— Сильвия Чепмен… Ну, конечно! Не скажу, что я очень хорошо ее знаю… Не близко, одним словом. Несколько раз играли в бридж по вечерам, ходили в кино, ну и за покупками иногда. Ох, скажите… уж не умерла ли она?
Джепп ее успокоил.
— Ну, слава Богу, я так рада! А то почтальон только что тут был, сам не свой, говорит, в нашем доме в какой-то квартире нашли труп… Вот уж верно говорят, соврут — недорого возьмут. Нельзя верить слухам. Вот я, например, никогда не верю.
Джепп спросил, когда она видела ее в последний раз и не собиралась ли миссис Чепмен уезжать.
— Довольно давно. Мы с ней договаривались пойти посмотреть новую программу Джинджер Роджерс и Фреда Астера[57], это было где-то за неделю до их гастролей, и она не говорила, что собирается уезжать.
О мисс Сейнсбери Сил миссис Мертон не слышала. Миссис Чепмен никогда не упоминала этого имени.
— И все-таки, знаете, почему-то оно мне знакомо, определенно знакомо. Я где-то его видела совсем недавно.
— Несколько недель оно не сходило со страниц газет, — коротко пояснил Джепп.
— Ах, ну конечно же… Пропавшая женщина, да? Вы считаете, что миссис Чепмен ее знала? Нет, говорю же вам: Сильвия никогда этого имени не упоминала.
— Миссис Мертон, что вы можете сказать о мистере Чепмене?
На лице миссис Мертон появилось загадочное выражение.
— Он коммивояжер, во всяком случае, миссис Чепмен так говорит. Ездит за границу по делам фирмы… Кажется, что-то связанное с оружием. Объездил всю Европу.
— Вы его когда-нибудь видели?
— Нет. Никогда. Он так редко бывает дома. А когда приезжает, они с миссис Чепмен не хотят, чтобы их беспокоили. Это вполне естественно.
— Не знаете ли, есть ли у миссис Чепмен родственники или близкие друзья?
— Насчет друзей не знаю. Ну а близкие родственники… Нет, не думаю. Она никогда о них не говорила.
— Бывала ли она когда-нибудь в Индии?
— Насколько мне известно, нет. — Миссис Мертон помолчала. — Но почему вы задаете мне все эти вопросы? Я прекрасно понимаю, что вы из Скотленд-Ярда и что вы при исполнении… Но ведь должна быть какая-то причина?
— Миссис Мертон, когда-нибудь вы все равно об этом узнаете… В квартире миссис Чепмен действительно найден труп.
— О-о!
Миссис Мертон сейчас была похожа на ту собаку, у которой глаза были размером с блюдце[58].
— Труп! Но это ведь не мистер Чепмен? Нет? Может, какой-нибудь иностранец?
— Это не мужчина, это женщина, — сказал Джепп.
— Женщина?! — ошеломленно воскликнула миссис Мертон.
— А почему вы подумали, что это мужчина? — вкрадчивым голосом поинтересовался Пуаро.
— Н-ну, не знаю. Это как-то более… правдоподобно.
— Почему? Разве миссис Чепмен часто навещали мужчины?
— Ах, нет, конечно же нет! — негодующе воскликнула миссис Мертон. — Я не имела в виду ничего подобного. Сильвия Чепмен совсем не такая — она порядочная женщина! Просто мистер Чепмен… он… я думаю…
Она запнулась.
— Вижу, мадам, вам известно несколько больше того, что вы нам рассказали, — заметил Пуаро.
— Не знаю, право, что мне делать, — неуверенно начала миссис Мертон. — Не хочу выглядеть доносчицей… Поверьте, я никому не говорила о том, что узнала от Сильвии, никому! Кроме одной-двух моих ближайших подруг, которым я могу всецело доверять…
Миссис Мертон перевела дух.
— Что же сказала вам миссис Чепмен? — спросил Джепп.
Миссис Мертон подалась вперед и понизила голос:
— Однажды у нее… вырвалось, понимаете. Мы смотрели кино о… о Секретной службе. Ну, миссис Чепмен мне и говорит, что, мол, тот, кто написал сценарий, на самом деле ничего не знает о Секретной службе. У нее это нечаянно вырвалось. И тогда она взяла с меня слово, пришлось даже поклясться. Вот так я и узнала, где работает мистер Чепмен. Поэтому он все время и ездит за границу. А его фирма — для отвода глаз. И миссис Чепмен ужасно тревожится, когда он уезжает, ведь ни она не может ему писать, ни он ей. Такая опасная у него работа!
Когда они снова спускались в квартиру номер сорок два, Джепп с чувством произнес:
— Всюду витают тени Филлипса Оппенгейма[59], Валентайна Уильямса[60], Уильяма ле Кё![61] Я скоро свихнусь!
Внизу их ожидал бравый сержант Беднес.
— Горничная ничего дельного не сообщила, сэр, — почтительно доложил он. — Миссис Чепмен часто меняла прислугу. Эта служит всего месяца полтора. Говорит, миссис Чепмен — славная женщина, с ней приятно поговорить. Мистер Чепмен, по мнению горничной, беспутный ловелас[62], а миссис Чепмен об этом и не подозревает. Время от времени хозяйке приходили письма из-за границы: несколько из Германии, два из Америки, одно из Италии, одно из России. Приятель этой девицы собирает марки, и поэтому миссис Чепмен обычно отдавала их ей.
