— Ладно, только впредь будь осторожнее. Как правило, те, кто ему не нравится, долго в университете не задерживаются.
Хм, похоже, он и правда крутой. Может, мне и стоит попридержать язычок и хотя бы какое-то время не попадаться ему на глаза.
— Хорошо. — Я потянулась и с наслаждением запрокинула руки. — Что у нас завтра утром по расписанию?
Мыло на диво приятно пахло, я намылила голову и только собиралась окунуть волосы в воду, как услышала то, чего так боялась:
— Верховая езда.
Пожалуй, вернусь к первоначальному плану. Утоплюсь.
Мне осталось только удивиться тому, насколько расторопной оказалась Шарлотта. Когда утром в голове щелкнул местный «будильник», я не успела проснуться, как тут же была втиснута в корсет, бриджи с застежкой под коленом и длинную расклешенную юбку с разрезом спереди. Лотта ловко натянула на меня закрытую блузку и сверху на нее — приталенный жакет с посеребренными пуговицами. Вручила тонкие кожаные перчатки и с облегчением вздохнула:
— Размер в размер. Точно угадала.
— Э? — только и смогла пискнуть я. Грудь, и без того не шибко большую, сдавило корсетом, так что дышать удавалось через раз. А я наивно полагала, что он нужен, чтобы подчеркнуть женские достоинства, а не сплющить их.
— Зачем столько одежды? Да я в ней сварюсь!
Я уж молчу, к чему надевать штаны под юбку. Чтобы не поддувало?
— Не спорь, — погрозила пальчиком девушка. — Это костюм для верховой езды. Конюшня общая, так что нужно выглядеть прилично.
— Я похожа на чучело! — взвыла я в голос, но мои страдания не тронули суровое девичье сердце моей соседки.
— Все девочки будут в такой форме, я тоже.
Утешила, что сказать. Теперь-то мне стало спокойнее. Ха!
Впрочем, я могла сколько угодно вредничать — занятие от этого никто не отменит, пришлось собрать волю в кулак и отправиться на пресловутые конюшни. На плане, заботливо выданном мне Каем, они значились между башней моего факультета и алхимиками, так что лошадей я мельком видела в окно, но подходить к ним? Раньше мне казалось, что меня невозможно заставить это сделать. Но как показала практика, нет ничего невозможного.
Площадка перед конюшнями была засыпана песком, видимо, чтобы падать мягче было. Девочки уже собрались, все как одна в этих жутких костюмах, так что я хотя бы не сильно выделялась, только вот волосы мои для местного колорита были слишком уж короткими — едва до плеча доставали. У Лотты вон коса какая длинная, в руку толщиной, не меньше. Ага, и принцесса Диана тут. Мне кажется или форменный костюм у нее какой-то особенный? А как же равноправие и все такое?
— Не смотри на нее так, — шепнула Шарлотта, и я поспешно отвела глаза. Подружки вокруг Дианы тоже принялись перешептываться и бросать на нас недружелюбные взгляды.
То, что утро не задалось, я поняла еще со вчерашнего вечера. Всю ночь ворочалась, представляя, как буду залезать на лошадь, но даже в страшном сне не могла вообразить, что это ТАК сложно!
— Милана, ваша очередь. — Я вздрогнула, когда преподавательница назвала мое имя. Подошла к лошадке, милой такой, серой в яблоках, прелесть, а не животное. На расстоянии, разумеется. К тому же, когда она повернулась ко мне мордой, улыбка ее была откровенно пугающей.
— Ну же, смелее. Что вы застыли?
На меня смотрели абсолютно все. Даже лошадь не отводила взгляда блестящих коричневых глаз. Так, Милана, ты обязана это сделать. Не посрамись!
Я обошла конягу вокруг, вспоминая, что мне по пути успела рассказать Шарлотта. Залезать нужно с левой стороны. С левой от кого? Я таки нашла левую сторону, поставила ногу в стремя. Вытащила, вставила другую. Представим, что лошадь — это большой велосипед с хвостом и гривой. Нужно всего лишь перекинуть одну ногу через седло и сесть, проще простого. Я ухватилась за луку обеими руками и подтянулась, стала перекидывать ногу, но запуталась в юбке и повисла поперек кобылы. Мои манипуляции были встречены дружным хохотом. Краснея и злясь, я с помощью конюха спустилась на землю и тут же предприняла новую попытку. Потом еще одну, и еще одну, всякий раз упираясь в седло животом, пока не осознала всю полезность надетого на меня корсета, хотя и в нем мои бедные внутренности превратились в размазанную по тарелке кашу.
Не смеялась только Шарлотта. Преподавательница растерянно хлопала глазами, впервые в своей практике сталкиваясь с настолько неумелой студенткой, при том что в этом мире все аристократы как бы должны уметь ездить верхом. А я, на минуточку, родственница ректора! Я его еще не знаю, но уже опозорила на весь университет.
— Возьмите себя в руки, — проблеяла преподавательница, делая знак конюху, который, тяжко вздохнув, крепче взял лошадь за поводья. Я едва сдерживала злые слезы. За что мне такое унижение! Не уйду отсюда, пока не справлюсь!
Я вцепилась в седло, подтянулась и — о чудо! — невероятным усилием смогла перекинуть свою тощую тушку через лошадку и приземлилась куда надо и чем надо. Ха, получили?
