Гедимин уткнулся взглядом в полусобранную прялку. За его действиями внимательно следили четверо Сэта — «рука Аса’ана» и кто-то рангом пониже; верховный жрец пришёл пятым, и, похоже, Айзек успел что-то ему разболтать. Гедимин, угрюмо щурясь, соединил последние детали и надавил пальцем на педаль. «Вроде бы ход лёгкий. Но надо проверить…»
— Садись, — буркнул он ближайшему аборигену. — Берёшь волокно. Цепляешь и тянешь в направляющую. Тут его надо чуть подкрутить…
…Двое Сэта, не разбирая прялку, подняли её и шагнули в костёр. Гедимину хотелось утереть лоб. Это была пятая прялка — и, наконец, последняя. В самой конструкции ничего сложного не было — наоборот, она была удручающе простой, но вот пять раз подряд повторить одно и то же… «Хорошо ещё, Сэта понимают, о чём вообще речь,» — думал сармат, глядя на багровые вспышки. «Филков учили с нуля.»
— Почтеннейший мастер Хеттийиррн… — существо, только что бывшее красным огненным шаром, обрело гуманоидную форму и повернулось к Гедимину. — Нужна огромная сила, чтобы сломать ловушку скалы. Кьюссы надолго тебя запомнят.
Гедимин невесело ухмыльнулся.
— Мы ведь дали им лекарство. И другим городам дали бы. Зачем была нужна эта дурацкая ловушка⁈
— Хсс… — огненный жрец шевельнул когтистыми пальцами. — У лекарства была своя цена. И эта цена отошла бы Джере. Глупо тут другое — что они решились напасть на вас, жрецов Пламени. Но Кьюссы всегда переоценивали свою силу.
Айзек тяжело вздохнул.
— Хотел бы я знать, о чём они там сейчас думают. И чего нам ждать… Гедимин! Ты осмотрел сырьё?
Сармат мигнул. Айзек шагнул в сторону, отходя за приземистый штабель тюков. Внутри просматривалось что-то комковатое.
— По весу вроде всё правильно, и сырьё однородное. Посмотри, на что оно годится — ну, и отнеси Альготу. Варочный цех не должен простаивать.
Гедимин запустил руку в тюк и поддел сухие скрученные волокна. Сушёной слизи было много — чуть меньше сорока килограммов.
2 день Огня, месяц Воды. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
Песок ещё не вытек из часов, когда Гедимин, сидя в реакторном бункере, услышал протяжный низкочастотный гул. Не прошло и минуты, как в люк заглянул Айзек.
— Иди уже! — сердито сказал он, останавливаясь у монитора. — Строй станцию. Меня твои рабочие не слушают.
Гедимин остановился на краю «ободранного» ущелья и растерянно мигнул. Света внизу хватало, но далеко не сразу он различил притаившихся Текк’тов. Огромные змеи выглядывали из вертикальных скал, выставив наружу только глаз и часть панциря вокруг него. И эти едва заметные выступы, и гладкие камни, и гравий одинаково блестели под дождём. Только прямой луч фонаря, задев чьи-то зрачки, заставил их дрогнуть — и Гедимин, найдя наконец Текк’та, мигнул от неожиданности.
— Чего вы там? — спросил он.
— Много воды, — отозвались обрывы — и дальний, на который Гедимин смотрел, и тот, что под ногами. Сармат мигнул в третий раз. «Вот кто бы подумал, что Текк’та можно не заметить…»
— Есть работа под землёй, — сказал он. — Копать ход для воды. Внизу — озёра. Соединить в одно, от него — ход к пещере. Вон к той круглой части. А перед ней сделаете вот такую полость.
Он поднял на ладони каменную детальку. Зрачки Текк’тов повернулись к ней. «Надо было к ним спуститься,» — подумал Гедимин, глядя, как одно из существ исчезает в скале. Появилось оно уже из мокрого гравия у сармата под ногами. Он опустил детальку к земле и сидел так, пока змей не ощупал её языком. Существо, издав короткий гул, нырнуло в гравий.
— Водяной ход? — переспросил другой Текк’т. — Сколько озёр?
— Сколько найдёте под теми холмами, — Гедимин обвёл округу широким жестом. — Все соедините вон с тем. Там большая полость. Нескоро наполнится.
— Вода и камень… — змей на секунду высунулся из скалы, но дождь загнал его обратно. — Ты говорил с Венгутту? Говорил с Асгааном?
Гедимин мигнул. «А. Ритуалы. Совсем забыл. Ну да внизу значки ещё намалёваны. Не должны были стереться.»
— Да, — ответил он с каменным лицом. Текк’т, прогудев что-то неразборчивое, нырнул в скалу. Сканирующий луч «видел», как подземные змеи стягиваются к широкой водоносной линзе. Она промыла над собой карстовый провал, но сейчас влажной породы — даже не чистой воды — в нём было на донышке. Другие линзы пересохли ещё сильнее. «Надо было развернуть водохранилище на „запад“,» — думал Гедимин, глядя, как Текк’ты расползаются к дальним «озёрам» (скорее, кучкам сырого песка). «Отсюда мы воду выцедим досуха. Может, даже карст просядет. Надо бы с ним осторожнее…»
С обрыва закапало — дождевая вода наконец заполнила углубления в материковой скале и собралась в ручейки. Гедимин покосился на сизо-красное небо. Сейчас на нём, по крайней мере, можно было разглядеть тучи. «Вся надежда на водонакопление. К концу месяца что-то в линзы да просочится. Но всё-таки — надо было развернуть к „западу“…»
…Гигантский «трилобит» дремал над крышей душевой, свесив хвост с дальнего торца. Его лапы были плотно обмотаны ремешками. Гедимин заглянул в тёмную нору под краем крыши — там было пусто, даже подстилки кто-то унёс.
Посреди душевой Вепуат, недовольно шипя, вытягивал из-под своих перьев сердитого «трилобита». Эшку-тэй вцепился намертво и только хлопал спинными пластинами. Скафандр Вепуата нахохлился, прижал крылья и ни на что не реагировал.
— Мн-да, — разведчик отпустил «трилобита» и шумно вздохнул. — И все команды им побоку.
— Уснули? — Гедимин запустил руку под перья. Скаф хлопнул его крылом по запястью. Броня затрещала. Сармат потёр запястье и отодвинулся.
— Думал им дать воды. Может, полетать в последний раз, — Вепуат развёл руками и пригладил взъерошенные перья. — Похоже, спать они будут все вместе. Внутри Скафа. А мне так с ними и ходить.
Гедимин фыркнул.
— Отцепи его и повесь на стенку. Пусть спит, раз так надо, — сказал он. — Вон, в полости к Тиксу засунь. Пусть спят все вместе. Им так, может, спокойнее.
Вепуат задумчиво посмотрел на него.
— А ты дело говоришь. В полости… Прицепить над нижней крышкой, раз в день открывать и чистить…
Он запустил руку под перья и поскрёб чей-то щиток. Хвост, высунувшийся из-под «чешуи» Скафа, втянулся обратно. Гедимин поморщился.
— Иди уже. Отцепи этот зверинец и возвращайся. Напылим тебе нормальную обшивку.
Вепуат насмешливо хмыкнул.
— Не. Нормальная за месяц не успеет ожить. Может, в следующем году, когда времени будет побольше. Скафу всё-таки нужны соплеменники. Для генетического разнообразия.
…Взлететь Вепуату не удалось — Скаф дремал и топорщил крылья, как придётся, подъёмной силы им не хватало. Он залез на крышу душевой и долго возился там, снимая сонное существо с обшивки. Гедимин слышал, как он что-то бормочет и шумно вздыхает.
На краю обрыва заскрежетал гравий. Повернувшись, Гедимин увидел массивную морду и передние лапы сааг-туула. Со лба скатился кто-то из кочевников, мягко приземлился на ноги и широко ухмыльнулся.
— Геджер? Сколько трофеев добыл — все раздал. Ты хороший вождь. Но так не годится. Взял бы кости Кьюссов. Клыки взял бы. Не для работы. Чтоб все видели. И боги тоже.
Рубашка Джагула блестела от нашитых стеклянных бляшек. «Кто-то из стеклоделов?» — Гедимин напряг память. «Самка… Джагзуу?»
— Меня и так видно, — отозвался он. — А ты чего? Что-то не то в мастерской? Вы, пока охотились, за шихтой ездили?
— За охотой не поездишь, — самка заметно смутилась. — Дни воды — они для набегов лучше. Ну, и без тебя тоже не решались. Всё-таки ты — жрец Пламени… Ар-рау! Урху! Куда ты летишь, когда все звери спят⁈
— Уже никуда, — усмехнулся Вепуат, съежая с гребня крыши. — Что тут? Собираетесь за шихтой? Гедимин, ты же вроде за копкой следил.
Сармат покосился на сигма-сканер. Текк’ты прокладывали туннели, уплотняя и перераспределяя породу; по расчётам Гедимина, ей должно было хватить места под землёй. «Когда ничего не надо вытаскивать, они роют быстрее,» — отметил про себя сармат. «За неделю справятся. И безо всяких ритуалов.»
— Урху, иди со мной, — самка убрала с лица ухмылку. — Очень надо.
Вепуат, посерьёзнев, оглянулся на Гедимина.
— Один? Именно я?
— Ты одна, — самка едва заметно оскалилась. — Геджер — сильный вождь. Но это не его дела. Око Пламени с тобой? Сегодня оно хорошо видит? И сквозь камни, и сквозь плоть?
Гедимин проводил Вепуата взглядом, озадаченно хмыкнул и развернулся к горячему цеху. «Лабораторию с утра увезли. Значит, химики там, где печи. Надеюсь, варку сеша не запороли.»
…Лабораторный стол впихнули между печей. Места там хватало двоим филкам — или одному Гедимину.
— Первым делом — шлемы, — главный химик расстелил перед сарматом тёмно-малиновые и зеленоватые пласты. — Нормальных шлемов у нас очень-очень мало. А защита мозга нужна каждому.
Сначала Гедимин прикрыл респиратор. Потом закупорил ближайшие лючки. Под скафандром постоянный цеховой сквозняк не ощущался, но тонкую фольгу сдувало. Гедимин раскраивал пласты и недовольно щурился на растущую горку отходов. «Переплавим. Не собирать же шлем из лоскутов.»
Вдалеке что-то взвыло. Потом застучали деревяшкой по кости. Следом присоединились визгливые дудки. Гедимин прислушался, ожидая клёкота «гражданской сирены», но она молчала. «Джагулы ритуалят,» — сармат, досадливо щурясь, опять склонился над композитным листом.
— Там! Там! — пропищали за вентиляционными окошками нхельви. «Бегут на „восток“,» — машинально определил Гедимин, прижимая горячие листы друг к другу.
— Он тут! Он тут! — нхельви пробежали в обратном направлении. Зашуршала дверная створка. Гедимин прижал когтем дёрнувшийся листок фольги и досадливо сощурился.
— Айзек зовёт, — выдохнул филк, заглядывая в ангар. — Там местные и куча повозок. И двое с палками.
…Волокуши Скогнов медленно поднимались на холм. Полупрозрачные накидки седоков блестели от дождя. Гедимин встрепенулся было, надеясь на очередной эластомер — но в составе одежды были только чьи-то внутренности и слой жира.