Кто-то хрюкнул — судя по звуку, в респиратор, зажатый для верности ладонью.
— Рад, что тебе полегчало, — отозвался командир. — Мозг, как вижу, уцелел. Собирай руду и готовь животное. Завтра шестое число… Между шестым и семнадцатым обещают безопасный просвет. Скогны пригонят десяток волокуш. На разгрузке вы вдвоём управитесь?
Гедимин широко ухмыльнулся.
— Ну, хоть что-то разум… — он осёкся. — Я и один могу. Переносную лебёдку собрать несложно.
— Шесек захочет его встретить, — пробормотал в углу кто-то бесформенный. Гор, устроившийся рядом, качнул лапами-лезвиями.
— Наверняка.
— Печи, — Гедимин оглянулся в поисках двери. — Я обещал Шесеку…
Айзек крепко взял его за плечо и прислонил к стене.
— Одного раза тебе не хватило? Сегодня Шесек точно обойдётся. Нам тебя надо живым вернуть на базу.
— Я живой, — прохрипел Гедимин, нашаривая под бронёй флягу — от навалившейся слабости во рту снова пересохло. — Металл… нельзя металл. Скажи Кайшу — пусть уберёт часы от реактора. Заражение… будут фонить — не притронешься.
Айзек хмыкнул. Гедимин вяло удивился, с какой лёгкостью сармат отодвигает его от стены и усаживает на кровать, — обмякшие мышцы не оказывали ни малейшего сопротивления.
— Ничего страшного, атомщик. Там нет никого, кто мог бы облучиться.
…Из седла ему выбраться не дали — едва Гедимин приподнялся на локте, как нависший над ним Вепуат протянул руку.
— Что-то нас сегодня не любят, — криво ухмыльнулся он. — Хоть на обратном пути не пытались подбить. Ты идти-то можешь? Айзек велел дать тебе лечь и до вечера не трогать.
— Айзек… — Гедимин досадливо сощурился. На большее сил не хватило. «Надо бы в бункер…» — он сделал пару шагов и почувствовал, что оседает. Ноги подогнулись.
— Ядро Сатурна! — Вепуат грохнул ладонью о ладонь. — Айзек! Гони сюда бронеход! Или хоть волокушу, — я-то его не дотащу!
…Собирать скафандр лёжа было неудобно. Вепуат сердито щурился, но помогал.
— Раздавит оно тебя, — проворчал он, глядя, как Гедимин смыкает на груди последние пластины.
— Так мне легче, — отозвался тот, разглядывая палубу. — Хранитель… Надо бы поговорить с ним.
Вепуат толкнул его в грудь.
— Лежи! Ночью наговоришься.
— Надо предупредить… — Гедимин потянулся к переборке, но рука не вовремя дрогнула.
— О чём? — Вепуат, фыркнув, прижал его ладонь к матрасу. — Что всяким лезущим надо дать по башке? А то он без тебя не знает. Думаю, Пламя его уже предупредило. Оно тут самое разумное. Ядро Сатурна! Знать бы, чего они все взбесились…
Гедимин вяло шевельнул плечом.
— Может, узнали про наши войны. Мы ведь… наследили там, на Земле. И в Найе тоже…
Вепуат фыркнул.
— Раньше надо было справки наводить. Теперь тут полстанции построено. Как думаешь, соберутся нас высылать? Не хотелось бы. Кайшу вроде за нас. Может, Пламя объяснит им…
— А если и вышлют? — Гедимин перевернулся на спину, подсунул руки под голову и уставился в потолок. — Я отбиваться не стану. Их дело.
Вепуат еле слышно выругался.
— Ты в себе? — он пощупал локоть сармата. — Из-за кучки полоумков срывать проект⁈ Они даже не местные. Такие же чужаки, как мы. Чего их слушать⁈ А палки… палки у нас свои найдутся.
