– Ты пожалеешь потом, – прошептала я, надеясь, что он не расслышит.
– Ничуть, – ответил он так же тихо, пощекотав шею дыханием.
Я развернулась, заглянула ему в глаза, полные испуга, ожидания, надежды, ответила всей нежностью, на которую способна, позволила пальцам сплестись так, словно их никому уже не разорвать:
– Тогда скажи, что завтра не наступит, – попросила я.
Он сильнее сжал мою руку:
– Будет только сегодня. Сейчас. Так долго, как ты захочешь.
Ладони светились луной и солнцем, переплетались отголоском магии, неподвластной смертным, забытой давным-давно, дыхание стало единым, а губы всё не решались слиться, сильнее всего желая, но оттягивая сладкий до одури миг.
– Кх-кх, – недовольный кашель якорем вернул нас на землю.
Крохотная золотая искра сорвалась со сцепленных ладоней, невероятным образом провернулась и, вопреки порыву ветра, направилась к давешней мишени, став по дороге бледнее, но намного больше, и с треском вписалась в воронье гнездо, не превратив в прах, но изрядно подпалив и сбросив то на землю.
Белен, не поворачиваясь, не отпуская моих рук, устало прикрыл глаза:
– Брианна, твои способности – не чтение чужих чувств, а умение приходить невовремя.
– Это мой второй и не менее ценный навык, – ведьма облокотилась на дерево и принялась рассматривать подгрызенные ногти, демонстрируя, что уходить не собирается. – Вы лобызайтесь, лобызайтесь. Я подожду. Там матушка подойти просит.
Я осторожно вернула себе захваченные в плен ладони. Белен нехотя отпустил.
– Всё хорошо. Нам и правда стоит получше подготовиться и не терять времени.
Кажется, мужчина так не считал, но, не проронив ни слова, стараясь не смотреть на вредительницу, скрылся за деревьями. Сама же Брианна осталась ждать, видимо, опасаясь, что я вполне могу и проигнорировать просьбу. Справедливости ради, я могла, поэтому кичиться не стала и пошла сразу, но девица схватила меня за рукав, брезгливо поправила рубашку, пряча оголённое плечо, и прошипела:
– Если ты только посмеешь его обидеть…
– То что? – я с вызовом дёрнула ткань вниз, снова обнажаясь. – Ты на меня злобно посмотришь, как сейчас?
Я думала, она разревётся. Сразу устыдилась, поняла, что ляпнула лишнего, стала на больную мозоль, обидела девчушку, виноватую лишь в том, что слишком прикипела к моему брату. К тому же помогающую нам, да что там! Спасшую Белену жизнь! Я закусила губу, чтобы не начать сразу же извиняться. Много чести! Девчонка ещё ни одного доброго слова мне не сказала, чтобы я унижалась.
– То совершишь самую большую ошибку в жизни, – закончила она спокойным голосом, вновь, уже осторожно, поправляя мой рукав. – Он любит тебя. Больше жизни, своей или вообще чьей угодно, – с болью закончила она.
– У него нет выбора. Ему велела любить Богиня…
– Бред! Ты сама-то слышишь, что несёшь? Сама веришь в это? Богиня лишь дала вам возможность! Выбор он сделал сам.
– Выбор между чем?! – вскипела я. – Всю жизнь страдать в одиночестве или поддаться чужой воле?! Это не выбор, лишь дурацкая шутка! Нет у него выбора, как нет и собственной воли! Это всё игра богов, в которой мы – даже не разменные монеты, а листья под ногами! Ты боишься, что я сделаю ему больно, ведьма? А ты не подумала, как больно Белен может делать мне? Каково это – каждое мгновение понимать, что человек, который занимает всё твоё сердце, самый важный и нужный, единственный, кто тебя знает, – не выбрал любить, а лишь подчинился приказу? Каково это – знать, что вся ваша огромная прекрасная любовь, которую ты факелом несла с рождения – притворство? Ты говорила о выборе. Так вот, я бы очень хотела, чтобы он выбрал меня. Точно так же, как ты хотела бы совсем другую историю, верно? Но он сможет сделать это только тогда, когда перестанет подчиняться воле Богини. Мы оба только тогда сможем.
– Ничего вы не сможете…
– Хватит спорить, Брианна. В конце концов, в этом случае у тебя есть хоть какой-то шанс.
Я собиралась небрежно оттолкнуть её с дороги, но и тут опоздала, потому что из-за деревьев донёсся отчётливый звон мечей.
Нападавших было не меньше десятка. Мельтешили, бегали, скакали тут и там. Кто-то уже успел перетрясти наши и без того тощие сумки, не отвлекаясь на драку, кто-то привязывал пасущихся на лугу разнузданных лошадей, чтобы не убежали: красавцы же, все трое! Таких, если не поделишь на весь отряд, легко можно продать в ближайшем городе, а деньги, как известно, делятся проще, особенно если предварительно купить на всю сумму выпивки.
Белен сражался сразу с четырьмя. Не отступал, но и не выигрывал, обороняясь и пытаясь сообразить, каким чудом уберечь Иону, предусмотрительно спрятавшуюся за его спиной.
Звон, лязг, грохот и крики наименее поворотливых среди наёмников. Матушка, не чураясь, запустила в одного из врагов горящим поленцем, тут же запорошила второму глаза горстью пепла, дав Белену возможность извернуться, пнуть третьего и хорошенько поцарапать мечом четвёртого.
