— Что ты делаешь? — спросил он, заглянув в чужой экран. Там с двух сторон тянулись бесконечные столбцы букв и цифр. Их сочетания не складывались ни во что знакомое.
— Сверяю, — отозвался Вепуат. — Флору больных и флору здоровых. Проблема в том, что по племенам-то она отличается… Вот это, например, кто?
Он ткнул пальцем в одно из сочетаний.
— Без образцов не разберёшься…
— Дай мне что-нибудь для сверки, — попросил Гедимин. — Так быстрее пойдёт.
Вепуат с сомнением покосился на него, но, помедлив, кивнул.
— Выделяй всё, чего не нашёл, ага? Что есть что, я потом разберусь. Вот тебе десяток сканов. Это больные. А это образец.
— Где ты его взял? — спросил Гедимин. — Тут, в Урдзутту, — они тут, похоже, все заражённые. Только некоторых пока не проняло.
— Образец — из нашего лагеря, — Вепуат криво ухмыльнулся. — Средняя сводка по каждому племени. То, что мы ищем, — его там быть не должно. Сейчас соберём все отличия. А потом сверим их — и что-то там должно быть общее. Хорошо, если что-то одно. А вот если пара сотен…
Гедимин перевёл взгляд на экран. «Вот это сочетание есть в двух столбцах. И это… Был бы Иджес — написал бы программу для сверки. Делается, небось, в два шага…»
30 день Жизни, месяц Воздуха. Равнина, Сфен Земли, Урдзутту
— Яд-дро Сатурна!
Гедимин, растерянно мигнув, приподнялся на локте. Рядом сидел Вепуат, направив сигма-сканер на стенку шатра, и сердито шипел в респиратор.
— Этого нам ещё не хватало…
— Что там? — вскинулся Гедимин, нашаривая зарытый в одеяла плазморез. Вокруг было тихо, только вдалеке чавкали гигантские звери, и где-то, всплывая, лопались пузыри.
— Спокойно! — Вепуат досадливо сощурился. — Лучше сканер возьми. Видишь?
Ничего опасного на экране не было — только в «трюме» живого дирижабля сидели его пилоты. Один Кьюсс поливал водой заиндевевшую пластину со вставленными в неё камешками, другие тихо ждали.
— Ну, ритуал, — пробормотал Гедимин, машинально считая, сколько раз на пластину вылили одну и ту же воду. — Сейчас пить будут. И что?
— Плюнь на ритуал, — Вепуат сердито сощурился. — Тот, кто с левого краю, сидит согнувшись, — видишь? Наведи на рот!
Силуэт на экране задрожал крупной дрожью и судорожно сглотнул. Мех вдоль челюстей пропитался чем-то вязким.
— «Горькая вода»… — прошептал Гедимин. Вепуат мрачно кивнул.
— Всё-таки пошли симптомы. Хороший образец для сверки. Теперь-то я уговорю их на исследование…
Он выключил сканер и потянулся за флягой.
— Опять сканируем и сверяем? — Гедимин неприязненно покосился на анализатор. В глазах до сих пор рябило от непонятных сочетаний символов. Программы для сверки определённо не хватало.
— А что остаётся? — Вепуат невесело ухмыльнулся. — Ну, можешь поговорить с богами. Мы же кое с кем знакомы. Укшу и Ук-Хемман, например. В прошлый раз мы с ними поговорили, и вышло неплохо.
Гедимин сердито фыркнул.
— Там был какой-то бред. Но тут-то — нормальная микробиология!
— Надеюсь, — еле слышно пробормотал Вепуат.
Когда сарматы вышли из шатра, стойбища уже ожили. К навесу тащили костяные санки. Другие тянули от навеса к холмам. Над жертвенниками поднимались пищевые воронки; над ближайшей кто-то натянул сети и кидал всё, что попадалось, в мешок. Кочевники без признаков болезни выкапывали что-то из гравия. Тем же был занят и Кьюсс. Другой складывал накопанное в мешок на длинном шесте.
— Да позволят вам боги смотреть их глазами! — он старательно улыбнулся. — И вы пришли за сладкими клубнями?
Вепуат поморщился.
— Акхайен, у тебя на борту больной. Вам точно не нужна помощь?
Кьюссы переглянулись.
— Что за сон вы видели? — отозвался Акхайен. — Никто из нас не болен.
Вепуат сунул ему под нос голограмму. Кьюсс отодвинулся, озадаченно наклонил голову набок и дёрнул ухом.
— Красивые сияния, но о чём они — понять не могу.
— Это око Пламени, — мрачно сказал Вепуат. — Видит сквозь камни и стены. Если один из вас истекает кровью…
— Пусть это око посмотрит на всех нас, — перебил его Акхайен. — Пусть оно найдёт больного. Мы ведь не Равные Куэннам, наши взоры не так остры…
Гедимин уловил в его почтительном голосе насмешку. Вепуат, нахмурившись, повернулся к «дирижаблям».
— Вы оба в порядке, значит… Has— sulu!
Гедимин взглянул на экран и недоумённо пожал плечами. Один пилот скоблил палубу, другие набивали размоченным мясом мешок, ещё один следил за кованым листом над жаровней — там что-то лопалось и источало пар. Никто не кашлял, и крови вокруг рта ни у кого не было.
— Ну, хорошо, что никто из вас не заболел, — пробормотал Вепуат, жестом подзывая к себе Гедимина. — Пойдём поищем Дангеха. Спросим, как дела у его племени.
Кто-то насмешливо рявкнул. Гедимин услышал недовольное шипение, оглянулся на Кьюссов — оба уже сидели на спине туун-шу, один, отступая, выронил клубни.
— Кьюсс! До чего дотянулся — пихай в мешок! — Джагул, увешанный цацками, широко ухмыльнулся. — Кто клялся, что его пища в небе?
