Я без слов позволяю ему это сделать.
Он медленно поворачивает меня спиной к себе и прикрывает глаза своими ладонями, а затем я чувствую, как он начинает идти куда-то в сторону, тяня меня при этом за собой. Мне легко удерживать равновесие, когда рядом находится такой проводник, как он.
Мои ноги совсем скоро ступают на более ровную и твёрдую поверхность, и я понимаю, что мы теперь находимся на крыше.
– Вот и всё, Каталина.
Он убирает руки с моих глаз и даёт мне возможность взглянуть на то, что предстало передо мной.
Безупречное небо нежного голубого оттенка, постепенно переходящее в мягкий бежевый на горизонте, с пушистыми белоснежными облаками, похожими на сахарную вату, и золотистое солнце, обнимающее лучами крыши небоскрёбов и обычных зданий. Сверкающий фонтан у кого-то во дворе, городская суета, звуки машин, чей-то балкон с яркими цветами в горшках.
Кажется, только сейчас я впервые увидела Сиэтл по-настоящему.
– Здесь так… Так красиво, – шепчу я, заворожённо скользя взглядом по окрестностям.
Улыбка ложится на мои губы, и сердце улыбается вместе со мной.
– Я очень люблю это место, – говорит Гай, и я поворачиваюсь к нему. – И я привёл тебя сюда не просто так.
Его глаза нефритового цвета блестят, ловя отражение неба. Они кажутся ещё ярче из-за лучей солнца, приятно ложащихся на наши фигуры. Я вижу в его глазах искренность. Искреннюю радость, искреннее удовольствие, искреннее восхищение.
– И зачем же ты меня сюда привёл? Разве не из-за этого вида?
– Может быть, такими безрассудными поступками я заполучу шанс сходить с тобой на свидание?
Меня его слова очень удивляют.
– По правде говоря, я не понимаю, зачем тебе это нужно, – даю я волю низкой самооценке.
– Может быть, я считаю, что ты девушка моей мечты.
Коротко смеюсь, выдаю:
– Слабо в это верится.
– А ты просто поверь.
Мне кажется, я уже и забыла, что прямо сейчас внутри здания, на крыше которого мы любуемся видами, идёт очередная лекция, где я непременно должна находиться.
– Так странно, – говорю я. – Обычно такие, как ты, любят тусовки. Любят шумные компании, развлечения, алкоголь до утра… И они обычно не трутся возле девчонок вроде меня, таща их на крышу, чтобы поглазеть на красоты города. Вся эта ерунда, как правило, не нравится таким, как ты.
– Таким, как я? А разве ты меня знаешь?
Я замолкаю.
Он смотрит мне в глаза, и прежде яркий светло-зелёный оттенок радужек словно медленно окрашивается в тёмный цвет. Я сглатываю из-за этой резкой перемены от, казалось бы, таких обычных слов. Не могу разобрать, он зол сейчас, раздражён или сохраняет прежнее настроение.
Чёрт возьми, Гай, ты стал какой-то загадкой для меня всего за пару дней.
Наконец парень отворачивается и встаёт. Протягивает мне руку.
– Я всё же попытаюсь добиться своего, – говорит он напоследок.
Лежать в пустой комнате общежития с наушниками в ушах и включённым фильмом на ноутбуке – дело очень приятное. Особенно когда одна из твоих подруг, окрылённая любовью, проводит время со своим парнем, а вторая помогает маме накрывать праздничный стол дома на семейный ужин с новым членом семьи.
Фильм кажется ужасно банальным, но это не отталкивает меня, с каждой минутой интерес лишь разжигается, словно только начавшийся пожар. Наблюдаю за главными героями.
Он – безжалостный убийца.
Она – невинная и чистая.
Разве такое в жизни бывает? Разве любовь между этими двоими возможна? Нет, нет и нет.
Я смотрю на часы, висящие над рабочим столом. Они показывают двенадцать часов ночи, напоминая мне, что пора ложиться, однако сна ни в одном глазу.
Вновь утыкаюсь взглядом в монитор ноутбука, наблюдая за последними сценами фильма.
Она бросается спасать его от пуль и получает парочку себе в живот. Падает в его объятия, а он – весь до этого грубый и бессердечный – ловит её и садится на землю, придерживая её за голову. Он гладит её щёки, стирает слёзы, плачет и сам. Она произносит трогательные слова, признаётся, что любит его и не жалеет о том, что спасла. А затем умирает. Закрывает глаза. А он кричит от боли и клянётся за неё отомстить.
Конец фильма.
Любовь, показанная в этом фильме, заставляет меня задуматься над действиями этой девушки. Правильно ли она поступила? Могло ли всё закончиться иначе, если бы она не встретила его на том благотворительном мероприятии? О, несомненно. Она вышла бы замуж за того парня, что каждый день флиртовал с ней на вечеринке и на ужинах с друзьями её семьи. Но затем ей суждено было страдать, ведь он в итоге оказался тем ещё подлецом.
Закрываю крышку ноутбука, снимаю наушники и встаю с кровати. За окном идёт слабый дождь, навевает какую-то необъяснимую тоску. После долгого просмотра фильма – целых два часа – во рту успело пересохнуть, и я решаю пойти выпить воды. Накидываю на плечи небольшой лёгкий плед Ирэн, лежащий у неё на кровати, выхожу из комнаты и оглядываюсь.
