— Очень даже неплохо, — Айзек просунул пальцы в складку полотна и приподнял его, разглядывая на просвет. — Ишха это уже видел? Что сказал?
Гедимин угрюмо сузил глаза.
— Видел. Щупал. Не спрашивал.
Айзек, хмыкнув, поднял рычаг привода и оглянулся на отодвинутый в сторону «мотор».
— Покажешь в действии?
Хассинельг, поймав угрюмый взгляд Гедимина, быстро шагнул в сторону. Дальше шагать было некуда — он и так упёрся в стену. Сармат, пожав плечами, накинул привод и открыл клапаны. Челнок с тихим щелчком проскользнул под натянутыми нитями, следом щёлкнула прижимная плашка. Пара секунд — и машина застучала часто, выходя в рабочий режим. Складки полотна шевельнулись.
— Очень и очень неплохо, — пробормотал Айзек, глядя на секундомер. — Два сантиметра в минуту?
Гедимин кивнул.
— Метр и две десятых в час… — Айзек смерил взглядом свисающее полотно. — При такой ширине…
Гедимин поддёрнул сползающую ткань и покосился на шпульки. Запаса нитей хватало ещё сантиметров на двадцать. Сармат подавил тяжёлый вздох. «Опять заправка основы. Филка, что ли, к ней привлечь…»
— А нитки эта штука сама на себя мотает? — спросил, выглянув из-за печи, Хассинельг. Ему было явно не по себе.
— Дождёшься, — буркнул Гедимин, закрывая клапаны. Уточная нить закончилась раньше — но уток и заправлялся быстрее. Сармат заглянул в нишу и достал запасённый моток. «Последний. Надеюсь, прядильщик вчера ушами не хлопал…»
— Сорок восемь метров в сутки, — пробормотал Айзек. — Или чуть меньше… Гедимин, ты не пробовал запускать машину на полный день?
Сармат фыркнул. Из-за печи донеслось фырканье прядильщика.
— Где я возьму столько ниток⁈ — филк высунулся в коридор. — Он и так у меня всё перетаскал! Вы тут фабрику открыли — так не с одним же станком на всё про всё!
Гедимин угрюмо кивнул.
— Пока не наработаны нити, станок нет смысла трогать. Скорость-то можно нарастить. Он и пять метров в час выдаст. Вопрос в промежуточных операциях… — он занёс ладонь над почти опустевшими мотками. — Вот мне сейчас всё это подвязывать. Двадцать нитей на сантиметр. Каждую — вручную.
Айзек щёлкнул языком.
— Непростая операция… И с механизацией — никак?
Гедимин резко качнул головой. Ему было досадно.
Айзек заглянул за печь.
— Как ты тут? Справляешься?
Прядильщик накрыл ладонью сдвоенный респиратор и кивнул на вентиляционные лючки.
— Если бы не ветер в окно, дышать было бы нечем. А так — работа как работа. Всё лучше, чем колоть деревяшки.
— Вам плотников прислать? — шевельнулся, наконец оторвав взгляд от станка, Хассинельг. Айзек отмахнулся.
— Мастера нам пока не нужны. А подмастерьев — своих натаскаем. Двойной респиратор — это из-за особенностей асаана. А если бы ты прял растительное волокно? Или животное?
Филк озадаченно хмыкнул.
— Тут ещё и такое есть?.. Нет, точно нужна другая прялка. Или даже несколько.
Айзек оглянулся на Гедимина. Тот пожал плечами.
— Будет нужно — сделаю. По одной под каждый тип волокна. Вот ангары освободятся…
«Расспросить Вепуата про типы волокна,» — мелькнуло в голове. Сармат покосился на разведчика и недовольно сощурился. Вепуат сейчас был где угодно, только не здесь, — взгляд плыл, под респиратором угадывалась мечтательная ухмылка, и смотрел он мимо всех станков на «южную» стену и сквозь неё — на «юго-западный» край плато. Пернатый скафандр на плечах шевелился, продувая воздушные полости и разминая крылья.
— Кость… — Айзек щёлкнул пальцем по планке с мелкими отверстиями. — Что за организм?
Гедимин пожал плечами.
— Что-то летающее. Такую и нашли.
Айзек хмыкнул, оглянулся на позвонки-наковальни и едва заметно ухмыльнулся.
— Природа поработала за нас?.. Гедимин, нам завтра-послезавтра, пока Хассек здесь, от тебя нужен будет список. Все детали, которые ты смог бы сделать из крупных костей. Или из раковин. Требуемая форма, толщина, прочность… Пульт управления, например. Большая ракушка с некоторой доработкой… или те же сигнальные свистки и некоторое оружие.
Гедимин мигнул.
— Пульт управления… из ракушки? На атомной энергостанции?
Айзек усмехнулся.
— Почему нет, атомщик? Это ж не реактор. Это держалка для рычагов и подставка под зеркало. Кость сработает не хуже металла. И, кстати, меньше будет заражаться и фонить.
Гедимин на секунду прикрыл глаза. «Ракушка на атомной станции… Ну да что там — после костяных-то рычагов…» — он поморщился. «И после одежды из промытого помёта. Почему бы и не пульт из ракушки?»
— Хорошо, что мне тут не работать, — пробормотал он. В памяти всплыли костяные била стиральной машины. «Таких агрегатов нужно будет несколько. Или один, но очень прочный.» Сармату представились костяные опоры, выходящие из стены, и он повёл плечами. «И стапеля для скафандров. Не металл же на них переводить.»
