«Вечером этих штук не было,» — Гедимин хотел отщипнуть пару отростков, но остановился. «Пусть биологи изучают. Кто у нас за биолога? Вепуат?.. Так и не нашёл, похоже, гамма-источник…»
Он взглянул вниз с обрыва и довольно хмыкнул — оголённый край «материка» был совсем рядом, метрах в шести, а чуть поодаль виднелась и промоина — удобный спуск, по местным меркам почти дорога. Сползать на когтях по пяти метрам сыпучего гравия совсем не хотелось, и Гедимин аккуратно обошёл ненадёжный склон и ступил на хрустнувшие под ногами колеи. Хруст привлёк его внимание; он опустился на землю, поддевая когтем осколок стеклянистой корки. Из неё торчали мелкие округлые капли — застывший расплав чуть более тёмного цвета.
«Интересные промоины…» — сармат покосился на светлеющее небо — туда, где недавно были видны вспыхивающие пики вулканической цепи. «Явное оплавление под потоком. Интересно, что тут текло…»
Он ковырнул когтем каплю расплава, потянулся было за анализатором, но вспомнил о так и не добытом образце «материка» и продолжил спуск по трещащему чёрному «льду». Оплавление, видимо, произошло давно — трава изъела корку корнями, нашла в ней какую-то питательность и выросла вдвое выше обычного, так, что пальцы Гедимина путались в ней. Жёсткие отростки тянулись кверху, и утолщения на их концах покрылись бороздами-насечками. Гедимин, взглянув на них, озадаченно хмыкнул. «Такая скорость роста? Что-то слишком быстро…»
«Материк» вблизи оказался слоистым, с полосами пористых вкраплений, каких-то спрессованных обломков… Гедимин взял керн из пористого слоя и из породы чуть выше и чуть ниже. Чем дальше вниз, тем плотнее был камень; сармат двинулся вдоль склона, высматривая новые прослойки. «Вот здесь,» — он поддел полотнище дёрна, каким-то образом всползшее на полметра вверх по вертикальной скале, счистил налипшие обломки и запустил бур в камень. «Тоже слои, но спрессованы плотно. А вон тот выступ снизу похож на гранит. Проверить…»
Он не успел переставить ногу на десяток сантиметров в сторону — наверху отчаянно завопили, и сармат вскинулся, хватаясь за генератор поля. На краю обрыва стоял кто-то из Броннов и пронзительно кричал, глядя на Гедимина. Сармат быстро оглянулся через плечо — никого за его спиной не было, только низина со странными растениями, медленно проступающими из сумрака.
— Всё тихо, — сказал он Бронну и двинулся дальше. «Вот этот валу… hasu!»
Бронн скатился практически под ноги — сармату пришлось податься назад, чтобы на него не наступить. Абориген встал посреди тропы и жестом «оттолкнул» Гедимина. Тот изумлённо мигнул.
— Я собираю образцы, — сдержанно сказал он, прикидывая, за какое место хватать Бронна, чтобы выкинуть его обратно на холм, не покалечив. — Уйди!
Он двинулся было вниз, но остановился — Бронн так и стоял на дороге, упираясь в колено сармата двумя ладонями, и отступать явно не собирался. Гедимин, сердито фыркнув, протянул руку к отвесному склону. «Не понимает, что я делаю? Может, успокоится, если увидит?»
— Образцы камня, — он запустил бур в скалу и показал Бронну извлечённый керн. Тот покосился на камень и снова уставился на Гедимина. Тот двинулся дальше — Бронн с отчаянным воплем упёрся ладонями в его ногу. Сармат мигнул.
«Он не хочет, чтобы я куда-то шёл. Непонятно…»
Гедимин шагнул вверх по тропе, забыв уже о куске «гранита» и пристально наблюдая за Бронном. Тот, резко встряхнув головой, переместился на полшага выше. Гедимин сошёл с промытой колеи, съехал на полметра вниз по склону, — Бронн остался на месте, только повертел головой, высматривая что-то на земле. Сверху донеслись взволнованные крики — два незнакомых голоса, то ли Бронны, то ли Скогны, — сармат не успел разглядеть. Абориген крикнул в ответ.
«Может, по их традициям этот камень какой-то особенный?» — Гедимин досадливо сощурился. «Глупо, но… пускай. Вон те ребристые „валуны“ с торчащими листьями… надо бы взять из них пробу.»
Он шагнул вниз по склону, цепляясь пальцами за утекающий гравий, и еле успел остановиться — Бронн с отчаянным воплем кинулся под ноги и откатился в сторону, чтобы замереть в полуметре от сармата. Гедимин двинулся влево, вправо — Бронн повторял его движения, широко раскинув руки. Этот жест сармат понял без перевода — «не ходи!»
— Мать моя пробирка, — пробормотал Гедимин, недобро щурясь. Он быстро протянул руку к аборигену, намереваясь ухватить его за ткань на плече — Бронн вытек из-под пальцев, как вода, и снова обнаружился на прежнем месте. Ни напасть, ни защититься он не пытался — просто маячил на дороге и никуда не собирался уходить.
Что-то зашуршало наверху; Бронн вскинул голову и пронзительно заверещал. Обернувшись, Гедимин увидел существо, склонившееся над обрывом — странную помесь собаки и человека с белесым посохом-позвоночником в мохнатой руке.
— Поднимайся-ка, саррмат, — голос у очередного стража был негромкий, рокочущий, перекатывающийся в горле. — Не надо ходить там. Много прровалов, Брронны волнуются.