…Проснувшийся Гедимин попытался было встать, но успел только сесть на матрасе — в отсек вошёл Альгот.
— Ага, — сказал он, смерив сармата угрюмым взглядом. — Значит, нужно защитное поле. Генератор не одолжишь?
Из-под стола и так было неудобно заглядывать в колбы, а сквозь защитный купол Гедимин вовсе перестал что-то различать. Он, недовольно щурясь, улёгся обратно и достал ещё не исчирканный листок. «Протяжка под неподвижным прессом… Протяжной механизм. Ещё понадобится для чесания, так что — делаем.»
…Вепуат встретил сармата довольной ухмылкой и кивнул на сдвинутую заслонку. В «холодном» отсеке печи остывали шесть зеркальных полусфер.
— Двойные, всё как надо, — Вепуат тронул кованым штырём блестящую кромку. — Даже кейек туда клали. Всё работает. Завтра будем делать термосы. Всем надо, ни у кого нет.
Гедимин поморщился.
— Ну, пусть делают, — он покосился на стенку полусферы, неровно растянутую изнутри; металл натёк в неё и остался лежать комком, и внутренняя стенка, уже ровная, прикрыла его сверху. — А это что было?
Вепуат развёл руками.
— Оттянуло при заливке. Металл перегрелся, что ли… Думал, порвёт, но ничего, застыло.
— В другой раз такое переплавляй, — буркнул Гедимин, глядя на перекошенный пузырь. «Ещё одна мелкая авария. Ерунда ерундой, но что-то их много. Правда, что ли, влияет это… атмосферное явление?»
— Ты чего? — удивился Вепуат, глядя, как сармат сыпет шихту в плавильный конус. — Сами загрузили бы… Или это для дела?
— Часы, — пояснил Гедимин, кивнув в сторону барака. — Одних не хватает. Надо сделать.
Вепуат покачал головой.
— Сейчас? До завтра не ждёт? У тебя ещё Джагулы, забыл?
Гедимин пожал плечами.
— Не помешают.
…Джагулы входили в цех, оглядываясь, принюхиваясь и шумно фыркая. Посмотрев на Гедимина, каждый прижал уши.
— Тебя били? Стражи? — спросила самка и сердито оскалилась. — Зачем к ним летал? Здесь не решились бы.
Урджен рявкнул и щёлкнул клыками на соседа. Тот подвинулся, прижимая уши и утробно рыча. Джегех, показав им растопыренные когти, кивнул на Гедимина.
— Чего там? Опять что-то не поделили? — досадливо сощурился тот. — Грызитесь за дверью. В цеху держаться тихо!
— Будет тихо, — мрачно пообещал Урджен и провёл тыльной стороной ладони по глазам. — Плохой сон. Хуже некуда.
— Что видел? — насторожился Гедимин и быстро оглянулся на Вепуата. В кольце учеников-Сэта разведчик вряд ли что-то слышал. «Потом скажу. Если оно того стоит.»
Урджен оскалился.
— Не знаю! Не запомнил. Лезет, будит… — он зарычал, поднимая гриву. Аджах щёлкнул зубами в ответ.
— Сон! У меня тоже сон. Тоже плохой. Пришёл рассказать, а он в драку.
— Сколько раз говорил — не будить⁈ — Урджен двинулся к нему. Гедимин поднял руку, разделяя Джагулов защитным полем. «А ему, и правда, нехорошо,» — вяло удивился он, глядя на Урджена, трущего глаза. «И не первый день.»
— Мешают спать — ложись тут, в цеху, — предложил он. — Шкур сюда натаскай и спи. Кут’тайри присмотрит, чтоб не будили.
Джагулы удивлённо переглянулись. Урджен нахмурился.
— Здесь? — он шумно втянул воздух. — Это твой дом. Все сны будут твои. Другим не пролезть. Меня там-то цепляет. А здесь — вообще не отделаешься.
