— Эн… — открыл было рот Гедимин, но Айзек толкнул его в бок и щёлкнул по височной пластине.
— Прикрой! Значит, на совете переругались? Из-за нас, я полагаю? И что так защищал старейшина Кайри? Юное Пламя?
Гедимин угрюмо сощурился. «Если кто-то полезет к реактору…»
— Да не, — Хассинельг махнул посохом. — Пламя давно никто не трогает. С первого раза поняли. Это из-за ваших… отмерятелей времени. Красивые такие, прозрачные. Поют вместе с Пламенем. Богам понравилось. Так сказал старейшина Кайри, а он врать не будет. Ну, я и других жрецов спрашивал. И Руниена тоже. Только… знак Эннуру. Знаете, какой?
Посох скользнул по ровному участку стены, оставляя несложный символ — то ли миску в разрезе, то ли лежащий полумесяц.
— Это следует нанести на часы? — уточнил Айзек без тени усмешки. — С ритуалами или без?
Гедимин говорить ничего не собирался — он и услышанное-то ещё не переварил — но Вепуат на всякий случай крепко пихнул его в бок.
— Они сами — ритуал, — серьёзно ответил страж. — Только знак… Эннуру порадуется.
— Всяких ей почестей, — так же серьёзно проговорил Айзек. — Спасибо, что рассказал. Тебе на этом совете не влетело? За общение с нечестивыми нами?
Хассинельг возмущённо фыркнул.
— Там всем не до меня. Тут стихии опять качнуло. Новый Элогвен пробудился — Лёд ослаб, Лучи усилились…
Гедимин и Вепуат быстро переглянулись. «Лёд? Лучи? Новый кто? Это, случайно, не про тот роевой организм…»
— Ну, надеюсь, никто не пострадает, — покачал головой Айзек, смерив сарматов предостерегающим взглядом. — Стихии, я так вижу, вообще неустойчивы. Не хочешь искупаться? С едой у нас не очень, но вода — горячая.
— Ага, — страж радостно ухмыльнулся. — Искупаться хорошо бы.
У порога Айзек обернулся.
— Корпус, — коротко сказал он, глядя на Гедимина, и повернулся к Вепуату. — Экспедиция в Ксутлин.
— Ага, угу, — закивал разведчик. — Придут мыться — поговорю.
Ворота закрылись. Гедимин тронул рычаг, запуская прядильный агрегат, — под шум механизмов думалось легче.
— В прошлый раз мы туда ехали пять дней, — вспомнил он. Вепуат, затуманенным взглядом уткнувшийся в стену, вздрогнул и уставился на него.
— Значит, тот зверёк называется «Элогвен»… — пробормотал он. — Что-что?
Гедимин недовольно сощурился.
— Пять дней ехали на Ксутлин, — буркнул он. — Дорогу помнишь?
— А-а… — Вепуат покачал головой. — Это через столицу. Так — дня три. Элогвен… Вот не думал, что это существо может сдвинуть стихии. То-то сразу потеплело…
«Биолог, мать твоя пробирка…» — Гедимин угрюмо смотрел Вепуату вслед. «Ехать за глиной. С полным грузом Джагулов. От которых никакого проку — все ритуалят. И этот ещё со своим зверьём…»
Он покосился на сигма-сканер. Тот показывал тающий на лету снег, ручьи, сбегающие с каждого обрыва, и замерших под дождём Джагулов-часовых. По их накидкам стекала вода, мех на мордах слипся, но они всё высматривали что-то на холме, не оглядываясь ни вбок, ни назад.
…Айзек шагнул к воротам душевой. Группа Джагулов, остановленная его окликом, почти одновременно прижала уши и вздыбила шерсть.
— Ехать? С Геджером? На ту реку? — грива Урджена медленно улеглась на место. Джагулы переглянулись.
— И вести за собой караван из двух чужих сааг-туулов, — Айзек кивнул на ущелье. — Кто-то должен присмотреть, чтобы они ничего не надумали. Геджер и Урху — очень бдительные, но на столько частей им не разорваться.
Урджен и его сосед неуверенно ухмыльнулись.
— Зверь Хеллуг — вожак, а Улгех и Джелег — под нашей рукой?
Гедимин недовольно сощурился — разговор ушёл куда-то не туда.
— Нужно будет место для глины. Очень много места под бронёй. В прошлый раз было много глины. А будет вдвое больше. Скажи своим… ну, и Улгехам с Джелегами — нужны свободные ниши.
— Место будет, — пообещал вожак со странной ухмылкой. — Любая помощь для Геджера, говорящего с Пламенем, подателя трофеев!
Вожди Джагулов, забыв о душевой, плотным кольцом окружили Вепуата — он высыпал из быстро принесённого кем-то мешка груду камешков и перекладывал их, что-то объясняя то на них, то на пальцах. Гедимин, хоть и стоял рядом, и смотрел на «динамическую карту», срисованную лучом сигма-сканера, понимал одно слово из трёх. «Он говорит, как ему сказал Хассинельг,» — эта мысль почему-то успокаивала. «А его сюда не потащили, чтобы Джагулы зря не волновались. В прошлый раз мы добрались. Попробуем и в этот. Надо будет с утра проверить, что там с отсеками…»
…Пленники тоже были тут — и, как с удивлением сообразил Гедимин, на сборище вокруг «карты». Он даже не обратил внимания, что трое из «вожаков», её разглядывающих и обсуждающих, слишком легко одеты. Шерсть их была окрашена фиолетовым пигментом, и держались они так же, как все остальные — рычали и скалились, деля между собой места в душевой, огрызались, если кто-то теснил их, довольно щурились под тёплым душем… «Их не бьют и не мучают,» — заключил Гедимин, перекрывая воду. Мытьё у Джагулов было долгим процессом, и сармат привычно запасся терпением. С другими племенами его обещали сменить Айзек и Вепуат — его ещё ждал недоделанный кожух для прядильной машины и необученные филки-операторы.