– Да что вы возитесь? – судя по ярко-алому плащу, главный неспешно слезал с седла, брезгуя рассматривать с остальными захваченные пожитки.
Двое прохлаждающихся у сумок солдат, вняв зову совести, нехотя поднялись и обнажили оружие.
– А это у нас кто? – наконец заметил нас кривоносый мужик, поигрывающий топориком.
– Мы просто мимо проходили, – сориентировалась Брианна, делая попытку вместе со мной метнуться к деревьям. – Всего хорошего.
Стрела, многозначительно просвистевшая у наших голов, дала понять, что задержаться всё-таки придётся.
– Вирке, милая, не желаешь попытать свои силы? – как можно спокойнее попросила Иона, точно пыталась уговорить ребёнка съесть гороховую кашу.
– Не могу не согласиться с матушкой. Помощь и правда бы не помешала! – низкорослый мужичок с двумя короткими трезубцами с воем припал на повреждённую ногу и дал Белену возможность отдышаться.
– Брианна, скольких из них ты можешь задержать? – шепнула я, отступая назад.
Вновь звякнул меч, перехватывая обладателя топора, направившегося к нам для более близкого знакомства.
– Одновременно? – уточнила ведьма.
– Желательно.
– Дамы, вынужден напомнить о себе ещё раз! – Белен быстрым движением скинул «вилку» с лезвия прямиком в лоб ковыряющемуся в котле толстяку.
– Одного, – смущённо зарделась ведьма, и, в подтверждение её слов, подкравшийся к брату со спины бросил любовно обнимаемую дубину, явно занесённую с недоброй целью, схватился за голову и рухнул на колени, как подкошенный, завизжал и забился в конвульсиях, как выброшенная я берег рыба.
– Нельзя ли повторить?– ненавязчиво попросил ведьму, которая и сама не ожидала подобного эффекта, запыхавшийся Белен. – Вирке, либо помогай, либо прячься! – гаркнул он, бросаясь, чтобы преградить путь следующему оценившему угрозу от двух хрупких женщин, воину. Иона, соглашаясь со сказанным, подхватила рогатину покрупнее и заняла оборонительную позицию.
– И правда ведьма! – вновь подал голос главный. – Вот уж не думал, что людям можно верить. Что ж, уважаемые, не будем затягивать действо. Именем его превосходительства советника Рикмаса вы арестованы и направитесь с нами во дворец. С большими или меньшими потерями с любой из сторон, которые, признаться, не слишком меня беспокоят.
Подчинённые обиженно засопели, но натиск не ослабили: приказ есть приказ.
Тук, тук, тук, тук… Сердце бешено отсчитывало удары. Медленно-медленно со лба брата падали капли пота; сквозь алое поблескивал металл меча; Брианна, стиснув виски, сосредоточенно пыталась заколдовать ухмыляющегося и отгородившегося солдатами охотника на ведьм.
Тук, тук, тук, тук… Иона, став похожей на древнюю жестокую фурию, с криками бежала на врагов, готовая рвать зубами, если отберут оружие.
Именем Рикмаса. Превосходительства, значит. Ну ладно. Если уж играть партию, то до конца. Я подняла руки и чужим глухим голосом произнесла:
– Мы сдаёмся.
Глава 21. Самый лучший лжец
Стрелы смотрели голодными жалами в шеи, животы и спины. Безоружные, связанные, лишённые возможности хотя бы свирепо зыркать по сторонам, мы всё равно пугали наёмников до одури. Никто не умолял отпустить, не обещал завязать с колдовством, не клялся, что вовсе не связан с ведьмами, как случалось прежде. Нет. Гордо выпрямившие спины, твёрдо и уверенно ступающие, не выказывающие страха, мы медленно и почти торжественно открывали процессию. А ещё нам завязали рты, что тоже не способствовало беседе.
На меня не посмотрел ни один из спутников: трусиха, лгунья, предательница.
Гонец оповестил советника о встрече заранее. Рикмас ждал, усевшись на высоких ступеньках, как ворон на ветке, высматривающей, нет ли какой аппетитной падали.
Один из солдат вытащил грязную тряпку, служившую мне в дороге кляпом. Я тут же сплюнула гадкий вкус на землю, прямо к идеально начищенным сапогам советника. Тот мгновение рассматривал «подарок», видимо, решая, стоит ли уделять ему внимание и учить меня вежливости, потом наступил и втёр в землю, приближаясь к ведьме-изменнице.
– Леди Ноктис де Сол! – он раскрыл объятия и, словно бы удивившись, что я не бросилась обниматься в ответ, недоумённо отпрянул, брезгливо указал на верёвки: – Кто посмел связать леди? Господа, что с вами? Не могли проявить немного вежливости к гостье?
Плечи, конечно, затекли, но ходить в путах оказалось куда более удобно, чем рассказывали завсегдатаи, однако я всё равно для вида потёрла запястья:
– Очень мило с вашей стороны, советник. Полагаю, не стоит просить о той же милости для моих друзей?
– О, нет, нет, дорогая! – погрозил он тонким пальцем со слишком длинным для мужчины аккуратным ногтем. – Я не уверен даже в вашей искренности, что уж говорить про остальных. Быть может, для начала нам стоит обсудить дела? Слухам и дознавателям, знаете ли, никогда нельзя доверять в мелочах.
Я равнодушно пожала плечами, словно и правда пришла в гости к не слишком любимому родственнику по делу: