— Гедимин!
Вепуат выглянул из шлюза.
— Поможешь? А то они говорят — ты строил, тебе и распоряжаться. А как к башне подступиться, я вообще не знаю. Камней-то натаскаю, но вот дальше…
Гедимин мигнул.
— Чего?
Со вчерашнего дня воздух остыл до двадцати пяти; Сэта перенесли к себе на пост вторую термочашу и закутались в накидки. Вепуат помахал им и остановился у обгоревшего торца ангара. Двери были закрыты, и Гедимин машинально проверил, не заклинило ли створку в пазах.
— Вот, смотри сам, — Вепуат кивнул на огненный пост. — Они тут сидят на всех ветрах. А обзор всё равно закрыт ангаром. Я думаю вот что — надо по центру плато поставить башню. С неё всё будет видно. Двое-трое встанут на площадке, будут смотреть. А остальные, пока нет тревоги, пусть сидят в караулке. Цех же нам больше не нужен? Поставим там жаровни, они гамаки повесят…
Гедимин слушал его и растерянно мигал. Сэта навострили уши и переглядывались. Вряд ли они что-то понимали — говорил Вепуат, скорее всего, по-сарматски.
— Башня? — наконец сармат уловил основную мысль. — Сторожевой пост на башне? Чтобы простреливался со всех холмов?
Вепуат обиженно хмыкнул.
— Посмотрю я на того, кто стрельнет в сэтский пост! Их не очень-то убьёшь, ты заметил? Они всё увидят. А караул — среагирует. И… можно ведь стены сделать наверху. Как в местных башнях. С бойницами.
Гедимин тяжело качнул головой.
— Башня… — он огляделся по сторонам. «Песок плавится. Руду ещё не выпарили. Шихта кончилась. Почему бы и не потратить пару часов…» Мозг уже достраивал примитивную, но вроде бы надёжную схему, а взгляд выискивал подходящие глыбы. «Ещё один конструктор из камня…»
— Поможешь таскать материал, — буркнул он Вепуату, снимая с плеча сфалт. Разведчик радостно ухмыльнулся.
— Хэ-эй! Воины огня! Мы договорились!
…В глыбах разного размера недостатка не было — того, что валялось вдоль краёв ближайших плато, хватило бы на небольшой посёлок. Пока Гедимин отряхивал лишнее и подтёсывал плоскости скольжения, Вепуат куда-то исчез. Не успел сармат схватиться за «телескоп» («В разлом провалился⁈»), как наверху загудел мотор бронехода, и послышались недовольные голоса. Кто-то из филков вышел к обрыву, сердито фыркнул и показал Гедимину кулак. Сармат мигнул.
Бронеход подполз к обломкам, вытащенным на середину ущелья, почти минуту разворачивался, маневрируя между разломами, и наконец остановился. Из кабины выбрался Вепуат, обмотанный тросами.
— Бухта распуталась, — пояснил он, снимая с себя мотки. — Сейчас прицепим и всё поднимем. Что забирать? Вот это? Ровнять их ты не будешь? Вон, углы торчат во все стороны…
Гедимин опрокинул глыбу плоскостью скольжения вниз и обмотал трос вокруг боковых выступов. Их и вытачивать не пришлось — так и торчали, когда сармат обнаружил их.
— Наверху обтешем, — бросил он, прикрепляя к большой глыбе две поменьше. — Вира помалу!
Глыбы и бронеход накрыло защитное поле, но сармат каждую секунду ждал звона лопнувших тросов. «Чутьё ремонтника» не могло освоиться с неоднородными «естественными» материалами и сбоило, как анализатор, засунутый в активную зону. Гедимин уткнулся взглядом в глыбу и налёг, выталкивая её на середину. Через пару минут наверху загудело — бронеход спускался в ущелье.
…Это была пятая ходка; Гедимин, отправив машину наверх, оттащил к «дороге» две небольшие глыбы и теперь рассматривал стену обрыва. «Вот этот массив два-три балла выдержит, но при серьёзной тряске отломится…»
— Хепри, мать твоя колба! — донеслось с обрыва. — Стоять!
Вепуат заворчал в ответ. Кенен Гварза шагнул к обрыву, посмотрел на Гедимина, громко фыркнул и снова скрылся.
— Оно пять минут подождать не может? — громко спросил Вепуат. — Обязательно срываться посреди работы?
— Работа — то, что вам поручено, — наверху загудел мотор, и захрустел под гусеницами гравий. — А это — очередные дурацкие…
Грохот закрывающегося люка заглушил последние слова. Бронеход выехал на тропу, миновал Гедимина и, не замедляя хода, скрылся за холмом.
— Вот мартышка! — Вепуат покачал головой, глядя машине вслед. — Давай прервёмся до вечера. Камни всё-таки тяжёлые.
— Иди вниз, — сказал Гедимин, обматывая глыбы тросом. Весили они чуть больше, чем сам сармат. «До тропы дотяну, а там блоки найдутся.»
…Сначала трос перекинули через первый камень второго яруса. Потом перебрались на ярус выше. Вепуат взялся было подпирать конструкцию защитным полем, но Гедимин врезался в неё спиной — камни дрогнули, но выступы из углублений не выскочили. Вепуат отошёл в сторону и только тянул по сигналу трос, поглядывая на сармата-строителя снизу вверх. С крыши ПТЦ на них обоих глазели Сэта. На крышу они перебрались сразу же, как сарматы начали таскать камни; кто-то сунулся предложить помощь, но Гедимин отогнал их и не вспоминал, пока работа не дошла до прорезания лестницы. Сармат о ней не думал, пока башня не поднялась выше крыш, — хватало выступов на глыбах. «Делать ступени или так оставить?» — задумался он на секунду, сползая с верхней «беседки».
