– Ну так что?
– Я вспомнил, Стерлинг сказал, что Энди отправился в Вестчестер на поезде. А его сын в разговоре со мной проговорился, что «погнал» туда, то есть поехал на машине. И еще кое-что, сэр. В тот день, когда был убит кладбищенский смотритель, я проверял табели рабочего времени и обратил внимание на то, что Энди покинул здание «ССД» сразу за Мигелем Абрерой. То есть считанными секундами позже. Я тогда не придал этому значения, поскольку Стерлинг-младший не числился среди подозреваемых.
– Да, но Энди не имеет доступа в innerCircle, – возразил Купер, кивая на список. – Мы знаем об этом только со слов его отца. Однако…
Пуласки задумчиво покачал головой:
– Не знаю, может, оттого что Эндрю Стерлинг с такой готовностью помогал нам, мы принимали на веру все, что он говорил. Вот и в список подозреваемых вошли те, на кого указал генеральный управляющий «ССД». Другого источника у нас просто не было. Мы никак не проверили, кто может регистрироваться в innerCircle, а кто нет.
– Энди мог отыскать код доступа в отцовском ПЦС или компьютере, – предположил Купер.
– Растешь прямо на глазах, Пуласки. О'кей, Мел, ты теперь за главного. Срочно группу захвата к дому Энди Стерлинга!
Даже самый блестящий аналитический прогноз, составленный таким совершенным искусственным мозгом, как Xpectation, может изредка не подтверждаться.
По какому зигзагу должен был проследовать вероятностный ход событий, чтобы привести Амелию-7303, понуро сидящую сейчас в наручниках в двадцати футах от меня, прямо к дверям моего дома?
Иначе, как везением, назвать это не могу. Вообразите, я уже собрался отправиться на операцию по вивисекции Тома, когда через окно заметил ее. Наверное, удача сопутствует мне в качестве компенсации за постоянную нервозность, так уж, видать, мне на роду написано.
Спокойно оцениваю обстановку. Сослуживцы Амелии-7303 из управления полиции меня пока не подозревают; она приехала ко мне, чтобы показать фоторобот, найденный мной у нее в кармане вместе со списком из шестерых человек. Две верхние фамилии вычеркнуты. Я оказался несчастливым для нее номером три. Меня, конечно, спросят об Амелии-7303, а я и скажу, да, не скрою, была, мол, такая, показала фоторобот и уехала. На том все и кончится.
Я уже разобрал все имевшиеся при ней электронные устройства и теперь раскладываю детали по своим коробкам. Возможно, ее сотовый телефон еще понадобится мне, чтобы именно им заснять живописные судороги агонизирующего Тома Рестона. В этом будет какая-то элегантность, эстетичная симметрия. Разумеется, сама Амелия-7303 должна исчезнуть без следа. Она упокоится в могиле, вырытой в подвале моего дома, рядом с Каролиной-8630 и Фионой-4892.
Как в воду канет.
Не всех удовлетворит такой исход – полиция не любит, когда нет трупа, – зато для меня праздник.
На этот раз я смогу оставить себе на память о моей Амелии-7303 действительно стоящий сувенир, а не просто какой-то ноготь.
Глава сорок четвертая
– Ну так что там, черт возьми? – сердито произнес Райм.
Пуласки звонил ему с расстояния трех миль из дома Эндрю Стерлинга-младшего на Манхэттене, в Верхнем Ист-Сайде.
– Вы его взяли? Сакс там?
– Я думаю, Энди не «5-22», сэр.
– Ты думаешь? Или это действительно не он?
– Это действительно не он.
– Объясни.
Пуласки рассказал Райму, что Энди Стерлинг на самом деле покривил душой, отчитываясь перед отцом и полицией о том, как провел воскресенье. Но не затем, чтобы скрыть совершенное преступление. Да, Энди сказал отцу, что сел в поезд до Вестчестера, желая побродить пешком в тамошних лесах, а сам «гонял» на машине и проговорился об этом в разговоре с Пуласки.
Молодой человек в смятении стоял перед полицейским и двумя бойцами из ПЧР и сбивчиво объяснял, почему солгал отцу, сказав по телефону, что едет в поезде по пригородной ветке Метро-Норт. Ведь у него даже не было прав на вождение автомобиля.
Зато его очень близкий друг имел водительское удостоверение. Эндрю Стерлинг, занимая первое место в мире среди поставщиков информации, не знал, что его сын голубой. А у юноши не хватало смелости признаться отцу.
Приятель Энди в телефонном разговоре с Пуласки подтвердил: они вдвоем были за городом во время убийства. Операционный центр карт «И-ЗиПасс» засвидетельствовал наличие соответствующей отметки об оплате проезда их автомашины.
– Черт… Ну ладно, возвращайся сюда, Пуласки.
– Есть, сэр.
Шагая по тротуару в вечерних сумерках, Лон Селлитто думал – черт, надо было и пистолет Купера прихватить. Хотя одно дело, если одолжишь жетон, когда тебя отстранили от служебных обязанностей, и совсем другое – оружие. Если об этом пронюхают в отделе собственной безопасности, ты уже не просто в дерьме, а по уши в дерьме.
У них появится законное основание для его отстранения, каким бы ни был результат анализа на наркотики.
Наркотики… Вот дерьмо.
