— Заранее прошу извинить за вопрос, который сейчас задам, но это чрезвычайно важно, — сказал комиссар полиции. — Как, по-вашему, относились друг к другу капитан Маршалл и его жена?
Горничная некоторое время колебалась.
— Значит… Нет… Это невозможно… Значит, вы думаете… что это сделал он?
— А что думаете вы? — поспешно вмешался Эркюль Пуаро.
— Я?.. Нет! Такой приятный джентльмен! Он никогда бы такого не сделал. Никогда!
— Но вы, похоже, не совсем уверены в этом — судя по вашему голосу.
Глэдис Нарракот неохотно продолжила:
— Как почитаешь в газетах… Всякое бывает. Из ревности-то… Если это, конечно, правда, что кое-что происходило… Болтали-то об этом все… О ней и о мистере Редферне. Боже мой! Миссис Редферн — такая приятная, спокойная женщина. А тут эдакий срам! Мистер Редферн тоже приятный, только ведь где мужчине устоять перед такой женщиной, как миссис Маршалл… такие, они всегда своего добьются. И тогда уж дал бы только Господь жене терпения. — Горничная вздохнула. — Ну а если капитан Маршалл что прознал…
— И что тогда? — резко спросил Вестон.
— Мне иногда казалось, что она опасалась этого — что муж неровен час узнает.
— Почему у вас возникали такие мысли?
— Сама не пойму, сэр. А только чуяла я, что она его вроде бы как боится. Капитан Маршалл джентльмен очень сдержанный и степенный, но… но ведь нелегко ему было, сэр.
— Может быть, вам известно нечто более конкретное? Не слышали ли вы каких-нибудь разговоров между супругами Маршалл?
Глэдис Нарракот медленно покачала головой.
Комиссар полиции устало вздохнул:
— Ну а как насчет писем, которые пришли на имя миссис Маршалл сегодня утром? Вы можете сообщить нам что-нибудь о них?
— Писем было шесть или семь, точно не помню.
— Вы относили их наверх?
— Да. Как всегда, сэр, взяла письма в комнате администратора и положила их на поднос с завтраком.
— Вы не помните, как они выглядели?
Горничная покачала головой:
— Письма как письма. Там могли быть какие-нибудь счета, конверты от них еще лежали потом, порванные, на подносе.
— Где они могут быть сейчас?
— В мусорном ящике. В нем сейчас роется один господин из полиции.
— А куда вы выбросили мусор из корзинок, стоящих в комнатах?
— Тоже в мусорный ящик.
— Что ж…. — сказал Вестон, — Пожалуй, пока все.
Он вопрошающе посмотрел на маленького бельгийца.
— Вы сегодня утром выгребали золу из камина в комнате мисс Линды Маршалл? — подавшись вперед, спросил Эркюль Пуаро.
— Нечего было выгребать, сэр. Ведь не топили.
— В камине ничего не лежало?
— Нет, сэр, там было пусто.
— Когда вы убирали в ее комнате?
— Примерно с четверти десятого, сэр, когда мисс Маршалл ушла на завтрак.
— После завтрака она вернулась к себе?
— Да, сэр. Вернулась где-то без четверти десять.
— И осталась там на какое-то время?
— Я думаю, да, сэр. Около половины одиннадцатого она оттуда выбежала и, видать, сильно спешила.
— А потом вы не заходили в ее комнату?
— Нет, сэр. Я ведь закончила там уборку.
Пуаро кивнул.
— И еще одно, сударыня. Кто купался в море сегодня перед завтраком?
— Из этого крыла? Я про постояльцев из другого крыла и с верхнего этажа ничего не могу вам сказать.
— Речь идет только об этом крыле.
— Пожалуй, только капитан Маршалл и мистер Редферн. Они всегда плавают перед завтраком.
— Вы их видели?
— Нет, сэр. Но их мокрые платья и полотенца были развешаны на балконах, как всегда.
— А мисс Линда утром не купалась?
— Нет, сэр. Ее купальный костюм был сухой.
— Понятно… Собственно, это я и хотел выяснить.
— Вообще-то мисс Маршалл часто купается по утрам, — добавила горничная по собственному почину.
— А остальные жильцы из их комнат: мисс Дарнлей, миссис Редферн и миссис Маршалл?
— Миссис Маршалл в это время не купалась никогда. Мисс Дарнлей — раз или два. Миссис Редферн делает это часто, но только когда очень тепло. Сегодня перед завтраком она не выходила.
— Понятно… — пробормотал Эркюль Пуаро и как бы между прочим спросил: — Сегодня во время уборки вы случайно не заметили, что в какой-нибудь комнате исчезла бутылка?
— Бутылка, сэр? Какая именно?
— К сожалению, не знаю. Но когда вы убирали, вам не бросилось в глаза, что в той или иной комнате недостает бутылки?
— В комнате миссис Маршалл такое заметить трудно, — ответила Глэдис. — Там столько всего…
— А в других комнатах?
— У мисс Дарнлей тоже не заметила. У нее тоже много и кремов, и всяких лосьонов. Но в других комнатах, если присмотреться, можно было бы и заметить.
— Но вы, как я понял, отсутствия какой-либо бутылки не обнаружили?
— Нет, сэр, я же специально не присматривалась.
— Тогда, может, вы сейчас пройдете по комнатам и посмотрите?
— Как угодно, сэр.
Она вышла из комнаты, шурша накрахмаленным платьем. Вестон посмотрел на Пуаро.