…В цеху Гедимина ждал незаправленный ткацкий станок. Поэтому возвращаться сармат не спешил, а вместо этого глазел на спущенного к земле туун-шу. «Трилобит», судя по булькающим звукам из-под панциря, был не слишком доволен, но тросы его держали. Вепуат, подставив ладони, подсаживал Бронна в приоткрытый брюшной люк. Мелкий абориген взволнованно попискивал, но за край ухватился ловко. Люк захлопнулся.
— Отпускай! — из-под спинной пластины высунулся ящер-«инструктор». — Попробуешь нагнать нас на лету. Сегодня ты не командуешь, понял? Можешь резвиться на спине и вокруг неё. Лететь за зверем, над зверем, под ним. Только крылья не трогай и под хвост не попади.
— Над ним? — Вепуат задумчиво посмотрел на страховочное щупальце. — Забавно…
— Ага, многим нравится, — по шипам ящера пробежала искра. — Под хвост не влезь!
Последний люк закрылся. Вепуат оглянулся на Гедимина.
— Не хочешь с нами? Место на спине, считай, свободно.
Гедимин качнул головой.
— Не сейчас. Вот начнёт он тебя хоть как-то слушать…
Вепуат обиженно хмыкнул.
— Он слушает. Без Кифа я, правда, ещё не пробовал…
Ящер выглянул из брюшного люка.
— Так мы летим или нет?
Вепуат отцепил швартовы, и зверь, ударив по воздуху хвостом, рванулся к открытому «окну». Сармат взлетел следом. Секунд через пять, уже высоко над городским куполом, он нагнал туун-шу и метнул в него щупальце. Оно прилипло к спинному щитку. Гедимин провожал животное взглядом, пока оно не превратилось в точку, — Вепуат, держась за страховку, мотался на ветру над его спиной, помахивал крыльями и хвостом и на сармата уже был совсем не похож. «Вконец мутировал,» — Гедимин покачал головой. «От реактивного ранца его так не развозило. Надеюсь, на Земле он не рванётся приручать хасенов. Он к ним и раньше-то был неравнодушен…»
7 день Льда, месяц Воздуха. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
В луч фонаря попал мелкий силуэт на крыше душевой. Поодаль от «блиндажа» караульных, на каменном гребне над дальним торцом, стоял Уттунри. Задрав голову и навострив уши, он смотрел вверх, на живой дирижабль, дремлющий под самым куполом. Гедимин услышал тихий писк, но слов разобрать не смог.
— Чего ты там лазишь, в темноте? — удивлённо спросил он, опустив фонарь. — Из барака выгнали?
«Не должны были,» — подумал он. «В бараке сейчас просторнее. Филки даже перестали ругаться на тесноту.»
— Мастер Дим-мин! — радостно пискнул абориген, перебираясь на ближний торец. — Правда, что ты в одиночку нёс летучего зверя? И с мастером Вепу-а на спине?
— Оно само летело, — отозвался Гедимин. — А ты бы лучше тут не ходил. Тебя ему на один укус.
Бронн усмехнулся.
— Мы не настолько мелкие. Мастер Дим-мин! Может, хоть ты скажешь имя зверя? Тик-Кифахси знает только старое. А мастер Вепу-а — вообще ничего.
Гедимин мигнул.
— У них ещё и имена есть?
Из-под ската крыши донёсся громкий электрический треск.
— А как иначе? — Тик-Кифахси выглянул из норы. — Своих зверей вы как зовёте?
«Жмём на кнопку,» — едва не ответил Гедимин. «Имена… Мать моя колба, опять традиции! И, главное, я тут при чём?»
— Пусть Вепуат думает, — буркнул он. — Ему летать. А старое имя какое было?
— Тик-Цууски, — «лётный инструктор» задрал голову, высматривая что-то на брюхе «дирижабля». — Тот, кто дёргает когтями. А «Тик» — это от нашего рода.
«Тиксуу…» — Гедимин покачал головой. «Пусть Вепуат разбирается. Хоть на борту имя пишет. На обоих бортах светящейся краской.»
…От гор золотистой глины не осталось даже пыли, да и груда тектоновых заготовок совсем ужалась. Текк’там, лепящим облицовку и мелкие детали, было тесно в ущелье — Гедимин только удивлялся, как они не сталкиваются головами, и как ошмётки камня не улетают к соседней скале. Заходил в складской ангар он с опаской, хоть и знал, что «строители» складывают готовые пластины в соседнее здание и с другого конца.
По пустому складу гулял сквозняк. Гедимин смотрел на сигма-сканер, оценивая скорость движения воздуха и направление его потоков. «Переборки можно так и оставить… Нет, вон ту пару я уберу. Там, вдоль коридора, — склады, тут — дробильня и чесальня. Здесь будет облучатель. Воздух течёт от него сквозь пыльный цех к фильтру. Влажность…» — сармат покосился на медленно выкипающее ведро с засунутым в него термобластером и задвинул переборку. Цифры на экране анализатора мигнули. «Терпимо. Теперь — прядильный цех. Сколько тут будет пыли при закрытых корпусах машин?»
… — Куда? — Айзек перехватил его на полпути к «асбестовому цеху».
— Перевозить оборудование, — отозвался Гедимин. — Склады свободны. Теперь — точно.
Айзек ухмыльнулся.
— Хорошая работа. А когда Текк’ты будут строить барак?
— Там полсклада свободно, — буркнул Гедимин. — Вам что, не хватает?
— Склад? — Айзек покосился на ущелье. — Он — а также второе здание — так и будет стоять в низине? Филки не согласятся. Они и из столярки-то разбежались.
Гедимин поморщился. «Вот и сидели бы в бараке друг у друга на голове. Мне-то что?»
— Можно перетащить склад на холм, — сказал он вслух. — И цех тоже. Если Текк’ты их по дороге не уронят.