседали внутрь. Ещё секунда — и по куполу застучали осколки.
Защитное поле выдержало. Через пятнадцать секунд, показавшихся Гедимину вечностью, сарматы выбрались из-под камнепада, и грохот за спиной утих. Гедимин схватил Вепуата за перья, дёрнул в сторону — «Тропа там!» Тот молча свернул, придерживая защитный купол над головой. Гедимин, замедлив шаг, сделал на подвернувшихся валунах насечки. За спиной снова загрохотало — гора обломков, зацепившаяся за какой-то уступ, всё-таки перевалилась через него и рухнула в ущелье.
— Saat hasesh, — еле слышно пробормотал Вепуат, останавливаясь посреди дороги и опираясь на боковой валун. — Местность та ещё…
Гедимин, уплотнив купол над головой, оглянулся на засыпанное ущелье. Россыпь обломков завалила дорогу. Из-под неё не было видно ни замёрзшего ручья, ни снежных заносов, — только метровый слой острых камней. Вепуат, обогнув замешкавшегося Гедимина, сделал шаг к завалам и радостно хмыкнул.
— Смотри! Ульсеновая конкреция!
Гедимин еле успел поймать его за крыло и оттолкнуть себе за спину.
— Камнепад! — он указал на скалу над дорогой, слегка уменьшившуюся в размерах. — Трещины видишь?
— Не-а, — признался Вепуат, но всё же сделал шаг назад и уложил крылья на броню. — Значит, сюда больше не сунешься… С чего оно осыпалось? Не знаешь?
— Сунешься, — буркнул Гедимин, рассматривая скальный массив. — Самое непрочное уже съехало. До завтра упадут остатки. Если нет — доломаем вручную.
Вдали громыхнуло — очередная скала, не выдержав перепада температур и давления, раскололась на части. Гедимин подался назад. Он снова чувствовал, что на него таращатся — и, кажется, со всех сторон одновременно.
— Не нравятся им тут твои планы, — пробормотал Вепуат. — Идём быстрее!
Кто бы ни глазел на сарматов со скал, за разлом он не пошёл — стоило переступить невидимую черту, и странные ощущения пропали. Гедимин облегчённо вздохнул, поднял «телескоп», оглянулся на тропу, — над ущельем клубилась снеговая пыль, на скале стало на один неустойчивый выступ меньше.
— Э-эй! — крикнул Вепуат, растерянно оглядываясь. — Вот просил же подождать у разлома…
Сааг-туула в долине не было. С края плато на сарматов недовольно щурился Айзек.
— Э-эй! Джагулов не видел? — с широкой ухмылкой спросил Вепуат, помахав мешочком с образцами. — Нам их ещё три круга гонять!
— Кого вы там гоняли по соседним Сфенам? — спросил Айзек. — Что в мешках?
— Образцы для Альгота, — Вепуат поднял мешки над головой. — Пойдём, Гедимин. Отдадим их — и поедем дальше. Куда их, интересно, унесло?
Гедимин вспомнил взгляд из-за скалы и стиснул зубы. «Могли дикари додуматься… Если знают местность — запросто. Но зачем⁈»
Он уткнулся взглядом в тропу, случайно зацепил ноги Вепуата, поднимающегося по склону перед ним, и удивлённо мигнул. «Длинные перья на плечах — ещё ладно. На щиколотках они на кой сдались?»
Удлинённые чёрные перья спускались клином от колена к стопе и при каждом шаге чуть приподнимались. Когда Вепуат остановился, они сложились в вытянутый треугольник — «хвост», один на две ноги. Две его части были симметричны, и Гедимину казалось, что они сцепляются между собой — как половины единой «конструкции». «Хвост,» — повторил про себя сармат, криво ухмыльнувшись. «Длинный. Мог бы расти прямо из зад… Sa hasu!»
