— Угу… — Гедимин подобрал тёмно-серую полосу со странным волнистым орнаментом. «Войлок? Что они вплавили внутрь? А-а, это местный „асбест“…»
— Термоизоляция, — быстро пояснил Вепуат. — Пару сотен в обе стороны держит. Для холодных дней — как раз. Ну, и для не слишком опасных работ. Металл его, конечно, проплавит…
— Ухм… — Гедимин подёргал полосу за концы; растянуть её удалось совсем чуть-чуть, но руки у сармата заныли раньше, чем эластомер затрещал. «Повышенная прочность. Неплохо…»
— А остальное — опыты с пигментами и металлизацией, — Вепуат кивнул на цветные полосы. Некоторые из них тускло блестели, другие покрылись пятнами. Гедимин взвесил их на ладони и неопределённо хмыкнул.
— Хорошо… Значит, с эластомером проблем не будет? Нужное сырьё уже добыли?
Вепуат шумно вздохнул.
— Скажем так — добывают. Там все очень-очень заняты, Гедимин. Знаешь, сколько зверья надо перебить, чтобы хватило хотя бы на одежду?
«Так я и думал,» — Гедимин угрюмо сощурился. «Это тебе не синтез из минерального сырья. С другой стороны — зверьё вроде как размножается…»
— Доедем — посмотрим, — буркнул он, убирая образцы гзеша в карман. «Одеваться можно и в шкуры. А вот для станции полимер нужен. Надеюсь, Альгот не подведёт.»
…Сааг-туул уткнулся мордой в кусты. Перемалывал он всё без разбора, оставляя за собой широкую борозду перепаханного гравия. Фауна, мельтешащая вокруг, не обращала на него внимания, — скорее всего, он и её пожирал, если только не успевала проскочить между резцами. Вепуат уже в третий раз поднялся на борт с мешком образцов и теперь разбирал их, то и дело выкидывая что-то обратно в шевелящееся месиво.
— Смотри, чтоб на скафандре ничего не выросло, — буркнул Гедимин, стараясь не глядеть на его добычу. Вепуат только отмахнулся и засунул что-то шевелящееся в хоботок Скафа. Животное свисало с его плеч, принюхиваясь к образцам.
— Ну что? — негромко прорычал кто-то на загривке. В ответ ему раздражённо рявкнули. Там, над углублением, застеленным белой шкурой, склонился Урджен. Он был в полном «снаряжении» — весь в перьях и свисающих цацках. Ещё несколько связок перьев он держал в руке и время от времени подбрасывал. Они падали на разложенные на шкуре камешки. Урджен склонялся к ним, обнюхивал, пробовал языком — и снова, раздражённо рыкнув, поднимал перья и смотрел сквозь них на небо. За «шаманом» пристально следили трое Джагулов из племени Хеллуг и ещё восьмеро — с загривков других сааг-туулов. Животные спокойно пережёвывали кустарник, а вот их «экипажам» было не по себе. Гедимину сначала показалось, что они следят за окрестностями, но нет — все глазели на Урджена. «Может, поэтому он и злится,» — подумал сармат, поднимаясь на ноги. Урджен на его приближение не обратил внимания — он с остервенением тряс перья, чтобы снова их бросить. Потом закрыл глаза и пару секунд раскачивался на месте, подвывая сквозь зубы.
— Что там? Опять дрянь приснилась? — спросил Гедимин, глядя на «шамана» с нарастающей тревогой. Урджен, хрипло рявкнув, смотал связки перьев и прикрепил к плечу.
— Плохо. Ветер движется. Ничего не разобрать.
Ваджег, до сих пор пристально следивший за ним, выпрямился и рявкнул.
— Так что делать утром? Идти? Ждать?
— Ночью ещё посмотрю, — пообещал Урджен, устало потирая лоб. — Вчера сказал бы — идти. Сегодня — не знаю.
С дальнего сааг-туула донеслось невнятное ворчание. Урджен дёрнулся и отчётливо скрипнул зубами.