Лейтенант отыскал нужный адрес. Таунхаус Карпентера находился в тихом местечке Верхнего Ист-Сайда. В окнах горел свет, но Селлитто никого не увидел внутри. Он подошел к двери и нажал кнопку звонка.
Вроде бы какой-то шум… Шаги. Дверь хлопнула.
Потом все надолго затихло.
Селлитто инстинктивно потянулся рукой туда, где обычно висел его пистолет.
Вот черт!
Наконец сбоку в окне шевельнулась занавеска. Дверь отворилась, и перед Селлитто вырос мужчина мощного телосложения с зачесанными на лысину волосами. Он уставился на жетон полицейского, хотя Селлитто не имел права его показывать. В глазах Карпентера появилась растерянность.
– Мистер Карпентер…
Селлитто не успел добавить ни слова, как растерянность исчезла с лица Карпентера и его исказила гримаса ярости и гнева.
– Проклятие! Проклятие!
Лон Селлитто уже не помнил, когда в последний раз сходился в рукопашной с преступником, и сейчас понял, что этот амбал запросто из него лепешку сделает, а затем перережет горло. Какого черта он не прихватил с собой пистолет Купера – дьявол с ними, с последствиями!
Однако предметом негодования Карпентера оказался вовсе не Селлитто.
Как ни странно, его разозлил генеральный управляющий «ССД».
– Вас подослал этот паршивец Эндрю Стерлинг? Он вас науськивает на меня? Хочет повесить на меня все эти убийства, о которых сейчас только и слышно? Господи, что же теперь делать? Меня, наверное, уже внесли в систему, и «Сторожевая башня» разослала мои данные по всей стране. Дьявол! Какой же я идиот, что связался с «ССД»!
Селлитто перевел дух. Он спрятал жетон и попросил Карпентера выйти из дома на крыльцо. Тот повиновался.
– Так я прав – это дело рук Эндрю? – прорычал он.
Вместо ответа Селлитто спросил, где находился Карпентер сегодня в то время, когда погиб Мэллой.
Карпентер ненадолго задумался.
– На деловых встречах.
Он назвал несколько фамилий и номера телефонов менеджеров крупного банка.
– А в воскресенье днем?
– Я с другом пригласил гостей на бранч.
Что ж, это легко проверить.
Селлитто позвонил Райму и передал все, о чем узнал. Тот велел Куперу проверить алиби Карпентера. Лейтенант тем временем продолжил беседу со взбешенным хозяином дома.
– Он самый мстительный прохвост, с каким я когда-либо вел дело.
Селлитто признал, что действительно информацию о Карпентере полиция получила из «ССД». Тот, услышав это, моментально сник и обреченно закрыл глаза. Его гнев сменился страхом.
– Что он вам наговорил про меня?
– Объясните мне вот что. За последнее время одним и тем же преступником убито несколько человек. И всякий раз накануне убийства вы копировали досье будущих жертв. Что вы на это скажете?
– Вот как приходится расплачиваться, если перейдешь дорогу Эндрю, – сокрушенно пробормотал Карпентер. – Он сводит счеты. Но такого от него я никак не ожидал…
Карпентер наморщил лоб, вспомнив о чем-то.
– Вы сказали, за последнее время? И когда же, по данным Эндрю, я снимал самые свежие копии?
– На протяжении последних двух недель.
– Я не мог этого сделать. Мне заблокировали доступ к системе «Сторожевая башня» еще в начале марта.
– Заблокировали?
Карпентер кивнул.
– Заблокировал. Собственноручно Эндрю.
Заголосил телефон Селлитто. Мел Купер сообщил, что уже двое из названных свидетелей подтвердили алиби Карпентера. Селлитто попросил его связаться с Родни Шарнеком, чтобы тот проверил информацию на компакт-диске, переданную Стерлингом для Пуласки. Потом закрыл телефон и обратился к Карпентеру:
– Почему вам заблокировали доступ в систему?
– Видите ли, я владею компанией по складированию информации, и…
– По складированию информации?!
– Ну да, это термин такой. Мы храним электронные данные, обработанные дейта-майнерами.
– И как это выглядит? Действительно что-то вроде склада?
– Нет-нет! Просто помещение с компьютерами. Наши серверы находятся в Нью-Джерси и Пенсильвании. Ну так вот, я… Я, можно сказать, соблазнился успехом Эндрю Стерлинга, его размахом, деньгами. Мне захотелось не только хранить информацию, но и продавать ее, как «ССД». Я начал потихоньку заниматься дейта-майнингом в нескольких отраслях, где позиции «ССД» не так сильны. Это даже нельзя назвать конкуренцией, и все делалось в рамках закона.
Как бы ни называлось то, что сделал Карпентер, в его голосе теперь явно слышалось раскаяние.
– И работали-то так, по мелочевке. Но Эндрю узнал и заблокировал мне доступ в innerCircle и «Сторожевую башню». Да еще пригрозил отдать под суд. Я пытался предложить ему условия сотрудничества, и тогда он меня уволил. Ну, то есть разорвал со мной контракт. Сегодня. А ведь я не сделал ему ничего плохого. – Голос Карпентера надломился. – Это же просто бизнес…
– И вы думаете, Стерлинг нарочно изменил файлы, чтобы вас приняли за убийцу?
– Ну, не сам, велел кому-то.
«То есть определенно, – заключил Селлитто, – этот Карпентер ни при чем, и я только зря потерял время».