— Может, что-нибудь нашли среди бумаг?
— Совершенно ничего, сэр. Их совсем немного. Несколько счетов и квитанций — все здешние. Старые театральные программки, два-три кулинарных рецепта, вырезанные из газет, брошюра о Зинановской миссионерской организации.
— Легко догадаться, кто ее сюда принес… М-да, кто бы подумал, что миссис Чепмен способна на убийство… Однако, выходит, очень даже способна. Во всяком случае, на соучастие в убийстве. В тот вечер не крутились ли здесь поблизости какие-нибудь подозрительные личности?
— Лифтер не помнит — столько времени прошло. К тому же дом многоквартирный, народ все время снует туда-сюда. Визит мисс Сейнсбери Сил он запомнил случайно — в тот вечер он заболел и на следующий день лег в больницу.
— Может быть, жильцы соседних квартир что-нибудь слышали?
Молодой человек покачал головой.
— Расспрашивал соседей сверху и снизу. Никто ничего не помнит. Наверное, у них было включено радио.
Из ванной вышел хирург — он мыл там руки.
— Пренеприятнейший случай, — бодро сообщил он. — Труп можно отправлять. А там уж я докопаюсь до сути.
— Причина смерти не ясна, доктор?
— Ничего не могу сказать, пока не произведу вскрытие. Скорее всего, лицо изуродовано уже после смерти. Однако окончательно картина прояснится после того, как я осмотрю труп в морге. Женщина средних лет, вполне здоровая. Волосы у корней седые, а по всей длине окрашены в светлый тон. Хорошо, если на теле есть особые приметы, не то придется попотеть, чтобы установить личность… А! Так вам известно, кто она? Превосходно! Что? Пропавшая женщина? Шумиха в газетах? Видите ли, я газет не читаю. Меня в них интересуют только кроссворды.
Когда доктор вышел, Джепп огорченно сказал:
— Вот вам цена газетных объявлений!
Пуаро замешкался у письменного стола, взяв в руки небольшую, коричневого цвета, записную книжку.
— Ничего интересного, сэр, — отчеканил бравый сержант Беднес. — Парикмахеры, портные и прочее. Кое-какие имена и адреса я выписал.
Пуаро открыл книжку на букву «Д».
Доктор Дэвис, Принс-Альберт-роуд, 17; Дрейк и Помпонетти, торговцы рыбой; дантист: мистер Морлей, Квин-Шарлотт-стрит, 58.
В глазах великого сыщика вспыхнули зеленоватые искорки.
— Полагаю, с опознанием никаких затруднений не возникнет? — на всякий случай поинтересовался он.
Джепп удивленно посмотрел на него.
— Безусловно… А разве вы не уве?..
— Я должен сам во всем убедиться! — твердо сказал Пуаро.
Мисс Морлей уехала из Лондона и поселилась в небольшом доме неподалеку от Хартфорда[63].
Почтенная гренадерша встретила Пуаро радушно. После смерти брата лицо у нее стало еще жестче, спина еще прямее, а отношение к жизни еще непримиримее. Гордость ее была страшно уязвлена. А как же могло быть иначе, если в ходе следствия открылись обстоятельства, бросавшие тень на профессиональную репутацию ее брата?!
Мисс Морлей доверяла Пуаро. Ведь он, как и она сама, был убежден, что вердикт, вынесенный коронерским следствием, ошибочен. Поэтому суровая дама позволила себе отбросить привычную чопорность.
На вопросы Пуаро она отвечала охотно и толково. Выяснилось, что все деловые бумаги ее брата были тщательно разобраны мисс Невилл и переданы преемнику мистера Морлея, который унаследовал некоторых его пациентов. Кто-то из постоянных клиентов стал лечиться у мистера Райли, остальные приискали себе дантиста в другом месте.
Выложив все, что ей было известно, мисс Морлей сказала:
— Значит, вы нашли эту женщину, пациентку Генри, мисс Сейнсбери Сил… Ее тоже убили…
В этом «тоже» чувствовался некоторый вызов. Мисс Морлей специально выделила это слово.
— Ваш брат никогда не упоминал о мисс Сейнсбери Сил? — спросил Пуаро.
— Нет, не припомню. Обычно он рассказывал мне или о каких-то особенно трудных больных, или просто о чем-нибудь забавном, что услышал от пациентов. Но вообще о работе говорил редко. Старался о ней забыть, как только заканчивал прием. Иногда он очень уставал.
— Не было ли среди его пациентов некой миссис Чепмен? Не помните?
— Чепмен? Нет, не знаю. Тут вам скорее поможет мисс Невилл.
— Очень хочу с ней повидаться. Где она теперь?
— По-моему, служит у какого-то дантиста в Рамсгейте.
— Еще не вышла замуж за этого юнца Фрэнка Картера?
— Нет. И надеюсь, не выйдет. Не нравится он мне, мосье Пуаро. Очень не нравится. Что-то с ним не то. Мне кажется, он начисто лишен каких-либо нравственных устоев.
— Вы думаете, он мог убить вашего брата?
— По-моему, он способен и на это. У него необузданный нрав. Но у него ведь не было ни возможности, ни мотива. Ведь Генри так и не удалось убедить Глэдис от него отказаться. Она крепко за него держится.