Стражи переглянулись.
— Ритуалы мёртвых, — прогудел Калиг. — Так каждый год. Дни Пустоты на исходе — время почтить её богов.
— Постой, — вмешался Вепуат. — Почтить бога месяца? В последний день, как обычно? Ну да, мы помним…
— Последние восемь дней, — отозвался Калиг; его глаз Гедимин не видел, но существо явно было в недоумении. — Очень важные ритуалы. Одного дня не хватит. А у вас не вспоминают мёртвых? Не готовят себе дорогу в Ук-кут?
Теперь переглянулись сарматы.
— К этому ещё и готовятся? — еле слышно пробормотал Гедимин. «Восемь дней,» — пульсировало в мозгу. «Каждый год. Будто мало того, что весь месяц ни кварка не делали. Построишь тут промышленность, мать её пробирка…»
— А! — Вепуат сделал вид, что всё понял. — Тогда, и правда, лучше поспешить. Пока они там роются в архивах… Они его точно найдут по клейму? Может, снимок распечатать?
Он указал на передатчик. Хассинельг покосился на его руку и отодвинулся, прикрываясь посохом.
— Все клейма разные. Они найдут, — мрачно пообещал он.
…Одинокий белый огонёк светился на краю «северного» плато — Хассинельг встал у дальней вентиляционной шахты. Двух других стражей Гедимин не видел, как ни вглядывался в подсвеченную темноту. Лишь один раз ему удалось просканировать бесшумную тень — когда туун-шу, учуяв её, резко дёрнул хвостом. Навкет, попав под невидимый луч, приостановился и повернулся к Гедимину, чуть приподняв посох. Сармат помахал в ответ и выключил сканер. Пора было идти на дежурство.
31 день Кислоты, месяц Пустоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
Вепуат издал резкий щёлкающий звук. Существо, на спине которого он сидел, не шелохнулось. Тросы, удерживающие его у земли, свисали свободно.
— Может, щёлкать надо прямо по панцирю? — вслух подумал Вепуат, барабаня по толстому головному щитку. Животное с треском сомкнуло все пластины и притворилось дохлым.
— Не те команды, — пробормотал Гедимин, с досадой глядя на Вепуата и осёдланного им «трилобита». Существо, заглотив полведра мяса, пустило сармата к себе на спину — но на этом тренировка и закончилась. Вепуат сидел на броне, то постукивая по ней, то заглядывая под щитки, то подёргивая за шипы и свисающие тросы. Гедимин досадливо щурился на него с земли. «Это как к механизму лезть без инструкции. Была бы эта тварь хоть поменьше…»
— Гедимин, ты иди, — буркнул Вепуат, перебираясь на другой участок панциря. — Помощь пока не нужна. А у тебя своя работа есть…
Когда Гедимин вытаскивал балки подъёмника из долины, Вепуат ещё сидел на «дирижабле» — а существо всё так же висело в воздухе, ни на что не реагируя. Гедимин выразительно пожал плечами и ускорил шаг.
…Подземная вибрация стихла. Гедимин, снова ощутив под ногами устойчивую поверхность, облегчённо вздохнул. Над головой приглушённо выругались филки, вцепившиеся в крышу, — пока под землёй трамбовали рыхловатый камень, весь холм дрожал мелкой дрожью, и здания колыхались на гравийных «подушках» вместе со всеми, кто был внутри и сверху. Гедимин запоздало вспомнил, что о начале работ никого не предупредил.
Сверкающая голова огромного змея поднялась над ним. Сармат ждал, что Текк’т вылезет из ближайшей шахты, но тот всплыл прямо сквозь скалу. Шарахнулись все — и филки, едва не упавшие с крыши, и Сэта под куполом сторожевого поста. Гедимин краем глаза видел, как они теряют гуманоидную форму, расплываясь в плазменные сгустки. Ему было не до того, чтобы их успокаивать — он и сам едва не шарахнулся от нависшего над ним гиганта.
