бинете вряд ли привлечет ее внимание.
Артем Николаевич заметно волновался.
— Значит, я начну с ней разговор, сначала о делах, впрочем, как получится, потом зайду за чем-нибудь в кабинет, и вы мне дадите знак, она это или не она, а там уж будет видно. Ох, уже двадцать пять минут одиннадцатого, через пять минут она явится, эта дама тоже весьма пунктуальна, советую перед засадой сбегать в туалет, а то вдруг приспичит, — нервно усмехнулся хозяин дома. — Здесь их два, так что…
Мальчики последовали его совету. А то мало ли, сколько придется проторчать…
Ровно в половине одиннадцатого в дверь позвонили.
— Вы готовы?
— Готовы!
И хозяин пошел открывать.
— Ларочка, ты, как всегда, точна, — приветствовал гостью Артем Николаевич.
— Артюша, бедненький, ты совсем не спал? — ласково проворковала женщина.
Гошка напрягся, но пока ничего не разобрал. Голоса между тем звучали уже гораздо ближе.
— Садись, Лара, ты чего-нибудь хочешь? Ты завтракала?
— Разумеется, у меня же режим. Впрочем, откуда тебе знать? А ты сам-то ел хоть что-нибудь? Хочешь, я приготовлю завтрак?
— Да нет, спасибо. Я не голоден.
— Артем, милый, я, конечно, все понимаю, такое ужасное горе… Но ты должен, ты просто обязан взять себя в руки. Я уверена, что Лена, царствие ей небесное… Она не хотела бы видеть тебя таким…
Гошка смотрел на женщину и не узнавал ее. Он взглянул на Никиту, тоже впившегося в нее глазами. Она или не она? Тот только плечами пожал. Однако в ее интонации было что-то знакомое.
— Кстати, кажется, вчера было девять дней. Надо бы как-то отметить…
— Нет, Лара, я человек нерелигиозный, да и Лена всегда говорила, что ненавидит поминки, которые через час превращаются в веселую вечеруху.
— Хорошо, это в конце концов личное дело каждого, — как-то сухо произнесла Лара. — Артем, так зачем все-таки ты меня вызвал, а? Я безумно обрадовалась, что ты хочешь меня увидеть, ты же знаешь, как я к тебе отношусь…
И тут Гошка совершенно четко узнал и голос, и интонацию… А спустя мгновение Никита толкнул его в бок.
— Она! — едва слышно прошептал он.
— Она! — кивнул Гошка.
«Неужели мы своими глазами видели, как эта женщина заплатила за убийство Елены? — с ужасом подумал Никита. — А ведь мелькнуло у меня тогда подозрение, но я и вообразить не мог… Тем более она говорила о каком-то боссе…»
— Я просто хотел, чтобы ты заменила меня пока.
— Но я и так заменяю тебя, Артюша! — ласково проворковала Лара. — Ты же знаешь, что можешь во всем на меня положиться…
— Да, да, конечно, извини, я на минутку, мне надо принять лекарство…
Артем Николаевич поднялся и пошел в кабинет, закрыл за собою дверь.
— Ну что? — одними губами спросил он.
— Она.
— Вы уверены?
— Да!
— Полностью?
— Да.
— Ну что ж…
Он вернулся в столовую.
— Что, Артюша, сердце барахлит? — озабоченно осведомилась Лара.
— Да нет, сейчас уже все в норме, а вот немного раньше барахлило все, и сердце, и, главное, мозги… Ты мне вот что скажи, что делал на Майорке Эдик?
— Что? Эдик? На Майорке? Ты с ума сошел?
— Ну почему же? У меня есть доказательство.
— Доказательство? Какое доказательство?
— Так ты утверждаешь, что он там не был?
— Как я могу это утверждать? Если и был, то я об этом не знаю.
— Ой ли?
— Послушай, ты явно на что-то намекаешь, но я не могу понять, на что? Я была на Майорке вместе с тобой по более чем прискорбному поводу, я занималась твоими делами, извини, но я, в отличие от тебя, владею испанским…
— И ты утверждаешь, что не встречалась там с Эдиком?
— Разумеется, нет! Артем, в чем ты хочешь меня обвинить?
— Я пока не обвиняю, я спрашиваю…
— Пока? Что это значит?
— Лара, зачем ты мне врешь? Вот посмотри на эти снимки, они сделаны на Майорке в те дни, когда мы там были, а вот этот снимок сделан накануне убийства… И ты по-прежнему будешь утверждать, что…
— Да, действительно, это Эдуард, но из чего следует, что это Майорка? Какие-то люди…
— Тем не менее это снято на Майорке!
— А даже если? Я-то тут при чем?
— Ну хорошо, бог с ними, с этими снимками… Скажи, что ты передала Эдику? Судя по всему, деньги. И произошло это в Вайдемоссе, в кафе…
Лара слегка побледнела.
— В Вайдемоссе? Я не была в Вайдемоссе, к сожалению… Кажется, там очень красиво.
— Лара, не надо… У меня есть свидетели, которые видели там и тебя, и Эдуарда, видели, как ты передавала ему деньги, и даже слышали ваш разговор. Ты передавала ему деньги от какого-то босса… Я что-то не знаю, разве у тебя есть какой-то босс, кроме меня?
— Свидетели, говоришь? И кто же эти свидетели? Сколько их?
— Какая разница? И еще… Зачем ты подослала убийцу к несчастной Соне Назаровой?
— Что?
— Чем тебе она-то помешала?
— Ты бредишь!
— Как бы я хотел, чтобы это все было бредом! Чтобы Лена была жива, чтобы мне не надо было вести с тобой этот кошмарный разговор, не надо было обращаться в милицию…
— В милицию? Ты спятил, придурок! — закричала вдруг Лара.
— Лучше бы уж мне спятить… Мало того, что ты годами меня обкрадывала, так ты еще убила мою жену…
— Я тебя обкрадывала? Я? Докажи!
— Докажу, не сомневайся! И ты за все ответишь!
— Как бы не так! Все будет по-другому! Сценарий буду писать я, а не ты! А ну, руки вверх!
Она выхватила из сумочки пистолет.
— А сейчас я тебя пристрелю, и никто никогда не подумает на меня. Никто и никогда.
Гошка с Никитой замерли от ужаса. Надо что-то делать! Но что? Даже пошевелиться страшно, одно неверное движение — и она выстрелит в Артема Николаевича.
— Так, не шевелись… А сейчас ты мне скажешь, кто такие эти твои свидетели.
— Зачем? Ты же все равно меня убьешь. Я все-таки не предполагал, что ты сама способна на убийство. Заказать, да, это ты можешь… но сама.
— Могу, могу, голубчик, я многое могу! Ты даже не подозреваешь, на что я способна. Я сейчас инсценирую идеальное самоубийство. А ну сядь. Вот сюда, в кресло. Самоубийцы, как правило, сидят в кресле, — и она ткнула пистолетом ему в бок.
Он подчинился.
— Так, сейчас я расскажу тебе, как все будет выглядеть. Я первым делом включу громкую музыку и выстрелю тебе в висок, потом аккуратненько сотру отпечатки пальцев, вложу пистолет тебе в руку и тихонько уйду. И ни одна душа меня не заподозрит. Тебе нравится такой исход?
— Ты, конечно, можешь меня пристрелить, но не рассчитывай, что это останется незамеченным. Я, безусловно, простофиля, но не до такой степени. Я установил видеокамеру…
— Что?
— Да-да, и сейчас она пишет все, что здесь происходит. Так что убить ты меня можешь, но…
— Ты врешь!
— И не думаю! Видеокамера тут установлена давно, на случай ограбления… Короче, в целях предосторожности…
Она опустила пистолет.
— Это была шутка, всего лишь… — пробормотала она.
Мальчики переглянулись. Молодец, Дрюков. Сохранил хладнокровие в такой ситуации…
— Значит, ты раздумала меня убивать?
— Я и не собиралась.
— Серьезно? А у меня сложилось совсем другое впечатление.
— Прости, у меня сдали нервы… Ты обвинил меня во всех смертных грехах, ну я и не выдержала.
— Предположим.
— Ты мне не веришь? — со слезой в голосе спросила она.
— Мудрено поверить, когда в тебя тычут пистолетом.
— Это не пистолет, это всего лишь зажигалка, — она быстро спрятала пистолет в сумку.
— Боже, как глупо! Немедленно покажи мне пистолет. И если это действительно зажигалка, то разговор будет иной…
Она молчала и не двигалась.
— Итак, это не зажигалка?
В ответ ни звука.
— Ну, Лара, теперь ты понимаешь, игра окончена. Ты засветилась, и тебя спасти может только чистосердечное признание. Я не хочу громких скандалов, не хочу судебных разбирательств, я даже согласен, чтобы все считали, будто Лену убил какой-то испанский психопат…
Лара подняла голову, выжидательно глядя на Дрюкова.
— Но за это ты должна сейчас, здесь, написать мне обо всем… Обо всем, что ты сделала, этот документ будет находиться в надежном месте. Если, не дай бог, со мной что-нибудь случится, ты первая от этого пострадаешь. Я, как выяснилось, был достаточно легковерным, но с этим покончено. Садись и пиши. А потом ты это прочитаешь на диктофон. Таким образом, у меня будет три документа. Письменный, видео и аудио.
— А что… что будет со мной?
— Ну, для начала ты вернешь мне то, что украла, а дальше… Со мной ты, естественно, работать не будешь. Советую тебе уехать за границу. Ты красивая женщина, выходи замуж, рожай детей и забудь свои кровавые игры.
— Артем, ты ошибаешься, я к убийству непричастна. Клянусь тебе!
— А за что же ты платила Эдуарду?
— Это клевета, вранье! Я на Майорке вообще от тебя не отходила, разве ты не помнишь? Признаюсь, я обманывала тебя, переводила деньги фирмы на свои счета за границей, это правда, как говорится, бес попутал, жадность, желание разбогатеть по-настоящему, но Лена… Нет, нет, Артем! — В ее голосе слышалась мольба.
«Я бы ей поверил, если бы своими глазами не видел ее с тем убийцей в Вайдемоссе», — подумал Никита.
— Лара, я и так поступаю с тобой излишне мягко, учитывая, что ты организовала убийство Лены. Просто у меня нет сил на скандалы и судебные разбирательства. Впрочем, я повторяюсь. Садись и пиши…
Она села за стол, взяла ручку.
— Я не могу. Я не знаю, как…
— Очень просто, начни, как начинают в фильмах такие документы: «Я, Аникина Лариса Павловна», ну и так далее.
И она начала писать. Прошло несколько минут, она сидела и что-то писала, а Артем Николаевич стоял за ее спиной, время от времени заглядывая ей через плечо.
— Артем, я должна прерваться… мне необходимо выпить…
— Выпить? Пожалуйста, я налью. Виски устроит?
— Да. И, если можно, чашку кофе.
— Пожалуйста. Идем на кухню.
Они ушли. Мальчики перевели дух.