И поэтому он отправился в дикий космос на своем собственном корабле, которому он дал название «Фул» (корабль дураков), хотя теперь он был единственным дураком на борту, одиноким и — впервые за долгое время — свободным.
— «Но свободен ли я на самом деле»? — подумал он, поглаживая гладкую ткань плаща. — «Нет, пока на мне надета эта штука».
Независимо от того, как сильно он хотел это отрицать, он все еще был связан, его действия были ограничены. Он никогда не был в числе тех, кто склоняется перед велениями судьбы без какой-либо борьбы, и теперь это не изменилось. Но что он мог поделать? Он не мог снять плащ; это было частью магии плаща. И даже если бы он мог, сделал бы он это? Должен ли он? Во вселенной было много других существ, которые хотели командовать «Спеллджаммером». И они убили бы его за ту огромную силу, которую он представлял. И все же он обнаружил, что не доверяет никому, кто хотел бы стать следующим капитаном «Спеллджаммера»....
— О, Паладин! — он выругался сквозь стиснутые зубы. Он ненавидел эту ситуацию. С тех пор как он впервые увидел этот трижды проклятый плащ, его действия были строго ограничены. Хотя теоретически у него была свобода выбора в каждой точке принятия решения, его все еще подталкивали к определенному курсу его собственные этические и моральные взгляды.
— Неужели я всегда буду в такой ловушке? — спросил он себя. — Когда я должен сказать «к черту все последствия» и действовать в своих собственных интересах? Он скрестил руки на груди, сердито сжав челюсти.
А потом он еще раз мельком увидел себя в зеркале. Это изображение вызвало полуулыбку на его губах. — Твердолобый Телдин Мур, — упрекнул он себя. — По крайней мере, я не теряю чувства юмора.
*****
Он проснулся с кружащейся головой и отвратительным привкусом во рту. Тупая головная боль поселилась за правым глазом, а желудок горел так, словно он выпил кислоты.
— «Опять», — с отвращением подумал он. — «Это становится слишком привычным».
Он посмотрел на глиняный кувшин на тумбочке рядом со своей кроватью. Он забыл вставить пробку на место, и резкий аромат полыни наполнил каюту. Руками, которые могли бы быть более устойчивыми, он закрыл кувшин. Запах крепкого спиртного, конечно, все еще витал в воздухе и продолжал сводить его желудок.
— Так не должно продолжаться дальше, — сказал он себе.
Не так давно Телдин гордился тем, что не пил крепких напитков. Во время плавания на борту корабля-молота «Зонд» с Элфредом Сильверхорном у него развился вкус к сагекорсу, но он не чувствовал необходимости выпивать больше, чем случайную маленькую стопку. Но сейчас?
Он взял кувшин и покрутил его, оценивая содержимое. Примерно треть выпита, предположил он, а вчера кувшин был полным. Стоит ли удивляться, что он чувствовал себя, как навоз скаввера?
Что еще хуже, это было не в первый раз. У него начались проблемы со сном, когда он еще был на Радоле, вскоре после того, как расстался с Валлусом Лифбовером. Несмотря на то, что его тело смертельно устало, он обнаружил, что не может отключить свой разум. Лежа в постели, он ловил себя на том, что прокручивает в голове все основные моменты принятия решений на пути, который привел его с Ансалона сюда, пытаясь найти какие-то альтернативные варианты, которые могли бы все изменить к лучшему. В конце концов — иногда несколько часов спустя — он погружался в беспокойный сон, мучимый кошмарами. Он просыпался уставшим, запутавшись в простынях, которые из-за его метаний превращались в пропитанные потом веревки.
Он выдержал так почти неделю, неуклонно уставая все больше и больше, его глаза, полные песка, становились все более запавшими. Однажды ночью, в отчаянии, он купил фляжку полынной настойки в гостинице, где остановился, и использовал ее, чтобы напиться до беспамятства. Удивительно, но на следующий день он чувствовал себя лучше отдохнувшим (хотя в результате похмелье было эпическим). Более того, он, казалось, разорвал порочный круг. Следующие несколько ночей ему удавалось спать, не выпивая, и он думал, что с этими проблемами покончено.
Но не тут-то было. Кошмары вернулись, как и часы, в течение которых он смотрел в потолок, переосмысливая все, что он сделал с тех пор, как покинул свою ферму. Ему снова пришлось обратиться к бутылке, когда он больше не мог выносить бессонницу. К этому времени он уже был на борту «Фула», и в космосе. К счастью, он предусмотрительно включил несколько кувшинов полынной настойки в свои дорожные припасы.
Было это около трех недель назад, плюс-минус несколько дней. Хотя он старался употреблять спиртное экономно, только когда чувствовал, что больше не может справляться с бессонницей, его самообладание постепенно ускользало. За последние три-четыре, или даже больше ночей напролет он усиленно потреблял сагекорс. Он осторожно покачал головой, чтобы не усугубить тупую боль. — Это нужно прекратить, — громко повторил он.