— Куэнн-работу мы закончили, — сказал Текк’т. — Эту. Всё копать, всё ломать. Больше нет.
Гедимин кивнул.
— Вижу. Хорошо сделали. И колодцы, и песок.
— До дней Воздуха уйдём, — сказал змей, погружаясь в скалу. — Раньше не жди.
— Спасибо, — пробормотал Гедимин вслед его хвосту, ныряющему в гравий. Ему было досадно. «Да пусть идут,» — думал он, глядя на экран сигма-сканера; по его краям расходилась удаляющаяся рябь — Текк’ты расползались. «Что можно было делать в этом месяце — всё сделали. Надеюсь, следующий обойдётся без ритуалов. Или они не растянутся на все сорок дней.»
…Опоры подъёмника легли на спрессованный гравий. Он, стараниями Текк’тов, был ненамного рыхлее материковой скалы, но всё же Гедимину было не по себе. Он ухватился за балку и повис, прислушиваясь, не захрустит ли внизу — и, выждав пару минут, спрыгнул и облегчённо вздохнул.
— Вы туда что, вдвоём полезете? — недоверчиво спросил филк-оператор, глядя то на сарматов, то на тросы. Вепуат хмыкнул.
— Эта верёвка двадцать тонн держит, — он подёргал жёлтый «асбестовый» канат. — А в нас — полторы на двоих. Можно ещё Айзека позвать.
— Не только можно, но и нужно, — раздался за спиной Гедимина недовольный голос. — И почему-то этого опять не сделали. Атомщик! Где отчёт?
— Не успел, — буркнул Гедимин, едва заметно щурясь. Вепуат широко ухмыльнулся.
— Надо же сначала проверить, потом писать. У нас так принято, — он ступил на крестовину, повисшую над землёй, и ухватился за тросы. — Давай с нами! Заодно проверим подъёмник. Это ведь для атомной станции, всё должно быть как надо.
Айзек сдержанно хмыкнул и встал на крестовину с другой стороны. Гедимин придавил её к земле, выравнивая, и оглянулся на филка-оператора.
— Майна!
…В пещере тянуло сквозняком — все шахты были открыты, и воздух, нагретый термочашами, уходил в них, сменяясь прохладным с поверхности. Гедимин прощупывал стены — невнимательному глазу они показались бы монолитными, швы «заросли». Айзек оглядывался по сторонам, поднимая фонарь, и одобрительно хмыкал. Ещё один лестничный пролёт — и в световое пятно попали жёлто-красные пластины.
— Хм, — Айзек попробовал поддеть плитку, пощёлкал по ней когтем и перевёл взгляд на экран сигма-сканера. — Термоизоляция… Держится вполне достойно. Несмотря на все воздействия. И скрепляющий раствор, и сама облицовка — что радует вдвойне. Гедимин, подогрей её, — я сниму показатели.
…Гедимин выключил термобластер. Показаний сканера он не видел, но «чутьё» молчало.
— Вполне достойно, — пробормотал Айзек, выключая прибор. — Это итоговая проверка? Или испытания продолжаются?
Гедимин пожал плечами.
— Видно, что держится. И будет держаться. Текк’ты ушли, десять дней свободны… Соберёшь три бригады филков? Положим облицовку, докуда успеем. Пока есть время, и сверху никто не ползает.
Айзек пристально посмотрел на него и резко качнул головой.
— Месяц Пустоты, атомщик. Забыл? Мы не можем так рисковать.
Гедимин изумлённо мигнул.
— Какой риск⁈ Мы уже сделали кучу всего… мы подъёмник только что собрали — и ничего не сломалось! Тут же эта… защита, — последнее слово далось ему с трудом. — Излучение, которое блокирует… Даже Сэта согласились!
Айзек покачал головой.
— Мелкий механизм может кого-то убить. Но станцию не угробит. Станцией рисковать нельзя. Никаких строительных работ. Потерпи до конца месяца.
