— Атайр, давай ты первый, — Вепуат развернул «бластер» к стене, засунул в прорезь линзу и, так же держа его соплом к стене, вложил в руки филку. — По сторонам не махать! Светишь точно на термометр.
Жёлтый блик остановился на плоской колбе. Секунда — и зелёный столбик пополз вверх. Филки загомонили, оглядываясь то на него, то на поддон с линзами. Вепуат цыкнул на них и уставился на термометр.
— Начальный нагрев должен быть не менее… Стоп!
Столбик на секунду замер у деления «сорок восемь» и двинулся дальше. Вепуат выдернул линзу из корпуса и переложил на соседний поддон.
— Вижу, что работает. Теперь ты. Судя по толщине, тут тройное увеличение. Значит, нижний предел — семьдесят два. Не махать по сторонам! И сам обожжёшься, и показания собьются.
Гедимин покосился на неравномерную, кое-как ободранную линзу, поморщился и отвёл взгляд. «Хорошо, хоть без пузырей и трещин. Правда, всё равно…»
Филки загомонили. Гедимин взглянул на термометр и изумлённо мигнул — столбик поднялся за отметку «50» и уверенно полз дальше.
До семидесяти двух он всё-таки не добрался — замер у деления «61». Дальше пошёл накопительный нагрев, и Вепуат отобрал у филка «бластер». Сменив линзу и поставив на «огневой рубеж» третьего испытателя, он повернулся к Гедимину и радостно ухмыльнулся.
— А ведь работает! Криво, косо, не в полную силу, — но работает же! Даже сейчас они себе тепловых пушек наделают. А когда чуть потренируются… Стоп! У тебя двойная. Сорок восемь — твой предел. Не дотянуло? Вижу. В следующий раз шлифуй ровнее. Вот тут и тут — кто мешал доработать?
Филк, отобрав у Вепуата линзу, ушёл за печь, и оттуда донеслось шарканье шлифовального камня. Гедимин еле слышно хмыкнул. «Помочь? Или обойдётся?»
… — А для охлаждения — то же самое, но изо льда, — закончил пояснения Вепуат. — Но тут проблема в первичном источнике холода… И церы у нас мало. Завтра покажу, как делать одинаковые заготовки. А эти можете взять себе. Местным не давать!
Гедимин вслед за филками вышел на улицу. Снаружи уже стемнело, только фонарь у ворот цеха подсвечивал метровый снеговой «бортик» вдоль защитного купола. Гедимин скользнул по нему взглядом и растерянно мигнул.
— Урджен? Снега на метр, — что ты там забыл⁈
Джагул ввалился в шлюз вместе с рассыпающимся сугробом, смахнул с шапки снег, посмотрел на сарматов и угрюмо оскалился. Гедимин видел вдалеке за его спиной длинный чёрный «холм» и широкую борозду в снегу — Урджена «высадили» в десяти метрах от купола, дальше он пробирался по пояс в заносах.
— Что ближе-то не подошли? — Вепуат укоризненно покачал головой. — Это же просто опасно.
Урджен коротко рявкнул и повернулся к нему.
— Плохой сон. Ураган лезвий.
Вепуат мигнул.
— Опять⁈ Завтра же не день Возду… Стой! Это повторяющийся сон?
Урджен глухо зарычал.
— Ураган лезвий. Опять. Очень плохо.
Вепуат заглянул ему в глаза.
— Почему плохо? К чему такое обычно снится?
Джагул угрюмо ощерился.
— Скажи всем вождям. Такое — к войне.
…Айзек и Гварза переглянулись. Гедимин, которого Вепуат всю дорогу тащил за руку и чуть ли не силой втолкнул в отсек, недобро сощурился.
— Это не шутка. Ему явно не до шуток было.
— Любопытный способ получения информации, — еле слышно пробормотал Айзек. — Полагаю, уточнить он ничего не может?
