…Сбоку, на склоне холма, что-то всколыхнулось. Гедимин схватился было за сфалт, но облегчённо вздохнул, увидев огромную переливающуюся дугу. Текк’т нырнул в скалу, чтобы высунуть голову с другой стороны от каравана. Стражи помахали ему посохами, и бронеход развернулся, медленно всползая по склону.
— Наше место, — Вепуат уже узнал малоразличимые холмы и долины и отложил оружие. — Вон там ты шахту собирался бить. А вот и нхельви.
Зверьки уже бежали за машиной по склону, то обгоняя её, то резко разворачиваясь. Они почти не отрывались от земли, стелились по низкой траве без единого прыжка. Гор что-то крикнул, сердито щёлкнув жвалами — видимо, кто-то из нхельви сунулся под машину.
«Зеваки уже здесь. А где рабочие?» — Гедимин выпрямился во весь рост, высматривая Текк’тов, но увидел только одного — существо обползало холм по кругу, перебираясь к отвесному склону. Долина Элид выглядела так же, как в прошлый раз, — никто не вырыл ни одной ямки.
…Бронны отошли от бронехода, не дожидаясь, пока он остановится; когда Гедимин спустился с крыши, аборигены уже устроились на краю плато и скатывали с волокуш бочонки и стаскивали корзины. Скогны, разделившись по четверо, волокли с разных сторон крупные обломки камня и выкладывали кругами, проверяя, какие останутся зазоры. Айзек уже выбрался из кабины и обсуждал что-то с Гором и Коргеном. Гварза бродил вокруг, подбирая камешки и тут же их отбрасывая.
— Оба целы? — спросил Айзек, смерив Гедимина и Вепуата хмурым взглядом. Разведчик недовольно сощурился.
— Мы стреляли мимо.
Гор качнул лапами-лезвиями.
— Нергонам очень повезло, что вы стреляли мимо! Ну, теперь им будет, над чем подумать.
— Что станет с ними, если вы попадёте в цель, например, — металлические шипы Коргена еле слышно зазвенели. — Хороший ответ, воины-сарматы. В самый раз, не много и не мало.
Айзек тяжело вздохнул.
— Я бы не хотел, чтобы утро в лагере начиналось с перестрелки. Слишком много вокруг кочевников… Они уже знают, куда мы переехали?
— Им неоткуда, — сказал Корген. Вепуат фыркнул.
— Они сидели точно на дороге! Она же тут не единственная, верно? Хочешь сказать — нергоны караулили за каждым холмом, чтобы нас не пропустить?
Гварза, бросив последний камешек, тяжёло шагнул в круг.
— Нергоны знали, куда мы поедем, — сказал он с мрачной уверенностью. — Я бы выгнал отсюда всех аборигенов — особенно вон тех, с хвостами… и вон тех, с дурацкими копьями, тоже. Проку от их охраны ровно ноль, а информацию они сливают. Больше некому. Разве что кто-то из вас, стражей, переметнулся к нергонам…
Гедимин услышал скрежет — хитиновая «рука» Гора с силой сжала посох. Корген пригнулся, ощетинившись металлическими шипами.
— Ты говоришь… — медленно начал «богомол», но закончить не успел — Айзек с грохотом ударил кулаком о кулак.
— Heta! — он вышел в центр круга, переводя взгляд с одного существа на другое. — Так или иначе — нергоны всё знают. И придётся их учитывать.
Вепуат протяжно вздохнул, с тоской глядя на плазмомёт.
— И всё-таки я за рейд.
…У единственного разлома на вершине холма в землю воткнули двойную кость, обвешанную белым волокном; знак был приметный, а в темноте его обещали подсветить, поднеся поближе фонарь со «взлётной полосы». Больше опасных мест наверху, по словам стражей, не было. Шатры уже были установлены, и аборигены, закончив работу, разбрелись по лагерю. Над полевой кухней уже поднимался пар, и охранники, забыв о постах, перебрались туда. Гедимин смотрел на них и досадливо щурился. На его половине холма было тихо; Айзек и Гварза ушли в лабораторию, пора было идти и ему — готовить мишени для дикарских стрельб… а под столом ещё досушивались глиняные плашки и к середине ночи должны были «дозреть». Сармат стоял у шатра и задумчиво смотрел на красную полосу вдоль горизонта. Вулканы сегодня притихли — ярко полыхали только два самых высоких жерла, остальные слабо светили, а часть и вовсе погасла.
Внизу зашуршало — нхельви, вспугнутые движением полога, разбегались от шатра. Вепуат выбрался наружу, посмотрел на зверьков, на Гедимина и неуверенно ухмыльнулся.
— Привыкаешь к новому месту?.. Что-то не хочется лезть под крышу. Пройдусь со сканером…
— Я — за образцами, — отозвался Гедимин, отступая на шаг и опуская взгляд к поросли огнелюбок и гравийным россыпям. «Надо набрать побольше рэссены. Металл скоро пригодится.»
Не прошло и пяти минут, как из-за шатров донёсся гневный вопль Вепуата, и Гедимин, выронив подобранные камешки, бросился на шум. За шатром он едва не споткнулся о стаю нхельви; впрочем, за ним примчалась такая же. Вепуат, сердито отмахнувшись от лезущих под ноги зверьков, сунул Гедимину крупную гальку с тремя знакомыми пятнами.
— Только приехали — уже кто-то зарыл!
— Мать моя пробирка, — прошептал Гедимин, глядя, как «глаза» камня смещаются в его сторону. — И много их тут?
