Он выглядит раздражённым. Лишь слегка, но я прямо чувствую вибрации в воздухе, исходящие от него.
– Довольно, парень, – говорит он спокойным, но серьёзным голосом.
– А что? – Маркус вскидывает руки. – Она такая прям невинная и чистенькая… Это чертовски возбуждает.
– Завались, придурок, – подаёт голос Нолан. – Реально, хватит.
Новенький сильно втягивает воздух через сжатые зубы, будто пытается сдержаться. А вот я хочу распасться на миллион частей, чтобы больше не существовать в этой комнате.
– Я пойду, наверное, – говорю я, резко встав с места.
– Лина, не обращай ты внимания, – начинает Ирэн, поднявшись вместе со мной. – Маркус просто пьян и не думает, о чём говорит.
И ей не удалось бы меня уговорить, если бы вдруг новенький рядом со мной не сказал:
– Я проконтролирую.
– Что проконтролируешь? Чтобы никто меня не… – Мне хочется звучать грозно, но я так и не могу произнести это ужасное слово на букву «т».
Новенький смотрит на меня снизу вверх:
– Проконтролирую, чтобы никто ничего подобного больше не произнёс.
Бросив взгляд в сторону Маркуса, который вливает в себя ещё одну бутылку пива, я раздражённо выдыхаю. И соглашаюсь, сев обратно. А потом думаю, что мои родители поступили бы правильно, не одобрив того, что я нахожусь в такой отвратительной компании извращенцев.
– Продолжаем! Я никогда не отсасывал незнакомцу, – неожиданно говорит Нолан, лишний раз подчеркнув мои мысли насчёт их распущенности.
Настолько непривыкшая к подобным разговорам, я начинаю ёрзать на месте от неловкости и пытаюсь отсесть чуть дальше, словно это из моих уст прозвучало это неприличное слово, которое я воспринимаю как нечто запретное и наказуемое.
– Серьёзно, чувак? – смеётся Маркус, смотря на то, как Нолан загибает палец.
– Если это спор, то я никогда не откажусь от своего задания, – спокойно отвечает он с таким видом, словно гордится этим своим поступком.
К счастью, на столе стоит стакан с водой, которую я выпиваю и непроизвольно смотрю на новенького, который совсем не изменился в лице. Остальные же негромко смеются. Наверное, я тоже должна смеяться, но мне смешным сказанное Ноланом не показалось.
– Теперь ты, красавчик, – продолжает он, кинув взгляд в новенького и сделав глоток из горлышка бутылки.
Новенький почти сразу выдаёт:
– Я никогда не желал кому-то смерти.
– О, мрачновато как-то, – громко бубнит Вайолет.
Маркус загибает палец, а за ним и Марионн. И внезапно сам сказавший эти слова парень.
– Фу, как некрасиво! – морщится Ирэн. – Нельзя желать людям смерти, вы что, чокнулись?
– Иногда это получается неосознанно, – серьёзно говорит новенький. – По грязному вынуждению.
Я смотрю на него с диким интересом. Потому что хочу, наверное, понять, почему он может кому-то желать смерти и что такого этот человек ему сделал.
В моей жизни подобного не случалось. Родители воспитали меня слишком мягкой и доброй, и в мыслях радоваться фантазиям о чьей-то смерти никогда не было. Даже с Франческой, а я её ненавижу.
– О, я совсем забыла! – Ирэн неожиданно подскакивает с места и как-то громко произносит: – Наше желание! Идёмте на улицу!
– Что? – спрашиваю я. – О чём ты?
– А ты внимания не обращай, – отмахивается она, помогая Марионн встать. – Тебя это не касается.
Мне хочется вновь злиться на неё, но атмосфера не даёт мне этого сделать. Я слишком для этого напряжена и растеряна одновременно.
Комната начинает пустеть. Прощаясь со мной, выходят Вайолет, Диего, Нолан, Линдси, а за ними Маркус, Марионн и сама Ирэн, которая перед своим уходом подмигивает мне – самый ненавистный мною знак того, что она что-то задумала. Я вдруг начинаю догадываться, что новенького наверняка именно она сюда и позвала.
Поверить не могу, что она действительно так со мной поступает!
Комната Дилана погружается в такую тишину, что я слышу, как дрожат мои колени. Пытаюсь взять себя в руки, но новенький вдруг произносит:
– Я был впечатлён твоим ответом. Почему бы тебе не поставить на место Франческу точно так же, как и Марионн?
Я кусаю губу, затем извиняющимся взглядом смотрю в его глаза и произношу:
– Ты прости, что я так грубо обошлась с твоей девушкой. Я правда не хотела.
Он издаёт короткий смешок, прежде чем ответить:
– Но Марионн не моя девушка.
– А, – единственное, что у меня получается выговорить.
– Считаешь, что я могу обзавестись девушкой спустя день после того, как предлагал другой сходить на свидание?
Я замечаю, как были напряжены мои плечи и как пальцы схватились за край платья. Мне вдруг становится легче: наверное, потому что теперь на мне нет никакого грешка в виде подшучивания над его девчонкой.
– Такое может быть, – улыбаюсь я, чувствуя, как настроение потихоньку приходит в норму.
Парень всё молчит и смотрит на меня так, словно ожидает чего-то, отчего в воздухе чувствуется сильная и протяжная неловкость.