Каждая витающая в воздухе пылинка пропитана тишиной. Лишь моментами слышу, как кто-то в соседних комнатах по телефону бросает своего очередного парня, который так нагло ей изменил.
Уверенно спускаюсь вниз, на первый этаж, и направляюсь на кухню, находящуюся рядом с зоной отдыха. Подхожу к холодильнику и радостно достаю из него бутылку совсем новенькой колы. Обычно всё, что покупают жительницы общежития, становится общим автоматически. Мы слишком богаты, чтобы жадничать.
В шкафчиках ищу открывалку. Через несколько секунд понимаю, что никогда не найду её тут, ведь знаю, как студентки любят тащить подобное к себе в комнаты, чтобы открыть очередную бутылку запрещённого здесь пива или чего покрепче.
Закатываю глаза и от отчаяния плюхаюсь на стул. Поворачиваю голову в сторону окна и смотрю в ночное небо, которое вполне могло бы быть усыпано звёздами, если бы не все эти выхлопные газы, которые выбрасываются в воздух каждую минуту в крупных городах. Затем разглядываю двор. Охранник спит в своей каморке, выключив свет, и я в миллионный раз убеждаюсь, что его скоро уволят. Веду глаза чуть левее и вижу чью-то фигуру. В темноте практически ничего не видно, и разглядеть лица мне не удаётся. Увиденная картина привлекает моё внимание слишком сильно, чтобы я смогла отвернуться, поэтому я продолжаю наблюдать за происходящим, лишь выдвигая в голове предположения, кто это и что он там делает.
Человек медленно подходит к будке и открывает дверь. И он делает это очень осторожно, словно не хочет разбудить охранника.
Меня тут же одолевает беспокойство.
А потом он включает свет, будто нарочно обеспечив мне возможность получше его увидеть. Как увидеть и сверкнувшее лезвие ножа в его правой руке. Голова незнакомца резко поднимается, словно всё это время он прекрасно знал, что кто-то наблюдает за ним. И не отрывая от меня взгляда, он полоснул ножом шею спящего охранника, который тут же падает на пол, скорее всего, уже замертво.
Мой визг вылетает из уст прежде, чем я успеваю понять, что только что произошло.
Глава 10
Горло разрывается от моего истошного крика, руки трясутся, в глазах темнеет.
Человек, совершив преступление, тут же прячет свой нож, потом начинает отступать, опустив голову, и я понимаю, что нужно что-то делать.
Резко встаю со стула, зажимая ладонью рот, пытаясь хоть как-то прикрыть свою истерику. Как только я выбегаю из кухни, меня кто-то резко хватает за локти.
– Что случилось? – громко интересуется наша уборщица, пытаясь привести меня в чувство. Она трясёт меня, пока я истерично пытаюсь выдавить из себя хоть слово, снова и снова задаёт вопрос: – Что случилось, Каталина?
– Там… – сквозь всхлипывания еле проговариваю я. – Там его… Охранника… Кто-то убил…
Женщина пару секунд переспрашивает меня, а я выдаю ей один и тот же ответ. Тогда в глазах женщины отображается ужас, и она тут же вытаскивает свой телефон, звонит куда-то.
Из комнат выходят только что проснувшиеся девушки – сонные, лохматые, – в удивлении уставившись на заплаканную меня и интересуясь друг у друга, что происходит. Они шепчутся, а я пытаюсь привести дыхание в норму.
– Идём, девочка моя, – поглаживая мои волосы, тихо произносит уборщица и ведёт к стулу. – Всё будет хорошо. Тебе принести воды?
Сажусь, отрицательно качаю головой и чувствую, как становится легче.
– Ты ведь не пошутила, да? – спрашивает она.
Я совсем не виню её в подозрениях, так как в нашем универе частенько разыгрывают как студентов, так и преподавателей. Шутки всегда самые разные – от весёлых и безобидных до действительно жутких и страшных.
– Нет, я не вру, – еле слышу свой голос. – Я и вправду видела.
Уборщица понимающе кивает и велит всем остальным девушкам вернуться в комнаты, сообщая, что всё в порядке и придумав историю о том, что мне просто приснился кошмар.
Часы показывают полночь, а я, как никогда, бодрая.
Наш ректор разговаривает с полицейским, пытаясь выяснить, что произошло, однако тот не может сказать ничего дельного.
– Мисс Норвуд?
Я поднимаю голову и вижу перед собой взрослого мужчину в полицейской форме. Он держит в руке что-то наподобие блокнота. Вновь обращается ко мне:
– Это вы видели убийство?
– Да.
– Я офицер полиции, Джошуа Хэйли. Позвольте задать пару вопросов. – Не дождавшись ответа, он продолжает: – Что именно вы видели?
Припоминаю всё, что тогда происходило. Пытаюсь вспомнить каждую деталь, зная, что это может помочь следствию.
– Человека. Видела человека. Я не видела его лица, но это определённо была мужская фигура в капюшоне и с чем-то похожим на маску Он вошёл в каморку охранника, пока тот спал, и … перерезал ему горло. Затем ушёл. Это всё, что я видела.
– Вы можете знать этого человека? Показалась ли вам фигура знакомой?
– Нет. Точно нет.
Офицер записывает что-то у себя в блокноте и задумчиво смотрит на свои записи.