Башня была цельной, без внутренних полостей — вся, кроме верхнего яруса в шести метрах над плато; он был собран из мелких глыб, и их Гедимин взрезал изнутри, оставив полуметровые стенки. Сармату там было тесно, но двое Сэта легко поместились бы. Бойницы, узкие внутри и широкие снаружи, смотрели на четыре стороны света — и обзор, на взгляд Гедимина, был неплох. «Стыки промазать цементом, прогреть — и пусть сохнет,» — думал сармат, сползая по выступам. «А вот как им подниматься… Прорезать ступени? Свесить верёвочный трап?»
— Гедимин! — окликнул его Вепуат, глядя куда-то вверх. Двое Сэта спустились с крыши ПТЦ и теперь подтягивались на уступах, перебираясь с яруса на ярус. Один втащил другого в «беседку», и оттуда ударил белый свет. Внутри зашипело и затрещало.
— В ангаре устроились? — Гедимин оглянулся на бывший цех. За вентиляционными лючками горел красный огонь. На «восточном» посту никого не осталось, а в ангаре, судя по теням за проёмами, растягивали что-то от переборки к переборке. Зажёгся ещё один огонь — на пол поставили термочашу. Затем лючок захлопнулся.
— Эй, наверху! — Вепуат хлопнул ладонью по стене башни. Броня зазвенела. «Маяк,» — беззвучно хмыкнул Гедимин, глядя на световое пятно вокруг строения. Стемнело уже достаточно, чтобы хорошо его разглядеть, — даже ангар, населённый огненными существами, так себя не выдавал.
— Спасибо за башню, — прошелестел из дверного проёма караульный. — Воистину Ашха’ан вам покровительствует!
Вепуат смущённо хмыкнул. Гедимин нахмурился.
— Она ещё не готова, — спохватился он. — Нужна лестница. Я…
— Не беспокойся, мастер Хеттийиррн, — донеслось из башни. — Огню лестницы не нужны. Вот мастер Хьярса среди холмов! Добрые ли у него вести?
Сарматы переглянулись.
— Пойдём-ка вниз, — сказал помрачневший Вепуат. — Пока не прицепился.
Гедимин оглянулся на расколотый ангар душевой. Здание даже не выравнивали — так и лежало, углом зарывшись в гравий. «Завтра надо им заняться. Выну все трубы, посмотрю, что можно сделать.»
6 день Жизни, месяц Камня. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген» — долина Элид — Сфен Воды
— Сканер!
Кто-то наступил Гедимину на ладонь и постучал по лицевому щитку. Сармат ошалело мигнул.
— Сканер!
Перед респиратором появилось чьё-то запястье с развёрнутой над ним голограммой. По её краю двигалась, быстро уходя из области сканирования, извивающаяся полоса ряби. За ней резкими рывками шла другая, втрое длиннее. Одна извивалась в горизонтальной плоскости, другая — в вертикальной, но рябили они очень похоже.
— Видел⁈ — Вепуат откатился в сторону, позволяя Гедимину сесть. Сармат, мигнув, схватился за сигма-сканер. Направление он рассчитал точно — как раз успел захватить рябящий хвост, тающий в разломе.
— Текк’т, — выдохнул Вепуат, глядя на Гедимина горящими глазами. — Прямо под холмом прошёл! А переднего узнал?
— Червяк, — Гедимин дотронулся до экрана. Пульсацию огнистого червя он помнил и без сверки.
— Шли на «запад», — Вепуат отключил сканер и потянулся за флягой. — Надо бы, наконец, проверить, что там.
«Текк’ты тут всё-таки есть,» — думал Гедимин, глотая Би-плазму. «Иногда подходят очень близко. По идее, должны чувствовать излучение „Элидгена“… может, поэтому сквозь него и не ходят?» На секунду сармату стало не по себе.
— Пойду плавить стекло, — сказал он вслух. — Айзеку обещал. Выпарилось уже, наверное.
…Вентиляция работала исправно — испарения рудных печей вытянуло на поверхность. Гедимин просканировал колонны фильтрации и не обнаружил на выходе фильтров — кто-то перед работой их повытаскивал. Сармат недовольно хмыкнул, но спросить было не с кого — руда закончилась, чёрный песок выгребли из тиглей и пересыпали в мешок, и рабочая смена ушла в жилой корпус — до следующего приказа.
…Вепуат его обогнал — Гедимин от подъёмника увидел свет его фонаря у дверей «караулки». Второй «светильник» горел на вершине каменной башни, освещая верхний ярус. Гедимина увидели — Сэта-караульный выглянул наружу и широко улыбнулся, прикрывая острые зубы. Сармат помахал ему и двинулся к лаборатории.
Хруст в низинах затих — падальщики доели органику и зарылись в гравий. Гедимин наклонился, посветил под ноги, — плато казалось вымершим. Роща на окраине, попав под луч фонаря, зашевелила листьями. За спиной загудел подъёмник — на поверхность, переговариваясь, поднимались филки-рудосборщики. Над плато медленно проплыл дрон-разведчик, остановился у обрыва, помигал и развернулся на «восток».
…Запасы церы иссякли. Гедимин вытряс пыль из костяной «пробирки», поскоблил края, хотел кинуть и её в плавильню, но вовремя остановился. «Если Айзеку и этого не хватит — пусть ищет, где взять церу,» — думал он, выходя из отсека. Литейная станция работала без него; пластины, изготовленные вчера, уже монтировали в подземных корпусах — тоже без помощи Гедимина. Он покосился на Вепуата — фонарь разведчика ещё горел у «караулки» — и свернул к разрушенной душевой.