— По счёту дней выходит — ветер сильный, но без смерчей, — пробормотал Джегех. Все трое на него оскалились, и он подался назад.
— Урджен чует плохое, — прорычал Ваджег, глядя на перья. — И не говорит.
— Потому что ничего не разобрать, — отозвался Урджен. — Что говорить попусту⁈
— Надо было брать своих сновидцев, — донеслось с дальнего сааг-туула. Джагулы зарычали, шерсть на загривках встала дыбом. Вепуат, обогнув их, вошёл в круг и сел у расстеленной шкуры. На его нетерпеливое хмыканье кочевники нехотя обернулись.
— Вы про завтрашний день? День Воздуха? — спросил Вепуат. Урджен угрюмо рявкнул.
— Что снилось-то? — спросил у него Гедимин, потеряв терпение. Джагул оскалился.
— Твои сны — огни и камни. Тебе самому в них глаза не жжёт? Мне на такие сны сил не хватает. А другим сквозь них не пробиться.
— И всё-таки ты чуешь неладное, — пробормотал Вепуат, слегка сузив глаза. — Думаешь, завтрашний день лучше переждать? Где-нибудь под холмом, в затишье?
Джагулы, не сговариваясь, оглянулись на Гедимина. Он угрюмо сощурился. «Я-то при чём⁈ Я же не синоптик.»
— Если день переждём, никуда не опоздаем, — вслух сказал он. — Если с утра начнёт задувать, где-нибудь заляжем. Смотри по обстоятельствам, Урджен. Мы местных правил не знаем.
Вепуат кивнул.
— Можно с вечера присмотреть тихое ущелье. И вынести на видное место ворота ветра. Урджен! Если гадание не задалось, ты бы поговорил с… существами Воздуха. И с их командиром. Может, договоришься, чтобы нам дали пройти. Или хоть узнаешь, что у них в планах.
Джагул угрюмо рявкнул.
— У летящих в вихрях нет планов. Буду говорить. Был бы здесь Джаарган…
Не договорив, он сгрёб все камни со шкуры и высыпал в мешок. Сарматы, переглянувшись, отошли от кочевников. Гедимин ещё долго слышал, покачиваясь на спине сааг-туула, шелест перьев, удары бубна и тоскливый вой. Он успел спуститься в жилой отсек, подремать, выбраться наружу, — Урджен всё говорил с кем-то невидимым. Вепуат косился на него и болезненно щурился.
— Похоже, не задалось, — прошептал он Гедимину в наушник. — Ни с гаданием, ни с переговорами.
Часть 4123–33 дни месяца Воздуха. Равнина, Сфен Воды — Сфен Камня, город Нхейли — Сфен Воды, небесный остров — Сфен Земли, Урдзутту
23 день Воздуха, месяц Воздуха. Равнина
По кривым коридорам гулял сквозняк. Гедимин высунулся наружу. Ещё не рассвело, но ветер уже набирал силу и свистел в наушниках. На шлем Гедимину шмякнулся какой-то летучий червяк и унёсся в темноту, оставив на лицевом щитке маслянистое пятно.
— Едем, — доложил Вепуат, вынырнув из-за поворота; Гедимин закрыл «люк», но откуда-то по-прежнему задувало, и перья на плечах Вепуата расправились и затрепетали. — Будем двигаться, пока ветер позволяет. Я бы уже сейчас залёг, но Джагулы против.
— Им виднее, — Гедимин пожал плечами. — Сиди внизу, пока не сдуло.