— Он придёт сюда, если я попрошу, — зашевелился Вепуат. — Он хотел, чтобы вы знали…
Айзек отмахнулся.
— Если уточнений не будет, тащить его сюда незачем. Что для него всё серьёзно, я понял. Вот что ещё он может знать, но не говорит…
Вепуат сердито фыркнул.
— Это не они. Куда им-то воевать⁈ Недавно попробовали.
Гварза тяжело вздохнул.
— Если оставить в покое информатора… Насколько мы готовы к внешней угрозе? Кет, что с новыми камерами? Завтра мы сможем их установить? Послезавтра?
Гедимин открыл было рот, но Айзек его перебил.
— Зрячие камни — это скрытое наблюдение. Не единственный способ. Четыре поста по периметру… две подзорные трубы на пост, одна — с линзами Ку-унну, — и периметр будет закрыт.
— Защитные купола, — Гварза поморщился. — Посты «север» и «юг» можно устроить на крышах. «Запад» и «восток» у нас открыты. Если задействовать цех — без куполов никак.
— Купола, само собой, — кивнул Айзек. — Сигнальные посты — и ещё… Гедимин! У тебя ведь есть карта удобных огневых позиций? Где накладываются разломы, а где всё открыто? Надо бы их занять. Хотя бы самые дальние. Что у нас вообще с дальнобойным вооружением?
— Не так плохо, как кажется, — отозвался Гварза. — Если встать там, где не мешают разломы… Хепри! Дроны исправны? Пусть оба передают информацию мне. Тебе она всё равно ни к чему.
Вепуат пожал плечами.
— Хочешь — замкну их на тебя. Дай передатчик…
Гедимин смотрел на голографический экран. Округлый холм на этой карте был похож на амёбу, причудливо растянувшую ложноножки. «А тут ведь неплохо всё простреливается,» — от этой мысли сармату стало не по себе. «Вот эти три участка — прямые коридоры в полкилометра. И если не знать, где они, а оттуда кто-то зайдёт — хотя бы с мощным камнемётом…»
— Три огневые позиции, — сказал Айзек, взглянув на карту. — Объявляй учения, Кенен. С завтрашнего утра — и пока информация не обновится. И учебные тревоги раз в сутки, чтобы не расслаблялись. Ничего не пригодится, так хоть потренируются.
Гварза криво ухмыльнулся.
— Кет, Хепри! Будет новая информация — сразу в штаб! И информатора сюда же.
…Сааг-туул залёг на холме, закупорив «отсеки». Гедимин смотрел на него и чувствовал смутную тревогу.
— М-да, — еле слышно пробормотал Вепуат. — Полная готовность… Не нравится мне всё это. Хорошо, если Урджен перепутал…
— Кому мы опять мешаем⁈ — Гедимин стиснул зубы. — Ледяным тварям? Мы же пытались миром…
Вепуат развёл руками.
— Не думаю, что это они. Они не в свой день не вылазят. Как, в общем, и Экеста. На своей территории, наверное, нападут. Но чтобы война? Тут вообще… не так много цивилизаций, на такое способных.
Он повернулся на «восток» и замолчал, глядя на тёмный горизонт.
23 день Камня, месяц Пустоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
Айзек огляделся по сторонам и весело хмыкнул.
— Ну, заготовки для гирлянд у тебя точно есть. С цветными шарами проблем тоже не будет. Дерево прикатим. Остаётся звезда. Думаю, стеклянная. Подсветка тоже не повредит. Атомщик! За сколько справишься с вот такой стеклянной звездой? Лучей на восемь-десять. А тут, внизу, втулка. Шест найти несложно? Можно поверх обмотать гирляндой. Если уронят в снег — будет светиться, быстрее найдём.
Гедимин ошалело мигнул.
— Чего⁈
Айзек усмехнулся.
— Двадцать пятое декабря, атомщик. А через шесть часов — уже двадцать шестое. Рождество! А у нас ничего не готово. Так что с гирляндами?
