«Трехсторонний» ответил не сразу. Когда он это сделал, его мысленный голос был медленным. — «Разум Мира [сомнение] защищает Людей от неприятностей. Он не причиняет вред [печаль] «не-Людям», «не-Другим» и «не-животным» [сожаление]. Это неправильно [решение]».
Телдин подумал, что это было, своего рода, извинение. Затем его осенила другая мысль.
— Сожалеют ли Люди о том вреде, который был причинен мне и моему кораблю? — спросил он.
Ответ был столь же мгновенным, сколь и недвусмысленным. — «Да, сожалеют».
— Тогда, — продолжил Владелец Плаща, — если Разум Мира действительно откликается на ваши желания, я думаю, вы можете нам помочь...
*****
Телдин стоял рядом с разбитым корпусом корабля «Баундлесс», рядом с «Носителем Послания», и «Говорящим Первым». После того, как он привел их на поляну, он провел их от носа до кормы поврежденного судна, указав на критичные повреждения, нанесенные магическими ударами с поверхности планеты. Пока другие члены экипажа смотрели, разинув рты, он показал «трехсторонним» трещины в киле, неоднократно подчеркивая, что повреждения не позволяют кораблю когда-либо подняться обратно в космос.
Все это время он чувствовал их эмоциональные реакции, «подслушивая» их разговор между собой. Хотя поначалу они были озадачены конструкцией корабля, вскоре они пришли к пониманию его назначения и основной структуры. Он смог легко обнаружить их удивление и тревогу по поводу того факта, что Разум Мира, защищая и «лелея» их, мог нанести ущерб «не-Людям», «не-Другим» и «не-животным», таким как Телдин Мур.
Наконец он закончил свои объяснения, и обвел жестом команду, выстроившуюся вдоль поручней палубы, включая Джана и Джулию, которые оба явно хотели знать, что происходит. Он решил, что они могут подождать, пока все это не закончится. — Вот, в какой ситуации мы оказались, — заключил он. — Это сделал Разум Мира. Может ли Разум Мира восстановить это? Я думаю, это зависит от вас.— А затем он отступил назад с тем расширенным восприятием, которое плащ счел нужным предоставить ему в данный момент.
Если он надеялся уловить момент принятия решения, ощутить взаимодействие между двумя «трехсторонними» и планетарным разумом, то был разочарован. Он ничего не почувствовал.
Долгое мгновение ему казалось, что ничего не происходит. Но затем боковым зрением он заметил движение.
С этого места, на мягкой «траве» луга, он мог видеть трюмы сквозь огромную дыру в корпусе корабля-кальмара. Свет от мчащихся мини-солнц падал вниз через открытый грузовой люк, затем через дыру, проделанную в самой грузовой палубе, освещая разбитый киль. В желто-оранжевом свете Телдин увидел, как дерево киля сдвинулось — увидел, как оно слегка изогнулось, наблюдал, как отдельные древесные волокна переплетаются друг с другом, снова соединяясь вместе.
Он почувствовал почти неконтролируемое желание отшатнуться от этого зрелища, отрицать его, отказаться признать, что такие вещи возможны. Но титаническим усилием воли он заставил себя проследить за процессом до его завершения.
И он не занял много времени. Через три или четыре минуты Телдин обнаружил, что больше не может сказать, где были повреждения. Даже при самом внимательном рассмотрении толстый киль снова выглядел как цельный кусок дерева. Он просунул руку через пробоину в корпусе, и провел рукой по гладкому дереву. Под его пальцами единственным свидетельством повреждения было то, что некоторые области были немного теплее, чем другие.
— «Крупный ущерб [удовлетворение] устранен. Корабль может функционировать [ожидание] с другими повреждениями?»
Телдин повернулся лицом к двум «трехсторонним». Это был «Говорящий Первым», кто «говорил». Телдин взглянул на Джана, стоящего у перил наверху. — Он хочет знать, сможем ли мы лететь с другими повреждениями, — передал он Джану.
Полуэльф уныло пожал плечами. — Он не видел чуда, происшедшего в трюмах, — напомнил себе Телдин. — Единственное, что имеет значение, — это киль, — ответил Джан. — Мы можем исправить все остальное, даже в пути, но без этого киля...
— Будьте осторожны с тем, о чем просите. Возможно, вы просто получите это, — сказал Телдин с быстрой усмешкой. Джан несколько мгновений пристально смотрел на него, будто полуэльф подумал, что капитан сошел с ума. Затем глаза первого помощника расширились от удивления, и он исчез. Телдин услышал топот бегущих шагов своего друга, спускающегося по трапу на грузовую палубу. С улыбкой он повернулся к «трехсторонним».
— Другие повреждения не имеют значения, — сказал он «Говорящему Первым». — Спасибо за наш киль.
Существо взмахнуло щупальцами — пренебрежительно, как понял Владелец Плаща. — «Тогда Носитель плаща [определенность] должен покинуть Мир Людей [нетерпение]», — твердо «сказало» существо. — «Мир Людей [решительность] не для Носителя плаща. Разум Мира [беспристрастность] не для Носителя плаща». И с этими словами два существа зашагали прочь к опушке леса.
— Что все это значит? — спросила Джулия.
Владелец Плаща пожал плечами. — Я думаю, что нас только что отпустили.
