— Если пришельцы хоть на миг покажутся немирными… — он вскинул обе руки, показывая острые отогнутые когти.
— Хватит! — Гор вбил посох на полметра в гравий. По шатру разлился белый свет. Джагулы с рычанием пригнулись.
— Кайшу — Хранящее Сердце. Решать ей.
— Пусть так, — Айзек поспешно кивнул. — Мы пойдём к ней хоть сегодня. Но — лучше с переговорами не затягивать. Везти руду далеко, а безопасных дней не так много.
Руниен склонил голову.
— Кайшу рада будет вас принять. Она услышит ваши слова, и мы вернёмся с ответом.
Гедимин облегчённо вздохнул.
— Тогда ещё скажи Шесеку, чтобы готовился. Не знаю, когда там безопасные дни, — но вы-то высчитаете. Сколько на дорогу? Неделя? Если к приезду он освободит печи…
Гор щёлкнул жвалами.
— Мастер Дим-мин. Печи свободны с первого дня Пустоты. И будут такими до последнего её дня. Что ты собрался с ними делать?
Ничего сказать Гедимин не успел — его с двух сторон ткнули под рёбра, нечувствительно, но громко.
— Знает, но ещё не привык, — хмуро пояснил Айзек. — К печам никто не притронется. Только привезёт руду. И заберёт, что можно забрать. Спасибо за коконы, но возить их по воздуху — расточительство.
«Коконы?» — Гедимин мигнул. «Какие ещё коконы?»
— Кайшу будет рада, — повторил Руниен, мрачно глядя на Джагулов. — Мастер Вепу-а, уведи своих…
Вепуат быстро кивнул, на ходу ткнул Гедимина в бок и махнул рукой, открывая в куполе проём. Джагулы попятились, глухо рыча и показывая клыки. Спиной они развернулись, уже отступив за край купола, — Гедимин видел их силуэты сквозь мутную плёнку.
— Вряд ли они согласятся идти с нами в столицу, — сказал Айзек. — Но вчетвером и с нездоровым зверем кидаться на целый город — как-то нелепо.
— Ты говоришь о Джагулах, мастер Айсиек, — отозвался Гор. — Ждать от них разума — вот что нелепо. Не знаю, как ты подчинил их себе — но, надеюсь, это не кончится бедой.
— Пусть ррешает Кайшу, — сказала Ауна, оглядываясь на старейшин. Гедимин видел, как они медленно убирают оскалы и поднимают прижатые уши. Напряжение спадало.
— У нас есть подарок для Кайшу, — сказал зашевелившийся Гварза. — Может, он убедит её, что мы знаем, что делаем.
Руниен низко наклонил голову.
— Дары Равных Куэннам щедры и удивительны. Твари Нерга ушли, — можем ли мы говорить без белой крыши?
Скогны согласно запищали.
…Гедимин в барак не пошёл. Он вообще нырнул бы в горячий цех, но на дороге попался Вепуат. Его обступила толпа Скогнов, растянувшаяся в два кольца. Сначала Гедимин решил, что всем не хватило места в одном; потом понял, что они не смешиваются — и что по периметру уже выстраивается третье.
— Удивительные яркие камни, — услышал Гедимин пронзительный писк. — Мы предлагали зубы и резную кость на обмен. Никто не согласился. Ты, мастер Вепу-а, рад свести торгующих. Вот мы предлагаем торг. Поговори с детьми Пламени! В этом нет обиды для них…
Гедимин мигнул. Вепуат оглянулся на него и с ухмылкой поманил в круг.
— Камни? — он на секунду задумался, затем решительно качнул головой. — Если филки отказались, значит, не согласятся. А мы с Гедимином могли бы выставить немного на торг. Он их делает — ему и определять цену.
Скогны переглянулись. Гедимин мигнуть не успел — Вепуат крепко ткнул его в бок.
— Хватит уже хлопать глазами! — сердито прошипел он. — Скогнам нужна смальта. А я знал, что им понравится! Короче — на что меняемся?
— Откуда мне… — начал было Гедимин, но осёкся. «Он что, верит, что… Hasu! А ведь в прошлый раз выгорело. Местные традиции, чтоб их все…»
— Сеш, — выдохнул он, убрав с лица недоверчивую ухмылку. — Это меняется на сеш и компоненты гзеша. По весу…
Мысли кончились. Он жалобно посмотрел на Вепуата. Скогнам было не до них — они уже обсуждали полтора сказанных слова, вереща и махая когтями. Вепуат молча ткнул Гедимина в бок и показал жест превосходства.
— Только эти вещи? — один из Скогнов, заставив остальных на секунду замолчать, развернулся к сарматам. — Они и ничего другого? Трудно будет найти их. Никто не сказал нам, что Равные Куэннам их так ценят.
Вепуат пожал плечами.
— Так мы не заставляем. У вас на Равнине довольно своих камней.
Скогны сбились в плотную кучку и заверещали громче прежнего. Гедимин потёр наушник.
— Они правду говорят. У них нет запасов. Для их целей много эластомера не нужно. Им проще будет самим сделать смальту…
Вепуат ухмыльнулся.
— Ради всех местных богов. Сделают — я за них порадуюсь.
В этот раз угомонить Скогнов удалось не с первого раза. После очередного пронзительного вопля сердитый абориген выбрался из толпы и приложил пальцы ко лбу.
— Прошу прощения у жрецов Пламени. Много споров — и никакого толку! Мы будем говорить ещё — в городе, при старейшинах. Там всё решится быстрее.
— Где нас искать, ты знаешь, — отозвался Вепуат, дотрагиваясь до шлема надо лбом. — Возьми белый камень — пускай старейшины знают, о чём разговор.
