— Sata! Станцию топит!
…В плохо освещённой шахте бурлила вода. Когда подтащили и запустили подъёмник, филки уже выскочили из жилых отсеков и теперь бежали вверх по лестницам. В пролётах гремели водопады.
— Тридцать один, тридцать два… А ты куда⁈ — Вепуат подпрыгнул на месте. Вода, заливающая коридоры, «фонила», но сканер ещё «видел» отдельные силуэты. Кто-то из филков, добравшись до верхнего яруса, свернул в затопленный коридор. Очередной выплеск едва не сбил его с ног. Кто-то добрался до него и за шиворот потащил к шахте.
— Все наверх! — заорал Айзек, склонившись над колодцем. Трос задёргался — филки облепили подъёмник.
— Вира! Назад! Ждать! — крикнул Айзек, оглядываясь на Вепуата. — Двенадцать поднимаются. Сколько внизу? Кто-то отстал?
— Все под шахтой. Последние двое подходят… Hasu!
Филки шарахнулись от вылетающей из коридора волны. Те, кто брёл по лестнице против течения, поскользнулись и загремели вниз. Гедимин метнулся к колодцу — из него уже поднималась переполненная клеть. Айзек сдёрнул свисающих филков, те, кто уцепился удобнее, спрыгнули сами. Вепуат повис на плечах Гедимина, и тот от неожиданности едва не упал.
— Они идут! — крикнул Вепуат ему в наушник. — Хромают, но кости целы!
— Майна! — запоздало скомандовал Айзек. Оператор у подъёмника и так не мешкал — клеть, едва её разгрузили, ухнула в шахту. Блокиратор включился на тридцатом метре. Гедимин сердито фыркнул, но промолчал.
— Ещё двенадцать, — Айзек распрямил согнутый палец и повернулся к Гедимину. — Успевают?
— Должны, — выдохнул тот, глядя на сканер. — Три яруса в запасе.
Первый, самый глубокий, был уже полностью затоплен, а вода всё лилась. Гедимин по лентам ряби на экране пытался вычислить место прорыва. «Не водохранилища. Их я вижу, там порядок. Просто дыра посреди коридо… Мать моя колба!»
— Майна! — крикнул Айзек. Вокруг него столпились сердитые мокрые филки.
— Где Тенгель? — спросил у них Гварза, незаметно подошедший к шахте.
— Ещё внизу, — ответил Вепуат. — Я его вижу. Все на месте, никто не… Ядро Сатурна! Да сколько там воды⁈
— Река, — выдохнул Гедимин, поворачиваясь к истекающему водой разлому. «Один — тут, наверху. А второй — в коридоре…»
— Один и тот же разлом, — процедил сквозь зубы Гварза, глядя на экран; он тоже повернулся к разлому, из которого толчками выплёскивалась вода. — Идёт наискось. Верх тут, низ на станции.
— Ядро Юпитера, — прошептал Айзек, жестом командуя «майна!». Из шахты доносился сердитый голос коменданта Тенгеля. Гедимин уловил слова «матрасы» и «корзины». «Транспортёр,» — болезненно поморщился он. «Все тросы сушить. Говорил же — перерыв в работе, так снимите их…»
— Кет! — Гварза повысил голос. — Ещё раз — ты знаешь, как это пресечь?
— Оставь его в покое, — Айзек двинулся к нему. — Никто из нас ничего не знает о разломах. Почему он вообще вскрылся посреди туннеля?
— Он идёт сверху донизу, — буркнул Гедимин. — Когда рыли пещеры, его не было.
«И куда его теперь?» — думал он. «Положить трубу и отвести в отстойник? Если бы знать предельный объём…» Он вспомнил реку, разлившуюся до горизонта, и досадливо сощурился. «На такие объёмы никаких пещер не хватит.»
— Теперь он там, — Айзек развернул голографический экран и рассматривал трёхмерный чертёж. — Точнее, вот здесь.
— Чего встали? Идите мыться! — распорядился прибежавший откуда-то комендант главного барака. Поднятые со станции филки сердито зафыркали.
— Мы и так уже по уши мытые, — буркнул один из них. — Лучше скажи — оно вот так и будет? Каждый раз, как наверху закапает?
Вепуат развёл руками.
— Там разлом, а за ним — паводок. Вот вода и переливается. Когда уровень в реке понизится…
Кто-то из филков помянул спаривание «макак». Айзек поморщился.
— Значит, станция всегда будет соседствовать с рекой? Гедимин, у тебя есть соображения?
Сармат качнул головой. «Надо бить туннель, куда-то отводить воду. Но куда? Внизу для неё нет пустот.»
Последний филк спустился на землю, отряхнул комбинезон и повернулся к Айзеку.
— Ты считаешь это здание пригодным для жизни?
— Кто внизу? — вместо ответа спросил Айзек. — Вепуат, там кто-то остался?
— Все наверху, — ответил сармат. — Ушибленные — сюда! Замёрзшие — в душевую, греться.
Филки, ворча, побрели кто к баракам, кто к душевой. Айзек кивнул на подъёмник.
— Можно на время убрать. И крышку задвинуть.
— Крышка пусть остаётся, — отозвался Гедимин. — Если переполнится — пусть вытекает.
Айзек и Гварза переглянулись.
— Мн-да, — пробормотал первый. — Интересный вопрос насчёт пригодности…
…Вода остановилась на втором ярусе. Река, стравив избыток, вяло переплёскивалась через край разлома — но это уже не покрывало отток. Вода уходила в канализацию, и Гедимин надеялся, что в подземных отстойниках хватит места.
— Мн-да, — сказал Вепуат, глядя в шахту. Сверху просматривались мокрые перекрытия и лестницы.
