— Сойдёт. Ну что, приступаем?
Не дожидаясь ответа, он выглянул в открытый люк, и Гедимин услышал отрывистые команды.
— … К западу от крышки — и ждать сигнала! — закончил Айзек, отступая к стене. Мимо него боком пробрались двое филков в тяжёлых скафандрах.
— Какого чёрта без пневмоприводов⁈ — донеслось из-под тёмного лицевого щитка. Филк, остановившись, тяжело повёл плечами, перевёл дух и двинулся дальше. Гедимин в последний раз глянул на монитор и отодвинулся, уступая место пыхтящему оператору. В конце туннеля легла в пазы массивная крышка — люк был запечатан.
— Начинаем, — отрывисто сказал Айзек, переглянувшись с филками. Один из них остановился у монитора, другой встал у корпуса реактора, вполоборота глядя на заслонку.
— Действуйте по инструкции, — добавил Айзек. Филк у реактора шумно сглотнул.
— Я открываю заслонку, — донеслось из-под тёмного щитка.
— Бальтес открывает заслонку, — эхом ответил второй филк. Гедимин мигнул.
— Защитное поле… — он оглянулся на дальний конец коридора и поднял руку. Айзек резко качнул головой.
— На работе защитных полей не будет. Пусть привыкают.
Гедимин мигнул ещё раз.
— Вскрывать реактор без защиты? Если кто-то влезет под луч…
— Всех разогнал, — отмахнулся Айзек, опуская на глаза тёмный щиток. — Бальтес, действуй!
Заслонка бесшумно отъехала в сторону, открывая сияющее зеленью «жерло». Из-под панцирного рукава Гедимина ударил красный свет — дозиметр зажёг тревожные светодиоды. Чей-то «счётчик Конара» истошно заверещал, и сармат поморщился.
— Я возвращаюсь н-на пост, — голос Бальтеса всё-таки дрогнул. Филк шагнул к монитору, завороженно глядя на вскрытый корпус реактора.
— Джефри, действуй, — велел Айзек. Второй филк, судорожно сглотнув, двинулся к «жерлу».
— Я извлекаю накопитель…
…Тёмно-синяя пластина легла на место. Заслонка закрылась, и зелёный свет, режущий глаза даже сквозь тёмный щиток, наконец погас. Гедимин с облегчённым вздохом перевёл взгляд на тёмно-красные кольца. Они так и висели на «стапеле», пока Джефри судорожно размазывал по рукавам чёрную грязь. Айзек стоял над ним с дозиметром.
— Это что, местная мея? — спросил Гедимин, кивнув на горшок с грязью.
— До меи не дотягивает, — признал Айзек. — Но лишнюю пыль отмоет. Всё, Джефри, можешь смыть. Вот здесь ещё натри.
Гедимин еле слышно хмыкнул.
— Хорошо, когда есть нормальный дозиметр. Подвес на жгуте пятно пыли не выявит.
Айзек недовольно на него покосился.
— Гедимин, это ты рассказываешь, какая дрянь твои приборы? Когда появились дозиметры с указателями, не вспомнишь?.. Будут ходить под рамкой с подвесом, пока не перестанет дёргаться. Или отмываться целиком. Чтоб уж точно ничего не пропустить.
Джефри, под присмотром Айзека закрепив кольца-накопители на броне, двинулся к открытому люку.
— Позови Ансура, — сказал вслед ему командир.
Бальтес за монитором беспокойно зашевелился.
— А я что? — он неуклюже развёл руками, опуская голову. — Так в этом и останусь? Оно центнер весит!
— Шестьдесят пять килограммов, — бесстрастно ответил Айзек. — Чтобы привыкнуть к снаряжению, его нужно носить. Сегодня и начнёшь. Гедимин! Есть что сказать о работе операторов? Смена Ансура, Кённы, остальные? Кого-то надо отстранить?
Гедимин пожал плечами.
— Да все работают…
Айзек сдержанно хмыкнул. Мимо, с опаской оглянувшись на Старших, проскользнул филк. Сармат, идущий за ним, поднял руку в приветственном жесте.
— Ансур смену принял.
— Работайте, — кивнул ему Айзек. — С этого дня переходите на шестичасовую смену.
Бальтес, придавленный скафандром, сдавленно застонал. Гедимин мигнул.
— Шесть часов?
— Ну да, — кивнул Айзек. — Если не будет проблем, в месяце Пустоты все дежурства лягут на фил… на эти смены. Пять по восемь часов — весь день закроется.
— Как будем дежурить? — спросил Гедимин. — Остаётся десять часов. Кто…
Айзек криво ухмыльнулся.
— Конечно, ты, атомщик. Не буду лишать тебя сна у реактора. У вас с Вепуатом и так тридцать часов на приключения.
Гедимин сердито фыркнул.
— Я ещё станцию строю.
— Ну да, ну да, — кивнул Айзек всё с той же кривой ухмылкой. — Пять часов в сутки. Тебя Альгот искал. И, к слову, уже третий день.
Гедимин растерянно мигнул.
— Третий день? И не нашёл? Ему там глаза не выжгло?
Уже наверху сармат с запозданием вспомнил, как позавчера на него смотрел издалека филк — а подойти так и не решился. «Ну да, мне тогда было… не очень хорошо,» — Гедимин виновато сощурился. «Не думал, что он так испугается. Надо было самому найти его…»
Выйдя к душевой, сармат хотел развернуться к лаборатории, но посмотрел на дверь и ошалело мигнул. Она была перекрыта двумя костяными засовами. Продухи захлопнулись, свет внутри погас, даже фонари у входа кто-то снял.
— Что с душевой? — Гедимин развернулся к Айзеку. Тот хмыкнул.
