— Они говорят тебе лечь, — прошептал Вепуат. — Даже им не нравится твоё состояние!
Гедимин, на время забыв о тошноте и головокружении, сердито фыркнул.
— С чего ты это взял?
Теперь уже двое зверьков стояли на нём, упираясь лапами в грудь, пытались заглянуть в глаза и встревоженно попискивали. Гедимин качнул головой, и к горлу снова подкатило — он упёрся ладонями в крышу бронехода, тяжело свесив голову и угрюмо щурясь. Нхельви, замолчав, легли с разных сторон от него, замкнув сплошное кольцо, — один даже пристроился между ладонями, упирающимися в обшивку.
— Всё тихо, ремонтник, — прошептал Вепуат, глядя на горизонт. — Нас не встречают. Отдыхай.
… — Понятно… — протянул Айзек, отступая на пару шагов от машины и заглядывая на крышу. Рядом с ним, скрестив руки на груди, стоял угрюмый Гварза. Вокруг с тревожным писком сновали нхельви. Копейщики-Скогны стояли чуть поодаль, прижимая пальцы ко лбам в приветственном жесте. Вид у них был пристыженный.
— Нхельви говорят, что у вас раненый, — заговорил, выждав секунду, Руниен — он незаметно вышел из-за расставленных шатров. — Они проводили вас до портала и привели обратно — и они не видели, когда он получил рану. В ваших краях кто-то вами недоволен?
Айзек тяжело вздохнул.
— Гедимин плохо переносит переход. И, похоже, с каждым разом хуже… Атомщик, ты сам слезешь, или помочь?
Сармат сердито фыркнул.
— Распугай зверьков. Слезть некуда.
Нхельви брызнули во все стороны — впрочем, недалеко, на пару метров. Гедимин спрыгнул с крыши. Голова почти не кружилась, только на секунду пришлось крепко зажмуриться.
— Ага… — Айзек смерил сармата мрачным взглядом и повернулся к Гварзе. — Ну, что я и говорил. Пора завязывать с декомпрессиями. Пустая трата времени и порча здоровья. Сделать ему стол, и пусть сидит в шатре. Руниен, скажи своим воинам поднять шатёр Гедимина ещё вот на столько.
Руниен перевёл взгляд с Айзека на Гедимина и обратно. Ремонтник оглянулся в поисках укрытия — все эти разговоры ему совсем не нравились. «Без декомпрессии? Это значит — безвылазно на Равнине, пока не мутируешь вместе с бронёй?»
— Любая помощь для Дим-мина, — склонил голову Руниен и повернулся к Скогнам. Кто-то дёрнул Гедимина за локоть и потянул к приоткрытому люку.
— Не бойся, — прошептал Вепуат сармату в наушник. — Если что, я тут с тобой останусь.
За спиной громко фыркнули. Гварза, оттолкнув разведчика, вытянул трап и вошёл в шлюзовую камеру первым.
— Нечего тут изображать самопожертвование. Это штатное изменение планов. Здесь останутся все, кроме непосредственно пилота. Как только будет готово выносное оборудование. Кет, ты работаешь над ним? Или всё время уходит на цацки?
…Готовые отливки ещё были тёплыми. Гедимин осторожно ощупывал их и угрюмо щурился — чужеродный материал вёл себя непривычно и не всегда предсказуемо. «Вот тут остывало неравномерно,» — он с сожалением посмотрел на реторту с отколовшимся длинным патрубком. «Небольшие и толстостенные сосуды делать проще. А всё, что сложнее кюветы… Ладно, в переплавку.»
Он бросил реторту с ускорением, рассчитывая, что она расколется, но отломался только второй патрубок — сам сосуд остался целым. Гедимин хмыкнул. «Учтём. Стенки в слабых местах сделать потолще, что ли…»
Он расставил по столу готовые кюветы и постучал по ним когтем. Звук был не совсем привычным — скорее звон стекла, чем более низкий «гул» рилкара или другого стеклянистого фрила. «Может быть, из такого материала надо не отливать или штамповать, а выдувать,» — подумал Гедимин и недовольно сощурился. «Опять примитивные технологии… Где бы достать информацию по ним? Навряд ли аборигены работают с чёрным песком…»
Шлюзовая камера приоткрылась, потянуло сквозняком. Вепуат молча подошёл к столу Гедимина, отодвинул кюветы и бросил на столешницу пакет. Внутри брякнуло.
— Восемь штук. Где-то большие залежи этой дряни…
Гедимин подобрал крупную гальку с тремя пятнами «глаз» и шёпотом помянул спаривание «макак».
— Пока нас не было, тут… понаставили камер, — Вепуат криво ухмыльнулся. — Калиг сейчас гоняет охрану…
Гедимин поморщился.
— Без толку. Они… то ли они в сговоре с кочевниками, то ли очень их боятся.
— И дроны я, как назло, взял с собой, — Вепуат тяжело вздохнул. — И все нхельви бегали от холма к холму. Некому было проследить за нашей «крысой»… Ну да ладно…
Он побросал камни в пакет и встряхнул его.
— Я уже присмотрел удобный обрыв. Пойдём постреляем?
— Подожди, — Гедимин отобрал у него пакет и засунул в непрозрачный контейнер, для верности прикрыв защитным полем. — Надо проверить — вдруг по этим «камерам» можно найти «установщика». А мне пока нужна твоя помощь…
Вепуат мигнул.
— Ну-ну?
…Насос запитали от миниреактора. Гедимин каждую секунду ждал, что какой-нибудь агрегат сработает неправильно, по бредовым законам Равнины, — но воздух исправно откачивался, защитное поле сворачивалось в трубки, и сарматы быстро достраивали вакуумную линзу с коридорами для сходящихся лучей.