— Жилой корпус придётся рыть заново, — сказал Гедимин, угрюмо щурясь. — Если такое хотя бы раз в год…
— Заново? — вскинулся Вепуат. — Это же на год работы. Успеем?
Гедимин пожал плечами.
— Или так, или заткнуть разлом. Или выкинуть его с плато.
— Мн-да, — повторил Вепуат и зябко поёжился. — Похоже, с Венгутту пора мириться. Пока не намекнула ещё яснее, для совсем тупых. Пойду поговорю со Скогнами.
«Венгутту?» — Гедимин сузил глаза, глядя ему вслед. «А, это их… очередное божество. Сколько тут ещё этих тварей, и когда они от нас отстанут?»
27 день Камня, месяц Воды. Равнина, Сфен Земли, Элидген
Лестницу заволокло паром. Вентиляция — впервые за много месяцев — работала на полную мощность, и перепад температур гнал испарившуюся воду к поверхности. Гедимин намотал последний трос на транспортёр и заглянул в соседний коридор. Там, в пяти шагах от ленты ограждения, стоял Айзек с подзорной трубой. Гедимин поднял «телескоп» и сдержанно хмыкнул. Прямо посреди коридора начиналась водная гладь. Ветер притих, и волнения не было — зато была видна рябь от дождевых капель. «Уровень упал сантиметров на десять,» — прикинул Гедимин, одним глазом глядя в «телескоп», другим — на высохший пол. «Но польёт чуть сильнее — опять поднимется. Что всё-таки делать с дырой посреди станции? Замуровывать — бесполезно, снесёт…»
— Говорят, паводок кончится вместе с месяцем Воды, — задумчиво сказал Айзек, опуская подзорную трубу. — Уровень упадёт на три метра, и станция будет вне опасности. Одиночные ливни такого наполнения не дадут.
— Лучше бы сказали, как заткнуть разлом, — буркнул Гедимин.
Из-за поворота донёсся раздражённый вздох.
— Командиры! — из-за угла выглянул филк-монтажник. — Нам-то что делать? Работает вентиляция или нет? Крышки все вставлены, больше не осталось.
— Работает, — Айзек пристегнул «телескоп» к поясу и повернулся к монтажникам. — С этим вы справились. Гедимин, что теперь? Ускоренно строим водопровод? Или пора ставить гермоворота? Я, если что, за последнее. При подтоплении хотя бы главный корпус прикрыть…
Гедимин покосился на транспортёр — по нему уже что-то везли в соседнюю пещеру — и сдержанно хмыкнул.
— Для гермоворот нужны моторы. Вручную филки их не сдвинут. Там их два десятка нужно.
Айзек ухмыльнулся.
— На станции их будет двадцать десятков. Зря, что ли, они учились совместной работе? Тонна металла — не так уж, в общем, и много. Вон, Скогны вчетвером таскают.
Из-за угла донеслось гневное шипение. Айзек ухмыльнулся ещё шире. Гедимин пожал плечами.
— Ладно, пусть будут ворота. Эй! У кого сварочники? Заправка нужна?
— Один аппарат — мне, — Айзек ловко отобрал у филка сварочный агрегат. Гедимин мигнул.
— А нам как работать?
— Работать будем вместе, — Айзек проверил уровень жидкости в полости агрегата и показал жест превосходства. — Я тренировался. В крайнем случае поработаю грузчиком и передвижным стапелем. Ну, откуда начнём?
— Ты? Работать на монтаже? — Гедимин мигнул ещё раз. — А кто наверху командовать будет?
— Кенен справится, — отмахнулся Айзек. — Меня всё равно никто не слушает.
— Кенен… — протянул Гедимин, оглядываясь на замерший транспортёр. — Начнём с ворот между главным и вспомогательным. Сначала перетащим туда пластины. Эй! Идите в туннель. Айзек, ты тоже иди — будешь принимать груз.
…За час до конца смены Айзек поставил сварочный аппарат на переносную стойку, тщательно вытер руки и занёс их над жаровней. Над нагретыми перчатками затрещали искры. Гедимин, монтирующий систему управления, удивлённо хмыкнул.
— Ты куда?
— Пора, — отозвался Айзек. — Декомпрессия. Как вернусь, продолжим.
Гедимин посмотрел на полусобранные ворота. Филки, увидев, что Айзек отложил инструмент, начали переглядываться. Работа встала.
— Смена — ещё час, — буркнул сармат, наклоняясь над системой управления. — Работаем!
…В полимер для уплотнителя добавили рална-камень. Гедимин надеялся, что это поможет продержаться хотя бы год. Полуготовые створки ходили в пазах мягко, смыкались почти бесшумно — только шипел выдавливаемый из полостей воздух. Филки следили за Гедимином, орудующим рычагами, с большой опаской.
— Вы это сдвинете только совместно, — сказал он, опуская блокирующую защёлку. — Можете попробовать.
Филки переглянулись.
— Нет уж, подождём мотора, — мрачно сказал один из них.
— М-да… Надеюсь, кузнецы справятся, — пробормотал другой, и все тяжело вздохнули. Гедимин подавил шевельнувшееся сочувствие и повернулся к стопке серебристых щитков.
— После перерыва обошьём створки тхеленом. Пластины класть внахлёст! Каждый стык проверю облучателем.
…Вепуат стоял с сигма-сканером напротив горячего цеха. Из здания доносился грохот тяжелого молота, перемежающийся лязгом металла, пыхтением и недовольными возгласами. Гедимин глянул было на прибор, но Вепуат накрыл экран ладонью.
— Стоп! Там эти… кузнецы, — Вепуат выразительно поморщился. — Делают машину.