Он взялся было за чертежи, но сосредоточиться не получалось. Гедимин невольно прислушивался к шевелениям «палубы» и свисту в продухах. Сааг-туул уже не бежал трусцой — он шёл быстрым шагом, и чем дальше, тем это давалось ему труднее. Сквозняк стихал — существо опускало боковые пластины. «Уменьшает парусность,» — думал Гедимин, поднимаясь на ноги. «Идёт против ветра. А вот сейчас развернулся боком… нет, не вышло. Ветер со всех сторон сразу…»
Вдали что-то громыхнуло. Гедимин высунулся в приоткрытый люк и увидел, как оседает на холме пыль, а на горизонте колышется чёрный столб. Сквозь рёв ветра донёсся треск погремушек, и кто-то отчаянно взвыл. Сааг-туул на секунду застыл на месте, а затем, встряхнувшись, ускорил шаг. Ветер снова дул ему в бок, и Гедимин вынужденно нырнул под пластину брони — воздушный поток прижимал его к «борту», до боли давил на пальцы. «Люк» захлопнулся уже без его участия — пластина сама легла в паз.
— Едем, — донёсся издалека встревоженный голос Вепуата. — Проходим разломы… Ага, вот тут ветер тише. Я сейчас гляну…
— Сиди внизу! — крикнул ему Гедимин и сам налёг на пластину, приоткрывая «люк». В проём тут же швырнуло пучок оторванных щупалец. Гедимин машинально поймал их, когда соскальзывал по «обшивке». Они вяло шевелились, скручиваясь в кольца. Сармат вытряхнул их за борт и вытер пальцы. Вдали снова громыхнуло. В небе, насколько можно было разглядеть сквозь проём, вращались «колёса» циклонов, и вспышки раздирали их изнутри. На сизом фоне, огибая медленно ползущие чёрные силуэты, мелькало что-то белесое. Вой на секунду притих, Гедимин выглянул наружу — и снова скатился в отсек: сааг-туул прижал пластину к боку.
— Все внутрь! — рявкнул кто-то из Джагулов. Гедимин их не видел, но голоса далеко разносились по извилистым коридорам. Где-то впереди загрохотали погремушки. Сааг-туул протяжно заскрипел, замедляя шаг.
— Думаю, прорвёмся, — сказал Вепуат, старательно ухмыляясь, но Гедимин видел, как темнеют его глаза. — Тут относительное затишье. Пойдём, конечно, медленно…
— Пора ложиться, — Гедимин прижал ладонь к внутренней «палубе» и настороженно сощурился. «Зверю явно не по себе. Сил ему, может, хватило бы — но чего-то он боится.»
Что-то ударилось о дальний борт. Животное скрипнуло и неожиданно ускорило шаг. Вепуат высунулся в люк и радостно хмыкнул.
— Сфен Камня! Тут местами узко, но мы пролезем. Слышишь — ветер стихает?
Мимо проносились беспорядочные нагромождения камня. Там было много расщелин и полостей, и ветер в них свистел и выл на разные голоса — но Гедимин, выставив наружу ладонь, почти не ощутил давления.
— Нам сейчас надо держаться Сфенов Камня и Земли, — сказал Вепуат, выныривая из коридора. Куда он успел сбегать, и когда, Гедимин не заметил.
— Чем к ним ближе, тем спокойнее. А вот воздух и вода сейчас… Ah— hasu!
В люк ударила волна. Гедимин и мигнуть не успел, как обоих сарматов окатило с головы до ног. Проём захлопнулся, оставив их по щиколотку в воде. Вепуат, сердито фыркнув, налёг было на нижний край, но тут «палуба» накренилась, и Гедимин ухватил его за руку и толкнул в соседний отсек. Приоткрывшаяся щель захлопнулась, но успела пропустить ещё пару литров воды.
Животное встряхнулось всеми боками. Щели снова открылись, вода вытекла. Сааг-туул сделал ещё шаг и остановился, протяжно скрипя. Гедимин чувствовал, как его бока вздымаются.
— Эй, там! Стоп! Ложись! — заорал сармат, но его на полуслове прервал треск погремушек. Животное с громким скрипом двинулось вперёд. Рёв ветра ударил в наушники, и «палуба» вдруг ушла из-под ног. Сааг-туул рухнул, прижимаясь к невидимой поверхности. Вепуат схватился за сигма-сканер и в голос выругался.