Надеюсь, на этом мои мучения закончатся. Шутка ли, самой впервые в жизни залезть в седло? Я выжидательно посмотрела на преподавательницу, та смерила меня задумчивым взглядом. Ну же! Я никогда так не хотела, чтобы меня пожалели, но стоило мне представить, что придется остаться с этим милым животным наедине, не имея ни малейшего представления, как им управлять, меня охватила паника. Кобыла, словно почувствовав мое напряжение, недовольно переступила с ноги на ногу. Я сильнее вцепилась в седло и зажмурилась.
— Расслабьтесь, Милана, — голос преподавательницы прозвучал совсем близко и стал казаться мне еще более мерзким. Я просто всеми внутренностями ощущала презрение, которое она ко мне испытывала, и не могла оставить эти чувства без взаимности.
Лошадка фыркнула, как мне показалось, довольно доброжелательно, и рука сама собой потянулась к жесткой, тщательно чесаной гриве. Только сейчас я заметила, насколько ухоженной она была, как похожи на серый бархат лощеные бока, как перекатываются под ними литые мышцы.
— Неужели вы впервые в седле? — поинтересовалась женщина, разглядывая мое оцепеневшее от ужаса тело. Я судорожно кивнула и, видимо, заслужила милость. — Тогда пока попробуйте привыкнуть.
Она дала указания жокею и удалилась с остальными студентками, возможно, на другую площадку. Конюх или кем он там был, забрал у меня поводья, погладил огромную лошадиную морду, что-то шепнул, и кобылка тронулась с места. Я даже взвизгнула, но тут же захлопнула рот. Кажется, где-то читала, что они боятся громких звуков, а грохнуться с высоты без малого полутора метров мне совсем не хотелось.
Прислушавшись к указаниям инструктора, я попыталась расслабиться. Сделать это было очень сложно, седло подо мной было как живое, ногами, телом, своей, кхем, пятой точкой я постоянно ощущала движение. И чем сильнее я напрягалась, тем сложнее было держаться.
Занятие казалось нескончаемым. Молчаливый жокей водил меня по опустевшему плацу, изредка награждая мои потуги сухими советами. Так я научилась держать равновесие, перенося центр тяжести в зависимости от направления движения, и правильно держать ноги. На словах это было довольно легко, но я потратила немало времени, прежде чем смогла понять такие, казалось, элементарные вещи.
А еще у меня все затекло и чесалось, и я была буквально готова расцеловать жокея, когда он подвел лошадь к деревянной скамье.
— Эй, Миланка. — Общие занятия тоже подошли к концу, и ко мне подлетела свита Дианы. Точнее, не подлетела, а прискакала, потому что никто еще не торопился спешиваться. Диана поравнялась со мной и окинула презрительным взглядом. Честное слово, как они мне уже все надоели! Я гордо вскинула голову, оперлась на правую ногу, мысленно молясь не запутаться в неудобных юбках и вылезти из седла с достоинством мастера.
— Девочки, посмотрите, какая обезьянка у нас тут, — засмеялась Диана и спрятала одну руку в складках юбки. Ну, погоди, я до тебя еще доберусь, жаба. Разумеется, тугой корсет и тяжелая юбка не добавили моим движениям должной грации, я раскорячилась как смогла, перекидывая левую ногу и не глядя ища ей опору. Всего на чуть-чуть выпустила эту гадину из поля зрения, хотя всем нутром чуяла неприятности. И тут что-то вспыхнуло, лошадь испуганно заржала и встала на дыбы, а я как дура продолжала держаться за седло. Все кругом громко заверещали, от девчачьего визга у меня чуть кровь из ушей не пошла, а вот несчастное животное, игнорируя держащего поводья жокея, понеслось вперед, увлекая меня за собой с высокой скамьи за застрявшую в стремени ногу. Мама! От резкого рывка желудок ударился о ребра, испуганные лица и огромный с моего ракурса круп лошади промелькнули перед глазами, прежде чем я рухнула на землю и приложилась обо что-то головой.
Последнее, что я успела запомнить, — ехидная ухмылка Дианы.
Потом все перемешалось, закружилось, слилось в одну длинную смазанную картинку. Кто-то подхватил меня с земли, и ногу ниже колена пронзило острой жгучей болью. Я вскрикнула, выгнувшись дугой, и краем глаза увидела холодный осуждающий взгляд Джастина. Нет, показалось. Его там не было, от шока я едва могла отличить реальность от фантазий. Голоса вокруг невнятно кудахтали, среди них я различила лишь взволнованное оханье Шарлотты. Глаза закрылись под тяжестью век, и спустя будто бы всего пару минут я очутилась в незнакомом помещении, на койке, с двух сторон окруженной кипельно-белой ширмой. Пахло лекарствами, наверное, это больница. Я упала, возвращаясь домой с тренировки, и добрые люди вызвали «Скорую»? Пошевелившись, я ожидала боли, но ее не последовало. Тут-то я и вспомнила, как далеко от дома нахожусь.
— Ой! Милана!
Меня передернуло от громкого пронзительного возгласа Шарлотты. Никакого уважения к пострадавшим.
— Не кричи ты, — одернул ее Лоуренс. Я приоткрыла один глаз и увидела, что блондин пристроился на краешке моей кровати. Длинные золотистые волосы распущены из привычного высокого хвоста и на скорую руку сколоты по бокам пестрыми невидимками. — Доктор сказала, что сотрясение пройдет только через час.