…Через час по карманам Гедимина и Вепуата были рассованы девять «зрячих камней» — как понял сармат, сквозь ипрон им «не видно». Прочесав весь холм, разведчик оставил дроны над шатрами «просвечивать» окрестности — он надеялся засечь «установщика», если тот явится менять «сломанные камеры».
— Стражей не видно, — сообщил он, глядя на экран, и, опустив руку, пошёл к лаборатории. — О чём можно столько болтать⁈
Переборка на входе в соседний отсек была задвинута плотно; там, похоже, даже был какой-то затвор, но Гедимин заметил его только по треску ломающегося штыря. Трое — два сармата и страж — сидели за лабораторным столом, временно сдвинув в сторону оборудование; Гварза вскинулся, резко поднялся на ноги, но сказать ничего не успел — Гедимин бросил перед ним глазастую гальку и шагнул в сторону, сложив руки на груди.
— Когда только успели… — протяжно вздохнул Вепуат и встал рядом с ним со сложенными руками. Гварза вполголоса помянул размножение «макак».
— М-да… — протянул Айзек, подбирая гальку со стола. — Спасибо за бдительность, атомщик. Много тут такого добра?
— У нас — девять, — отозвался Вепуат. — По округе — не знаю.
— М-да… — повторил Айзек, угрюмо щурясь. — Незаметного переезда не вышло. Гедимин, тебе эти камни для чего-нибудь нужны?
Сармат покачал головой.
— Когда стемнеет, соберитесь с Вепуатом на той стороне холма, — Айзек махнул куда-то вправо. — Сложите из них горку и показательно расстреляйте. Чтоб ни одного осколка не осталось.
— Я соберу воинов, — Гор тяжело поднялся из-за стола. — Везде лазутчики! Говорил же Коргену — не зови сюда нхельви…
…Глаза полусотни зверьков сверкали в темноте за спиной Гедимина — случайно обернувшись после удачного выстрела, он увидел вдоль шатров звёздную россыпь. Нхельви уселись в ряд, обернув хвостами лапы и навострив уши; только что сарматы девять раз выстрелили по мишеням и один — в небо, эхо недавних взрывов ещё летало среди холмов, но зверьки, похоже, не боялись ни грохота, ни вспышек. Чуть поодаль, у самых шатров, блестели в красноватом свете наконечники копий — Скогны, как обычно, глазели на сарматов, и им не было дела до живых крепостей, ползающих по степи. Гедимин с тяжёлым вздохом повесил сфалт на спину и подошёл к оплавленной яме.
— Ничего не осталось, — доложил Вепуат, выключая сканер. — Разложилось на атомы. Как думаешь, скоро тут закопают новые?
Гедимин покосился на толпу у шатров.
— Может, уже копают. Оставь дрон на ночь в небе — может, кого увидит.
…Просушенные глиняные плашки сохранили золотистый цвет — он даже стал ярче, и блёстки проступили отчётливее. Гедимин щёлкнул по краю пластины когтем, проверяя на прочность — и досадливо сощурился, увидев, как по плашке бегут трещины. Она раскололась наискосок, засыпав сармата золотистыми крошками.
— Силу не рассчитал? — выглянул из-за своего стола Вепуат. Гедимин подобрал обломки и бросил в таз с водой. «Ну, проверим на размокание.»
— Никогда не разбирался в примитивных технологиях…
— После обжига должно стать прочнее, — предположил Вепуат, глядя, как сармат проверяет термодатчики печи. Гедимин поморщился. «Два часа при малой температуре, шесть при высокой… Долго, но физику не поторопишь. В принципе, в составе керамопластиков… так, не спеши. Надо ещё выяснить, стоит ли эта жёлтая грязь такой возни. Проверим под лучом…»
Пока Гедимин возился с установкой и закреплял в тисках плашку-мишень, Вепуат перебрался из-за своего стола ближе к облучателю. Ремонтник порадовался про себя, что работает не на улице, и впридачу к Вепуату к нему не сбегаются все окрестные нхельви, Скогны и Бронны во главе со стражем. «Айзек собирается выселить меня в шатёр,» — невесело ухмыльнулся он, щёлкая переключателем. «Мы больше не строим энергостанцию. Мы развлекаем дикарей.»
Он взглянул на дозиметр, закреплённый за плашкой — и вся чушь мигом вылетела из головы. Сармат мигнул, снова посмотрел на прибор; Вепуат, заметив, что Гедимин озадачен, потянулся к плашке своим дозиметром.
— А работает, — прошептал он, зачарованно глядя на экран. — Дурацкий кусок глины — но работает…
Гедимин увеличил интенсивность потока. Дозиметр нехотя мигнул — когда сквозь глину в секунду проходило не два-три кьюгена, а целый десяток, её экранирующих свойств уже не хватало. Сармат поставил рядом ещё одну плашку и снова увеличил интенсивность. «Верно. Работает. Жаль, прочность ни к чёрту. Подумать о композитах…»
За его плечом приоткрылась шлюзовая камера; кто-то подошёл к столу, остановился и еле слышно хмыкнул.
— Да-а. Когда нам показали эту обмазку, мы тоже не сразу поверили, — пробормотал Айзек, заглядывая через плечо Гедимина в дозиметр. — Готовишь к обжигу? Не знаю… Ни разу не видел тут золотоглинную керамику. Обмазывают толстым слоем, если надо, и на этом всё.
«А я хотел спросить про глазурирование,» — подумал Гедимин, делая в памяти очередную отметку. «Интересно, почему её не обжигают. Теряет свойства? Или просто нецелесообразно?»
— Печь будет работать, когда ты поедешь, — предупредил он Айзека, ненадолго прервав измерения. — Глина не испортится за час в Ураниуме?