Другие звери лежали под «южным» обрывом, развернувшись мордами на «восток» — и под их бронёй шли такие же приготовления. Гедимин отмечал на карте освобождённые «отсеки». «Защитное поле,» — окончательно решил он. «Мой генератор его удержит. Другой нагрузки в пути всё равно не будет.»
Справа раздалось протяжное шипение, похожее на глубокий вздох. Гедимин обернулся и увидел у ангара душевой раздутый живой дирижабль. Туун-шу набрал столько воздуха, что стал круглым в сечении. Щитки на его боках чудом не расходились — только выступы по краям их и удерживали.
— Гедими-ин! — донеслось из-под брюха «дирижабля». — Помоги-и!
Вепуат висел, держась двумя руками за туго натянутый швартовый канат. Кажется, он пытался подтащить туун-шу к земле — но потревоженное существо, так и не проснувшись, поднялось на максимальную высоту. Вепуат досадливо фыркнул и спрыгнул на гравий.
— Ты его не сдвинешь, — заметил Гедимин, мысленно дочерчивая конструкцию для приземления. Важным её элементом был бронеход. Посмотрев через плечо и не найдя машины на месте, сармат заменил её в чертеже на хвост сааг-туула.
— Знаю, — буркнул Вепуат, отцепляя от пояса трос с несколькими затяжными петлями. — Теперь — пока сам не успокоится. Кошмар ему приснился, что ли…
Туун-шу болтался над его головой, неподвижно свесив хвост. Подняться выше он не пытался, но и спускаться не спешил.
— Тебя подсадить? — спросил Гедимин, думая, что Вепуат по тросу мог бы и сам залезть. «Что на сдутом сидеть, что на раздутом, — всё равно он неуправляемый. К тому же спящий. Не сбросит.»
Вепуат отмахнулся.
— Я не за этим. Вот, смотри, — он показал сармату трос с петлями. С каждой из них свисал незакреплённый конец потоньше с костяным крючком на конце.
— Говорят, они часто спят, прицепившись, — Вепуат кивнул на поджатые к брюху лапы-крючья. — Всадят вот это в чужой панцирь и так летят. Берегут силы.
Гедимин представил себе существо, на котором пятнадцатиметровый «трилобит» может висеть, не привлекая к себе внимания, и сдержанно хмыкнул.
— То, на чём летят, должно быть размером с астероид.
— Да мало ли тут всякого летучего, — отмахнулся Вепуат, наматывая тросик на палец. — Я думаю — если это накинуть ему на лапы и плотно обернуть — ну, как будто они глубоко во что-то засунуты… Он тогда решит, что к кому-то прицепился, и не будет дёргаться.
Гедимин мигнул.
— Возможно… А тебе это зачем?
Вепуат досадливо хмыкнул.
— Не понимаешь? Это же готовый транспортный дрон. Пока что с ручным управлением. Но груз поднимет большой. Вот только успокоить, чтобы не дёргался…
Он встал на цыпочки, заглядывая «трилобиту» под брюхо. Животное тихонько посвистывало приоткрытыми дыхальцами — газ выходил, подъёмная сила падала. Гедимин покосился на ближайший трос — тот уже слегка провис.
— Джагулы готовятся к поездке, — продолжал Вепуат, глядя на плотно прижатые к панцирю лапы. — Их я дёргать не хочу. Да и… подозреваю, там без ритуалов не обойдётся. А время терять неохота. «Трилобит» поднял бы — привязать к нему покрепче да тянуть за канаты, вот и всё. Только боюсь — дёрнется, и обратно его уже не спустишь…
Он снова привстал на пальцах, примеряясь к лапам. Гедимин, ухватив его за плечо, выдернул из-под бронированного брюха.
— То есть — это такой баллон с лёгким газом? Для облегчения транспортировки? Что транспортируем?
Вепуат быстро огляделся по сторонам.
— Кости сааг-туула, — прошептал он. — Обычно берут позвонок. Но я думаю — череп прочнее.
— Позвонок я донёс бы, — пробормотал Гедимин, оглянувшись на огромных зверей. — Череп — навряд ли. Разве что…
Вепуат, подпрыгнув, накинул петли на отогнутые лапы и с радостным воплем обмотал одну из них тросиком. Существо дёрнуло было хвостом, но сармат успел зацепить крючок за обмотку — и оно, не набирая высоту, зашевелило лапами, будто пытаясь их во что-то воткнуть. Гедимин обхватил одну из них ладонью, быстро обернул тросом. Третью — ту, что ближе к хвостовой части — перехватил и обмотал Вепуат. Они с тихим щелчком прижались к брюху, и «трилобит» замер, стравливая воздух из внутренних камер. Швартовые тросы провисли. Вепуат ухватился за один из них, разворачивая животное головой к тропе, и довольно ухмыльнулся.
— Сработало! — он бросил камешек в хвостовую лопасть. Туун-шу резко дёрнул хвостом, но набирать высоту не стал.
— Видел? Он думает, что за кого-то уцепился. Давай попробуем его подвигать…
Гедимин покосился на прозрачный купол над головой и уплотнил его до матовой белизны. «Если всё-таки вырвется — хоть сами успеем спрыгнуть. Как его потом к земле тянуть — вопрос отдельный…»
…Вепуат остановился на «восточном» склоне и шумно выдохнул. Туун-шу проплыл за сарматами, насколько хватило натяжения канатов, и тоже замер, покачивая хвостом.
— Так-то лучше. Никто никуда не летит… — пробормотал Вепуат, поворачиваясь к Гедимину. — Теперь попробуем с грузом. Лезь на спину!
— Чего⁈ — сармат отодвинулся. Вепуат хмыкнул.
