— Наверное, кочевники кормят их не так, — предположил ремонтник, глядя, как «трилобит» всасывает корм. — Из миски, может… У них ведь руки не бронированные.
Вепуат пожал плечами и сунул существу ещё кусок.
— Может, на что-то накалывают. Или кидают. Будем пробовать… Ну ладно, хватит.
Существо ещё несколько секунд обнюхивало отверстия, потом подобрало хоботок и завертелось в ящике, царапая стенки спинными щитками. Вепуат прикрыл его непрозрачным кожухом, но шорох и скрип не прекратились.
— Хочет летать, — сармат щёлкнул пальцем по стенке — на секунду звуки стихли, затем существо завозилось в контейнере с удвоенной силой. — Проверим, что снаружи?
…Защитный купол выстоял, хоть и стал местами полупрозрачным. Гедимин высунул руку наружу, под моросящий дождь. Над холмом — там, куда упали капли металла — поднимались столбы пара. Самые толстые и высокие тянулись от врытых в землю каменных полусфер — похоже, сбор металла прошёл успешно.
— Сорок пять снаружи, — сказал Гедимин, посмотрев на термодатчики. — Безопасно.
— Не сказал бы, — Вепуат недоверчиво покосился на пар, заволакивающий вершину холма. — Больно сыро. Подождём, пока дождь не кончится.
Что-то снизу пронзительно заверещало, зацокало, и земля едва заметно вздрогнула. Гедимин опустил взгляд к дымящемуся гравию и удивлённо мигнул. За куполом, у только что открытых продухов, собирались нхельви. Они обходили дымящиеся участки, высоко поджимая лапы, и стягивались к прозрачной стене. Гедимин видел, как блестит от воды их шерсть, и как подрагивают навострённые уши.
— Вернулись, — Вепуат оглянулся на ремонтника и странно ухмыльнулся. — Твои питомцы. Запускай.
Гедимин мигнул.
— Они не мои, — угрюмо сказал он, глядя на растущую стаю. Похоже, все нхельви стянулись к лаборатории, не дожидаясь, пока снаружи станет прохладно, или хотя бы кончится дождь.
— Если они бегают, твой «трилобит» тоже не сдохнет, — пробормотал он, поднося когти к продуху и вспарывая защитное поле ещё на полметра вверх. «Сорок три снаружи. И мы всё равно в скафандрах.»
Нхельви сперва подались назад, потом переглянулись, запищали и плотной волной устремились в проём. Секунду спустя вокруг лаборатории стало негде поставить ногу — зверьки облепили бронеход со всех сторон.
— Не твои, говоришь? — ухмыльнулся Вепуат, глядя, как один нхельви за другим пробираются к Гедимину, ставят передние лапы на его поножи и пытаются заглянуть в глаза. — Там металл, наверное, застыл. Пойдёшь доставать?
…«И последние…» — Гедимин несильно хлопнул ладонью по каменной чаше, выбивая металлический комок. «Последние сто двадцать пять граммов. Всего четыре тысячи пятьсот…»
Металл ещё не до конца застыл, поддавался сжатию, и пальцы сармата оставляли в нём вдавленные отпечатки. Издалека за вознёй с раскалёнными комками следили Скогны и нхельви — уже не скрывались, стояли на открытой местности и глазели, почти не мигая. Сармат поднял массивный ком, слепленный из трёх десятков, нарочито медленно помял его, чувствуя пальцами уходящий жар, и понёс на ладони в лабораторию. Чаши остались снаружи — остывать на холодном ветру. «Выкидывать не буду. Через пару недель, говорят, ещё один ливень…»
… — Развлекаетесь? — хмыкнул Айзек, остановившись на полпути к своему отсеку. — Один мнёт раскалённый металл, другой приручает небесную тварь…
— Угу, — отозвался Гедимин, пристально изучая новенький, только что сделанный распрыскиватель. «Всё из местного сырья… Так, проверим в деле, — где там красная жижа?»
Он проследил за вылетающими из распрыскивателя каплями и недовольно сощурился. «Слишком крупные. Уменьшить…»
…Фрагмент кейека Гедимин пристроил сбоку от траектории полёта масляных брызг; несколько секунд возился с защитным полем, уплотняя его, тронул когтем штатив и решил, что примитивная установка выдержит. Первый впрыск закончился ничем — слабым дымком в зоне нагрева. «Слишком холодно,» — сармат проверил термодатчики и придвинул кейек ближе. «Четыреста градусов. Ещё один прогон…»
Мелкая взвесь «красного масла» вылетела из распрыскивателя, но до кюветы, подставленной снизу, не долетела. Внутри установки на долю секунды повис золотистый шар — и взорвался. Защитное поле дрогнуло, но выдержало. Гедимин снова тронул распрыскиватель, посмотрел на манометр и довольно ухмыльнулся. «Ну, хоть это работает, как положено. Горение, взрыв, расширение… Ещё десяток прогонов — и попробую собрать ракету.»
… — Он так и будет тут, на стене, висеть? — донёсся сквозь защитные поля озадаченный голос Айзека.
— Ему удобно, — угрюмо ответил Вепуат. — Он уже полчаса так висит. Тут защитное поле, не волнуйся. Могу стеклом прикрыть, будет вольер.
— Выноси наружу свои вольеры, — сказал Айзек, явно чем-то недовольный. — У нас тут не зоопарк.
— Снаружи оно Скогнам не нравится, — буркнул Вепуат. — Не могу понять, чем. Ходят, машут копьями… Я хочу, чтобы оно ко мне привыкло. Здесь оно никому не мешает. Вы с Гварзой в том отсеке, Гедимин не возражает…
Айзек выразительно хмыкнул.
— Гедимин пока ничего не замечает. А вот когда он выглянет из реактора… Гедими-ин! Ты это видел?
