Она чмокает меня в щёку и выбегает из комнаты, ещё несколько раз извинившись за то, что не может сама меня проводить. Однако обижаться на неё из-за этого я вообще не имею права. Она и так много для меня сделала, разрешив переночевать у неё дома. Было бы неправильно иметь какие-то претензии.
После ухода девушки в комнате становится ещё тише.
Вытаскиваю свой телефон из кармана. Не хочется перезванивать маме, но я понимаю, что игнорированием сделаю лишь хуже. Догадываюсь, что новость о моём побеге ещё не коснулась папы. Если бы он знал, я бы уже здесь не сидела.
Наконец захожу в список контактов и одним нажатием на экран звоню маме. Гудков раздаётся лишь парочка – мама берёт трубку сразу. Видимо, она ждала этого звонка.
– Лина, милая! – Она говорит таким тоном, словно я пропала не на одну ночь, а на целую вечность. – Что это за безрассудство?!
Её голос дрожит, выдавая всё то волнение, накопившееся за вчерашнюю ночь и сегодняшнее утро. Мне даже становится стыдно за своё поведение. Но я быстро напоминаю себе то, что сделала она, поэтому вина сразу испаряется в воздухе.
– Со мной всё в порядке, – отвечаю я, пытаясь говорить чётко и серьёзно. – Ты же знаешь, что я у Вэнди. И мне здесь намного лучше, чем дома.
– Кто тебе разрешал куда-то уезжать? Как ты вышла из дома?
Хмурюсь и жалею о том, что этого не видит мама.
– Мне, кажется, уже не пять лет. Мне что, уже запрещено ездить в гости к собственной подруге? Тем более кое-кто пытался насильно пихнуть меня замуж ещё вчера, если помнишь.
Наступает тягостное молчание, и я радуюсь, что мне удалось вызвать у мамы ступор и, надеюсь, ещё заодно и чувство вины.
– Поговорим об этом дома. Спокойно поговорим. Обещаю, милая, только возвращайся. Я пошлю за тобой машину или, если хочешь, заеду сама.
Слово «обещаю» из маминых уст всегда являло собой лишь чистую правду и никогда ещё не разочаровывало меня. Мама из тех, кто сдерживает все свои обещания. И это заставляет меня задуматься.
– Прошу, Лина. Возвращайся. Просто сейчас… Сейчас не самое подходящее время для таких поступков. Сейчас, когда тебе кто-то угрожает и мы даже не знаем кто…
В слегка грубоватой, но чёткой форме я кидаю:
– Не беспокойся. Я поняла. Можешь не отправлять никого, водитель Хаджесов меня довезёт.
Удивляюсь собственному поведению и задумываюсь о нём, когда кладу трубку. А удивляюсь тому, как легко вырываются с моих губ такие слова в сторону собственной матери. Ещё совсем недавно я бы ни за что не позволила себе так повышать тон. Я воспитывалась в строгих правилах и уважении к старшим, в особенности к родителям.
Что же или кто на меня начал так влиять?
Я быстро одеваюсь и спускаюсь вниз, где меня встречают улыбчивые горничные. Они приветствуют меня и продолжают заниматься своими делами. Мне удаётся поинтересоваться у одной из них, где находится этот Себастьян, и женщина даёт мне нужное направление. Тогда я наконец выхожу во двор и прошу весьма молодого водителя подвезти меня до моего дома. И он, уже предупреждённый моей подругой, соглашается.
Когда же я доезжаю до дома, уже с порога ко мне кидается мама с объятиями. Она разглядывает моё лицо так, словно боится обнаружить серьёзные травмы. Словно я вернулась с войны, а не с обычного похода в гости. Вижу за её спиной отца, что выглядит не менее взволнованным и нервным, однако старается этого не показывать.
О боже, папа всё-таки тоже в курсе.
– Надеюсь, впредь этого не повторится, – грозно произносит мама, крепко схватив меня за плечи. – Ты хоть знаешь, как сильно ты нас напугала?!
– У меня не было выбора. Хотелось скорее свалить от людей, которые были готовы отдать меня в руки непонятно кого против моей воли, – говорю я, и брови у меня сами хмурятся от злости.
Мама замолкает и виновато смотрит на меня. Она молчит несколько секунд, наверное, пытаясь придумать более убедительный ответ. А я смотрю на неё выжидающе, желая услышать слова извинения.
– Это из-за Логана? – спрашивает папа, впервые подавая голос. – Ты поэтому сбежала?
Он знает о намерениях мамы? Неужели? И судя по тону, совсем не взбешен таким поведением своей жены.
– И ты знал об этом? Боже! Так вы планировали это вдвоём?
– Дочка, – вновь произносит папа, подойдя ближе.
В его серых глазах чувствуется нежность и трепетное ко мне отношение. Его голос звучит спокойно и ровно, и весь его вид кажется не настроенным на ссору и отчитывания меня за мой поступок.
– Мы никогда не поступили бы с тобой таким образом. – Он продолжает тихо, но уверенно: – Как ты могла подумать, что мы на такое способны?
– Вы уже это сделали! Вы позвали вчера тех людей!
– Ты – моя единственная драгоценная дочь, которую я поклялся оберегать и защищать до конца жизни. Неужели ты думаешь, что я смог бы так поступить?
– Мы лишь хотели, чтобы вы познакомились, – неуверенно присоединяется к разговору мама. – Мы хотели, чтобы вы узнали друг друга поближе. Только и всего… Наверное, я выразилась не совсем правильно.
