Он схватился за сигма-сканер. Внутри ледяной линзы лежал не прокалённый керамический осколок, а густая глиняная масса. На секунду экран заслонило чёрное пятно, потом образец исчез — Вепуат выдернул его из-под камней и с торжествующей ухмылкой сунул Гедимину под нос.
— Сработало!
— Чушь какая-то, — пробормотал сармат. Вепуат, уже не слушая его, колотил камнем по льду. Линза треснула, густая глина вывалилась наружу. Вепуат сгрёб её пальцами, сминая в комок.
— Ну⁈ Теперь что скажешь?
— Мать моя колба, — пробормотал Гедимин, глядя на глину. «Значит, керамика на Равнине к воде неустойчива… да нет, не то, — тогда в ней не носили бы жидкости. Видимо, дело в замораживании…»
— Вот это другое дело, — Вепуат широко ухмыльнулся. — Тринадцать дней, конечно, долго… Гедимин! Пойдём собирать глину. Заморозим все черепки разом, через тринадцать дней отмякнут.
Он ухмылялся всю дорогу — и когда таскал битую керамику, и когда спускал в ущелье бочки с водой. Гедимин смотрел, как черепки под лучом «криобластера» вмерзают в ледяные плашки, и угрюмо щурился. «Разложение керамики… Надо же было додуматься. Местная физика, чтоб её вместе с местной фауной…»
5 день Кислоты, месяц Воздуха. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
Текк’т выпустил из пасти облицовочную пластину, и она легла в двухметровую стопку уже готовых. Рядом с огромным змеем штабель казался крохотным, а сами плиты — тонкими, как листки ежедневника. Гедимин в очередной раз покосился на генератор защитного поля. Таких стопок на дне ущелья скопилось уже много, и сармат, глядя, как гигантские существа катают между ними камни, только удивлялся, как облицовку до сих пор не переломали.
Разминаемый камень чавкал; изредка был слышен приглушённый грохот из открытых шахт — глубоко под землёй в полости сыпался гравий. Его спускали медленно, уплотняя слой за слоем; Текк’там было не развернуться в тесных изогнутых пустотах, они едва высовывались из скальных пластов, осторожно направляя поток камешков. Сканирующий луч пересёк пещеру, на мгновение развернулся, накрыв собой весь подземный корпус, и Гедимин едва заметно ухмыльнулся. В кои-то веки всё шло по плану. «Месяц на устойку, потом настроим вентиляцию и термоконтроль. Как раз успеет отлежаться облицовка…»
На часы Гедимин не смотрел, только краем глаза отмечал, как меняется освещённость. Уже можно было различить цвета камешков под ногами. За ангаром шуршал гравий, и стучали молотки — бригада «дровосеков» разделывала остатки древесины. У входа в душевую кто-то гремел поддонами, заглушая прерывистый треск из «асбестового цеха» — там продёргивали сквозь гребёнки раздробленное минеральное волокно, и грохот пресса на время затих.
— Сокол! — расстроенно вскрикнул в той же стороне Вепуат. Следом недовольно рявкнул кто-то из Джагулов. Послышались громкие частые щелчки. Гедимин развернул сканирующий луч и увидел, как над ущельем кружит крылатый «трилобит». Существо ныряло и кувыркалось, раздувая бока и странно встряхивая крыльями. Несколькими метрами ниже Джагул-дрессировщик крепко сжимал шлейки трёх «трилобитов». Один из них раздувался и громыхал спинными щитками.
— Сокол! — Вепуат с треском провёл когтями по чёрным перьям. Существо, вцепившееся в его плечи, приподнялось, выгибаясь, и шевельнуло крыльями. «Трилобит» нехотя свернул к «хозяину», и другой сармат, подпрыгнув, ухватил его за шлейку и дёрнул к себе. Сокол затрещал спинными щитками, но его уже прижали к руке и заставили сесть.