На бедре Вепуата, на пять сантиметров выше первых «хвостовых» перьев, выросты на обшивке чуть расходились, и под ними что-то блестело. Гедимин шагнул вперёд — оно шевельнулось, выступая из-под оперения. Это был круглый чёрный глаз. Он развернулся к сармату и втянулся под перья, но Гедимин видел, как он блестит сквозь их края. Здесь оперение было мельче и больше напоминало длинные широкие чешуи. Ещё один такой участок Гедимин видел на спине, между двумя парами крыльев — и там тоже что-то маслянисто блестело.
— А-а, вот они где, — шумно выдохнул Вепуат, разворачиваясь к реакторному куполу. — Если от нас ничего больше не надо — мы пойдём. Скажи Альготу — образцы для цемента.
Айзек, только что заглянувший в мешок, поморщился, но завязал его и взвесил в руке.
— Цемент…Если бы вас накрыло камнепадом — где бы вас искали? И кто? Джагулы⁈
Вепуат развёл руками.
— Кто знал, что с ними всё так плохо? Уж тревогу-то могли бы поднять… Пойдём, Гедимин. Альгот дальше справится!
Он подтолкнул сармата в плечо и, не оглядываясь, запрыгал вниз по тропе. Крылья развернулись, и казалось, что он планирует, перелетая с уступа на уступ. На другом его боку тоже блестели глаза — прикрытые перьями, но вполне зрячие.
Джагулы нашлись за выступом плато — «под реактором», где обычно и лежал зверь. Сааг-туул, услышав крик Вепуата, дёрнулся, выпучил глаза вдоль бока, шумно стравил воздух и под грохот погремушек начал подниматься на ноги. С загривка погонщик кричал что-то про камни, но сквозь стук и треск Гедимин ничего не слышал. Он смотрел на спину Вепуата. «Три пары… а нет, ещё одна. Сдвинутая симметрия… Интересно, на груди тоже глаза?»
— Испугался камнепада? И не смогли остановить всей толпой? — Вепуат насмешливо хмыкнул. Он уже сидел на загривке сааг-туула и переругивался с погонщиками. Их было четверо — ещё двое выбрались на броню с погремушками на шестах. Сааг-туул махнул хвостом, едва не задев скалу, шумно громыхнул спинными щитками и попытался залечь. Погремушки затрещали ещё громче. Гедимин пересчитал Джагулов, оглянулся на колею, проложенную вдоль холма, и покосился на сигма-сканер. «Следы зверя вижу. Наши тоже. Джагульских нет. Непохоже, чтобы они спешивались. Если только вместе со зверем… Чушь. Если бы и пролез в те ущелья — всё истоптал бы.»
Сааг-туул, недовольно размахивая хвостом, побрёл вдоль холма. Гедимин выключил сигма-сканер. Сканов было много, сармат просмотрел их бегло, но вглядываться не стал — того, что он искал, не было. Он прикрыл глаза, пытаясь вспомнить секунды перед камнепадом. «Скала треснула… Да, это и был первый звук. Ломающийся камень. Никаких посторонних стуков, щелчков или хлопков. Она ломалась изнутри…»
— Ну ты посмотри! — Вепуат с кривой ухмылкой повернулся к нему. — Пока нас не было, можно было два круга намотать по холмам. Так нет же — залегли в ущелье и чего-то ждали. Ни разлом постеречь, ни зверя погонять…
Джагулы-погонщики недружелюбно покосились на него, но промолчали. Гедимин скользнул по ним рассеянным взглядом. Его занимал только скафандр Вепуата. «Вот ещё короткие перья. Плотнее, чем на спине…»
— Эй! — Вепуат озадаченно смотрел, как Гедимин поддевает когтем часть его оперения. Он старался не задеть предполагаемый глаз, но под пальцем что-то округлое дёрнулось. Блестящий выступ поднялся из-под отодвинутых перьев, качнулся на короткой ножке и лёг, погружаясь в «кожу».
— Мутация,