— Геджер, — окликнул его Урджен, изобразив дружелюбный оскал. — Скажешь Урху, чтобы зверя с собой не брала? Он спит. Учить его без толку.
— Скажу, — пообещал Гедимин, внезапно поняв, что Вепуат и впрямь может до такого додуматься. «И так собирается целый зверинец — три сааг-туула с населением. Не хватало ещё трилобитов…»
— Ты там как? — спросил он Урджена, пытаясь перехватить его взгляд — Джагул, как обычно, смотрел исподлобья. — Никакой дряни не снилось?
«Сновидец» широко ухмыльнулся.
— Хорошие сны. Видел Джааргана. Говорит — все они скоро вернутся. Дорога вот-вот будет проложена.
— А… Хорошо, — пробормотал Гедимин и прикусил язык — расспрашивать дальше явно было небезопасно для мозга. «Традиции, чтоб их… Вот о чём он вообще? Как мертвецы возвращаются? Как Сэта в мёртвые города? Но там-то были тела, этот их мицелий. А тут трупы растрепало на молекулы. Я же сам видел…»
— А… Не знаешь, чего Джагулы весь день смотрели на холм? — спросил он — этот вопрос, по крайней мере, не касался мертвецов и их странного поведения. — И Улгехи, и Джелеги. Стояли и таращились.
Ближайшие Джагулы издали лающие смешки.
— Дураки! — оскалился Урджен. — Всё ждали — когда водяной призыв? Я им сказал вчера ещё — вам не покажут. Нет, вылезли. Ваша вода. Ваше дело. Хеллуг никогда в это не лезли. Никогда не спрашивали. А чужакам покажут… Дураки!
Гедимин мигнул.
— Водяной призыв? Это про водоподъёмник? Он же внутри. Через стену не видно. Да и вообще… — он оборвал фразу, сообразив, что не следует рассказывать кочевникам обо всех технологиях. — Ну, пусть смотрят. Если заняться нечем.
«Очень любознательные существа. Независимо от племени,» — думал он, едва заметно щурясь. «Опять об этом забыл. Смогут догадаться о магнитных катушках? Хеллуги пока не додумались…»
37 день Камня, месяц Пустоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
Гедимин откинул лёгкий кожух на костяных распорках. По пальцам потянуло тёплым воздухом. «Всё-таки греется,» — он мимоходом ощупал замершие бойки и основания веретён. Металл был тёплым, несмотря на нестёршийся ещё слой смазки. «Греется, но терпимо.»
— Ничего странного не видел? — спросил он у филка-оператора, сдёргивая мотки пряжи и вбивая в углубления сменные шипы. Оператор пожал плечами и перевёл взгляд на откинутый кожух — на отстыкованный от вентиляционного лючка рукав пылеотвода. Гедимин покосился на сигма-сканер — сколько-то «асбеста», мелкого волокна, осело на фильтре, захваченное «магнитом»-уловителем. Катушку сармат развернул перпендикулярно стене, чтобы не пыталась притянуть заодно и «асбестовое» волокно вместе с пряжей.
— Полотно настолько узкое? — донёсся из-за печи недовольный голос Кенена Гварзы — он вместе с Вепуатом осматривал временный ткацкий цех. — Тридцать пять сантиметров? Это максимально возможная ширина?
— Да нет, — отозвался Вепуат; зашуршали костяные плашки — сармат показывал что-то на станке. — Можно сделать широкую раму, цеплять не к поясу, а к станине… Только — тут сложнее всего намотать основу. Они над узким полотном не один день убиваются. Возьмутся за широкое — пропадут на месяц. В общем, надо натренироваться с такой вот штукой. Когда будет получаться быстро, станок мы переделаем.
Гварза еле слышно хмыкнул.
— Что ж, понятно. Стандартное занятие — три часа? Учеников пятеро?
— Добавишь ещё — будет только лучше, — отозвался Вепуат. — Но желающих немного.
— Это поправимо, — бросил Гварза, огибая печь. — Эгберт! Как прошла смена?
Филк-оператор пожал плечами.
— Машина работала. Я следил. Не помешало бы смотровое окно. Не видно, как заполняются шпульки.
Гварза оглянулся на Гедимина.
— Меняй два раза в сутки, — сказал тот. — На двадцать часов хватит. Будет нормальный корпус — будет окно. Машина ещё будет дорабатываться.
— Дважды в сутки, — сказал Гварза, поворачиваясь к Эгберту. — Останов и полное обслуживание. Придёт Магнард — передай ему. Справится?
Гедимин, так и не понявший, кого из них спросили, пожал плечами.
— Там ничего сложного. Проще, чем ручное шитьё.
Филк покосился на его руки, и его лицо пошло волной, как от сдерживаемой ухмылки. Он поспешно повернулся к машине и уставился на её кожух, под которым двигался привод, толкая веретёна. Сквозь плотную шкуру, растянутую на костяном каркасе, было ничего не разглядеть даже на просвет — это Гедимин знал хорошо.
…«Передвижной лагерь» племени Хеллуг переместился под «восточный» склон. Гигантский зверь не подавал признаков жизни, но сканирующий луч «видел», как внутри возятся кочевники, перетаскивая вещи из «отсека» в «отсек». Длинные полости вдоль боков опустели, из «стен» повынимали даже незакреплённые штыри. Гедимин следил за наклоном «палубы» и думал, можно ли сложить на неё мешки без найтовочных тросов, или придётся вбивать анкера. «Может, защитным полем закрепить? Не хочется делать лишние отверстия. Всё-таки эта штука живая.»