— Урху! Для твоих зверей что, небо тесно? — Джагул-дрессировщик сердито оскалился. — На таком большом холме не нашлось другого места?
— А вот, — Вепуат, пересадив Сокола к себе на спину, развёл руками. — Куда ни сунешься, везде занято. У Джелегов и Улгехов тоже полно зверья. И всё летает.
— Эрррх, — донеслось из ущелья. — Есть ещё место у дома стекла. Там ни одного летучего зверя.
— Там Гедимин, — отозвался Вепуат. — Не хочу мешать ему.
Гедимин еле слышно хмыкнул. На секунду ему стало неловко. «Мы сюда приехали станцию строить, а не зверьё разводить,» — сердито подумал он, подавляя странные ощущения. «Это хорошо, что хватает ума не лезть под руку. Эгнаций там ему поможет. Вон, ему даже наручи сшили.»
Эгнаций стоял в десяти шагах от Вепуата, намотав на руку шлейку ещё одного «трилобита». Предплечье сармата было обёрнуто плотной кожей. Кто-то успел приделать к обмотке шнурки-завязки и нашить с одной стороны костяные щитки.
В соседнем ущелье призывно заклекотал чей-то «трилобит». Сокол высунулся из перьев и вскинул хоботок. В ближайшем ущелье глухо зарычали. Следом затрещали погремушки, и зашуршал гравий — «передвижной лагерь» кочевников поднимался на ноги. Вепуат крикнул что-то, но вряд ли его услышали — зверь племени Хеллуг уже вошёл в соседнюю долину, и Джагулы, рыча и рявкая, сгоняли чужого зверя с места. Через полминуты непрерывного рычания и воя погремушки снова затрещали — зверь племени Джелег поднялся с лёжки и побрёл на «восток». Следом зарычало и завыло там — ещё один «передвижной лагерь» сгоняли с удобного места. Гедимин поморщился. «Из-за дурацких „трилобитов“ и их выгула столько возни!»
— Можно подумать, я их выгонял, — пробормотал, будто услышав его мысли, расстроенный пуще прежнего Вепуат. — Ладно, работаем дальше. Эгнаций, ты отойди ещё на десять шагов и подзови Скафа. Удержишь его на руке?
Гедимин покосился на своё предплечье. Снова ему стало не по себе. «Вепуат обойдётся без меня,» — думал он. «Как я на стройке — без него.»
Над ангаром на «западе» ущелья поднимался пар. Он стал гуще — похоже, котлы с варевом вскрыли и готовились разложить содержимое по мешкам. Кто-то из Текк’тов шумно втянул воздух — видимо, запах еды дошёл и до него. В шахте снова загромыхало, но уже совсем тихо, в четверть силы, — гравий заполнял последние пустоты. «На складах опять полно места,» — думал Гедимин, водя сигма-сканером вдоль ущелья. «Как только там перестанут рыться по утрам, переведу туда асбестовый цех. Жаль, выпариватель не поставить, — трудно будет наладить отток. И вода зря пропадёт. Засуну туда облучатели… и волокно пусть там же складывают, а то забили мне цех до потолка…»
…У стены горячего цеха лежал ворох тонких костей. Рядом стояли пустые вёдра. Со склада доносилось пыхтение и отрывистые фразы — филки искали, куда положить ещё один мешок волокна. Посреди цеха, задумчиво постукивая по ладони термобластером, стоял главный химик. Увидев Гедимина, он довольно ухмыльнулся и протянул «бластер» ему.
— Забирай. Дней пять не понадобится.
Гедимин мигнул. Оттуда, где он стоял, были видны проходы между холодными печами, непривычно просторные. Белые «колонны» облучателей исчезли. Решётки разобрали, воду слили. Альгот протянул Гедимину второй термобластер.
— И этот. Чуть не забыл.