– Не молчи, – произносит он, и его голос как будто эхом прокатывается по помещению. – Скажи хоть что-нибудь.
Он наклоняется вперёд, не отводя от меня взгляда, а я сижу, как дура, неспособная шевельнуться. Наверняка в его глазах я сейчас выгляжу полной идиоткой.
– Что мне сказать? – бурчу я.
– Знаешь, ты очень забавная.
– В каком смысле?
– В самом лучшем из смыслов. Ты всегда такая зажатая или только рядом со мной?
– Я не зажатая, – возмущаюсь я. – То, что я не задавала всяких похотливых вопросов в этой дурацкой игре, не значит, что я зажатая.
И хоть новенький не говорит в ответ ничего, а лицо его остаётся непроницаемым, мне почему-то кажется, что его забавляет моё поведение. Неловкость тем временем нарастает. Проклинаю себя за то, что не вышла отсюда вместе с Ирэн.
– Ты так нервничаешь, – произносит парень, откидываясь назад. – Не удалось сдать экзамен? Я вроде всё правильно заполнил.
Его слова выбивают меня из колеи. Я расширяю глаза, мысли разбрасываются по всей территории мозга. Опускаю голову, посмотрев на экран своего телефона, затем вновь возвращаю взгляд на парня.
Так вот в чём было дело.
– Это был ты?
– Да, – коротко отвечает он, наслаждаясь моей реакцией. – Я думал, это очевидно.
– Зачем ты помог мне?
– Друзья ведь помогают друг другу.
От его слов я издаю смешок, по-прежнему относясь ко всему этому весьма скептически.
– Тебе необязательно продолжать возиться со мной и дальше. Можешь уже признаться, что всё это было лишь развлечением, – говорю я.
Парень не выглядит удивлённым. На его лице я вообще не вижу каких-либо эмоций, что очень меня удивляет.
– Ты слишком не уверена в себе, – выдвигает он своё предположение, словно психолог на очередном сеансе.
– С чего ты это взял?
– Я просто вижу. – Я собираюсь сказать что-то в своё оправдание, однако новенький перебивает меня прежде, чем я успеваю это произнести: – Ты думаешь, что не можешь нравиться парням. Тебе даже сложно поверить в то, что я могу пригласить тебя на свидание… Твои родители сделали это с тобой?
Не знаю, понимает ли он, до какой степени его слова смутили меня. Почти до неприязни. А может, и понимает и именно поэтому даёт мне время тишины.
Мне остаётся лишь молча сидеть, переваривая его слова и уставившись на него с выпученными глазами и приоткрытым ртом.
«Что значит “твои родители сделали это с тобой”», – хочется спросить мне, но я решаю промолчать. Потому что он в какой-то степени прав.
– Видимо, да, – довольно кивает он, так и не получив ответа.
– Как тебя зовут?
Я удивляюсь тому, что так нагло перебила его речь своим вопросом. А вот он по-прежнему не проявил какой-либо озадаченности.
– Тебе важно знать моё имя?
– Вообще, да. У всех ведь должны быть имена. И ты, наверное, не исключение.
Новенький усмехается коротким «наверное» в ответ.
Я хочу уже переспросить его, но он вдруг встаёт с дивана, отчего пара прядей его каштановых волос падает ему на глаза. Сквозь них видно два ярких зелёных огонька, которые хранит в себе его взгляд, а потом сверкает и серебро колец, когда он проводит пальцами по волосам.
– Я вынужден тебя оставить, – объясняет он, – но ты подумай над своим отношением к себе.
Новенький подходит к двери и произносит:
– Научись уважать себя, и тогда тебе не придётся утопать в уничижении к собственной личности.
Слова парня звучат как результат его упорного труда или какого-то горького опыта. Но я никогда не смогу поверить в то, что такой, как он, вообще мог когда-то быть неуверенным в себе. Его внешность, движения, мимика, тон голоса – всё говорит об обратном.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – спрашивает он. – Пиво? Текила?
– Я не пью. Спасибо.
– Не пьёшь в доме брата или вообще не пьёшь?
– Вообще не пью.
В голове мигом пролетает гордость мамы, а перед ней фраза, которую она когда-то мне сказала: «Не подобает молодой девушке баловаться алкоголем». И я не горю желанием пробовать.
– Какая прелесть, – говорит парень, а губы его так и норовят сложиться в ухмылку.
Новенький берёт со стола красный пластиковый стаканчик и опустошает его. Когда он это делает, его рубашка слегка приподнимается, и я вижу часть его живота – плоского и состоящего из сплошных кубиков.
Сглатываю и вовремя отворачиваюсь, чтобы не попасть в очередную неловкую ситуацию.
– Сходишь со мной на свидание?
Такого вопроса я не ожидала. Это даже не вопрос, а сплошной повтор. Издевательство над собой же. Или он думает, что я успела передумать?
– Нет, – отвечаю я. – Ничего не изменилось.
– Тогда хотя бы друзья?
Медленно киваю, сперва неуверенная в своём ответе, а он кивает в ответ. При этом я думаю, как бы я повела себя, если бы мои родители не были Джереми и Мэри Норвуд. Если бы моё воспитание было совершенно другим. Сказала бы да? Пошла бы на свидание?
Отгоняю мысли прочь.
– Ещё увидимся, Каталина, – говорит новенький.