— А не бабахнет? — вполголоса спросил Вепуат, глядя, как Гедимин отключает насос и с тяжёлым вздохом поднимает сфалт.
— Отойди, — буркнул сармат, прицеливаясь в центр линзы. Точка выхода, по его расчётам, располагалась за поясом Койпера, там, где было крайне мало вещества, «мартышечьих» дронов и чужих крейсеров. «Начнём на четверти мощности. Надо проверить, как это в принципе здесь работает.»
Ослепительные зелёные лучи сошлись в одной точке. Из-за спины донёсся дружный восторженный писк. Что-то шевельнулось в траве рядом со ступнёй Гедимина, полосатый хвост на секунду влез в световой круг. Сармат помянул про себя размножение «макак». «Надо было со всех сторон поле выставить. Хорошо хоть, аборигены не разбираются в порта… А где портал⁈»
Лучи сходились в одной точке посреди пустоты не менее пяти секунд, но никакого прокола так и не появилось. Гедимин покосился на сигма-сканер — прибор не видел ничего, кроме двух потоков омикрон-квантов, постепенно выжигающих защитный барьер изнутри. «Ничего. Даже микропроколов нет… Нарастить мощность.»
Он выдвинул все стержни до упора, и лучи вспыхнули с учетверённой яркостью — даже сквозь тёмный щиток тяжело было на них смотреть. За спиной заверещали — к голосам нхельви прибавились взволнованные крики то ли Броннов, то ли Скогнов. Гедимин вглядывался в точку схождения лучей, стиснув зубы и болезненно щурясь. Ничего не происходило. Анализатор показывал только расходящиеся потоки квантов. Мембрана оставалась ненарушенной.
«Мать моя колба…» — Гедимин растерянно взглянул на сфалт. «Полная мощность миниреактора — и ничего… Это за пару часов мембрана так разбухла⁈»
— Фррх, — донёсся из-за спины сармата слегка рычащий выдох. — Вепу-а, что это делает Дим-мин? Ритуал очень красивый, но что из этого должно следовать?
Гедимин удивлённо мигнул — акцент был знакомый, такой же, как у Калига, но голос и манера речи были сармату незнакомы. Погасив бесполезный излучатель, он развеял защитное поле и обернулся. В плотном кольце Скогнов, Броннов и нхельви стояло с посохом в руке красное рогатое существо с деревянной маской на пол-лица. «Не Калиг. Ростом меньше,» — мелькнуло в голове Гедимина. «Это, видимо, Навкет… Но что, всё-таки, с этой гребучей мембраной⁈»
— Уже ничего не делает, — буркнул он, закинув сфалт на плечо. — Идёт в лабораторию. Калиг далеко? Позови его — есть дело.
«Надо будет и для Навкета сделать маску,» — думал он, направляя сканер на стража. Тот навряд ли что-то заметил, вот только посох слабо мигнул в темноте, когда его накрыло невидимым лучом.
Войдя в лабораторию, сармат положил сфалт на стол и несколько секунд озадаченно его разглядывал. «Ничего не понимаю. Только что всё работало…»
Кто-то налёг на внутреннюю крышку шлюзовой камеры, и Гедимин повернулся к двери. Через пару секунд люк открылся, пропустив озадаченного Калига. Он слегка пригнулся на входе и поправил деревянную маску.
— Держи, — Гедимин протянул ему ту, что сделал сам, из жёлтого гзеша. — Примерь. Эта должна быть мягче.
Калиг, шумно выдохнув, осторожно, чуть ли не кончиками пальцев, взял лёгкую маску и поднёс к глазам.
— Чёрные кристаллы… Где ты их нашёл? Такие тонкие и гладкие… Два одинаковых кристалла. Как такое может быть?
Гедимин мигнул.
— Это стекло. Расплавленный чёрный песок. Зачем было делать их разными? У тебя же одинаковые глаза.
Калиг снова выдохнул — это напоминало стравливание пара — и осторожно, прикрывая глаза ладонью, стянул деревянную маску. Он стоял, зажмурившись, пока не надел кое-как новую; Гедимин уменьшил свет в отсеке, оставив всего один светодиод в дальнем углу, и молча ждал, пока страж натянет ремешки на выступающие шипы. Справился он с ними не сразу — видимо, привык к жёстким, негнущимся конструкциям.
— Включать свет? — спросил сармат, глядя, как страж ощупывает лицо и крутит головой. — Я потихоньку.
Когда зажёгся четвёртый светодиод, Калиг встряхнулся и завертел головой быстрее.
— Уммхм… А она мягкая, — с недоверием пробормотал он, приподнимая пальцем край маски. — Мягкая, но камни держит. Лёгкие такие…и два одинаковых. Как ты это назвал? Сте-кло? Это из вашего мира?
— Нет, из местной руды, — отозвался Гедимин, больше не вдаваясь в разъяснения. Озадаченный новым предметом Калиг явно слушал в четверть уха.
— Эммхм… Хорошая маска, — сдержанно признал страж. — Я похожу в ней пока… Здесь нет ни одной части из твоего мира?
Гедимин качнул головой.
— Ни одной молекулы. Старую маску мне оставишь? Хотел изучить твои кристаллы.
Калиг с шумным выдохом подтянул деревянный каркас к себе.
— Нет, погоди. Мало ли… — он сложил «очки» и убрал в одну из своих сумок. — Навкет говорит, у вас какой-то ритуал не задался. Что там было? Может, мы с Навкетом помогли бы?
— Ритуал? — Айзек, незаметно вошедший в отсек, остановился у литейной станции. — Гедимин, что вы там ещё натворили?