— Снизу вверх, видишь? Ты его подбрасываешь. Три быстрых шага, прыжок, рывок. Давай!
Вепуат, мигнув, сложил руки в похожем жесте. Верхние крылья встали под другим углом. Хвост замер и неуверенно качнулся в другом направлении.
— Не руками, а спиной, — Киф снова встряхнул плечами, и Гедимин увидел, как волна проходит вдоль его хребта. — Попробуй сначала на месте.
Вепуат неуверенно дёрнул лопатками. Крылья с треском развернулись. Сармата подбросило, мотнуло в сторону, и он сел на гравий.
— Ядро Сатурна…
— Теперь — с прыжка, — ящер без малейшего удивления следил за ним, пощёлкивая длинными пальцами. — С места вверх — и рывок. Зря ты его кормил!
Вепуат кое-как поднялся, выпрямился, тяжело дыша, чуть согнулся и подпрыгнул, резко выгибая спину. Его швырнуло кверху, крылья и хвост расправились, сармат с изумлённым воплем расставил руки — и, кувыркнувшись через крыло, грохнулся наземь. Гедимин успел бросить шар защитного поля — он чуть смягчил падение. Вепуат прокатился по гравию, приподнялся на локте и ошалело встряхнул головой.
— Он меня держит! Гедимин, ты видел?
— Куда бы он делся, — пробормотал Киф, обходя упавшего сармата по кругу. Чёрный «трилобит» ворочался на его плечах, шумно сопя дыхальцами и расправляя то одно, то другое крыло.
— У него что-то с центром тяжести, — заметил Гедимин, прокручивая в памяти короткий полёт. — Тянет вбок.
— Полное брюхо, — Киф махнул полусложенным крылом. — Вот вбок и тянет.
— Подождать, пока переварит?
Вепуат наконец поднялся на ноги, встряхнулся всем телом и сердито фыркнул.
— Киф! Может, с крыши? С обрыва? Он просто не успел…
— Он просто обожрался, — отозвался ящер. — Ни обрывов, ни крыш. Не приучай. Три шага вперёд, прыжок и рывок. Успеет!
Вепуат шумно втянул в себя воздух, потёр шлем, прижал руки к груди — и, сделав три быстрых шага, резко дёрнул всей спиной.
«Надо было к нему трос…» — мелькнуло в голове у Гедимина. Он смотрел, как сармат на шести расправленных крыльях выписывает широкий круг под куполом. Вепуат замер в летучем коконе, прижав руки к груди. Чёрный «трилобит», наполовину его поглотивший, медленно плыл по небу. Ни площади крыльев, ни объёма внутренних полостей, что бы там ни содержалось, не хватало для подъёма такой массы — но Вепуат летел и только чуть-чуть кренился к земле.
— Лови! — крикнул ящер, оглянувшись на Гедимина, и сам, расправив крылья, метнулся к снижающемуся «летуну». Он ударил Вепуата в грудь, подталкивая его кверху, «трилобит» развернул крылья ещё шире — и, потеряв равновесие, накренился набок. Гедимин бросил шар защитного поля, на него — ещё один. Вепуат уже катился по ним, поджав под себя ноги, руки и крылья. Он упал на гравий и остался лежать, бормоча что-то себе под нос. Гедимин, бросившийся к нему, увидел нелепую ухмылку и расфокусированный взгляд.
— Ничего-ничего. Панцирь прочный, — ящер, заглянув Вепуату в шлем, тут же отодвинулся. — И тяжёлый, как скала. Скаф тебя держит. Я — уже нет. Следи, где твой вес, и где его тяга. Ещё раз!
— Sa— at has— su— ke— mesh… — прошелестело с крыши ангара. Гедимин, оглянувшись, поймал взгляды ошалевших филков. Они смотрели на летящего сармата и держались за шлемы. Гедимин еле слышно хмыкнул. «А если Скаф размножится,» — мелькнуло в голове, — «и каждому достанется по особи…»
— Садись! — крикнул Киф, привстав на задних лапах. Вепуат, медленно наращивая высоту, заходил уже на шестой круг. От окрика он вздрогнул, вяло шевельнул рукой, щёлкая когтем по ладони.
