— Нет, Телдин. Мягкий голос Джана прозвучал у него за спиной. Он почувствовал нежное прикосновение к плечу; почувствовал присутствие полуэльфа, его беспокойство. Он также почувствовал его решимость. — Нет, Телдин, — снова сказал он, его голос был тихим, но все еще наполненным решительностью.
Острие меча начало дрожать. — «Он прав», — подумал Телдин, — «но... я обязан им смертью. За Джулию, за Дранигора, за всех остальных».
— Оставьте это, Телдин.
Владелец Плаща сделал глубокий, дрожащий вдох и опустил меч. Он увидел, как Даргет и Люцинус на мгновение расслабились, поняв, что могут прожить еще немного. Он с отвращением отвернулся. — Охраняйте их, — устало сказал он, вышел из кубрика в коридор и прислонился к стене, пока его учащенный пульс немного замедлился.
— Я чуть не убил их, — сказал он себе. — Я почти поставил себя судьей, присяжными и палачом в одном лице, вынося приговор и приводя его в исполнение без каких-либо колебаний. Он никогда не осознавал, что обладает такой способностью к быстрому возмездию; и теперь, когда он знал это, он понял, что ему придется бороться с этой чертой, чтобы вечно держать ее в узде.
— Эй, корабль на горизонте! Крик эхом разнесся по трапу от одного из наблюдателей на палубе.
В суматохе своей схватки с Даргетом Телдин забыл, что означали действия двух диверсантов. Теперь осознание нахлынуло обратно. — Занять боевые посты! — крикнул он и побежал вверх по лестнице.
— Эгей, корабль! — повторил впередсмотрящий, увидев Телдина на палубе, и указал направление. — Высоко по левому борту, курс на сближение и быстро двигается!
Телдин посмотрел в направлении, указанном матросом.
Там, на фоне тусклого красного свечения «Гарраша», вырисовывался силуэт, похожий на спиральную раковину, сужающуюся на носу до смертоносного острия: наутилоид иллитидов. Его пронзающий таран был нацелен прямо на корабль-кальмар.
— Занять боевые посты! — снова закричал Телдин и сразу услышал топот ног, когда команда бросилась на свои места.
Джан мгновенно оказался рядом с ним, одним взглядом оценив тактическую ситуацию. — Зарядить баллисту, — рявкнул он, — но не трогать катапульту.
Телдин кивнул. Он почти забыл о новом саботаже.
— Они думают, что вы мертвы. Первый помощник говорил тихо, только для ушей Телдина. Он указал на приближающийся корабль-наутилоид. — Они думают, что все рулевые тоже мертвы.
— «Конечно, они так и решили», — подумал Владелец Плаща. В этом и заключалась цель пожара, устроенного в трюме, — не повредить «Баундлесс», а подать дымовой сигнал судну иллитидов о том, что корабль-кальмар обездвижен в космосе. — «Умный, очень умный ход. Да проклянут их боги в Бездне навеки».
Он жестоко подавил свой гнев — он должен ясно мыслить, если он и его команда хотят выжить.
Конечно. Команда корабля-наутилоида должна думать, что «Баундлесс» мертв, но это было не так, пока Владелец Плаща еще жив. Он сделал глубокий, успокаивающий вдох и позволил себе почувствовать плащ на своих плечах, и своим мыслям слиться с высшим кормилом.
И он снова стал кораблем-кальмаром. Он чувствовал его серьезные повреждения, дыры в корпусе, пробитые умирающим бехолдером, трещины в киле и разорванный и спутанный такелаж, только недавно отремонтированный, и нахмурился. Все было так, как сказал ему Джан вскоре после смерти Бет-Абза: корабль мог двигаться — медленно — но он был не в состоянии сражаться.
Это поставило Телдина перед трудным выбором: разогнать корабль до скорости, достаточной для гарантированного бегства от приближающегося наутилоида, и рискнуть разорвать «Баундлесс» на части, или придерживаться скорости, которая не убила бы корабль, и рисковать погибнуть от корабля иллитидов. Он вздохнул. Что ж, не было никакого способа определить, какой способ лучше, пока он не проверит реакцию корабля. Он напряг свою волю, и скорее почувствовал, чем увидел, как плащ засиял силой.
«Баундлесс» рванулся вперед. Телдин ахнул от боли, почувствовав, как треснувший киль сдвинулся, угрожая разорваться на части. Он слегка сбросил ускорение, когда начал маневрировать кораблем, чтобы уйти от нападавшего врага. Хотя его всестороннее восприятие все еще позволяло ему видеть наутилоид, большая часть внимания Телдина была сосредоточена на внутреннем состоянии корабля-кальмара. Таким образом, именно Джан заметил следующее развитие событий. — Они стреляют! — крикнул он.
Снаряды — три массивных стрелы баллисты плюс снаряд из катапульты — понеслись в космосе к кораблю-кальмару. — «Настоящий залп», — мрачно подумал Телдин. С помощью своих расширенных чувств он мог легко различать приближающиеся снаряды на фоне черноты дикого пространства и мысленно спроецировать их траектории. За несколько секунд до удара он заставил «Баундлесс» сделать широкий крен — маневр, который, как он слышал, называется «уклонением от боя». Напряжение на киле и на всем корпусе пронзило его нервы. Он стиснул зубы от боли, отчаянно желая, чтобы корабль не развалился.