— Твоими стараниями, атомщик. День Мрака. Забыл?
— Мать моя колба… — пробормотал сармат, разворачиваясь к закрытой душевой и прижимая ладонь к двери. Холодом не тянуло — «гости» из Ущелья Падальщиков ещё не пришли.
— Хорошо, что закрыли, — сказал сармат, машинально потирая ладонь. — Без брони к ним лучше не лезть.
Кто-то за углом душевой насмешливо фыркнул.
— Кет — эксперт по влезанию куда ни попадя. Если уж он сообразил…
Гедимин недобро сощурился, но промолчал и направился к лаборатории. «Надо найти Альгота. Гварза топчется снаружи — хорошо, значит, внутри донимать не будет. Поговорю с Альготом спокойно. Наверное, что-то про цемент. Получилось? Или нужны ещё образцы?»
…На лабораторном столе сидел Вепуат и разглядывал кювету со светло-бежевой массой. Его скафандр тоже на неё смотрел — Гедимин насчитал восемь глаз, высунувшихся из-под перьев.
— Думали уже тебя искать, — сказал филк-химик, доставая из ящика свёрток и стряхивая с него драные листья. Теперь он держал в руках каменную плашку. К ней поодаль друг от друга прилипли красные камешки. Клеили их как ни попадя — то за узкую грань, то за ребро или вершину угла, однако ни один не отвалился, даже когда Альгот похлопал плашкой по ладони и замахнулся, чтобы ударить о стол.
— Дай сюда, — Гедимин отобрал плашку и постучал ей о броню, пристально разглядывая толстую прослойку «клея» под камешками. «Жидкий раствор — бежевый. А тут — скорее рыжеватый. Похоже, он спёкся — застыл при нагреве. Любопытно…»
Первый камешек, который он пытался отколупнуть, раскололся под пальцами, но все осколки остались впаянными в раствор. Второй удалось поддеть когтем. Гедимин потёр занывшую фалангу и одобрительно хмыкнул.
— Очень даже ничего. Как сделал?
…Все три минерала были Гедимину незнакомы — может, он и видел мельком что-то такое, убегая от камнепада на границе Сфенов, но точно не изучал с микросканером. Вепуат подобрал камешки, задумчиво покачал на ладони.
— Значит, все — с пограничья? В нашем Сфене ничего такого нет?
— Воду брал местную, — ответил Альгот. — С той всё разваливалось. Вода имеет значение…
Он подобрал со стола камешек, оторванный Гедимином от плашки, плюхнул на неё шматок свежего раствора и, влепив в него красно-жёлтый осколок, занёс над горелкой.
— Градусов двести, без лишней спешки — полчаса. Можно быстрее — тогда до пятисот. Но при ускорении может растрескаться.
— Двести? — Гедимин снял с пояса «термобластер» и, отцепив ещё шматок раствора, переложил на подвернувшийся черепок. Раствор под жёлтым бликом еле слышно зашипел, уменьшаясь в объёме. Гедимин царапнул ссохшуюся поверхность — след был едва заметен.
— Вот! — Вепуат хлопнул сармата по плечу и широко ухмыльнулся. — Вот для чего нужны термобластеры. А Гварза всё — «оружие, оружие»…
Гедимин сдержанно хмыкнул.
— Надо опробовать на месте. В тех условиях, с полноразмерными плитками.
— А это значит — килограмм пятнадцать сырья, — Вепуат слез со стола и встряхнулся, убирая лишние глаза под перья. — Гедимин, ты запомнил образцы? Дай-ка я их ещё просканирую…
Палуба едва заметно дрогнула. Химик отложил плашку с почти приклеившимся камешком и оглянулся на закрытый люк.
— Текк’ты? Вот кого бы привлечь к камнедроблению! С килограммами сырья мы ещё справимся. А вот с тоннами… Старшие! Договоритесь?
…Последняя «стропа» защитного поля растаяла. В промежуток между огромными каменными чашами, вложенными одна в другую, рекой тёк песок. Из внутренней полусферы высовывалась часть сверкающей дуги — там залёг самый крупный из Текк’тов, выстлав стены чаши своими витками. Сквозь шум песка Гедимин слышал тихое шкворчание спекающегося камня. Кто-то снова смотрел сармату в спину — и, кажется, в макушку. Он уже знал, что оборачиваться бесполезно, и только криво ухмылялся. Из-под забутовки выглядывал верхний край ромба, начерченного на скале; ещё можно было понять, что он рассечён крест-накрест. Экран дозиметра то вспыхивал, то гас, — «фонило» со всех сторон; снимать показания было некогда, но Гедимин был почти уверен, что стрелка-указатель смотрит ему за спину. «Асгаан снова здесь. Квантовое облако размером с планету… Интересно, как он съел грибы? Чем и куда? Спросить, что ли… Не, Вепуат опять скажет, что я нахамил. И всё-таки — зачем квантовому облаку пища?»
…Вепуат топтался на краю обрыва, застенчиво глядя куда-то в сторону.
— Едем за сырьём? Айзек разрешил.
Гедимин еле слышно хмыкнул.
— Правда, что ли?.. Ну, едем.
— Погоди, — Вепуат смутился ещё сильнее и полез в карманы. — Когда я сказал Скогнам, что мы едем за камнями, они… ну, очень разволновались. Короче — там тоже надо будет… поговорить. Я вот взял мисочки… а это тебе.
Он протянул Гедимину грубо обработанные камешки на шнурке. Кто-то пытался сделать многогранные бусины, но получилось много лишних сколов, и отверстия были просверлены не по центру.
— Надень, — сказал Вепуат. — Это… ну, в общем, так безопаснее. Всем.
Гедимин мигнул.