— Подсадить? — он ухватил «трилобита» за лапы и потянул к земле. Гедимин и мигнуть не успел, как Вепуату пришлось сесть на гравий. Туун-шу лежал на его плечах, всё так же размеренно помахивая хвостом.
— Лезь! — донеслось из-под «дирижабля».
«И чем мне Кейланны не нравились? У них хоть сёдла…» — думал Гедимин уже на спине гиганта, держась за шипы. Вепуат толкнул существо в брюхо, по-прежнему удерживая за лапы — и оно послушно поднялось на три метра и снова замерло. Сармат выглянул из-под головного щитка и ухмыльнулся.
— А ты не такой уж тяжёлый. Не падаешь? Дать щупальце для страховки?
Гедимин сердито сощурился.
— И далеко ты это утянешь?
Вепуат взялся за трос, прикреплённый к лапам, перехватил другой, натянутый у головы, и шагнул вперёд. «Трилобит» поплыл за ним.
…Когда Гедимин спрыгнул на землю — уже на «западном» краю плато, у душевой — Вепуат дышал громче обычного, но выглядел довольным.
— Сколько сейчас? Полтретьего? Пойдём, пока Гварза отвлёкся! — он перекинул трос через другое плечо. — Жаль всё-таки, что оно меня не слушается…
…Крупные ярко-оранжевые обломки странной формы торчали из гравия. Гедимин, протащив «трилобита» ещё пять метров, потянулся было накинуть швартов на один из «камней» — очень уж удобно торчал его округлый зубец.
— Кости! — выдохнул Вепуат, отпуская трос. — Нет, ты посмотри…
Канат Гедимин перехватил. Спешить, возможно, было и некуда — туун-шу спокойно висел в воздухе и даже хвостом уже не шевелил. Придерживая его за два троса, Гедимин огляделся по сторонам и только головой покачал.
Всё, что осталось от огромной туши, — огрызки костей, разбросанные по долине. Панцирь рассыпался на мелкие чешуи — они хрустели под ногами, перемешанные с гравием. Гедимин тронул одну из них ступнёй — из прогрызенных в ней отверстий во все стороны шмыгнули какие-то мелкие твари. То, к чему сармат пытался привязать «трилобита», оказалось гигантской лопаткой. Её обглодали, исцарапали, зачем-то прикопали в гравий — и Гедимин, присмотревшись, понял, что снизу кто-то её грызёт, причём с нескольких сторон. Он выпустил коготь — оставить на оранжевой кости глубокий след удалось не с первой попытки. «Вот же челюсти у местных трупоедов…» — сармат отошёл от обломка, волоча за собой «трилобита». Оставлять спящее животное рядом с падальщиками совсем не хотелось.
— Ага, вот и оно, — Вепуат, отбежав на десяток метров, ухватился за что-то и выворотил из гравия. Вывороченное вместе с отростками доставало ему до плеча. Из нижней, округлой, части выкатился бронированный падальщик и свернулся в клубок, вибрируя всем телом. Вепуат накрыл его защитным полем, и вовремя — купол забрызгало чёрной слизью. Животное, «отплёвываясь» от невидимого врага, быстро погружалось в гравий. Вепуат, забыв о нём, ухватился двумя руками за отростки кости и с удивлённым возгласом развернулся, держа её на весу.
— А лёгкая! Я думал — полости полостями, а всё-таки позвонок, штука плотная…
«Чуть меньше трёх центнеров,» — машинально прикинул Гедимин, глядя на срастающиеся «детали» и двойной канал под ними. Круглая часть под каналами была менее прочной — падальщики оставили от неё только незамкнутое кольцо из более плотной костной ткани. «Это отломить,» — щёлкало в мозгу, пока сармат цеплял тросы на другое плечо и доставал плазморез. «Здесь будет станина. Два рога, а тут… спилить? Нет, пригодится…»
— Ищи другие, — бросил он Вепуату, укладывая позвонок на гравий. Тонкая струя плазмы сквозь внешний слой кости шла с трудом — видимо, поэтому он не дался и падальщикам. Проеденные остатки сармат отсёк, не заметив. Вепуат уже тащил к нему другой позвонок, держа за верхний отросток. Круглая часть «ехала» по гравию, оставляя борозду, — там тоже были выступы, и их ещё не сгрызли.
— Я думаю, — выдохнул Вепуат, оглядываясь по сторонам, — всё, что мы бросим, тут и сожрут. Надо взять побольше. И не хранить под открытым небом.
— На открытой почве, — буркнул Гедимин, глядя на обманчиво безобидный слой гравия под ногами. Там что-то ползло, создавая слабую вибрацию — и, похоже, его привлекли костяные обломки. Гедимин развернул лишний обрезок, втыкая поглубже в «землю». Он ещё не успел отрезать ненужное от третьего позвонка, как кто-то в толще гравия вцепился в воткнутое и дёрнул на себя. Осталась только воронка, и ту мгновенно засыпало — падальщик с добычей уходил в глубину.
— М-да, — Вепуат покосился на сигма-сканер — и, растянув под ногами защитное поле, перетащил на него обработанные позвонки. — И это тоже. Ещё нести? Череп я так и не нашёл.
— Неси ещё один — и хватит, — решил Гедимин, разглядывая оранжевую кость. «Прочная штука. Но естественные процессы… Чем-то надо обработать. Чем?»
Трос с привязанным камешком перелетел через спину туун-шу, не задев чувствительные области. Гедимин закинул ещё один, привязал второй позвонок. Существо, так и не проснувшись, качнулось, выравниваясь. Пять центнеров лишнего веса оно даже не заметило.