Изнутри корпуса он услышал крик удивления и радости Джана, когда полуэльф увидел восстановленный киль.
Телдин стоял на кормовой палубе корабля «Баундлесс». Джулия и Джан все еще стояли, облокотившись на поручни приземлившегося корабля, и смотрели на край луга. С момента ухода «Говорящего Первым» и «Носителя Послания» никто не видел никаких признаков «трехсторонних». — Как будто они решили, что «неполноценные животные» под запретом, — размышлял Владелец Плаща. Конечно, существа, казалось, не интересовались Телдином и остальными, или тем, что они будут делать теперь, когда киль корабля был исправлен. — Это, пожалуй, было самым чуждым в них, — размышлял он. Практически у каждой другой расы, с которой он когда-либо сталкивался, было что-то похожее на то, что его дед называл «обезьяньим любопытством».
— Исцеляющее заклинание, — в десятый раз выдохнул Джан, в его голосе все еще звучало изумление. — Заклинание ремонта, вот и все, что починило киль. Элементарная магия, то, чему любой ученик волшебника учится в первый год обучения. Но масштаб, целый киль корабля... Он покачал головой. — Если бы мы могли найти какой-нибудь способ обуздать этот Разум...
— Нет, — резко оборвал он себя. — Забудьте, что я это сказал. Я не хочу иметь ничего общего с этими... этими штуками, и чем скорее мы вернемся в космос, тем лучше.
Телдин обернулся, удивленный горячностью своего друга. Хотя он тоже хотел покинуть «Некс» — и намеревался это сделать, как только экипаж подготовит корабль, — у него не было никаких особых негативных чувств к «трехсторонним». — Почему так? — спросил он.
— Все дело в этом Разуме Мира, — ответил Джан. Он виновато пожал плечами, явно заставляя себя успокоиться. — Все эти дела разума — забота и защита Людей. Это пугает меня.
Джулия тоже повернулась, чтобы посмотреть на полуэльфа. — А что с ним не так? — спросила она и усмехнулась. — Я бы не возражала насчет заботы время от времени.
— Но что означает эта забота? — спросил Джан. — Разве это не означает, что Люди полностью удовлетворяют все свои потребности? Может быть, даже до того, как они поймут, что у них есть потребность. Помните, что сказал Телдин о том существе, похожем на крысу, которое принесло «Носителю Послания» плод?
Телдин медленно кивнул. Он думал, что знает, к чему клонит полуэльф.
Однако Джулия, очевидно, еще не догадалась. — Так что же в этом плохого? — тупо повторила она.
— Это застой, — ответил Джан холодным голосом. — Вот что в этом плохого. Люди живут в этом... — он с трудом подбирал слова, — в этом земном раю. Разум защищает их от всего, что может им угрожать. Разум дает им пищу всякий раз, когда они в ней нуждаются, возможно, дает им тепло. Может быть, и успокоение тоже, ну, я не знаю.
— Так к чему же им еще стремиться? — потребовал он. — Какие цели они преследуют? Назовите мне хоть одну вещь, в которой они нуждаются и хотят получить. Такую вещь, которая недоступна для них, за достижение которой им приходится бороться. Там ведь ничего такого нет, не так ли?
Ни Телдин, ни Джулия не могли ему ответить.
— И это застой, — заключил Джан более спокойно. — Они не прогрессируют, они не продвигаются вперед. Они просто существуют. Он повернулся к Владельцу Плаща. — Телдин, вы думаете, что они произошли от какого-то вида — возможно, эквивалента обезьяны, — оставленного Джуной, не так ли?
Телдин, молча, кивнул.
— И они эволюционировали, эти Люди, — продолжал полуэльф. — Они эволюционировали до такой степени, что Разум Мира решил, что они больше не животные, что они отличаются от крысоподобных существ, птиц и кто знает, чего еще. Именно тогда Разум начал «лелеять» их.
— И в этот момент эволюция остановилась. Джан вздохнул. — Если бы мы могли отправиться на тысячу лет в прошлое, я убежден, что мы нашли бы Людей, живущих точно так же. И через тысячу лет в будущем будет то же самое: ничего не изменится.
— Если у Людей когда-либо была судьба как у расы, — сказал он, его голос был чуть громче шепота, — я думаю, Разум позаботился о том, чтобы они никогда ее не достигли. Все из самых высоких побуждений, конечно. Он пристально посмотрел на Телдина, потом на Джулию. — И это то, что меня беспокоит.
*****
Телдин смотрел, как мини-солнца пересекают небо над головой, и чувствовал страх в груди. — «Одно из этих созданий чуть не настигло нас», — подумал он, — «и это было на пути вниз, когда могли использовать гравитацию планеты, чтобы придать нам большую скорость. Можем ли мы избежать их по пути наверх»?
Он знал, что его напряжение разделяют остальные члены экипажа; он чувствовал его в воздухе вокруг себя, как ощущение ожидания перед грозой. Но они не говорили об этом — во всяком случае, не в его присутствии, — и это, казалось, не мешало их работе, когда они готовили корабль к выходу в космос. — Может быть, страх — это и хорошо, — сказал себе Владелец Плаща. — Если он заставит кого-то прыгать чуть быстрее, это может помочь нам выжить.