— Другой приказ! — закричал ящер, расправляя крылья. Гедимин схватился за «арктус», и вовремя — перья Вепуата чиркнули по куполу, и сармат, кувыркнувшись, полетел вниз. У земли, уже пойманный шаром защитного поля, он дёрнул плечами, кое-как выравниваясь, и сел мягко — даже остался на ногах, только пошатнулся. Киф уже был рядом — хлопал «скафандр» по перьям, заставляя подобрать их, дёргал за лапы, крепко вцепившиеся в грудь и плечи сармата. «Всё-таки нужен трос,» — думал Гедимин, вынимая из кармана тонкую асаановую верёвку. Это был очередной «девятерный шнур»; плетельщики постарались, растянув заготовку до двадцати метров.
— Сэтская верёвка? — ящер тронул шнурок длинным пальцем и издал короткий треск. — Видно, вы у них на очень хорошем счету.
Он намотал трос поверх кожаной шлейки на лапах «скафандра». Вепуат так и стоял на месте, шумно дыша и потирая шлем.
— Не тот приказ, — Киф привстал на задних лапах, заглядывая сармату в лицо. — В этом всё дело. Ты ему сказал «садись на меня». А он и так на тебе сидит. Что ему, ещё крепче вцепиться? Вы с ним работали посадку на чужую руку? На опору?
Вепуат вяло мотнул головой.
— Как-то… раньше он не летал. Хотя… — он покосился на «скафандр». — Команды-то он слышал. На меня садился. И на охоте…
Ящер встряхнул наспинными шипами. Громко затрещали разряды.
— Ясно. Будем работать.
Он оглянулся на Гедимина.
— Бери шлею. Встань вон там и подзови зверя на руку.
Сармат угрюмо сощурился.
— Он что, потом приземляться на меня будет? Вместе с Вепуатом? На землю сажайте.
— На землю не сядет, — отозвался ящер, пристально глядя на него. — Надо учить. Мне сказали — ты со зверьми работал. Что не так?
— Ну да, — Вепуат удивлённо хмыкнул. — Мы с Гедимином вместе… Ну, те команды, щелчки, — ты же помнишь их!
— Не помню, — буркнул сармат. Он старался не смотреть на странную тварь, когда-то бывшую слоем фриловых пластин. «Такого не должно происходить,» — думал он, угрюмо щурясь. «Не должно существовать.»
Вепуат, ухватив его за руку, выбил по его ладони короткую дробь.
— Повтори!.. Ну вот, видишь, — он в недоумении пожал плечами. — Ничего тут сложного. Отойди вон туда и подзови Скафа. Только руку вытяни — он широкий.
Уже остановившись на указанном пятачке, Гедимин оглянулся на существо, и его передёрнуло. «Оно не должно было ожить. Это неправильно.» Он щёлкнул когтями по обшивке и замер, глядя мимо Вепуата.
— Э-э, — за трос, зажатый в ладони Гедимина, кто-то подёргал. — Скаф, ты чего? Сигнал ведь правильный. Гедимин, повтори, — он, кажется, не расслышал!
Сармат щёлкнул по броне и неохотно взглянул на «трилобита». Существо сидело на спине Вепуата, намертво вцепившись когтями, и никуда лететь не собиралось. Гедимин щёлкнул третий раз, дёрнул трос, — крючковатые лапы заскрежетали по металлу. Существо ухватилось за «хозяина» ещё крепче.