Молчу, потому что просто не знаю, что им на это ответить. В какой-то степени даже начинаю чувствовать себя виноватой, но в следующую секунду осознаю, что здесь нет моей вины. И что родители не должны были так неожиданно приглашать в дом парня, которого все вдруг начали называть моим женихом.
– То есть вчерашнее чаепитие…
– Они наши друзья, Лина, – продолжает мама, тон её голоса не такой уверенный, как у папы. – И просто заглянули в гости, а вместе с ними и их сын… Мы подумали, что могли бы вас познакомить. А вдруг вы понравились бы друг другу?
У меня с плеч будто горы спадают после этих слов. И вместе с тем разрастается неловкость, которую я начинаю остро испытывать.
– Просто… – я вздыхаю. – Просто в следующий раз, пожалуйста, предупреждайте меня о таких вещах. И тогда я пообещаю никогда не сбегать из дома.
На лицах мамы и папы появляются улыбки, в глазах – радость и облегчение. Я говорю, что устала, и, развернувшись, направляюсь к дому, пока меня вдруг не окликает отец:
– Но как ты всё-таки вышла наружу? Я требую объяснений.
Останавливаюсь на полпути и медленно поворачиваюсь к родителям. Вдруг вспоминаю об охраннике, который видел меня входящей во двор через ворота, но, судя по всему, об этом инциденте он никому не сообщал. Интересно почему?
– Я… Ну-у-у… – Выгляжу я сейчас, мягко говоря, глупо. Пытаюсь придумать ответ, однако изо рта вылетает лишь чистая правда: – Друг помог.
После моего ответа выражения лиц родителей тут же сменяются на искреннее удивление.
– Друг? – переспрашивает мама.
– Что ещё за друг? – В папе просыпается отцовский инстинкт, которого я всегда опасалась.
– Обычный друг, – буркаю я.
Родители переглядываются с недоумёнными взглядами, прежде чем вновь посмотреть на меня.
– Ты что, вчера сбежала с мальчиком?! – шокированно выдаёт мама.
Закатываю глаза, понимая, что просто так теперь они от меня не отвяжутся.
Норвуды – семья, следящая за честью своих женщин. Испокон веков мы соблюдаем традиции не гулять и не оставаться наедине с незнакомыми мужчинами. Так что фраза «сбежала с мальчиком» для мамы звучит как нечто непристойное и подразумевающее под собой не простое общение, а что-то большее. Но Норвуды могут встречаться с парнями, однако делается это немного иначе, чем у нормальных людей. По традициям парень обязательно даёт о себе знать всей семье девушки, прежде чем официально вступать с ней в отношения.
Мы имеем нечто общее с мусульманами, в общем. Меня это всегда забавляло, учитывая то, как мы далеки от них в этническом плане.
– У тебя появился бойфренд? – уточняет, в свою очередь, отец с грозным видом.
– Да почему сразу бойфренд?! – Мой голос повышается сам по себе. – Я же говорю, просто друг!
– Как его зовут? Я наведу о нём справки.
– Гай! Его зовут Гай! Всё? Теперь оставите меня в покое?!
Папа вдруг смягчается в лице после моего ответа и на этот раз спокойно спрашивает:
– Это тот самый, что приходил к нам недавно, желая с тобой прогуляться?
Не задерживаясь, быстро подтверждаю его догадку.
Он остаётся недоволен и говорит:
– Значит, ты всё же способ пойти с ним на прогулку нашла…
– А почему я не знаю, что у тебя появился друг, детка? – спрашивает мама.
Мне совсем не хочется выслушивать от неё лекцию о том, что я всегда должна делиться с ней всеми новостями из своей жизни. Я прекрасно это понимаю и смотрю на папу умоляющим взглядом.
– Пожалуйста! – громко произношу я, стараясь перебить их. – Можно мне идти?
– Да, Лина, – понимающе отвечает отец и добавляет: – Конечно иди. С мамой я поговорю. А про этого Гая всё же узнаю подробнее.
Издав стон раздражения и бросив в ответ: «Как хочешь!» – быстрыми шагами покидаю родителей, в мыслях ещё думая, как же всё-таки здорово было немного их ослушаться и поступить так, как этого хочу я.
Глава 15
Покончив с конспектом по истории, я откладываю свой ноутбук в сторону. Потираю уставшие глаза, чувствуя, как они покраснели. Но на этот раз я побила собственный рекорд и завершила задание всего за пять часов. Могу гордиться собой и пойти на кухню, чтобы наградить себя фисташковым мороженым за отлично проделанную работу.
Выхожу из комнаты и спускаюсь вниз. На кухне, к счастью, никого не видно, а иначе мне пришлось бы терпеть очередные взгляды горничных, боящихся как-то не так себя повести и получить за это выговор от меня. Когда я открываю морозильник, слышу чей-то голос, доносящийся из гостиной. Тихо закрыв за собой дверцу, медленно иду в сторону источника звука и осторожно заглядываю внутрь гостиной.
Папа сидит в кресле, держа в руке стакан с янтарной жидкостью, а перед ним стоит Харди Кейн со своим любимым чемоданом. Наш личный юрист мог приехать сюда только по одной причине – что-то выяснили насчёт убийцы. Я заинтересованно заостряю слух, внимательно наблюдая за мужчинами из своего удобного укрытия.