Кьюсс сердито оскалился.
— Пища для богов должна быть наивкуснейшей, — отозвался он. — И если мы взяли пару клубней для подношений…
Джагул насмешливо рявкнул. Вооружённые бойцы за его спиной поддержали его громким воем.
— У Кьюссов боги в утробе! Могли бы — и их бы сожрали. Урху! Много Кьюссов у твоего шатра. Хочешь, перенесём его?
«А ведь это не вчерашний Джагул… не Дангех,» — Гедимину отчего-то стало не по себе. «У Дангеха шрам на лбу, а у этого — на переносице. Такой здоровенный я бы не проглядел.»
— Не беспокой своё племя, — Вепуат невесело ухмыльнулся. — Кьюссы нам не мешают. Что нового за ночь? Где Дангех?
Джагулы угрюмо переглянулись.
— Горькая вода отняла у него силы, — ответил помрачневший вожак. — Троих из племени сегодня вынесли на ветер. И одного — в тень. Говори, что тебе нужно?
Вепуат покачал головой.
— Сегодня мы делаем то же, что вчера. Ничего нового не нужно. Хотя… постой. И ты, и твои воины пусть стоят так. Око Пламени посмотрит на вас.
Он включил сканер и направил «щупы» на горло Джагула. Тот нервно оскалился.
— Тепло. К чему это? Что оно видит? Мою смерть?
Вепуат поспешно опустил «щупы» к его животу.
— Оно ищет болезнь. Её источник. Ну вот, с тобой всё…
— Что оно нашло? — нетерпеливо спросил Джагул. Вепуат качнул головой, пристально глядя на экран. «Щупы» уже развернулись к другому кочевнику, и тот оскалился и вздыбил гриву. «Что он говорил про тепло?» — спохватился Гедимин. «Они же не должны чувствовать сигма-луч…»
— Так сразу не скажешь, — пробормотал Вепуат, задумчиво глядя на сканер. — Нужно сначала всё перебрать. Куча всего в вас живёт, но вам не вредит. Но есть мелкая тварь, которая жрёт сосуды и выпускает кровь. И надо её отделить от тысяч и тысяч других, безвредных…
Вожак ощерился и громко рявкнул. Вепуат, оторванный от мыслей, растерянно мигнул.
— Не то ищешь, — бросил Джагул, жестом подзывая к себе воинов. — Это не болезнь жизни. Это пришло из Ук-кута. Разве не видно⁈
Гедимин приподнял было руку с «арктусом», но Джагулы резко развернулись и скрылись за деревьями. Пару секунд сармат выждал, настороженно оглядываясь по сторонам. Все о нём как будто забыли.
— Хотел бы я знать, что он имел в виду… — пробормотал Вепуат, выключая сканер. — Болезнь жизни… Пойдём в могильник. Кажется, нам отчаянно не хватает данных.
Над вчерашним могильником клубилась пищевая воронка. Вместо тел, аккуратно сложенных под холмик, по всей площадке разлетелись кости с остатками мяса и растёрзанная ткань. Кто-то даже размозжил черепа, и их обглодали почти дочиста. Вепуат, едва заметно вздрогнув, повернулся к другому холму. Рядом с ним торчали из гравия скрещенные кости.
…Все трупы не поместились в тень маленького холма. На двух телах из двенадцати Гедимин увидел глубокие раны — кто-то перерезал им горло, почти отделив голову от тела. Крови было много.
— Добили, — прошептал Вепуат, едва взглянув на сканер. — Видно, мучались. Внутри — месиво.
Издалека донёсся дребезжащий звук — кто-то опять застучал по плашкам костяного инструмента. Гедимин поморщился. «Кьюссы… А ведь они тоже больны. И эта дрянь развивается стремительно. Чем они задавили симптомы? Не холодной же водой. Воду тут все пьют. Не помогает.»
…Гедимин вслед за Вепуатом выключил сканер. Больные под навесом даже не смотрели в их сторону. Кто-то пытался утолить жажду, кто-то дремал. Санитарная команда, собрав мешки и шесты, ушла на горячее озеро — пищу для больных варили прямо в нём. Те, кто остался, грызли ужаренную до сухости рыбу и перешёптывались, глядя на сарматов. Никто из них не морщился и не плевался кровью.
— Видно, что самок оно не трогает, не видно, почему, — пробормотал Вепуат, доставая из кармана складные контейнеры. — Надо же, ещё не мутировали.
— Ты куда? — запоздало насторожился Гедимин. Вепуат уже склонился над больным и протягивал ему контейнер, вполголоса что-то рассказывая. Джагул скривился и харкнул в ёмкость. Вепуат с довольной ухмылкой захлопнул её и повернулся к другому. Гедимин поморщился. «Хорошо, что я не биолог…»
…Среди одеял на полу шатра что-то блеснуло. Гедимин наклонился и поднял камешек со знакомым неподвижным бликом. Вепуат фыркнул.
— Это уже неуважение какое-то, — пробормотал он, закапывая «зрячий камень» в гравий и накрывая сверху всем, что подвернулось под руку. — Ага, и второй тут же. Ну что они, нас за идиотов держат?
Прикопав вторую «видеокамеру», Вепуат устроился сверху и включил анализатор.
— Гедимин, давай сюда свои сканы. Можешь подремать. Сегодня я сам посмотрю. Что-то мы упускаем, но что?..
…Над ухом кто-то громко хмыкнул и зашуршал контейнерами. Потом Гедимин услышал приглушённую ругань. Открывать глаза не хотелось, но кто-то крепко вцепился в его ладонь и принялся её трясти.
— Гедимин! Смотри сюда! Так и знал — что-то мы упустили!