«Какое ещё рожд… Sa hasu! Так мы тут сидим уже целый год⁈ Год на этой идиотской…» — Гедимин, облокотившись о край пульта, упёрся шлемом в ладони. Айзек похлопал его по плечу.
— Спокойно! Обойдёмся без гирлянд. У нас тут мало любителей человечьих праздников. Да и полезнее будет подстраиваться под местный календарь…
— Да чтоб их всех, и с ними вместе, — пробормотал Гедимин, тяжело поднимаясь из-за пульта. Тёплое волокно, коснувшееся было его виска, тут же отдёрнулось.
— Держи карту, — передатчик на запястье Гедимина коротко мигнул. — Проверишь ещё раз камеры и расставишь по точкам. После этого — на холм, и с холма ни ногой! Вепуата я предупредил. В два дня — на декомпрессию вместе со всеми. Тебя там…
Айзек странно поморщился.
— Хотят видеть.
…Из-за выступа крыши Гедимин разглядел только белесую полоску и едва заметное движение под ней. Угловатая надстройка прилепилась к камню и почти из-за него не торчала. Гедимин заглянул в неё снизу — двое филков залегли там на скатанной в валик подстилке, пристально глядя в «телескопы». Что они видят в кромешной тьме над холмами, сармат не знал, но всматривались они напряжённо — как и вторая пара, в надстройке на крыше барака. Гедимин представил себе снаряд, взрывающийся точно между зданиями, разлёт осколков — и нехотя кивнул. «Соскользнёт, отрикошетит. Поле прикроет. Гварза постарался…»
— Сиди! — донёсся из барака недовольный голос Вепуата. — Регенерировать лучше сидя. А я пошёл… А тебе туда зачем? Упадёшь головой об косяк — опять тебя лечить. И так весь месяц ни секунды покоя…
Гедимин вошёл в барак. Комендант, выглянув из «отсека», сузил глаза, но прятаться не стал.
— Ты на пост? Ну, иди. Хьюго уже там, и ещё двое ждут. Командир Кенен дал им приказ… А что будет-то? Просто учения?
Гедимин кивнул и ускорил шаг. Он уже видел двоих филков, выглядывающих из «отсека» Хьюго, и приближающийся чёрный силуэт в конце коридора. «Камеры, если они готовы, мы расставим. Дальше-то что?»
…Вепуат в коридоре хлопнул в ладоши. Филк-«оператор» заглянул в каменный диск, прикрытый линзой, и удивлённо хмыкнул.
— Вижу! Ладонь Хепри… теперь — его бок и двери по той стороне. Одна, две, три…
— Зверей видишь? — перебил Хьюго. — Самая дальняя камера?
— Да тут не разберёшь — оно всё вместе, — отозвался филк, разглядывая камень и пытаясь его развернуть. — Ага, вот они. Под потолком. Раздутые, как дирижабли. Один уткнулся в угол.
— Есть сигнал, — громко сказал Гедимин, глядя в бликующий камень. Ему линза не показывала ничего. «Приборы, которые нужно приучать к оператору…» — он болезненно сощурился, выбираясь в коридор. «Но лучше такие, чем никаких.»
— Прикроешь, — буркнул он Вепуату, забирая мешочек с камнями.
…Снаружи было минус тридцать. Гравий шипел, испаряясь под лучевым резаком. Гедимин замаскировал дымящуюся нишу и пополз дальше, цепляясь за ненадёжный склон. Внизу тяжело заворочался сааг-туул.
— Знал бы, что этот угол простреливается на двести метров… — пробормотал сармат, включая лучевой резак. Холмы тонули в темноте, но свет тут не помог бы — только сигма-сканер и «видел» ложноножку Сфена Земли, растянувшуюся среди разломов. «Вот тут Хеллуг и вышли к реактору. Прямой наводкой. Знал бы, когда его тут ставил…»