Он потянулся за мешком с шихтой. Аджах подошёл чуть ближе и недовольно ощерился.
— Геджер! Мой сон рассказать?
Урджен, едва не выронив мешок, развернулся и глухо зарычал.
— Не трать время. Видит чушь. Дара нет и не будет. Зато ко всем лезет.
— А я расскажу, — отозвался Аджах. — У тебя всё чушь! Пусть Геджер сам решит.
Джагзуу со звоном скрестила два кованых штыря.
— Заткнётесь вы или нет⁈ Геджер, давай их побьём?
Гедимин провёл ладонью по шлему. «Вепуат был прав. Часы подождут. Займусь чертежами — их, если что, переделать проще.»
6 день Пустоты, месяц Пустоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
Третий слой защитного поля накрыл ущелье, поглотив разворошённый курган из гравия и «коридор», присыпанный песком. Всё, что Текк’ты не загнали на склад, теперь хрустело у Гедимина под ногами. Он косился на края купола, упирающиеся в неглубокую насечку на каменной плите, и задумчиво щурился. «Просочится? Не просочится? Обычно течёт понизу — воздуховоды не зацепит. Не было бы тут жилого здания — закрыл бы всё намертво…»
Купол над холмом оставался прозрачным; отдельные строения сарматы прикрыли, но оставили проёмы напротив ворот. Гедимин видел горящие фонари по периметру — патрульные напряжённо вглядывались в темноту за краем плато. Отсюда, сверху, долины ещё просматривались на экране сигма-сканера, — тонкий слой снега, рябящие разломы, протоптанная огромным зверем колея… «Газа не видно,» — сармат убрал «щупы». По экрану дозиметра под мигающими табло показателей ползла кривая интенсивности, то и дело проваливаясь ниже нуля. «Пока не видно,» — поправил себя Гедимин, угрюмо щурясь на нелепые, невозможные показатели. «Дозиметр уже что-то чует.»
— Икси! — Вепуат, высматривающий что-то на экране, помахал Гедимину включённым сканером. — Видел? Один уже на периметре, ещё двое на подходе!
Сармат едва заметно ухмыльнулся.
— Прикроют? — он вспомнил, как светящийся «газ» разъедал защитные поля, не успевающие уплотниться, и невольно поёжился. — Ну, хорошо. Ещё бы кто заткнул трубу, из которой оно сочится…
Вепуат развёл руками.
— Даже не знаю, где она могла бы быть. В Сфене Пустоты? От местных ничего внятного не услышишь.
Он замолчал и повернулся на «восток» — там под тяжёлыми шагами хрустел гравий. Сааг-туул медленно взбирался на холм. Сперва в световом пятне показалась часть морды, потом потянулся длинный бок с плотно сомкнутыми щитками. Никаких погонщиков на загривке не было. Существо остановилось, принюхиваясь к ветру, и растянулось вдоль прозрачной стены, уложив морду на лапы.
— Видел? — Вепуат оглянулся на Гедимина. — Он сам пришёл. А я думал, он нас опасается…
Оттуда, где лежал зверь, сарматов было отлично видно — он и следил за ними, приоткрыв пару глаз. Остальные были спрятаны под бронёй вместе с дыхальцами. Гедимин прошёл вдоль стены — зрачки сдвинулись за ним, но животное не шелохнулось.
— Газ в низинах, — сказал сармат, вглядываясь в экран; если откуда-то из долин и наплывал тяжёлый туман, все его сгустки терялись в полосах ряби. — Пока не видно, но зверь, наверное, чует. На холме всё-таки безопаснее.
Вепуат хмыкнул.
— Ясное дело. Вот только — холмов тут много. А пришёл он на наш.
Гедимин пожал плечами.
— Я бы накрыл его защитным полем. Но Джагулы говорят — он этого не любит. Пусть лежит. Может, газ сюда, и правда, не поднимется. Прилив обещают так себе, вполсилы…