Гедимин, ошалело мигнув, схватился за сканер. «Провалы?.. Стой… тут какая-то рябь, будто… будто пласт обрывается прямо здесь. А дальше ничего не вид…»
По его броне вежливо постучали. Человекопёс, неизвестно когда успевший спуститься с отвесного склона, стоял рядом, положив руку сармату на локоть, и указывал на верхний край уступа.
— Иди наверрх. Пока не потеррялся.
Наверху его ждала угрюмая ухмылка Гварзы и вылетевший из-за шатров Айзек, встревоженный и даже напуганный. Смерив Гедимина быстрым взглядом, он облегчённо вздохнул и повернулся к человекопсу.
— Спасибо, Ауна. Гедимин, ты что, криков не слышал? Тебя же предупреждали…
— Да его уже рруками отпихивали, — фыркнул в короткие вибриссы человекопёс. — Некоторрые очень настойчивы. Ему объясняли прро дорроги?
Айзек качнул головой.
— Никто и подумать не мог, что его понесёт в дебри. Хорошо, что ты успела…
«Это самка?» — Гедимин удивлённо мигнул, приглядываясь к человекопсу. Мех на его теле был довольно густым, но, несмотря на это, существо было полностью одето — в очень длинную рубаху с поясом и сапоги, состоящие из подошвы и множества переплетённых ремешков. Под рубашкой смутно угадывались бугорки в три ряда — парные железы.
— Я собирал образцы, — буркнул он, щурясь на недовольных сарматов. — Обычная работа. Почему мне помешали?
Ауна коротко хохотнула — это звучало, как собачий лай. Гварза с тяжёлым вздохом приложил ко лбу ладонь. Айзек досадливо поморщился.
— Гедимин, не вылезай из лагеря. Тут сделаешь один шаг — очнёшься за сто световых лет. И где тебя потом искать⁈
Сармат снова мигнул, в недоумении глядя на Айзека. «Сто световых лет? О чём они вообще?»
— Айзек, начинай уже нормально рассказывать, — устало попросил он. — Что вы на меня уставились⁈ Я не знаю ваших порядков. Мне про них говорить не хотят.
Гварза презрительно фыркнул и шагнул в сторону.
— Я пойду, Айзек. Закончишь здесь — приходи. Спасибо за помощь, Ауна. Будь гостем.
Ауна проводила его долгим взглядом. Её «губы» слегка приподнимались, обнажая собачьи клыки.
— Тут не Земля, Гедимин, — сказал Айзек. — Всё это место собрано из маленьких клочков и ошмётков. Тут очень мало что пригодно для жизни. Все такие обрывки слеплены кое-как вместе. Тут есть переходы, а есть провалы. То, что выглядит близким, может быть на другом краю галактики. Местные умеют ориентироваться. А ты — нет. Сиди в лагере, Гедимин. Тебе что, мало работы?
Сармат попытался уложить в голове новую информацию — мозг отчётливо заскрежетал. « Sa hasesh! Почему такие вещи надо говорить в последний момент⁈ Собрано из клочков, мать моя колба… И что мы тут будем строить⁈»
— Иди в лабораторию, — настойчиво сказал Айзек, положив ему руку на плечо. — Я надавал Вепуату излучателей, он с ними возится. У тебя были какие-то широкие планы на кейек — вот и займись ими…
— Стой, — Ауна повернулась к нему. — Брронн говоррил, что Дим-мин собиррал камни внизу. И не хотел отррываться. Для чего он это делал? Какая-то рработа?
Айзек поморщился.
— Взятие образцов. Гедимин и Вепуат взялись изучать минера… все камни Равнины, все её каменные пласты. Мы выбираем самый прочный.
Ауна шумно выдохнула и шевельнула острыми ушами.
— Камни? Вам нужны рразные камни? Для стрроительства? Я скажу об этом серрдцу. Их прривезут пррямо сюда.
Айзек заметно смутился.
— Жителям будет трудно выбрать нужное из ненужного…
— Пусть везут всё, — влез Гедимин, сердито щурясь на Айзека — «нашёл время отнекиваться!». — Камни, металлы, кости. Что нужно, мы сами ещё не знаем. Надо всё изучать. У вас тут в атмосфере три основных окисли…
Айзек резко ткнул его кулаком в бок.
— Гедимин! Ауна — не химик. Не надо тут читать лекции. Пойдём в лабораторию. Гедимин и Вепуат будут работать, а мы обговорим всё…
Ауна шумно выдохнула.
— Со мной не надо обговарривать. Ррасскажи своим… — она наклонила голову набок, разглядывая Гедимина с явным любопытством. — Ты хотел собиррать камни в окрруге? Это можно устрроить. После ррассвета Брронн пойдёт с тобой. Говорри ему, куда пойдёшь. Он выберрет хоррошую доррогу.
— Я не понимаю по-Броннски, — пробормотал Гедимин, глядя на человекопса с благодарностью. «Хоть у кого-то возникла толковая идея. А то одно секретничанье на ровном месте.»
Айзек махнул рукой.
— Тем лучше, Гедимин. Не прочтёшь им лишнюю лекцию. Жестами объяснитесь. С рассветом, запомнил? А теперь — дуй в лабораторию!
…Вепуат сидел у неумело скрученной из защитного поля трубы, направив излучатель на образец минерала, и косился на секундомер. Гедимин выложил контейнеры с кернами, достал осколок оплавленного грунта и поднёс его к остывшей кубической отливке. «Так и есть. Вкрапления в „стекле“ — этот же металл. Капли, вкрапления… Не нравится мне это. И те вулканы на горизонте тоже.»
— Тут, говорят, всё непросто с пространством, — пробормотал он, прикидывая про себя, поправлять трубу-облучатель или проще сделать новую. Вепуат кивнул, не отрываясь от секундомера.