— Вепуат, — Гедимин повернулся к разведчику. Тот изучал тектоновую плиту под ногами.
— Ты ведь сам видел. Пульсация… и те станки…
Вепуат покосился на Айзека. Тот снова качнул головой.
— Нет. Неоправданный риск. А вот чем надо бы заняться, — он перевёл взгляд на облицовку, — так это добычей составляющих цемента. И их измельчением. Запланируй до конца месяца вылазку в Сфен Камня. Бери с запасом, благо транспорт у вас теперь есть.
— Проку от него в тех ущельях, — пробормотал Вепуат. Гедимин угрюмо сощурился, но кивнул.
— Завтра. Филков выделишь?
…Ещё на подъёме Гедимин услышал с «юга» вой, рык и скрежет. Едва сармат ступил на твёрдую землю, как к этим звукам добавилось бульканье «гражданской сирены». Филк-патрульный у обрыва повернулся к Айзеку и отчаянно махал фляжкой — первым, что попалось под руку. Второй дул в ракушку. Айзек, еле слышно помянув ядро Юпитера, ускорил шаг.
В низине два сааг-туула стояли друг напротив друга, размахивая хвостами. Третий отполз в сторону и припал к земле, плотно сомкнув все пластины.
— Стой! — крикнул Айзек, грохнув кулаком о кулак. Вепуат, молча сорвав с плеча плазмомёт, выстрелил в небо. Грохот разорвавшегося сгустка плазмы ещё не утих, когда оба сааг-туула залегли, прикрыв глаза и дыхальца. Через пару секунд из-под наплечных пластин осторожно выглянули Джагулы.
— Что тут за драка? — сердито спросил Айзек. — Бунт?
Погонщик из племени Джелег возмущённо рявкнул. Из-под панциря зверя Хеллуг донёсся вой.
— Зверь Джелег голоден, — прорычал чёрный Джагул. — Здесь одни камни. Мы идём искать еду. Хеллуг не пускают нас.
— Вождь Ардзаг не отпускал вас! — донеслось из-под панциря зверя Хеллуг; кто-то из вожаков высунулся наружу, сердито скалясь. — Искать еду⁈ Кто вам поверит⁈ Знаем мы, что вы там ищете!
Гедимин мигнул.
— Зверь Улгех тоже голоден, — мрачно сказал жёлтый Джагул. — Мы дали клятву Пламени, чтобы нас морили голодом? Не было речи, что мы не можем отойти от холма!
— Они правы, — Айзек кивнул, переводя взгляд на вожака Хеллугов. — Ты опасаешься… чего? Что они вооружатся и попробуют напасть?
Чужаки возмущённо зарычали. Хеллуг вскинул голову и издал короткий вой.
— Простое оружие легко найти. Сойди на землю — и вот оно. Мы, Хеллуг, не верим чужакам.
Айзек потёр респиратор.
— Резонно. Придётся вам за ними следить. Поедут на пастбище под вашим присмотром. Следите, чтоб на землю не спускались.
Хеллуги радостно взвыли. Чужаки переглянулись.
— Зверей отпустят поискать еды? — переспросил чёрный Джагул, настороженно вздыбив гриву. — Мы дали слово. Тебе нечего бояться.
Айзек кивнул.
— Езжайте. С одним условием. Каждый зверь привезёт сюда одно целое дерево. По дереву с каждой поездки.
— И Хеллуг тоже? — привстал из «люка» вожак Хеллугов.
— И Хеллуг, — кивнул Айзек. — По дереву с каждого. Вам это, знаю, нетрудно. Езжайте!
Он отвернулся от обрыва. Там, внизу, хрустел гравий, трещали пластины брони, стучали погремушки, и перекликались погонщики. Гедимин шагнул к обрыву — как раз вовремя, чтобы увидеть, как из ущелья выбирается караван. Зверь Хеллуг шёл на полкорпуса впереди, двое пристроились за ним. Долго уговаривать их не пришлось — видно, и впрямь проголодались.