— Зачем разобрали установки? — спросил Гедимин, судорожно вспоминая, что из технологического процесса он упустил. «Переедут в душевую? Там и без них тесно…»
— Сырьё закончилось, — ответил Альгот. — Партию прошлого месяца переработали. А новой ещё пять дней дозревать. Решили на время освободить тебе цех. И вёдра с решётками.
«Ну да. Был же промежуток в добыче асаана,» — запоздало вспомнил Гедимин.
— Через пять дней, может, дам вам другое помещение. Более просторное, — сдержанно пообещал он. Альгот недоверчиво качнул головой.
— Было бы неплохо. Но склад для волокна пока что нужнее. И прялки… Им тут, мягко говоря, не место.
Гедимин покосился на прикрытый защитным полем ткацкий станок. «Этой штуке — тоже. Если сегодня настрою вентиляцию на пустом складе…»
Кто-то рывком отодвинул дверную створку. Удалось это ему не с первого раза.
— Мастер Дим-мин! — проверещали с порога, и сармат обернулся. — Мастер крыльев просил прийти! Там взлетает огромный зверь!
…Гигантский «трилобит» туун-шу висел на длинных тросах. Они были перекручены и натянуты — животное развернулось головой к широкому пролому в защитном куполе. Его бока раздулись, крылья вытянулись, хвостовые лопасти едва заметно качались вверх-вниз, — существо явно готовилось к рывку. С земли за ним настороженно наблюдали двое сарматов и тощий полосатый ящер.
— А, Гедимин, — Вепуат нервно усмехнулся. — Думаем сегодня пролететься.
— Карту с собой взяли? — буркнул Гедимин, глядя на качающийся хвост. — Равнина — она большая.
Тик-Кифахси издал трескучий смешок.
— Улететь невесть куда — или провисеть в небе невесть сколько? Что случится в этот раз?.. Отвязывать начинай с хвостовых шлей, — он повернулся к Вепуату. — Головные — в самом конце.
Он подёргал за трос-щупальце, обмотанное вокруг пояса Вепуата, подпрыгнул на месте, на лету расправляя перепонки, и, уже скользя по воздуху, обогнул «трилобита» и опустился на его спину. Существо, услышав громкий треск, замерло, спинной щиток приподнялся, и ящер шмыгнул внутрь. Снова послышался треск, уже приглушённый расстоянием и бронёй. Вепуат судорожно вздохнул, быстро оглянулся на Гедимина и оттолкнулся от земли. Его отнесло высоко, к самому куполу, и он рывком снизился, едва не промахнувшись мимо спины туун-шу.
— Я на месте!
— Прилип? — донеслось из-под брони. Вепуат, приклеив конец щупальца к ближайшему щитку, потянулся к дальним тросам. Гедимин вскинул генератор защитного поля, и вовремя — длинные канаты с крюками отцепились и рухнули вниз. Следом полетела вторая пара, с лязгом врезалась в крышу душевой, отрикошетила от защитной стенки и вырыла в гравии неглубокую ямку. Туун-шу вырвался в пролом, крутнулся на месте и замер, раздув бока и помахивая боковыми крыльями. Его крючковатые лапы шевелились, будто нащупывая что-то в воздухе.
— Здоровенная всё-таки тварь, — пробормотал рядом с Гедимином Эгнаций, глядя в небо.
Вепуат постучал когтями по панцирю. Из-под брони послышался треск. Существо дёрнулось и нехотя отплыло от пролома. После двух сильных рывков его хвост снова замер, и оно пролетело несколько метров, вяло помахивая боковыми крыльями. На брюхе зашевелилась пластина. Из-под неё высунулся ящер, дёрнул на себя ближайшую лапу «трилобита», прижимая её к панцирю, и потянулся ко второй. Существо махнуло хвостом и медленно, постепенно поворачивая влево, куда-то поплыло. Вепуат, вцепившийся в его шипы, махнул рукой в сторону купола и снова уставился вперёд и вниз. Гедимин покачал головой.