Сармат, только-только закрепивший на столе установку из кованой трубы с запаянным концом, небольшого осколка кейека, тонкой трубки с вентилем и баллона с «красным маслом», озадаченно мигнул. «Видел что?»
Со стены за спиной Вепуата свисал хвостом вниз «трилобит». Его спинные щитки были слегка приподняты, хоботок ощупывал ближайшие поверхности. Держался он не на гладкой стене, как подумал было Гедимин, а на трёх параллельных выступах, прикреплённых к ней. Кажется, ему было удобно — он не падал и сползти не пытался.
— Похоже, не видел, — подытожил Айзек, глядя на озадаченного Гедимина.
— Сокол никого не трогает, — проворчал Вепуат. — Я тут поставил ему поддон на всякий случай… Можно выделить в отсеке угол для него. Ты же крыс у себя держишь…
— Так то — крысы… — Айзек смерил «трилобита» угрюмым взглядом и оглянулся на Гедимина. — А ты чем занят? Какой-то механизм?
— Реактивный двигатель, — отозвался Гедимин, направляя сопло в стену и на всякий случай прикрывая её защитным полем. Осколок кейека уже хорошо прогрел трубу изнутри — сармат только надеялся на термоизоляцию трубок и контейнера с маслом и на прочность чужеродного металла. «Только местное сырьё,» — он тронул вентиль, вырезанный из остатков красного гзеша, на пучке жёлтых эластичных трубочек. «И местная термодинамика.»
— Ты иди, — спохватился он, вспомнив об Айзеке. — Вепуат, лезь под поле. Эту штуку я ещё не испытывал.
Айзек хмыкнул и придвинулся ближе.
— Значит, я вовремя пришёл. Первый механизм из местного сырья? В этом… двигателе нет ничего с Земли?
Гедимин пожал плечами.
— Может, пара молекул, — я так внимательно не проверял. Металл местный, органика тоже…
Айзек шагнул к задвинутой переборке.
— Эй, Кенен! Бегом сюда!
Гедимин вздрогнул. «Это ещё на кой⁈»
— Что тут ещё? — Гварза высунулся из-за переборки, посмотрел на свисающего со стены Сокола, еле слышно хмыкнул и повернулся к столу Гедимина. — Опять твой атомщик?
— Гедимин собрал первый механизм, — с гордостью сказал Айзек, заставив сармата изумленно мигнуть. — Реактивный двигатель, насколько мы поняли. Из рэссены, гзеша и какой-то красной дряни. Иди сюда, не то всё пропустишь.
— Ядро Юпитера… — пробормотал Гварза, выбираясь из-за переборки. — Айзек, отойди вон к той стене. Кет, дополнительный купол, живо!
Гедимин хотел было сделать вид, что ничего не слышит, но соображения Гварзы были здравыми. Ещё одна полусфера защитного поля поднялась над столом, и сармат осторожно тронул вентиль. «Зажигание не отключается. Можно будет только перекрыть впрыск. Значит, как минимум один взрыв после перекрывания будет… Ладно, потом подумаю, как доработать. Пока — посмотрим, работает ли вообще.»
В трубе громыхнуло. Жёлтый дым струёй ударил в защитное поле. Крепления хрустнули. Гедимин придавил «ракету» ладонью к столу и почувствовал резкий толчок — новый взрыв встряхнул конструкцию, если бы не фиксаторы, она давно влетела бы в стену. «Работает!» — сармат довольно ухмыльнулся и дотянулся до вентиля. «Теперь — непрерывное истечение…»
Струя горящего газа с рёвом ударила в защитное поле, и оно пошло рябью. Сармат покосился на манометры. «Хорошее давление. Можно было бы навесить груз… стабилизаторы только нужны…»
— И правда, — услышал он недоверчивый голос Гварзы. — Очень похоже на реактивный двигатель. Очень грубый, но… Что там вставлено для зажигания?
— Кейек, — ответил Гедимин, следя за струёй газа. «Дёргает немного. Поработать над равномерностью…»
— Кейек… — повторил Гварза и еле слышно хмыкнул. — Постоянный нагрев… Так себе идея. Лучше было бы найти что-нибудь, дающее искру. Но в целом…
Гедимин ослабил одно из креплений, чуть сместил «топливный бак» — труба слегка развернулась и начала раскачиваться из стороны в сторону, скользя над столом. «Стабилизаторы нужны,» — сармат огляделся в поисках подходящих грузов. «И равномерность. А так — вполне себе ракета. Хоть запускай…»
Он прилепил к трубе подвернувшийся обрывок гзеша — «ракета» со сместившимся центром масс закрутилась быстрее, слегка проворачиваясь вокруг оси. Гедимин хмыкнул. «У нас немного по-другому работало. Никак не приспособиться. Но в целом понятно. Сейчас попробуем её раскрутить на сто восемьдесят…»
Он успел поднести руку к вентилям, но перекрывать их было поздно. Труба с грохотом вздулась, лопаясь по швам, и согнулась под тупым углом раскалёнными краями кверху. «Топливный бак» шмякнулся на пол, забрызгал его маслом и остался лежать. Гедимин, щурясь от боли, прижал к груди расшибленную ладонь. Пальцы, по ощущениям, распухли и горели изнутри.
— Мать твоя колба! — донеслось снаружи. Кто-то ухватил Гедимина под мышки и оттащил от стола, над которым тут же схлопнулось защитное поле — ещё один слой, уже непрозрачный. Сармат услышал гул и свист вытяжки — насосы заработали в аварийном режиме, выгоняя из-под купола взрывоопасные испарения. Гедимин, стряхнув с себя вцепившегося Вепуата, двинулся было обратно, к разломанной «ракете», но на пути встал Айзек.