— Что все это значит? — спросил он.
— Видите ли, полковник, мой дотошный ум беспокоит одна мелочь. Сегодня утром мисс Брюстер плавала у прибрежных скал. Она сказала, что сверху в воду упала бутылка, которая едва не угодила в нее. En Ыеп[200], вот я и хочу знать, кто бросил из окна эту бутылку и почему?
— Дорогой мой! Ведь каждый мог таким способом избавиться от пустой бутылки!
— Ничего подобного! Начать с того, что в море бутылку можно было выбросить лишь из окна на восточной стороне отеля, то есть из тех комнат, которые мы недавно осматривали. И еще позвольте вас спросить, что бы вы сделали с пустой бутылкой, занимающей место на туалетном столике или в ванной? Можете не отвечать. Вы выбросили бы ее в корзинку для мусора. Вы, полковник, не стали бы выходить на балкон и не стали бы бросать пустую бутылку в море! Ведь можно нечаянно в кого-нибудь попасть, да и вообще, зачем такие сложности? Нет, нет! Вы поступили бы так только в том случае, если бы хотели, чтобы никто не увидел именно этой бутылки.
Вестон как завороженный смотрел на маленького бельгийца:
— Старший инспектор Джепп, с которым я недавно расследовал одно дело, часто повторял, что вы обладаете чертовски изощренным умом. Уж не считаете ли вы, что Арлена Маршалл вообще не задушена, а отравлена каким-то ядом из таинственной бутылки?
— Нет-нет… Я убежден, что в той бутылке не было яда.
— Тогда что?
— Не имею представления, и потому ее содержимое весьма меня интересует.
Вернулась слегка запыхавшаяся Глэдис Нарракот.
— К сожалению, — начала она, — ничего не заметила, сэр, никакой пропажи. Из комнаты капитана Маршалла наверняка ничего не исчезло, и у мисс Линды Маршалл, и у супругов Редферн тоже. В комнате мисс Дарнлей также все на месте, я почти уверена. Ну а о комнате миссис Маршалл судить не берусь. Очень уж у нее много всяких склянок да баночек. Я уж говорила.
— Ну что ж, не заметили, так не заметили, — сказал Пуаро, пожав плечами.
— Что-нибудь еще прикажете? — спросила Глэдис.
— Да пока вроде нет, — ответил Вестон. — Благодарю вас.
— Я тоже, — добавил Эркюль Пуаро. — Вы уверены, что не забыли о чем-нибудь нам рассказать?
— Относительно миссис Маршалл, сэр?
— Не только. Я имею в виду абсолютно все, что могло показаться вам непонятным или необычным. О чем вы могли бы подумать или сказать своей подруге: «Вот странно».
— Нет… — не слишком уверенно пробормотала Глэдис. — Ничего такого, сэр, о чем вы думаете, мне не приходило в голову.
— Речь не о том, что я думаю, — подхватил маленький бельгиец. — Откуда вам может быть известно, что я думаю? Ну, было сегодня такое, что вы сказали себе или другой горничной: «Вот странно?» — полушутливо спросил он.
— Собственно, ничего особенного я не заметила… Просто кто-то днем плескался в ванной. Я и в самом деле сказала Элси с первого этажа: «Вот странно, кто же это надумал вдруг мыться среди дня».
— А кто купался? И в какой именно ванной?
— Этого я не знаю, сэр. Мы слышали, как стекает вода из какой-то ванны, ну — когда выносили мусор из этого крыла здания. Тогда я и сказала Элси.
— Вы уверены, что вода текла из ванны, а не из умывальника?
— О да! Вполне уверена, сэр. Разве можно спутать, когда воду спускают из ванны? Когда из умывальника, звук совсем другой.
Эркюля Пуаро беседа с горничной несколько утомила, и ей разрешено было уйти.
— Почему вас так заинтересовал этот эпизод с ванной? — спросил Вестон. — Нам тут вроде бы нечем разжиться. Ведь не было никаких следов крови, нечего было отмывать. В этом, собственно, заключается преимущество… — Он вдруг осекся.
— У вас вертелось на кончике языка… — «удушения»! — подхватил маленький бельгиец. — Правда? Нет следов крови! Нет оружия. Нужна только физическая сила… Ну и, конечно, психика убийцы!
Он говорил так пылко и проникновенно, что Вестон немного даже опешил. Пуаро улыбнулся извиняющейся улыбкой.
— Согласен, история с ванной, возможно, не столь уж важна. Мало ли кто мог купаться: миссис Редферн перед игрой в теннис, капитан Маршалл, мисс Дарнлей, кто угодно. В этом нет ничего особенного.
В дверь постучал констебль.
— Сэр, мисс Дарнлей просит уделить ей одну минутку. Говорит, забыла вам что-то сообщить.
— Хорошо, — сказал Вестон. — Мы сейчас уже спускаемся.
Первым, кого они встретили внизу, был инспектор Колгейт. Вид у него был сумрачный.
— Сэр, — сказал он, — я уже готов отчитаться.
Они прошли за ним в кабинет миссис Касл.
— Я проверил с Хильдой, действительно ли Маршаллу потребовался на печатание писем целый час, — сообщил он. — Нет сомнения, что время Маршалл указал точно. Может, ему даже и дольше пришлось печатать, ведь иногда надо подумать, поискать нужное слово. И еще взгляните на это письмо, полученное Маршаллом.
Он развернул лист бумаги и начал читать вслух: