— В ней тысячи щелей, — отозвался Сэта. — Их не закрывают без нужды. Любая из них — ворота для огненного шквала. А если он войдёт, броня уже не поможет.
— Огненный шквал под панцирем… — Айзек повернулся к Гедимину. — Ты имел дело с сааг-туулом. Насколько там, внутри, герметично? Жилые отсеки — их можно перекрыть при опасности?
— Чем? — буркнул Гедимин. — Там ширмы из шкурок. Хороший нагрев, тяга — и внутри будет топка. Зверю шкуру тоже прожжёт — там уже всё близко. А при таких обширных ожогах…
Он замолчал. Что-то холодное шевельнулось под рёбрами.
— То-то и оно, — Айзек потёр висок и болезненно поморщился. — Урджен! Племена всегда живут на сааг-туулах? Даже если война? Не бывает, чтобы неспособных сражаться оставляли… где-то в безопасном месте?
Урджен озадаченно дёрнул ухом.
— Оставлять? Безопасно? Без зверя? Верная смерть. Племя без зверя не живёт. Никакое.
— Значит, при успешной огненной атаке… — Айзек снова потёр висок. Его глаза почернели.
— Ты там о чём? — насторожился Гварза. Айзек развернулся к нему.
— Это будет геноцид. Без предупреждения, без возможности защититься…
Гварза ударил кулаком о кулак.
— Айзек, ты в себе⁈ Стоило у нас появиться хоть какому-то реальному шансу… А расстреливать нас с шестнадцати направлений — это как, нормально? Нас, может, предупреждали? Давали защититься?
Айзек тяжело качнул головой.
— Геноцид — это слишком.
Гварза фыркнул. Сэта и Джагулы озадаченно переглянулись. Жёлтое свечение медленно сменялось красным.
— Твои предложения, Айзек? — Гварза недобро сощурился. — Вежливо попросишь их уйти?
Айзек поморщился.
— Надо дать им хоть какой-то шанс. Последнее предупреждение. Если хотя бы часть уйдёт…
Сэта встряхнул гривой, разбрасывая искры. Заговорить он не успел — Вепуат вмешался раньше.
— Предупредить? Это чтобы наших воинов, Сэта, подставить под удар⁈ Вот спасибо, Айзек! Вот у нас много будет союзников! Вот…
— Кет, уйми его, — бросил Гварза, кладя руку Айзеку на плечо. — Хепри прав. Об атаке знать не должны. Иначе весь план в помойку.
Айзек покачал головой. Ответил он не сразу.
— Знать не должны. Но хоть что-то… Хассинельг! Ты же умеешь чертить знаки на небе?
— М-могу, — с заминкой ответил страж. На Айзека он смотрел с недоумением и опаской.
— И можешь начертить послание для Джагулов? — Айзек похлопал себя по карманам, не нашёл чего-то и махнул рукой. — В последний раз предупредить их… Так хотя бы: «Пламя… Гнев Пламени…»
Сэта с треском сцепил когти в замок.
— «Пламя в гневе. Прочь!»
Айзек благодарно кивнул.
— Чуть поправить, — деловито сказал Вепуат. — «Прочь — или погибнете!»
Гварза хмыкнул.
— Первый вариант был лучше.
— Но по нему непонятно, что будет, — возразил Вепуат. — Второй всё-таки убедительнее.
Гварза тяжело вздохнул.
— Кого вы там убеждаете? Орду кочевников? Идиотизм… Но если ты, Айзек, на этом успокоишься насчёт геноцидов…
Айзек угрюмо кивнул.
— Нужно хоть что-то. Хотя бы попробовать. Если хоть один… — не договорив, он махнул рукой.
…Из Сэта в ангаре остались пятеро, не считая Кут’тайри, — и Гедимин перестал бояться, что вёдра и поддоны расплавятся. Джагулы и Скогны собрались у разных стен одного ангара, утирая пот и негромко переговариваясь. Хассинельг, смущённо хмыкая, вышел на открытое место. Впрочем, открытых мест под куполом не было, — он, уплотнённый, нависал надо всем бетонной плитой.
— Тебе, я так понимаю, нужно окно, — Айзек указал на купол. — Широкое?
— Да хоть какой-нибудь просвет, — ответил Хассинельг, рассматривая навершие посоха. — Если ещё в правильную сторону — совсем хорошо.
Над куполом раздался строенный треск.
— Разведчик! — доложили с крыши. — Вот им нет покоя…
Айзек, хмыкнув, поднял генератор защитного поля.
— Пока спугнули — есть передышка. Вот тебе восемь окон. Видишь, где там чего?
Страж тронул растопыренными пальцами навершие и прикрыл глаза. Гедимин взялся за «окуляр Ку-унну» — и вовремя. На складках неба над соседним Сфеном проступали ярко-зелёные буквы. Сармат перевёл взгляд на живой холм, притаившийся в ущелье. На его спине среди костяных конструкций что-то зашевелилось. Погонщики и артиллерийский расчёт на виду не показывались, но чью-то руку с шестом и кончики ушей Гедимин разглядел — существо, прикрыв глаза, смотрело на небо.
— И что теперь? Будем ждать ответа? — Гварза криво ухмыльнулся. Оглянуться на него Гедимин не успел — над «холмом» взвился рой мелких предметов. Через полсекунды они взорвались над «ободранным» ущельем, чуть-чуть не долетев до основного купола. Треск раздался со всех сторон.
— Беречь снаряды! — крикнул Айзек. Он как-то ссутулился и упорно рассматривал гравий под ногами. Гварза насмешливо хмыкнул.
— По-моему, ответ вполне внятен. Или подождём ещё?
— Пять минут, — тусклым голосом ответил Айзек. — Если кто-то отступит…
Гедимин повернулся к дальнему холму. Сааг-туул сдвинулся чуть дальше по ущелью. Под прикрытием костяных конструкций что-то шевелилось. Гедимин прикинул их калибр и досадливо сощурился. «Подорвать бы… Но — филки не справятся. Сложный рельеф. С другой стороны — им с этой точки тоже стреляется так себе. Даже навесом.»
Гварза тяжело вздохнул.
— Если кто и отступит, то в соседний Сфен — посмеяться вместе с сородичами. Хассинельг! Через три минуты пройдись по всем точкам — посмотри, кто куда отъехал. Для удара нужны самые новые данные.
— Понятно, — страж выдернул посох из гравия. — Только — через три чего?
Гварза открыл было рот, но осёкся.
— Скажу, когда будет надо. Минута — мелкий кусок времени. Тебе всё равно нечем отмерить.
— А-а… — страж прикинул что-то на пальцах. — Если мелкий, то… это как горение щепки? Или нитки?
— Скорее щепки, чем нитки, — ответил вместо Гварзы Вепуат. — Но так сразу не скажешь. Асаановая нитка совсем не горит. И щепки бывают разные.
Гедимин бесшумно отступил к стене цеха. В груди ворочалось что-то холодное. «Война. И здесь тоже. И никак не объяснить по-хорошему. Ракеты… В этот раз — не мои. И всё равно — то же самое…»
…Айзек, не глядя ему в глаза, протянул заправленный ракетомёт.
— Лучше ты. Очень сложный рельеф.
Это был один из участков Сфена Камня; сааг-туул ворочался среди полуразрушенных скал, расчищая хвостом и лапами новую позицию.
— Они все перебазировались, — сказал Айзек, глядя в «телескоп». — Но далеко не ушли. Видишь бурый камень в форме наковальни?
— Полкамня, — отозвался Гедимин. — Разлом поперёк… Это оно?
Айзек угрюмо кивнул.
— До зверя десять метров. Даже лучше, если ты его не зацепишь. Целься в разлом.
Он спрыгнул с крыши. Гедимин растянулся на каменных складках, придерживая ракетомёт. Примитивное устройство не давало толком прицелиться — каждая ракета летала по-своему, куда её несло неравномерно сгорающее топливо. Гедимин осмотрел всё перед атакой, обвешал балансирами — и всё равно ни в чём не был уверен. Холодный ком всё ворочался в груди. Сармат прислушался к его шевелениям и невесело ухмыльнулся. «Чего ты больше боишься — провала или успеха?»
За спиной надрывно взвыла сирена. Гедимин щёлкнул когтем, выбивая предохранитель. Трубка под рукой дрогнула. Тонкий дымный след протянулся над скалами. Потом вспыхнуло — горящий жир расплескался по бурым камням. Гедимин видел, как вздрагивает и замахивается хвостом сааг-туул, слышал его тревожный скрипучий крик. Языки огня на камнях побагровели — и поднялись огненной волной.
Это был тонкий «трос», расщеплённый надвое; его конец лёг на панцирь сааг-туула — и не успел Гедимин мигнуть, как из-под брони ударило пламя. Зверь с отчаянным визгом кинулся на скалу, врезался в неё боком и завизжал ещё громче. Из щелей его панциря летели искры, и валил дым. Он метнулся в другую сторону, роняя обломки конструкций — и провалился в ближайший разлом.
Визг не умолкал, и не сразу Гедимин понял, что зверь кричит с другой стороны холма. Что-то громыхнуло. Филки отозвались восторженным воем — и на «земле» взревели Джагулы, и заверещали Скогны. Ангар горячего цеха полыхнул изнутри. Гедимин скатился с крыши и едва не врезался в Айзека. Тот стоял, прислонившись к стене и закрыв лицевой щиток ладонями.
— Вождь Айсек, — донеслось из вентиляционного лючка; огненная прядь высунулась из него, но Гедимин ладонью преградил ей путь, и она нырнула обратно. — Воины Сэта вернулись. Молнии всех городов восхваляют точность твоего удара. Четверо из нас получили раны, но они исцелятся.
— С-спасибо, — выдавил Айзек, медленно убирая ладони с лица. — Хорош-шо, что без потерь.
— Два на периметре! — заорал дозорный с крыши. — Один точно дохлый!
— Мы отступили от бегущих и не добивали раненых, — донеслось из ангара. Айзек вяло кивнул.
— Хорошо. Отлично вы сработали…
Хассинельг, облепленный Скогнами, взмахнул посохом над головой. Аборигены шарахнулись от него, и он тут же исчез. Гедимин поднял «телескоп», повернулся вокруг своей оси и дёрнул углом рта — на ухмылку не хватило сил. «Да. Один точно дохлый. Но кишит экипажем. Как они-то выжили?»
Джагулы, вылезшие из-под дымящегося панциря, столпились у головы сааг-туула и пытались приподнять обугленные пластины. Гедимин видел, как то один, то другой вскидывает морду. Вой то взвивался над холмом, то затихал.
— Тот зверь, который ещё жив… — заговорил было Вепуат, но замолчал — на гравий вывалился ухмыляющийся Хассинельг.
— Там их два сразу! — крикнул он, едва не задев Вепуата посохом. — Летучий был привязан! Так они там и дёргаются — оба живые!
Вепуат вздрогнул.
— Летучий⁈ Гигантский трилобит выжил⁈
— С такими-то ожогами — ненадолго, — буркнул Гедимин — и ошалело мигнул: Вепуат со всей силы ударил его в грудь. Пластины затрещали. Разведчик, схватившись за ушибленную руку, развернулся к Айзеку.
— Если вокруг спокойно — разреши…
— Если, — отозвался Гварза. — Ждём полчаса!