Он протянул Скогну мелкий, с половину сарматского ногтя, осколок смальты.
…Дверь закрывал Вепуат — с большей силой, чем следовало бы. Ввалившись в цех, он с грохотом задвинул вторую створку и шумно вздохнул.
— Цена определённо зависит от цвета. Но какие цвета у них в цене — пока неясно. Будем выяснять. Тут без таблицы соотношений не разберёшься.
Гедимин провёл ладонью по шлему. Хотелось снять его и вытереть лоб. Голова неприятно отяжелела. «Много информации. И вся дурная.»
— Таблица не понадобится, — буркнул он. — Технология простейшая. Нагреть и остудить. Вот вернутся морозы…
Вепуат хрюкнул.
— Может, для тебя она и простая, — он похлопал по «криобластеру» на поясе сармата. — А вот у них я таких штук не видел!
Гедимин пожал плечами.
— Ну, засунут в какой-нибудь погреб. С иглицей или вечным льдом. Лёд у них есть. А зимой и он не нужен. Додумаются…
Дверь склада приоткрылась. По полу протянулась яркая полоса красного света. Повеяло жаром. Гедимин, озадаченно хмыкнув, шагнул к двери.
— Кут’тайри?
На складе зашелестело.
— Хранители жара склоняются перед Пламенем, — отозвался Сэта. — Они хотят говорить с его жрецами. Будет им разрешено?
Гедимин оглянулся на Вепуата. Тот растерянно мигнул и пожал плечами.
— Если так — давай разожжём портал, — ответил он. — Будем говорить.
— Они пришшшли, — прошипел Кут’тайри, боком выбираясь со склада; его рука судорожно сжималась на подвеске-«трилистнике». — Я открыл им ворота, не спросссив васс. Моя вина…
Гедимин мигнул.
— Жрецы пришли? Из какого города? — ему подумалось, что прийти могли за самим Кут’тайри, но сармат тут же решил, что карательная экспедиция никого ждать и ни с кем говорить не стала бы. «Если ещё живой — не за ним…»
— Иссс трёх городов, — Кут’тайри склонил голову на крепко сжатый кулак и шагнул в сторону. Створка отодвинулась, выпуская в ангар яркий свет.
Сквозь сияние и языки пламени Гедимин с трудом различал силуэты, — только нити бус-позвонков чернели на белой и серебряной ткани, очерчивая отдельные фигуры. Кажется, их было девять.
— Вы вссскрыли сскалу, вы доссстали asa’antha, — прошелестел кто-то из них, склоняя горящую голову. — Кто и доссстоин её даров, как не жрецы Пламени…
Вепуат еле слышно хмыкнул.
— Вы пришли нас поздравить? Спасибо!
— Хссс… — донеслось из огня. Красное пламя заколыхалось.
— Пусть asa’antha у вассс, не нам ссспорить с богами… Шшто вы ссс ней ссделаете дальшше? — Сэта всё никак не мог успокоиться, и слова тонули в шелесте и шипении. Вепуат ухмыльнулся.
— То же, что и вы, — волокно, потом — нити асаана. Не тревожа вас и ваши священные цеха.
Пламя качнулось. Гедимин приподнял руку с «арктусом». «Может, сразу закатать их в защитное поле? Не нравится мне всё это…»
— Вы уже умеете… — Сэта замолчал, не договорив. Вепуат пожал плечами.
— Пока нет. Но, думаю, справимся. Может, продукт будет так себе. Но точно никто не умрёт. Это-то мы обеспечим.
— Хсссс… — шипение стало громче. Гуманоидные фигуры понемногу размывало, силуэты тянулись к потолку. Гедимин хотел шагнуть назад, но Вепуат удержал его.
— Но как вы сссмошшете… — кажется, говорили одновременно два или три голоса, но различить их в шипении и треске было почти невозможно.
— Мы — жрецы Пламени, — отозвался Вепуат, крепко сжав локоть Гедимина. — Уж на это нашего могущества хватит. Asa’antha не обязана убивать. И не будет. Кто бы с ней ни работал.
Огненный шар вздулся, распухая, задрожал, будто что-то тянуло его в разные стороны одновременно. Гедимин уже не различал отдельных фигур — даже чёрные нити внутри плазменного облака переплелись между собой. Почти две секунды он не слышал ничего, кроме яростного шипения и треска. Потом шар сжался, из ярко-красного становясь бордовым, и силуэты проступили снова.
— Нет сссомнений, что вы доссстойны, — заговорил кто-то из них. — Пусссть у жрецов Пламени будет асаан, лучший из возможных. Пуссссть будет так. Но большшше никто к нему не прикоссснётссся. Никто из живых.
— Че… — договорить Гедимину не дал локоть Вепуата, врезавшийся в бронированный бок.
— О чём ты говоришь? — спросил разведчик; его голос похолодел. — Что значит — не прикоснётся?
— Хсссс, — донеслось из огненного шара. — Асаан города Пламени оссстанетссся в городе Пламени. Здесссь и сссреди вассс, под вашшшей рукой. Ни одна нить не выйдет отсссюда. Никто большшше его не получит.
Гедимин недобро сузил глаза. «Грёбаная монополия! Так и знал, что этим кончится…»
— А… — начал было он, но локоть Вепуата снова врезался под рёбра.
— Зачем это вам? Вы ведь сами им не торгуете.
«Как же, не торгуют!» — Гедимин криво ухмыльнулся. «Если бы не торговали, сейчас тут не кипятились бы. Мы прищемили хвост монополии. Вот тебе и вся священность.»
— И никто не будет, — отозвался Сэта. — Даже вы, жрецы Пламени. Асаан священен. Никто не получит его. Никто не узнает, как его добыть. Никто из живых.