Маневр был успешным, но только частично. Два снаряда — из катапульты и одна из стрел баллисты — пролетели мимо. Владелец Плаща ахнул, когда две других стрелы пробили корпус: одна пробила еще одну брешь в грузовом отсеке, другая ударила дальше впереди, рядом с отсеками экипажа. Он на мгновение замедлил «Баундлесс», оценивая ущерб. — «Достаточно плохо», — решил он, — «но все, же не критично… пока».
— Теперь у меня есть время отреагировать, — сказал он себе. — Для перезарядки катапульт и баллист требуется время — по крайней мере, одна или две минуты. У нас есть достаточно времени, чтобы выбраться отсюда.
Он остановил крен корабля-кальмара и прибавил столько скорости, сколько осмелился, и осторожно повернул нос корабля, отклоняясь от нападавшего. Наутилоид, казалось, дрейфовал к корме, висел, как эрзац-луна, над перилами палубы, пока не опустился почти прямо за кормой. — Баллиста, пли! — крикнул Владелец Плаща.
Он слышал, как пропели два больших лука; своими чувствами, опосредованными плащом, он почувствовал вибрацию их стрельбы, передаваемую через крепления к конструкции судна, и наблюдал, как стрелы бесшумно несутся в космосе. Одна промахнулась, пролетев в нескольких футах от порта спирального корпуса корабля-наутилоида. Другая точно поразила корабль по его открытой боевой палубе, разбив катапульту и повалив едва различимые фигуры оружейной команды. Телдин мрачно улыбнулся. — Одно тяжелое орудие разбито, — сказал он себе, и крикнул: — Перезарядить! Оружейные команды бросились выполнять приказ.
Владелец Плаща прибавил немного скорости. Он почувствовал, как поврежденный киль начал тошнотворно изгибаться от напряжения, и снова сбавил скорость. — Кровь Паладина, — выругался он про себя. — Не хватает скорости. Наутилоид… приближался. Тактическая ситуация превратилась в суровую погоню, которая была затяжной, и разница в скорости была невелика, но судно иллитидов медленно догоняло поврежденный корабль-кальмар. Но так не должно быть; в конце концов, разве он не обладал абсолютным кормилом? Но теперь это не имело большого значения, как он должен был признать, с кораблем, который держался, не разваливаясь, немногим больше, чем держась лишь на обшивке корпуса и его решимости. — Как, во имя Бездны, он должен выбраться из этой ситуации?
Наутилоид был снова готов стрелять. Телдин видел три средние баллисты — две на верхней палубе, и одну на нижней — взведенные и заряженные. Он снова начал маневрировать кораблем, но почувствовал, что напряженный киль готов сломаться.
— «Будь оно проклято в Девяти Кругах Ада! Что теперь делать? Бросить корабль в очередной маневр уклонения от боя и разорвать киль на части? Или держать устойчивый курс и позволить наутилоиду разнести корабль-кальмар на куски?»
Орудия вражеского корабля выстрелили одновременно, и залп из трех снарядов бесшумно понесся сквозь пустоту, все они направлялись прямо к своей цели. Телдин знал, что независимо от состояния киля, попадание всех трех снарядов в цель означает гибель корабля «Баундлесс». В отчаянии он бросил нос корабля вниз, и его желудок сжался от меняющегося ускорения.
Это почти сработало. Одна из стрел с железным наконечником просвистела мимо корабля, исчезнув в темноте. Вторая задела плавник правого борта, унося с собой всего пару квадратных футов дерева и парусины. Третья врезалась прямо в нижнюю часть кормы, пробила трюмы и врезалась в основание бизань-мачты.
Удар сотряс корабль от носа до кормы. Уши Телдина наполнились криками тревоги, его тело сотрясалось от боли, когда киль прогнулся и треснул. Он почувствовал, как теряет контроль. «Баундлесс» — снова! — был уже не кораблем под его управлением, а разбитым и дрейфующим корпусом.
Когда скорость корабля-кальмара уменьшилась, Владелец Плаща увидел, что наутилоид маячит за кормой, вращаясь вокруг своей длинной оси так, что, казалось, он опрокидывается. Длинный, пронзающий таран спирального корабля был копьем, нацеленным в сердце корабля «Баундлесс». — Они идут на таран! — крикнул он. — Приготовьтесь к удару! Только в последний момент перед контактом он последовал собственному совету и изо всех сил ухватился за палубные перила.
Обшивка корпуса корабля «Баундлесс» завизжала в муках, когда наутилоид ударился о его корпус снизу, между оперением бизани. Длинный таран пробил обшивку под углом вверх, проник через отсек управления и вышел через заднюю палубу.
Воздействие удара было огромным. С сухим треском бизань-мачта разломилась надвое, верхняя часть упала на корму и наружу, оторвав и без того поврежденный плавник правого борта.
Несмотря на то, что Телдин мертвой хваткой вцепился в поручни, его чуть не оторвало и не выбросило за борт. Его голова ударилась о стойку с тошнотворным треском, и его зрение на мгновение заполнилось сверкающими звездочками.
— Нет времени, — пробормотал он себе, — нет времени на слабость, — потряс головой, чтобы прояснить ее, и заставил себя подняться на ноги.