«Может, оно… что-то чувствует?» — Гедимин задумчиво тронул висок. Ему вдруг стало неловко, словно существо могло подслушать его мысли. «Сигма… она тут всё пронизывает. Мало ли какой встроенный детектор… А, что за бред!» Резким движением он опустил височные пластины и клацнул когтями, дёргая на себя трос. Существо со скрежетом проехалось по «опоре» и распласталось по ней, оборачивая Вепуата своими перьями. Тот перехватил трос и замахал на Гедимина свободной рукой. Ящер, беспокойно крутящий головой, развернулся к нему и что-то протрещал. Гедимин мигнул. «Что он… А-а, я же заэкранирован. Переводчик отключился…»
— Гедимин, — Вепуат шагнул к нему и протянул руку к тросу. — Ты… отдай это, в общем. Не надо. Тебя… в общем, тебе нельзя… нельзя ничего тут делать. Ты… выходит, что ты для него опасен.
Гедимин изумлённо мигнул.
— Чего⁈ Я его пальцем не тронул…
Вепуат уткнулся взглядом в гравий.
— Киф говорит… — он шумно вздохнул. — В общем, ты можешь его уничтожить. То есть, Скафа. Вот так выходит. Я… спасибо, в общем. Но трос лучше отдай.
Гедимин разжал пальцы.
— Уничтожить? Я что, хоть слово сказал…
Вепуат поспешно замотал головой.
— Я знаю, что ты ничего… Но — Скаф тебя боится. И ничего путного из этого не выйдет.
— Боится… — Гедимин потёр висок. — Понятно… Может, вам его на крышу сажать?
Вепуат развёл руками.
— Тут нужен кто-то… в общем, второй командир. Но не Киф. Кто-то из наших… Э-эй! Эгнаций! Ты очень занят?
Сармат, вышедший из барака, растерянно хмыкнул.
— Да нет… Что-то случилось?
Вепуат радостно ухмыльнулся и протянул ему трос.
— Да вот, зверьков дрессируем. У тебя есть что-нибудь твёрдое? Палочка, костяшка? Нужно прощёлкать ногтями пару команд. Ничего сложного.
Эгнаций похлопал себя по карманам. Гедимин рывком вспорол верхний слой обшивки от локтя до запястья и снял, как наруч.
— Дай руку, — буркнул он, оборачивая предплечье Эгнация своей бронёй. — Щёлкай по щиткам. Заодно от когтей прикроет.
— С-спасибо, — Эгнаций растерянно ухмыльнулся. — Зверёк? Это вот это вот, с перьями? Оно… совсем уже живое?
— Всё ты прохлопал в своём бараке, — донеслось с крыши. — Оно ещё и летает.
Ящер следил за сарматами, привстав на средней паре лап, и вертел головой от одного к другому. Вепуат что-то протрещал ему. Ящер встряхнул наручными перепонками и махнул ладонью в сторону Гедимина. Вепуат, смутившийся почти до слёз, повернулся к сармату.
— Ты… в общем, Киф говорит… Тебе лучше отойти.
Гедимин пожал плечами.
— Пойду в цех. Наруч мне вернёте.
Открытые вентиляционные лючки очень хорошо пропускали звук. Гедимин, соединяя детали из рэссены, дерева и кости, слышал щёлкающие команды, треск перьев и одобрительные возгласы. Иногда с крыши доносилась приглушённая ругань. «Дело пошло на лад,» — Гедимин, на секунду оторвавшись от расстановки шпулек, прислушался к шороху перьев и гравия. «Это похоже на мягкую посадку. Надо бы Эгнацию сделать наруч, как у Джагулов…»
…«Пятьсот двадцать четыре…» — Гедимин продёрнул очередную нитку и защёлкнул зажим. «И это я ещё до полуметра не дошёл. Понятно, отчего филки так воют. Пятьсот двадцать пять…»
— Ядро Сатурна! — выдохнул кто-то прямо в наушник. «Пятьсот двадцать восемь,» — повторил про себя Гедимин, закрепляя нить в прорези, и только тогда оглянулся. Над станком стоял растерянно ухмыляющийся Вепуат.
— Вот это агрегат… Гедимин! А ты не умаешься всё это наматывать? У филков ширина втрое меньше, и то возни на весь день…