Он медленно поднялся с кровати. Не потрудившись одеться, он развернул плащ до полного размера, обернул его вокруг своего тела и вышел на палубу, остановившись только у бочки с водой, чтобы смыть кислый, мертвый привкус во рту.
Дикое пространство в этой хрустальной сфере было прохладным, но не холодным.
Свежий воздух обдувал его кожу сквозь плащ и хлопчатобумажное нижнее белье. Хотя это на мгновение усилило его головную боль, относительный холод, казалось, очистил его мозг от паутины, придав его мыслям большую ясность. Он вынул звездную карту из футляра и развернул ее, сравнивая то, что она показывала ему, с тем, что он мог видеть через перила корабля.
Это была главная проблема с путешествием в одиночку, как он признался сам себе. Даже используя плащ, он мог управлять кораблем лишь в течение ограниченного периода времени, прежде чем слишком устанет, чтобы продолжать. Сначала ему удавалось продержаться всего четыре или пять часов, прежде чем его мысли начинали затуманиваться, а контроль над судном начинал ослабевать. Однако, попрактиковавшись, он взял себя в руки, чтобы управлять «Фулом» на полной скорости — более чем в четыре раза превышающей нормальную скорость заклинательного полета, как он предположил, даже без дополнительного экипажа — более двенадцати часов. За это время, как он прикинул — основываясь на том, что однажды сказала ему Сильвия, покойный навигатор «Зонда», — что маленькое судно может преодолеть более ста миллионов лиг. Это было невообразимое расстояние, как он подумал в тысячный раз, особенно для ничего не знающего фермера. Это было расстояние, эквивалентное путешествию вокруг экватора Кринна более семи тысяч раз за один день. Как люди вообще могли воспринимать заклинательные путешествия как нечто само собой разумеющееся?
В любом случае, на управление кораблем приходилось двенадцать часов из каждых двадцати четырех. Остаток суток был занят ремонтными работами, которые требуются каждому кораблю, проверкой курса, с нанесением его на карту, но в основном со сном. В течение этого времени «Фул» просто дрейфовал. В диком пространстве он обычно — и «обычно» было ключевым словом — придерживался примерно того же курса, что и при включенном приводе, и поддерживал приличную скорость. Путешествие в Потоке было совсем другим делом; во флогистоне были реки, вихри, даже водовороты, которые могли поймать дрейфующий корабль и швырнуть его в совершенно непредсказуемых направлениях. Учитывая это, Телдин был удивлен, что оказался в хрустальной сфере, до которой хотел добраться.
Однако это был неэффективный полет и большой риск.
Когда он впервые покинул Радол, у него не было никаких реальных планов. Он просто хотел уйти — подальше от эльфов, подальше от бионоидного Гектата, подальше от всех и всего, что напоминало ему о бремени, лежащем на его плечах. Первые пару дней в космосе он провел, погруженный в жалость к себе, попеременно проклиная себя и судьбу, которая сочла нужным наделить его абсолютным кормилом. В конце концов, он избавился от этих негативных чувств, как и предполагал, и смог сосредоточиться на поиске решения, а не просто зацикливаться на проблеме.
Если бы он надеялся найти ответ, один простой ключ, который разрешил бы все, он был бы разочарован. Однако то, что он обнаружил, было, новым взглядом на этот вопрос. Проще говоря, ему не нужно было принимать решение сейчас — по крайней мере, не главное решение — становиться или нет следующим капитаном «Спеллджаммера». Даже если бы он решил — либо утвердительно, либо отрицательно, — как именно это изменило бы ситуацию здесь и сейчас? Если он выберет «нет», ему придется понять, как избавиться от плаща и как уберечь его от рук тех, кто будет использовать «Спеллджаммер» во зло. Если «да», он должен отыскать корабль. Любой курс требовал, чтобы он узнал намного больше, чем знал в настоящее время.
Что, конечно, прекрасно определило его следующий шаг. Он должен был узнать как можно больше как о «Спеллджаммере», так и об абсолютном кормиле, его плаще. Тогда вопрос заключался в том, как это сделать?
Некоторое время он подумывал о том, чтобы вернуться в «Пастушье пространство», чтобы снова поговорить с гигантским слизняком «Уан Сикс Найн», но, в конце концов, отказался от этой идеи. Как он мог быть уверен, что гигантский мудрец, слизняк говорил ему правду, а не скрывал свои знания, чтобы заставить Телдина делать то, что хотел от него «фал»? Конечно, «Уан Сикс Найн», похоже, не проявлял никакого личного интереса к плащу — и Телдин не мог представить, как это существо могло надеть его, — но отражало ли это реальность или просто незнание ситуации Владельцем Плаща?
Тот же аргумент был справедлив и относительно эльфов, гномов... и всех остальных, если уж на то пошло. Насколько он знал, у любого мудреца, к которому он обращался, могли быть какие-то скрытые планы, касающиеся абсолютного кормила и самого «Спеллджаммера». Нет, он должен был найти какой-то совершенно объективный, не связанный с этим источник информации: библиотеку — пугающий вывод для едва грамотного фермера, но он не мог избежать его.